— Тур потянет? — Да. — Тогда выдергивай с них договор и бери. Помощников тоже сюда тащи, пусть читают контракты, подписывают и начинайте пыхтеть. Работы — гора. Все? — Да, Исии-сан. — Отлично. Вот тебе упаковка из-под пиццы, нагружай едой, пригодится. Я столько все равно не съем. И можешь бежать к светлому будущему… Смотрю на маму полукровки-диверсанта и хлопаю себя по лбу: — Стоп. Одну минуту… Где у меня… Нашел. Смотри. Значит бла-бла, буду рад познакомиться, ваш фанат, фильмы в мировой коллекции… Не, это все так, просто к сути. А суть: «буду рад обсудить с вами в удобное время возможность финансирования новой работы». Там еще кое что, но главное — ответ. Значит, Китано-сан готов встретиться в начале июля. И согласен подумать над тем, чтобы в процессе работы в качестве помощника участвовал мой человек. То есть — ты. Поэтому планы верстай с учетом возможной работы на будущей съемочной площадке. Сунул в руки восходящей звезде режиссуры коробку, туда напихал разного и выставил в коридор. У меня темп жизни чуть другой, с легкой рыси скоро на галоп перейду. Поэтому пусть шевелится, некогда мне с ним в нирвану впадать. Но парень успел поклониться и поблагодарить: — Домо аригато гозаймасу, Исии-сан. Я постараюсь оправдать доверие. — Знаю. Потому что я стараюсь давать каждому шансы, которые они или вплетают в собственную судьбу, или остаются позади уходящего поезда. Не тупи, Сато-сан. Очень надеюсь, что я еще буду финансировать блокбастер для тебя. Что-нибудь про историю времен сегуната. Про ковбоев пусть американцы фигней страдают. У нас все будет серьезно — батальные сцены, осады замков и утыканные стрелами статисты. Исторический материал богатейший, только успевай снимать. Вернулся за стол, посмотрел на довольно улыбающуюся женщину. — Сугахара-сан, я в чем-то не прав? — Вы каждый раз пытаетесь меня поставить в тупик, господин. Когда закрываю глаза, представляю себе мужчину лет сорока, который руководит доставшейся в наследство коммерческой империей. Открываю — и вижу старшеклассника… Необычно. — Это на меня ёкай плохо влияет. — Ёкай? — а вот не надо поддевать. Я шутить тоже умею. — Ага. Который в «крайслере» живет. Как по делам еду, сидит у левого плеча и нашептывает разное. — А у правого? — У правого должен быть кушудзин с хорошими советами, но им лень. Поэтому кицуне иногда забегает. Сколько у нее хвостов, не считал. Очень беспокойная особа, постоянно вертится. Загрузив аналитика, наливаю горячего чаю. С утра после лечения двух пациентов у меня вечно жор. Поэтому не удивлюсь, если большую часть подарков из России сожру сам. — Так, что там у нас по диверсиям у соседей? Чем янки порадуем в ближайшее время? * * * Вечером перед входом в ресторан меня перехватывает Кэйташи Симидзу. Молодой сятэйгасира — «левая рука» оябуна. Обнимаемся, хлопаем друг друга по плечам. Для японцев это очень нехарактерный жест. Но после того, как я добыл для Кэйташи семейные документы у китайцев, он меня считает близким родственником. Я не против, мне с ним комфортно и работать, и отдыхать. — Поздравляю с именным гербом. У меня их два. Слева — знак Инагава-кай, принадлежность к Семье. Справа — фамильный. Обычно на кимоно вышивают пять штук — два знака на груди, один на спине и еще два на локтях. Я формально нарушаю правила. Во-первых, в костюме, не в кимоно. Но веселье в ресторане не относится к «совсем официальным» мероприятиям, поэтому не стал заворачиваться в гору шелка. Во-вторых, я ношу два разных герба одновременно. Оябун разрешил, подчеркнув таким образом особые заслуги перед кланом и микадо, значит буду комбинировать. — Домо, Кэйташи-сан. Как твои дела? Не про работу интересуюсь, про эти успехи уже слышал. Про наследниц семьи Ито наводящий вопрос задаю. Скоро свадьба? Лицо у приятеля меняется. Похоже, я ненароком наступил на больную мозоль. — Представляешь, меня познакомили с дедом. Старик почти час рассказывал, как водил авианосную группу на штурмовку янки. Фига себе! Такой заход — это уже серьезно. Это уже в самом деле переводит посиделки с красивой девушкой по ресторанам в плоскость проверки, чья задница более мохнатая и кто из предков чем славен. Кстати, семья Ито дальние родственники Фудзивара. Полторы тысячи лет тому назад вышли из состава основной семьи сначала в Кудо, а потом уже собственной фамилией. Через одного — самураи, хранители древних ценностей. Сто лет назад подарили стране двух адмиралов флота. Дед, с которым общался друг, чудом не загремел в состав «камикадзе». Посчитали слишком ценным, чтобы с бомбой таранить чужие корабли. Учил смертников, одновременно натаскивал эскадрилью на перехват высотных бомбардировщиков. Дважды сбит, парашют выручал. Серьезный человек. — Думаю, тебе тоже есть чем гордиться. Это ведь твои родственники гремели в эпоху Эдо? — Да, отметились. — А потом помогли восстановить прямое императорское правление и занимали посты в правительстве год за годом. Так что можешь не мандражить, делай рожу кирпичом, как умеешь, и надувай щеки. — Пошел ты… Я серьезно говорю, а тебе только бы позубоскалить. — Мне иначе нельзя. Если меня на пафос пробивает, народ хватает катаны и орет «Банзай». И просят только цели обозначить. Блин, пора мне завязывать с шуточками. Потому что мужчина абсолютно серьезно кивает в ответ и принимает сказанное за чистую монету. — Да, главе клана надо следить за сказанным. Особенно, если у тебя гвардия с автоматами. — По секрету добавлю, не только с автоматами. — И пулеметы? — Кэйташи хохочет, уткнувшись мне лбом в плечо. Чуть успокоившись, разглядывает безмятежную рожу «важный господин Исии» и переходит на шепот: — Ты что, в самом деле хапнул большие игрушки? — Меня попросили не молотить в Токио. Только если кто-то сунется на клановые земли. — Пулеметы. Охренеть! — И танк. Два… Парни в экстазе. Уже дерутся за право посидеть за рычагами. Здороваемся с другими вакагасирами, кто потихоньку подтягивается на вечеринку. Мы пока дышим свежим воздухом, пользуемся возможностью свободно поговорить, не замыкаясь в скорлупу «ты меня уважаешь». — Не, Тэкеши-сан, не поверю. Пока лично руками не пощупаю — не поверю. — Да не проблема. Как в гараж поставят, покатаемся на полигоне. Говорят, управление достаточно простое. — Ёкай с тобой. Если у тебя в самом деле будет что-то с пушкой, готов подарить любую вещь на твой выбор. Пихаю его кулаком в бок: — Подруге лучше чего-нибудь купи. Порадуй потенциальных будущих родственников. Со вздохом Кэйташи возвращает тычок: — Вот надо было настроение портить перед ужином… Но в самом деле, что посоветуешь? Я как-то еще не готов к свадьбе. — С родителями поговори. Они тебе быстро разжуют линию домашней канцелярии и кто кому станет «ку» делать. — Где бы еще время на все это взять?.. Знаешь, Тэкеши-тти, мне иногда кажется, будто после знакомства с тобой я сел за руль спортивной крутой тачки. И давлю педаль в пол без перерыва. Кто я был еще год назад? Один из многих у подножия пирамиды. Кто я сейчас? Сятэйгасира. Выше и не подняться, если только кто-то из старших «братьев» не возьмет к себе… Ощущение — будто ты влупил по максимуму и синий свет на светофоре давно сменился на красный. А остановиться не можешь и надо проскочить между чужим потоком. Да, синий. На светофоре здесь вместо зеленого — синий. Близкий по оттенку, но — Ниппон и тут выделывается. Почему — не спрашивайте. Исторически сложилось. Я в таких случаях выбираю из двух возможных ответов: «потому что» или «идите в сад». Синий, желтый и красный. И пофиг, что там остальной мир рекомендует. — Как говорят, Кэйташи-сан, плохое зрение у носорога не является его проблемой. Это проблемы тех, кто оказался у него на пути. «Левой руке» оябуна можно особо не напрягаться. — Ага. Это мне говорит «правая рука». — Ты о чем? — что-то мне подобные подкаты не нравятся. Усмехнувшись, мужчина стучит меня пальцем по лбу: — Тэкеши-сан, не делай умное лицо. Ты меня пугаешь… Кто у нас вакагасира в Исого? — С утра был я. — Именно. Заметь — вакагасира. Не вакагасира-хоса. Не кобун или сятей. Ты — единственный старший офицер в клане. — Меня сажают в конец стола, Кэйташи-сан! Я вообще стараюсь лишний раз рот не открывать! — И правильно. Оябун держит тебя на почетном и стратегически важном месте. Если кто-то во время обсуждения запутается, ты сможешь его поправить без потери лица выступающим. И Гото-сан не придется вмешиваться. Только не говори, что ты об этом не знал. Закрываю лицо ладонями. Великая Аматэрасу-о-миками! Вот я дурак! Похоже, погибший Норайо Окада оставил меня в наследство оябуну. И тот не просто ввел пацана в ближний круг. Акира Гото меня пестует в качестве потенциального наследника. Я еще удивлялся, чего это остальные мужики в годах на меня косятся… Хотя — кого еще муштровать, как не человека, лично знакомого с микадо. — Пошли, Тэкеши-сан. Я вижу машину босса. Пора занять свои места. Да, конечно. Чтобы другие не думали, что мы хотим излишне выслужиться. Но знаю только одно — сегодня у меня еще один повод надраться. Потому что жизнь неожиданно заиграла новыми красками. И норовит наподдать гаечным ключом по голове. Спонтанно. Исключительно — чтобы не расслаблялся. * * *