А Андриана, налив себе чашку чаю и сделав пару бутербродов с сыром и колбасой, снова погрузилась в свои мысли. Слушая краем уха щебет птиц за окном, она думала о том, какая Виолетта получилась у них славная. Так и хочется сказать, что красоту их внученьки пером не описать и самой искусной кистью не передать. Пусть она у них одна на троих, но зато какая! Казалось, им только и осталось, что радоваться жизни и почивать на лаврах. Но не тут-то было! Случилась новая напасть: Виолетта влюбилась в своего однокурсника Филиппа Окунева. И вроде бы что в этом удивительного, все девушки рано или поздно влюбляются. Но Виолетта влюбилась уж как-то слишком пылко, чем встревожила бабушку. Андриана отнеслась к влюблённости Виолетты и беспокойству Милы снисходительно. – Что ты кудахчешь над ней, как клуша, – сказала она беспрестанно беспокоящейся о внучке подруге. Леокадия, которая не была моралисткой, неожиданно оказалась солидарна с Милой и кандидатуру возлюбленного Виолетты приняла в штыки. – Ты связалась с сыном лавочника?! – зафыркала Леокадия, едва узнав, чем занимаются родители избранника Виолетты. – Тётя Лео! Отец Филиппа не лавочник, а владелец супермаркета. – По мне, это всё одно! – презрительно наморщила нос Лео. – Лео у нас известная снобка, – примирительно пробормотала тогда уставшая переживать Мила. – Может, у них настоящая любовь, – решилась вставить своё слово Андриана. – Щас! Любовь! В наше-то время, – язвительно заулыбалась Леокадия. – Ты никогда не верила в любовь, – почему-то обиделась Андриана. – А ты верила? – Я да! – ответила Андриана с некоторым вызовом. И сразу же получила от подруги ощутимый щелчок по самолюбию: – Что же ты тогда не улетела со своим Артурчиком на крыльях любви? – Ты же знаешь, что я не могла оставить родителей! – Глупости! Просто ты сдрейфила отправиться в неизвестность. Вон Милка любила, так пошла за своим Иваном, как только позвал! Глаза Милы стали мокрыми. – Извини, Милка, – спохватилась Леокадия, – но ведь у вас с Ваней и вправду была настоящая любовь, коль ты пошла за ним без оглядки. – Почему была? – тихо спросила Мила. – Я Ваню и сейчас люблю. Надеюсь, что он там, – она посмотрела на небо за окном, – тоже помнит меня и любит. И дочка наша с ним, – добавила она ещё тише. – Конечно, – поспешила поддержать подругу Андриана. – А ты свою жар-птицу сама из рук выпустила, – не унималась, насмешливо глядя на Андриану, Лео. – Мы поженимся! – вскричала сквозь слёзы Виолетта, не желающая слушать споры своих бабушек. Надо сказать, что она всех их называла именно так – бабушками. – Ха-ха, – парировала Леокадия. И оказалась права. Длинноногая Виолетта, Голубые сияют глаза. Она вся точно музыка лета, И любуются ей небеса. В дни младенчества золотые Над её колыбелью Лель Тихо пел свои песни простые И звучала его свирель. Гасли звёзды – светила ночные, Ветер в прятки играл с листвой, Распускались цветы полевые, Травы пахли полночной росой. В том, что дети растут, нет секрета — И притом незаметно для нас. Стала девушкой Виолетта И влюбилась, как все, в первый раз. И, увы, никому не известно, Повернётся какой стороной К человеку любовь. Будет честной? Чистой? Страстной? Иль роковой? Так случилось и с Виолеттой, Не догадывалась она, У любви, в стольких песнях воспетой, Есть и тёмная сторона… (Муза, которая мимо пролетала) Глава 2 Поначалу влюблённая Виолетта летала точно на крыльях! И слышно от неё было только – Филипп это, Филипп то. Мила тихо радовалась, надеясь, что любовь внучки благополучно завершится свадьбой. Андриана охотно соглашалась с подругой, осторожно поделившейся с ней своими надеждами, и восклицала: – Нет, не умерла в сердцах молодого поколения романтика! Они способны любить с такой же пылкостью и нежностью, как мы когда-то! – Ты им ещё Ронсара почитай! – усмехалась не верящая в силу любви молодого поколения Леокадия. – Или сонеты Петрарки! – А что? – задирала нос Андриана. – Ты думаешь, что строки этих величайших поэтов не найдут в молодых сердцах отклика? – Про отклик я даже и заикаться не стану, – гнула свою линию Леокадия, – я вообще сомневаюсь, что поколению гаджетов известны такие имена, как Ронсар и Петрарка. – Но почему?! – сердито сжимала руки в кулачки Андриана.