– Какая величественная и могучая цивилизация, построившая это чудо! – цокнул языком торговец. – Посмотри, насколько древний камень, – капитан указал на каверны в базальте. – Постройке этой, вероятно, около десяти тысяч лет. – Десяти тысяч? – с сомнением произнес Бахрей. – Что тебя удивляет? Стоят же храмы Альт-Ланды на всех материках. А когда они были построены, ты знаешь? – На Датии, – вступил в разговор Томас, – много древних храмов. Маги их понемногу исследуют, а в Рудной долине даже действующий храм Страников есть. – Я не о том! – нахмурился Бахрей. – Десять тысяч лет для этого маяка, думаю, маловато будет. Маловато. – И я так считаю, – согласился капитан. – Когда я учился в морской школе, Риши рассказывал нам об Альт-Ланде. Точно уже не помню что, но одно запомнил верно: восточная оконечность современной Двипы была в то время ее западной окраиной. Вполне возможно, что порт и маяк существуют еще с тех времен. Беседуя, капитан продолжал внимательно следить за положением судна. Как только дхау миновало мол и взору открылась акватория порта, он резко повернулся и отдал команду: – Право руля! Грот травить! Фок по ветру. Ослабить шкоты! Засвистела боцманская дудка. Матросы устремились на ванты. Жалобно заскрипел корпус. Дхау, заваливаясь на правый бок, разворачивалось в сторону гавани. Там, в ее глубине, виднелись портовые постройки и причалы. Около них стояли пришвартованные двухкорпусные суда с высокими мачтами. Когда разворот был закончен, «Тиамат», отсвечивая стакселями на ярком солнце и раздувая кливера, изящно скользнула по водной глади в широкий створ, образованный оконечностями направленных друг к другу молов. Привлеченные необычным видом судна, на пирсах показались любопытствующие. Количество их постепенно увеличивалось. Вскоре, как говорится, яблоку негде было упасть. Впрочем, вряд ли здесь могли быть яблоки, разве что экзотические киви да ананасы. Портовые постройки утопали в тропической зелени. Разлапистые высокие пальмы широкой листвой нависали над плоскими крышами. Под ними буйствовали темно-зеленые кроны деревьев, усыпанные крупными белыми соцветиями. – Да они тут все на одно лицо! Красные, как медь! – произнес капитан, рассматривая столпившихся на причалах аборигенов. Местные жители были одеты пестро, под стать окружающей их природе. Женщины носили разноцветные сари или длинные прямые туники, подпоясанные кожаным ремешком. Преобладали желтый, красный и коричневый цвета. Мужчины предпочитали короткие туники, широкие шаровары и безрукавки. Блюстители порядка выделялись среди собравшихся на пирсе длинными древками копий, темно-красными кожаными шлемами и хмурыми взглядами. Когда до пирса оставалось саженей сто, на дхау убрали фок и стаксели. – Руль на левый борт! Кливера гаси! Кранцы за борт! – раздавались команды капитана. – Швартовой команде приготовиться! Пошли! Не успели набитые пробкой парусиновые мешки коснуться стенки пирса, как с борта соскочили два матроса. Они ловко поймали носовые швартовые и накинули на кнехт. «Тиамат» продолжала идти свободным ходом вдоль причала. Удерживающий ее трос натянулся, гася скорость. Корма стала медленно отваливать от пирса. Заскрипели и заскрежетали под бортом кранцы. Матросы приняли кормовые швартовые и подтянули их. Дхау нехотя развернулось обратно и застыло у стенки. В фальшборте открыли дверцу, и на причал бросили сходни. Представление закончилось. Толпа понемногу начала редеть. К трапу подошли два чиновника в оранжевых одеяниях. Широкие шаровары со складками дополняли рубахи с одним рукавом. На оголенной руке одного из них красовался золотой браслет. Он был достаточно широким и состоял из прямоугольных звеньев, украшенных красными драконами с раскрытыми пастями – символом власти. – Кто хозяин или капитан данного судна? – властно спросил на санскрите чиновник с браслетом. – Я хозяин, – откликнулся Бахрей. Чиновник слегка склонил голову: – Я начальник порта, а это мой помощник. Разрешите осмотреть судно и задать несколько вопросов. – Да, пожалуйста. Чиновники поднялись на борт, прошлись вдоль палубы к баку, с интересом разглядывая такелаж и снасти. На обратном пути остановились у зачехленного брезентом люка, ведущего в трюм. Попросили открыть его. Матросы по знаку капитана быстро выполнили просьбу. Начальник порта заглянул в темное отверстие: – Недозволенные грузы в трюме имеются? Насколько я понимаю, ваше судно следует из Аравии? – Простите, – деликатно произнес Бахрей, – но сначала позвольте узнать, какие грузы вы считаете недопустимыми? Вообще-то мы направлялись на Датию… – Гм, – поджал губы чиновник, – а каким образом попали к нам? – Причиной тому ураган, – сказал капитан. – Он малость нас потрепал. Вот мы и решили зайти к вам для ремонта, да и запасы пополнить. – С этим проблем не будет, у нас прекрасный док, – ответил второй чиновник. – Да, – подтвердил первый. – Что касается запрещенных к ввозу товаров, так это животные. – Откуда им быть? – пожал плечами Бахрей. – Сталь есть, кирасы есть, мечи тоже имеются, шелк и пряности, а животных нет. – Однако богатый выбор, – улыбнулся начальник порта. – Торговать у нас будете или обратно пойдете? Если у нас, то выгодно продать сможете. – Мы подумаем, – неопределенно ответил Бахрей. – Если надумаете, рынок находится прямо за портом. Глава 7. Встреча Высокая стена отделяла порт от внешнего мира. Она была сложена из каменных блоков разных размеров и форм, с изумительной тщательностью подогнанных друг к другу. Сине-зеленый лишайник скрывал поверхность камня. Его выбеленная морскими ветрами седина красноречиво свидетельствовала о глубокой древности кладки. Все остальные здания в порту, в том числе и темно-красные лабазы с квадратными окошками под самой крышей и широкими деревянными воротами, жавшиеся к стене, были построены гораздо позже. Их плоские крыши прятались за густыми кронами платанов и катальп. Катальпы буйно цвели, устремив свечи соцветий к лазурному небу. Между деревьями матово поблескивал восковой листвой аккуратно подстриженный кустарник. Одноэтажные складские помещения бесконечной вереницей тянулись вдоль причалов за живым забором. Бахрей и Томас, прячась в тени деревьев от жаркого солнца, шли по кирпичной брусчатке пирса и разглядывали пришвартованные двухкорпусные суда. Суда в основном были однотипные, отличались только размерами, расположением надстроек, количеством и высотой мачт. На баках в тени натянутых тентов скучали матросы. Их широкие красные штаны почти сливались с цветом кожи. Команды судов ленивыми взглядами провожали иноземцев. – Интересно, много груза берет эта посудина? – спросил торговец о судне, мимо которого они проходили. – Во всяком случае, оно больше «Тиамат», – дипломатично ответил юноша. – Думаю, много. Два корпуса все-таки, два трюма, – рассуждал Бахрей. Томасу так стало обидно за дхау, на котором ему пришлось столько испытать, что он с досадой обронил: – Два корпуса, но они узкие! Много ли в такие трюмы поместишь? Торговец, уловив в голосе товарища раздраженные нотки, остановился и, легко похлопав юношу по спине, улыбнулся: – Вай-вай-вай, дорогой! На сердце тепло стало от твоей любви к «Тиамат»! Томас, осознав свою глупость, покраснел. Бахрей, не обращая внимания, продолжал говорить, шагая по желтым кирпичам: – Понимаешь, торговец должен знать возможности конкурентов, чтобы правильно вести дело… Брусчатка пирсов заканчивалась гранитными плитами портовой площади. Плиты, хорошо подогнанные друг к другу, поблескивали отменной полировкой. – Вай-вай-вай, – проговорил Бахрей, покачивая головой, – как по такому ходить? – Скользко? – спросил Томас, осторожно ставя ногу на красный гранит. – Нет, красиво! Понимаешь, если портовая площадь такая, что тогда говорить о дворцах. Вот взгляни хотя бы на эти здания… Бахрей посмотрел на фасады двухэтажных строений и замолчал, оборвав речь. На него оттуда взирали каменные головы змей. Змеи были повсюду: на резных орнаментах балюстрады, опоясывающей террасы вторых этажей, на барельефах стен. Колонны небольших портиков у входов были выполнены в виде свернувшихся кольцами пресмыкающихся. Их головы с раздвоенными языками были вырезаны на плитах площади и грозно таращились пустыми глазами на путников. – Какая мерзость! – тихо сказал Томас. – Я часто бывал в Варше19по торговым делам, – сказал Бахрей. – Там есть храмы, посвященные нагам20. Они украшены изображениями змей и драконов, но такого обилия я не встречал нигде. Можно подумать, что наги из Варши перебрались сюда и превратили страну в единый храм… – Нам сюда! – указал Томас на вывеску с якорем. – Похоже, – произнес Бахрей, с любопытством рассматривая дракона на фронтоне портика, держащего в пасти медную пластину. В здании, где размещался начальник порта, было прохладно и сумрачно. Циновки на окнах пропускали мало света, его хватало только, чтобы разглядеть низкий столик в углу и знакомого чиновника в оранжевом одеянии. Он сидел на ворсистом коврике и что-то писал, время от времени погружая кисточку в золотую чернильницу и аккуратно выводя иероглифы на желтоватом листе. При этом чиновник писал сверху вниз, а не справа налево, как это привыкли делать Бахрей и Томас. Два золотых брусочка прижимали бумагу к поверхности стола, не давая ей сворачиваться. – Чем могу служить? – спросил чиновник. – Я помощник начальника порта. Если вам нужен начальник, его комната на втором этаже. – Я не знаю, к кому обратиться, – сказал Бахрей осматриваясь. – Мне нужно выгрузить товар. Вы у нас были. На дхау, что пришло с Руты.