— Нет, спасибо, — говорю я, затаив дыхание. — Мне, правда, уже пора уходить отсюда и все такое. И я снова дергаю кандалы на своей лодыжке. Голова размером с автомобиль наклоняется. Он оскаливает свои зубы, и от беспокойства все мое тело покрывается гусиной кожей. Он выглядит таким нечеловеческим, что я не совсем уверена, реально ли вообще его человеческое обличье. Может, мне все это показалось. Может, у меня какое-то психическое расстройство. Глядя в глаза монстра, я и представить не могу, как когда-либо могла подумать, что это существо мог быть чем-то еще, кроме как абсолютным драконом — стопроцентным убийцей. Он опускает ко мне свою голову, и не в силах ничего с собой поделать, я малодушно пячусь назад, подняв перед собой руки, чтобы ими прикрыться. Один огромный золотой глаз, не мигая, смотрит на меня. Я снова дергаю свои кандалы. А что еще остается? Нужно убираться отсюда. Это привлекает внимание дракона. Слегка задевая меня, своей огромной головой он отталкивает меня в сторону, в то время как сам рассматривает и обнюхивает цепь. Я отодвигаюсь так далеко, как могу, до момента, когда цепь натягивается слишком туго, а в мою окровавленную кожу сильно врезаются кандалы. Открывается огромная, клыкастая пасть. Я подавляю крик, когда он захватывает цепь прямо в рот, зубами задевая мою ногу в опасной близости от того, чтобы разорвать кожу. Раздается треск металла. Натяжка цепи ослабевает. Сев на корточки, дракон выплевывает обрывок цепи. В спешке убраться, двигаясь назад, я спотыкаюсь, упав на задницу. Но я не встаю. Я просто остаюсь на месте и пялю глаза. Зачем он меня освободил? Дракон наклоняется ко мне и вдыхает мои волосы, как будто оценивает мой запах. Во время проверки я вынуждаю себя остаться неподвижной, невзирая на то, что его голова такая здоровенная, что он мог бы проглотить меня целиком. Мой кулак может потеряться в одной из громадных ноздрей, которые меня обнюхивают. Тогда высовывается язык дракона, и он лижет меня от живота до ключицы. Ладно, это дружелюбно… мне так кажется. Его зрачки чернеют. Эээ… Боже. Пожалуй, не так уж и дружелюбно. Он лижет меня опять, на этот раз, не спеша и более преднамеренно. Я не смею шевельнуться. Внутренне меня бросает в дрожь от ощущений… и влажности. Язык чувствуется шершавым, как у кошки, и я вспоминаю громадную грибовидную эрекцию, которую он уже выставлял напоказ. И вдруг облизывание, которое он только что подарил мне, становится совсем не невинным, как обнюхивающий нос, который взлохмачивает мои волосы прямо сейчас. «Приручи дракона, — велели они. — Сделай это ради Форт-Далласа. Приручи дракона», — существо, которое размером с небольшой самолет, существо, у которого клыки и когти и который извергает огонь и убивает сотни людей. Очевидно, что они абсолютно чокнутые. Я подавляю всхлипы, когда он снова облизывает мое плечо, и тут огромная морда движется ниже. Он пытается протолкнуть ее между моих разведенных ног, чтобы обнюхать мою промежность, и я не могу помочь в этом. Я в ужасе, но я не собираюсь этого допускать. Мотая головой, я рукой отталкиваю его нос. — Н… нет, — говорю я ему и мысленно добавляю: «прошу, не ешь меня». Большая голова резко поднимается, как если бы он вспоминает о чем-то, и пока я смотрю, его глаза переключаются, сменив цвет зрачков от черного обратно к золотому. С еще одним гортанным выбросом воздуха дракон поворачивает голову и оглядывается назад на козу. Он смотрит на меня, затем поворачивается и направляется к козе. Я просто уверена, что он попытается снова предлагать ее мне. Но он поворачивается ко мне спиной. Но теперь я свободна. Я бросаю взгляд на ближайшую лестницу, ту, по которой меня привели сюда солдаты. Она от нас примерно в пятидесяти футах, а это всего лишь одна стремительная пробежка. У меня только один шанс. Я сразу же оглядываюсь на дракона, а он снова осторожно подбирает зубами мертвую козу. Время воспользоваться этим шансом. Вскарабкавшись на ноги, я мчусь к лестнице. Резким движением я открываю разбитую дверь и торопливо начинаю спускаться вниз по лестнице. Я задыхаюсь, в полном отчаянии, и не обращаю внимания на то, что я голышом и босая — единственное, что имеет значение, — это сбежать от дракона. Теперь, когда я освободилась, то могу спастись. Глухо шлепая, я стремительно спускаюсь вниз по лестнице, радуясь тому, что он такой крупный. Его крупногабаритная туша слишком велика, чтобы вписаться в узкую лестничную клетку, а если он будет меня искать с крыши здания, я могу спрятаться на улице в руинах, пока не станет безопасно… Оглушительный рев, полный ярости, прерывает безумный поток моих мыслей. Я оступаюсь на шаге и падаю, скатываясь вниз следующие несколько ступенек, и с глухим ударом грохаюсь в паре футах от усыпанной обломками лестничной площадки. Повороты лестницы и круги вниз — другое дело, и я беру себя в руки, поднимаюсь и двигаюсь дальше. Когда мы поднимались вверх, я не считала, сколько здесь этажей, и теперь мне жаль, что я этого не делала. Хотя это не имеет значения. «Он не может добраться до меня. Знаю, что могу освободиться. Вернуться обратно к Эми, — говорю я себе. — Вернуться обратно в Форт-Даллас. Вернуться обратно в безопасность…» Здание содрогается, и дракон издает еще один разъяренный рев. Штукатурка, словно дождь, сыплется мне на голову, и на пол лестницы рядом со мной обрушивается кусок потолка. Сдерживая визг, я продолжаю мчаться вниз. Каждый шаг отдаляет меня все дальше от дракона и на один шаг приближает к моей сестренке. Когда я хочу повернуть, чтобы спуститься на следующий этаж, вокруг все тихо. Я приостанавливаюсь, чтобы перевести дыхание, и единственный звук — это прерывистое дыхание, вырывающийся из моего горла. Я поднимаю взгляд на потолок, но штукатурка больше не сыплется. Дракон бесшумен. Он что, улетел? Отказался… Что-то врезается в стену здания. Все здание трясется, и я, почти потеряв равновесие, пошатываясь, спешу к стене. Крик замирает в моем горле. Мне нельзя издать ни звука. Я не могу этого позволить. Я знаю, что если это сделаю, он найдет меня. Я цепляюсь за перила и снова начинаю спускаться. Еще один сильный удар в стену, и внутрь сыпятся кирпичи. Стена искривляется, а лестница под моими ногами начинает безобразно и пугающе содрогаться. Я начинаю хныкать, когда мир начинает переворачиваться в сторону. Часть стены отпадает, и я, разинув рот, глазею в пространство открытого неба, которое внезапно открывается не более чем в пяти футах от того места, где я стою. Далеко, далеко внизу я вижу разбитые, заросшие улицы Старого Далласа и другие разрушенные здания, расположенные рядом и выступающие вверх, как острые шипы. Мимо мелькает золото. Я слышу шелест крыльев. Наклоняюсь вперед, пытаясь понять, где дракон находится. У меня так дико колотится сердце, что я уверена, что он может его услышать. Над дырой падает тень, и в следующий миг лестничную клетку просматривает огромный черно-золотой глаз. Ахнув, я спотыкаюсь назад. Как только я это делаю, глаз фокусируется на мне, и еще один оглушительный рев сотрясает здание. У меня, на усыпанной мусором лестнице, поскальзываются ноги, и под дождем из гипсокартона и осколков кирпичей я, попрыгивая вверх-вниз по ступенькам, полупадаю, полускольжу вниз по очередному лестничному маршу до лестничной площадки. Боль пронзает все мое тело, и я изо всех сил пытаюсь встать на ноги. Моя лодыжка чудовищно болит, к утру на моих ребрах появятся новые синяки, а сама я покрыта пылью и сухими листьями, однако я сбежала от дракона. В данный момент. Мне нужно найти безопасное место, где спрятаться. Где-нибудь. Все равно, где. Я хромаю вниз к следующему лестничному пролету, а там есть дверь. Мои руки дрожат, когда я дергаю за ручку, но та не сдвигается с места. Где-то поблизости дракон ревет очередной яростный рев, и здание опять сотрясается. Я бросаю эту дверь и продолжаю двигаться вниз. Раньше мне казалось, что лестница была безопасной, потому что дракон был слишком большой, а теперь я чувствую себя мышью, пойманной в ловушку лабиринта. Дрожа от страха, я продолжаю спускаться вниз. У меня нет другого выбора, кроме как продолжать двигаться. На следующем лестничном пролете я заворачиваю за поворот, надеясь, что там еще одна дверь. Мое сердце уходит в пятки от вида, который открывается передо мной. Неустойчивая лестница разрушилась, оставив после себя лишь зияющую дыру, по крайней мере, в два лестничных пролета. Нет ничего, кроме пустого пространства, и далеко, далеко внизу виден силуэт следующего бетонного лестничного пролета. Ветер прорывается сквозь эту зияющую дыру и рвет на мне волосы, унеся прочь все дыхание, что вырывается из моих уст. Двигаться дальше я уже не могу. Я в западне. Я оглядываюсь беглым взглядом на путь, по которому я пришла. Я должна вернуться обратно и использовать шанс с дверью… Дракон наносит еще один удар по зданию. Пол под моими ногами начинает издавать трески и смещаться. Лестница начинает рушиться, а потом — больше нет ничего, на чем стоять. — Нет! — мой крик громогласным эхом отдается на лестнице. И будто в ответ на это, дракон тоже издает рев. Я изо всех сил пытаюсь ухватиться за что-то, когда беспомощно скольжу все ближе и ближе в направлении зияющей дыры. Мое тело царапается о длинный кусок арматуры, который торчит из только что разбитого бетона. Мне удается вцепиться в него, и из-за импульса, полученного моим телом, когда резким рывком, положившим конец моему скольжению, меня подбрасывает, тот снова что чуть не вырывается из моей хватки. Но каким-то образом мне все же удается удержаться, и это спасает меня от того, чтобы пролететь через край здания и сорваться в воздушное пространство. Моя обнаженная задница висит в воздухе. Для моих ног нет ни единой точки опоры, а мои вспотевшие руки вцепились в единственное, что спасает меня от того, чтобы стать мокрым местом внизу, на тротуаре. О Боже. О Боже. О Боже. Я молочу ногами в поисках чего-то — чего-нибудь — на что наступить. Мои руки соскальзывают с куска арматуры, так я недолго смогу продержаться. Из моего горла прорываются рыдания, когда здание начинает издавать треск, и все, кажется, начинает сдвигаться. — Нет! Помогите! Однако никакой помощи нет. Моя хватка соскальзывает, и тогда я парю в воздухе… Не успеваю я сделать вдох, как мое туловище обхватывают большие чешуйчатые когти. Я тут же врезаюсь в жесткие чешуи этих рук. Лап. Когтей. Что бы это ни было. Оно обхватывает меня еще плотнее, и мне уже не грозит стать блинчиком на тротуаре. Вот только сейчас мне грозит совершенно новый вид опасности. Мне не хватает воздуха — я не совсем уверена, что когда-либо еще смогу по-настоящему дышать полными легкими — а хватка когтей вокруг моей талии становится все крепче. Мои ноги свободно болтаются, а одна из моих рук поймана в ловушку и прижата к моему телу. Когда он взмывает в небо, своей свободной рукой я колочу по его чешуйчатым когтям. С моих губ срывается вскрик ужаса, когда дракон поднимает эти когти к своей морде. «Молодец, Клаудия. Ты его взбесила, и теперь он разжует тебя до маленьких кусочков». Однако все, что он делает, своей огромной мордой снова обнюхивает мои волосы. Он выдувает свое дыхание мне в шею, будто удостоверившись, что со мной все в порядке, а затем взмахивает крыльями усерднее, с каждым взмахом все выше поднимаясь в воздух и направляясь обратно к крыше здания. Прямо туда, откуда мы начали, за исключением того, что теперь у меня еще больше ран, я еще более грязная и прижимаюсь к дракону. Мне хочется плакать. Дракон летит прямо в открытую зону наверху здания, где он нашел меня. Он приземляется, прижимая меня к своей чешуйчатой, огромной груди. Он аккуратно, прямо как птица, складывает свои крылья к своему телу, а потом осторожно ставит меня на пол прямо перед собой. Затем он низко припадает к полу и ждет. Его хвост стегается. Его медные с золотым глаза полностью сосредоточены на мне. Я не смею двигаться. Широко открытыми глазами я смотрю на него и жду. Я почти ожидаю, что он вильнет задом, как кот, готовый наброситься. Лестница не слишком далеко, но чтобы сбежать, она все равно мне не поможет, по крайней мере, не в том направлении. Я только попаду в западню. Я пытаюсь думать о других вариантах, и ничего в голову не идет, кроме одного — спрыгнуть со стены этого здания. Обвожу взглядом открытое небо сразу за драконом и подавляю дрожь. Эффективно, но результат совсем не тот, который я хочу. Я хочу жить. Дракон издает низкий гортанный рык, напугав меня. Мой взгляд тут же возвращается к нему, и пока я смотрю, он выгибает дугой спину и преображается. От быстроты, с которой это происходит, прямо дух захватывает. Я и глазом не успеваю моргнуть, он снова становится человеком. Во всяком случае, в основном похожим на человека. У него все еще есть те маленькие черепные рожки на висках и пестрый чешуйчатый узор на его золотой коже. Он встает со своего припавшего к полу положения, распрямляя свое красивое, совершенное и измененное тело во все свои шесть футов роста. И он направляется, чтобы встать прямо передо мной, моргая своими медными с золотым глазами. Он протягивает мне руку. — Нет. Глава 7 КЛАУДИЯ Нет? Нет, что? Я в изумлении пялюсь на него.