– Чего уж теперь… ― лучница махнула рукой, как бы говоря: что сделано, то сделано. Как показалось принцессе, в голосе ее подруги послышалось облегчение. Наконец-то все стало просто и определенно. Зверь, неважно добрый он был или злой, умер. Точно умер. Теперь они могут уйти, вернуться в Зеленый дворец и там с гордостью рассказывать о своем захватывающем приключении. Именно в этот момент до чутких ушей эльфийки донесся какой-то странный звук. То ли хрип, то ли стон. Тиалас насторожилась. – Ты слышала? ― она поглядела на подругу. – Смотри. Вместо ответа лучница указала на раскромсанную голову чудовища. Там среди разбитых костей обнаружился какой-то блестящий круглый предмет. На нем виднелось что-то красное. Шар то и дело покачивался из стороны в сторону. – Фу-у-у, у него мозги наружу полезли, ― наморщила свой курносый носик Арела. От слов подруги к горлу Тиалас подкатил тошнотворный ком. Она тут же закрыла ладонью рот и отвернулась в сторону. Только бы не видеть этот ужас. На девушку подействовал не столько вид крови, лопнувшего черепа и вдрызг раскромсанного мозга, сколько осознание того, что все это сотворила именно она. В отличие от принцессы ее фрейлина проявила завидную стойкость и продолжала смотреть. – Живучий он, ― прокомментировала свои наблюдения рыжая. ― Другой бы после такого… Арела не договорила, она поперхнулась своими словами и вдруг громко почти истерически заверещала: – А-а-а! Сердце принцессы гулко екнуло, а рвотные позывы мигом разогнал ледяной порыв неведомо откуда накатившего страха. Она резко обернулась к зверю, поскольку только там могло находиться то, что так напугало ее подругу. От увиденного у Тиалас подкосились ноги и перехватило дыхание. Прямо из огромной раны на голове мертвой птицы свешивалась черная, будто обугленная, рука с пятью скрюченными хищными пальцами. Это было невероятно и жутко. Очень жутко. Это было самое черное колдовство, о котором она когда-либо слыхала. Оказывается темный демон, используя свою чудовищную магию, проник в голову этого летающего гиганта и притаился там. Он скрывался до того самого момента, пока принцесса не нанесла свой удар. – Демон! ― своим криком Арела лишь подтвердила догадку Тиалас. ― Бежим! Мы не сможем устоять против него! Принцесса сделала неуверенный шаг назад, но зацепилась за одну из ветвей, в изобилии наваленных по всей округе, и упала. Верная как дружбе, так и долгу Арела бросилась к ней на помощь. – Вставай! Быстрее! ― лучница вцепилась в руку принцессы. При помощи подруги Тиалас поднялась на ноги, и они вместе понеслись прочь от этого проклятого места. Глава 7 Мэй приходил в себя очень медленно и тяжело. Болело все тело. Эту боль он начал чувствовать еще находясь в размазанной бесформенной черноте беспамятства. Теперь же, когда перед глазами появились светлые пятна и какие-то расплывчатые очертания, она стала просто невыносимой. Особенно сильно жгло в груди, и было тяжело дышать… невероятно тяжело. В начале, сквозь окутывающую сознание пелену, лейтенант слышал странные звуки, очень похожие на голоса. Это было здорово! Люди! Они помогут, обязательно помогут! Эдвард даже потянулся к ним… Или только хотел потянуться? Откуда же взяться силам на столь невероятный поступок?! Звуки вдруг оборвались, и Мэй вновь остался один, совсем один. Как и прежде, компанию пилоту составляла лишь его собственная жгучая боль. Лейтенант еще долго сидел, просто сидел в пилотском кресле. Это точно было кресло в кабине его истребителя. Теперь Эдвард смутно различал утыканную дисплеями приборную панель, рамку индикатора лобового стекла и… Что же это такое могло быть над ней? Лицо? Или даже два лица? Мэй так бы и терялся в догадках, кабы призраки, так кстати пришедшие навестить его, вдруг не заговорили. До слуха лейтенанта донесся на редкость плавный мелодичный голос. Эдвард не понял, а может в виду своей слабости просто не разобрал ни слова, но голос его поразил. Он проникал глубоко в душу, обволакивал, снимал страх и даже боль. Только бы они больше не уходили, не оставляли его одного. Ведь одному так страшно и безысходно. Понимая, что немедленно следует что-то сказать, Мэй собрал последние силы и одними губами прошептал: – По-мо-гите… Как ни слаб был голос раненого пилота, его все же услышали. Призраки затараторили между собой, а затем в лейтенанта полетело несколько ярких цветистых пятен. Похоже, это и впрямь были цветы, хотя плывшие перед глазами темные круги, как и тонированное стекло пилотского шлема, совершенно не добавляли зоркости и не позволяли сказать точно. Цветы? Если это и впрямь были цветы, то почему их бросали именно на него, словно на крышку гроба со свежепреставившимся покойником? Лейтенанту вдруг дико, безумно захотелось закричать: «Нет! Не надо! Я ведь еще живой!». Однако он не успел. Мэю помешал голос, который хотя и растянуто, но все же достаточно ясно произнес: – Уж и не знаю… С помощью этого заклятия мы разговариваем с дикими зверями. Сомневаюсь, подойдет ли оно для темного демона. – Все равно следовало попробовать. Ответ прозвучал уже немного поразборчивей, поэтому Эдвард смог кое в чем разобраться. Говорила то ли женщина, то ли подросток. – Все эти твои дурацкие идеи… ― первый голос зашептал вновь. ― И зачем мы только вернулись?! – Я не могу просто так взять и сбежать. Это покроет мое имя несмываемым позором. Если нам и впрямь потребуется, то мы сразимся с демоном. Мы будем биться плечом к плечу, рука об руку. Я принцесса Тиалас и ты графиня Арела, моя верная подруга и соратница. ― Голос говорившей окреп, в нем зазвучали металлические нотки. – Хвала духам Великого леса, сражаться нам, кажется, не придется. Та, которую звали Арела, вздохнула с облегчением. После ее слов наступила короткая пауза, в течение которой Мэй почувствовал, что его вновь принялись внимательно разглядывать. – Все-таки какой он урод, ― наконец с отвращением произнесла одна из воительниц. ― Голова как тыква и еще этот мерзкий хобот. Тыква… хобот… До Мэя с трудом доходил как сам смысл слов, так и то, к кому именно они относились. По всему выходило, что к нему. Но почему к нему? Какая к дьяволу тыква? Какой хобот?! Вдруг где-то на самом краешке сознания у Эдварда зародилась мысль, или вернее догадка. На нем ведь все еще остается пилотский шлем и дыхательная маска. Может эти женщины говорят именно о них? Странно, но разве в нашем до предела нашпигованном современными технологиями мире отыщется хотя бы один человек, который не знает, что это такое? Мэй задал себе вопрос, но не стал на него отвечать. Он вдруг испугался. Испугался того, что эти женщины уйдут. Не признают в нем человека, а потому просто возьмут и бросят здесь… одного, раненого, на произвол судьбы. Как такое может произойти, пилот не понимал, хотя… Чего только не случается на этом гребанном белом свете! Остановить незнакомок можно было только одним способом. Собрав в кулак всю свою волю, призрев боль, Мэй сал подтягивать к лицу свою правую руку. Женщины сразу же дико заверещали, послышался звон металла и удаляющийся топот ног. Что именно происходило возле кабины его искореженного истребителя, лейтенант не видел. У Эдварда просто недоставало сил, дабы повернуть голову и поглядеть туда. Сейчас все они до самой последней капли уходили на то, чтобы тянуть и тянуть вверх свою затянутую в перчатку пятерню. И он таки смог! Последним усилием даже не мышц, а скорее воли, уже практически теряя сознание, Мэй все же подцепил, а затем медленно поднял тонированное стекло своего пилотского шлема. О том, как именно развивались события дальше, судить молодой пилот был уже не в состоянии. Едва отступивший мрак вернулся вновь, ринулся в неистовую атаку. На этот раз Эдварду уже было абсолютно нечего ему противопоставить. И мгла сомкнулась, погружая лейтенанта в липкое, тягучее небытие. Глава 8 До прибежища старой Лаари оставалось совсем немного. Сейчас едва заметная глазу тропинка проведет их меж двух огромных валунов, очень похожих на драконьи яйца, потом она свернет к ручью и пересечет широкую поляну, сплошь заросшую кальмогорскими лопухами. Именно на ее южной окраине и раскинуло свои могучие ветви великое, священное для любого эльфа дерево Тирон. Принцесса перевела взгляд на здоровенного крысоволка, который понурив свою удлиненную мохнатую голову, брел рядом с ее единорогом. Заклятье повиновения держало зверя очень крепко. Настолько крепко, что матерый хищник, хотя и был жутко голоден, даже не глядел в сторону как эльфиек, так и их скакунов. Правда и двух белых единорогов тоже пришлось слегка опутать магией. Иначе они бы просто кинулись наутек, только лишь учуяв запах своего заклятого врага. Все это потребовалось, чтобы помочь ЕМУ. Тиалас поглядела на молодого мужчину, лежащего на мохнатой спине крысоволка. Хорошо, что Арела вспомнила этот древний способ. Ведь именно так Добрый лучник доставил барона Кобальта в его родовой замок, чем спас тому жизнь. Весь трюк заключался именно в том, что спина у крысоволка очень длинная и плоская. Взрослый мужчина вполне может лежать на ней вытянувшись во весь рост. А если к этому добавить невероятно мягкую и плавную походку зверя, то лучшего транспорта для перевозки тяжелораненого и не сыскать. Конечно, Тиалас не была столь глупой и наивной, чтобы приравнять спину лесного хищника к устойчивой и надежной кровати. Понимая это, юная чародейка и применила заклятия равновесия и мягкого удержания. Теперь-то уж ОН ни за что не свалится на землю. Кто такой этот самый ОН девушка не имела ни малейшего понятия. Тот рыцарь, что сидел в голове невиданной железной птицы. Что это рыцарь, Тиалас даже не сомневалась. Ведь только рыцари носят шлемы с забралами, только их доспехи украшают фамильные гербы и магические руны родовых девизов. Принцесса уже в который раз оглядела странную одежду воина. Она имела безвкусный тускло-зеленый цвет и была сделана из довольно плотной ткани. Такую, пожалуй, не прокусит даже дикая собака, но назвать ее настоящими рыцарскими доспехами, конечно же, было сложно. Эмблемы и гербы, нашитые на рукавах и груди, тоже ничего не объяснили. Тиалас никогда не видела ничего подобного. Единственное, что можно было сказать совершенно точно ― перед ней находился чужеземец. Ни у кого из жителей империи Кадиф не было таких светлых волос, никто из мужчин не стригся так странно, коротко и гладко. Правда, рассказывали, что каннибалы с северных островов брили свои головы налысо, оставляя спереди лишь длинный свисающий до самых глаз чуб. Но ведь это вовсе не то! Это совсем не похоже! Тиалас перестала думать о прическе рыцаря и сосредоточила все свое внимание на его лице. Кожа светлая, почти как и у ее родного лесного народа. Лоб высокий. Правильные, бесспорно благородные черты слегка тонковаты, однако это не делает их менее волевыми и мужественными. Глаза? Принцесса не видела глаз незнакомца, но почему-то решила, что они непременно должны оказаться голубыми и немного печальными, как у ее отца, могущественного короля Накилона. Хотя, насчет печали Тиалас, скорее всего, не права. Рыцарь ведь еще совсем не стар, чтобы грустить. Это лишь сейчас мрачная скорбная печать легла на его чело, и все потому, что бедолаге было нестерпимо больно. Эльфийка вдруг вздрогнула всем телом. Она вспомнила, как своим тонким кружевным платком стирала кровь с шершавой щеки и волевого подбородка, как промакивала выступившую на губах алую пену. На секунду у Тиалас перехватило дыхание. На нее нахлынули сразу два чувства. Одно ― сладкое и хмельное, будто эль из дикого меда, второе… А вот вторым чувством был резкий и жгучий укол под самое сердце. Разрази ее гром, они плетутся чрезвычайно медленно. Непозволительно медленно! А ведь так можно и не успеть! Живее! Тиалас тут же послала мысленный приказ, и подвластный ее воле крысоволк припустил резвой рысцой. Пришпорив своего единорога, принцесса понеслась следом. – Не так быстро! ― окликнула ее Арела. Тиалас оглянулась на скакавшую следом подругу. – Я говорю, что рыцаря может растрясти. Откроется кровотечение внутри тела, и мы не довезем его до Лаари. Арела куда меньше Тиалас разбиралась в магии, но значительно лучше принцессы ей давались премудрости врачевания. Поэтому к советам фрейлины стоило прислушаться. Тем более не следовало рисковать именно сейчас, в самом конце пути, ведь их крохотный караван находился уже на берегу ручья, то есть всего в трех полетах стрелы от того самого места, где из лесной чащобы выступало огромное, словно настоящая зеленая гора, дерево Тирон. Тиалас придержала крысоволка и внимательно следила за зверем, пока тот переходил разлившийся в этом месте ручей. Когда хищник благополучно переправил свою ношу на другой берег, в воду ступили и единороги двух эльфиек. – Старой Лаари придется щедро заплатить, ― вдруг подала голос Арела. ― Она из племени хомос, а стало быть, любит деньги. ― Не дожидаясь ответа принцессы, лучница достала свой украшенный самоцветами кинжал: ― Я могу отдать вот это. Кинжал стоит очень дорого. – Лаари живет в нашем лесу, пользуется нашей защитой и поддержкой. Очень хотелось бы посмотреть, как она откажет дочери короля эльфов, своего покровителя. ― Тиалас немного свысока поглядела на верноподданную. ― Так что спрячь свою игрушку. Произнося это, принцесса вдруг подумала, что Арела как-то уж чересчур легко пожелала расстаться со своим любимым кинжалом. Что-то раньше за ней такая щедрость не замечалась. Вдвойне странно, что эту жертву подруга пожелала принести ради незнакомца, ради того, кого вначале сама же чуть не пронзила своими огненными стрелами. Тиалас поискала ответ на свой вопрос на лице у подруги, но не нашла там ничего, кроме задумчивости и какой-то совершенно несвойственной для Арелы растерянности, словно та изо всех сил пыталась разобраться в своих мыслях и чувствах. Что именно творится сейчас с подругой, принцесса так и не успела понять. Заросли здоровенных кальмогорских лопухов неожиданно расступились, и взгляду открылась живописная поляна с невысокой изумрудно-зеленой травой, по которой, словно россыпь золотых монет, были густо раскиданы крупные желтые одуванчики. Посреди лужайки росло дерево. Толщина его была обхватов шестьдесят, а то и больше. Древний, поросший мхом и лишайниками ствол походил на исполинскую колонну, подпирающую само Железное небо. Корни напоминали гигантских морских змей. Они затейливо и немного жутковато переплетались, образовывали диковинные арки, и только лишь затем ныряли глубоко под землю, становясь частью царства духов вечности и плодородия. Меж корнями царил мрак, в котором таилась настоящая тайна. Что это именно так, принцесса знала наверняка, ведь перед эльфийками было не просто дерево, а великий Тирон. Шагах в десяти от царь-дерева стояла худощавая пожилая женщина. Она будто поджидала гостей, знала об их приходе. В отличие от большинства отшельников, пожелавших покинуть общество и поселиться в самых глухих и труднодоступных уголках мира, Лаари выглядела довольно пристойно. Никаких рваных и грязных обносков. Одежду старухе составляло длинное свободное, словно рубище, серое платье с широкими закатанными выше локтей рукавами. Неглубокий вырез на нем обнажал изборожденную морщинами шею, на которой висел большой медальон на толстом кожаном шнурке. Это был серебряный диск с тайными письменами по краям и крупным рубином в центре ― непременный атрибут Лаари, по которому ее узнавали, слава о котором разлетелась далеко за пределы Великого Юльского леса. Ровные седые волосы на затылке стягивались в длинный гладкий хвост, отчего лицо женщины было полностью открыто. Тиалас показалось, что вечно невозмутимая целительница сегодня явно взволнована. Это было видно по каменному выражению ее лица, плотно сжатым губам и гневному блеску внимательных карих глаз. Принцесса даже испугалась, что старуха и впрямь заупрямится и откажется им помочь. – Приветствую тебя, достопочтимая Лаари, ― Тиалас хотелось кричать, немедленно требовать помощи, но, сделав над собой невероятное усилие, она начала с традиционного вежливого приветствия. – И я приветствую тебя, дочь короля эльфов, ― в тон ей ответила старуха. Она даже не глянула на воина, которого притащил крысоволк. – Нам нужна помощь. Эльфийка ловко, но в то же время грациозно спрыгнула со своего единорога. Ее примеру немедленно последовала и Арела. – Многим в этом мире нужна помощь, ― неопределенно ответила старуха, продолжая упрямо не замечать несчастного раненого. – Этот рыцарь умирает, спаси его! ― принцесса больше не смогла, да и не захотела сдерживаться. – Почему я должна это делать? ― Лаари удивленно приподняла бровь. – Потому, что… ― девушка хотела сказать «я приказываю», но благоразумно передумала. ― Потому что об этом прошу тебя я, принцесса Тиалас.