На улице стоял полдень. Всё вокруг было залито ярким светом, и даже в тени деревьев весело скакали солнечные зайчики, точно играли в классики, расчерченные для их забавы тонкими линиями теней, отбрасываемых ветвями. Семья сына Филиппенко жила довольно далеко от квартиры отца, можно сказать, на другом конце города. В двух местах Мирославе пришлось постоять в не слишком продолжительной пробке. Так что до нужного места она добралась за полтора часа. «Интересно, – подумала Мирослава, – почему Владимир Филиппенко не перевёз семейство поближе к Старому городу? Всё дело в деньгах или он испытывает привязанность к рабочей Безымянке?» Когда-то именно в этом районе были сосредоточены и все промышленные предприятия города, и научные центры. А вот культурные объекты практически все были возведены в черте Старого города. Правда, зелёными насаждениями не был обижен ни один район. И Мирослава, пока ехала, успела полюбоваться зеленью парков, скверов и аллей, окрашенных в пору молодого лета во все цвета радуги. Семья Владимира Васильевича Филиппенко жила в пятиэтажном кирпичном доме довоенной постройки. Эти дома горожане именовали «сталинками». Они имели малую звукопроницаемость и высокие потолки. Может быть, поэтому к ним относились уважительнее, чем к более молодым, если так можно выразиться, хрущёвкам. Находились и те, кто не соглашался менять своё жильё в «сталинке» на квартиры в новых домах современной застройки. Возможно, к числу этих людей относился и сын ветерана. Мирослава остановила свою «Волгу» возле бровки, прижавшись к тротуару. Она обошла дом, отыскала нужный подъезд. От проникновения непрошеных гостей подъезд защищал домофон. Детектив не стала нажимать на его кнопки. Заметив женщину с тяжёлой сумкой, Мирослава отошла от подъезда и принялась изучать фигурки, расставленные на детской площадке. А вот заметив длинноногого парня с кипой пёстрых рекламных изданий, сразу поспешила за ним и вскоре была в подъезде. Поднявшись на четвёртый этаж, она нажала на кнопку звонка. Дверь открылась через минуту. – Привет, – проговорил парень в футболке и джинсах, – ты чего не… Подросток осёкся. – Вам кого? – спросил он. – Филиппенко, – улыбнулась Мирослава. – А папы нет дома, – проговорил парнишка недоумённо. – Собственно, мне и не нужен папа, – продолжая мягко улыбаться, ответила Мирослава. – Мне нужен Филиппенко Паша. А насколько я понимаю, это ты. – Но я ничего не знаю! – А разве я о чём-то спросила? – Нет, но вы же из полиции? – Я детектив. – Нас с папой уже спрашивали! – Давай войдём в квартиру, – Мирослава мягко затолкнула парня в прихожую и спросила: – Где тут у вас можно спокойно поговорить? – Так я же вам говорю, нас уже допрашивали! – Прямо-таки допрашивали? – Ну, типа того. В результате они оказались на кухне. Мирослава села на стул и попросила: – Налей мне немного воды. Павел вздохнул и спросил: – Вы минералку местную пьёте? – Пью. Он достал чистый бокал, налил воду из бутылки и протянул ей. Мирослава отпила треть, поставила бокал на стол. – Меня зовут Мирослава. Я частный детектив. – Частный? – Да, я была сейчас в доме твоего деда. – Так квартира же закрыта! – В квартиру я не заходила, беседовала с Никифором Фёдоровичем Заречным. Паша молчал, уставившись на столешницу. – Он мне дал ваш адрес. И мне кажется, что он считает… – Я ничего не знаю! – неожиданно громко завопил подросток. – Паша, а ты любил своего дедушку? – Не смейте! – злые глаза, наполненные слезами, теперь смотрели на детектива в упор. – Я почему-то думала, что любил, – ещё тише проговорила Мирослава, – а теперь получается, тебя не волнует то, что на имя деда упала чёрная тень. – Какая ещё тень?! – Из его оружия убит человек. – Ну и что?! При чём тут дед?! – Следствие считает, что именно он косвенно повинен в смерти молодого мужчины. – Что вы такое городите?! Как он может быть повинен, если его уже не было в живых?! – Вот-вот! Но ведь это ты и твой папа внушили следствию, что именно при попустительстве твоего деда оружие попало в руки преступника. – Нет! Нет! Это неправда! – Мне тоже так кажется, – совсем тихо проговорила Мирослава, – но если ты не расскажешь правду, люди будут считать, что виноват твой дед. Неужели ты допустишь, чтобы на его имя легло это пятно? – Нет! Хорошо! Я расскажу вам всё! Слушайте! – Я слушаю, Паша. Ты не волнуйся, всё будет хорошо. Он бросил на неё недоверчивый взгляд, но потом кивнул и заговорил: – Это я взял у деда ключ от сейфа в тот день, когда нашёл его. Я не хотел, чтобы он попал в чужие руки. Вы мне верите? – бросил он резкий взгляд на Мирославу. – Верю. Павел снова кивнул и облизал губы: – Я хотел его сразу отдать отцу, но сначала забыл. А потом… – Потом? – тихо спросила Мирослава. – Потом я подумал, что нет ничего плохого в том, что пистолет побудет у меня. Ведь я тоже наследник деда. Мирослава вздохнула. – Да, да, – заторопился Павел, – я понимаю, что я сделал глупость! Но вот! – У тебя его украли? – Нет! Вернее, не у меня! – А у кого? – Я решил, что из пистолета можно пострелять на даче у Тёмки. – Кто это? – Артемий Мараховский. Мой друг. У них есть дача. Вернее, они туда, в смысле родители, и не ездят никогда. Дача в заброшенном посёлке, почти у самого леса. Там когда-то жила Тёмкина прабабка. – И вы отвезли оружие туда? – Не успели, – покачал головой Павел. – Я отдал его Тёмке. А потом он позвонил и сообщил, что пистолет пропал. – Знаешь что, – сказала Мирослава, – ты иди умойся, а я вот воду допью, – она взяла бокал со стола. – А потом? – спросил испуганно Павел. – В полицию? – Ну зачем же сразу в полицию. Нам ведь им и сказать нечего, верно?