Ночь была прекрасная, ясная; в полночь Джейк вышел из спальни. На нем были джинсы, футболка и очередной блейзер. – Ты берешь с собой пистолет? – удивленно спросила Моника. – Да. – Но ведь убийца за решеткой. Теперь нам нечего бояться! – Простая мера предосторожности. Я думаю не о Мстителе. Наверное, теперь я буду постоянно носить с собой пистолет. Вдруг та стрельба по твоему дому была делом рук уличных бандитов или даже Ларри Олбрайта. – По-моему, они тут ни при чем. Мне по- прежнему кажется, что покушения – дело рук Мстителя. – Но почему? Зачем ему убивать нас? Мы ведь не могли его разоблачить! Ни один из нас с ним не знаком! Моника нахмурилась: – Сама не знаю. Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем ответ на этот вопрос, но, по-моему, пистолет нам не помешает. Никогда не вредно подготовиться. – Совершенно верно. И потом, когда отправляюсь в центр города в такое время, я всегда беру с собой оружие. Через несколько минут они вышли из дому и поехали на стройплощадку. Хотя Монике не терпелось посмотреть на звезды, она совсем не радовалась. Она досадовала не из-за того, что упустила сенсацию; она теряла что-то, что, как ей казалось, будет прекрасным. А она так надеялась, что это произойдет у нее с Джейком! Она почти не сомневалась, что он тоже влюблен в нее. Ей казалось, что любовь мелькала в его глазах, ощущалась в его прикосновениях. Она чувствовала вкус любви в его поцелуях. И все же он ничего не сказал, не возразил против того, что Моника утром уедет домой. А ведь она предоставила ему прекрасную возможность! Его поведение расстраивало ее гораздо больше потерянной сенсации. Просто невероятно, как сильно она изменилась, как изменились ее ценности и предпочтения после того, как в ее жизни появился Джейк Ламонт. Когда они только познакомились, оба рассуждали примерно одинаково: работы достаточно, им никто не нужен, они никого не хотят. Моника по-прежнему пылко относилась к своей работе, но, кроме того, ей хотелось, чтобы Джейк остался в ее жизни навсегда. – Ты какая-то тихая, – заметил он, выводя ее из раздумий. – Думала обо всем, что произошло после того, как я так грубо ворвалась в твою жизнь, – ответила Моника. Он едва заметно улыбнулся: – Да, это была настоящая авантюра. – Вот именно, – вздохнула Моника. Ее целовали; в нее стреляли; она боялась за жизнь Джейка и за свою жизнь… и сама не заметила, как полюбила его. – Вы с Сюзанной часто смотрели на звезды? – спросила она, желая отвлечься. Все, что угодно, лишь бы не думать о чувствах, которые готовы были вырваться на поверхность. – Не очень. Раз в полтора или два месяца. Все всегда зависело от погоды, облачности, нашей личной жизни и состояния недостроенных зданий, – ответил он. – Похоже, сегодня идеальная ночь. На небе ни облачка. – Погода изменится. К утру ожидаются грозы. – Значит, хорошо, что мы не слишком затянули… Надеюсь, у нас будет время до грозы. Моника выглянула в окно. Дома, мимо которых они проезжали, были темными; машин на дороге осталось немного. Приятно сознавать, что они едут любоваться красотой природы, а не шпионить за человеком, которого считают убийцей. Она развернулась к Джейку; ей нравилось, как подсветка приборной панели освещает его красивое лицо. На подбородке у него выросла небольшая щетина, которая совсем не портила его, даже наоборот. – Тебе не будет больно? – тихо спросила она. – Что именно? – Ты берешь меня туда, где всегда был с сестрой-близнецом. – Моника пристально наблюдала за ним и успокоилась, заметив, как он улыбнулся. – Буду ли я вспоминать Сюзанну, когда мы поднимемся наверх? Конечно. Но в мою голову придут хорошие воспоминания о ее жизни. – Когда мы поднимемся наверх, расскажи мне еще о Сюзанне. Ей показалось, что она зашла слишком далеко, но он снова улыбнулся: – С удовольствием. Остаток пути они проехали молча. Моника тихо вздохнула. Сердце у нее разобьется, когда она соберет вещи и утром покинет дом Джейка. И вовсе не потому, что ей не хочется возвращаться к себе; просто его дом стал ее домом. Она не хотела, чтобы их совместная жизнь заканчивалась. Но Джейк неуклонно следовал своему принципу: он хочет провести остаток дней в одиночестве. Какая она была дура, что пошла на поводу у своих чувств! И все же в сердце у нее теплилась надежда. Когда настанет завтрашнее утро, он признается, что любит ее, и попросит остаться с ним навсегда. Проклятие, ведь он тоже ее любит! Ей не померещилось! Она не могла неверно истолковать его нежные взгляды, объятия и желание, которое по-прежнему вспыхивало у них обоих, стоило им оказаться рядом. В глубине души она точно знала: он ее любит. Но не знала, почему он отказывает себе в ее любви. Они приехали. Джейк припарковался, и они оба вышли из машины. Моника задрала голову. Силуэт недостроенного здания выделялся на фоне ночного неба, слегка подсвеченный уличными фонарями. – Днем и ночью здание выглядит совершенно по-разному, – заметила Моника. – Да, наверное, ночью остов здания выглядит страшновато, – согласился он. Моника не собиралась признаваться в том, что боится высоты. Она никогда не каталась на колесе обозрения и никогда не выходила на смотровые площадки на обрыве. И все же верила: пока он рядом, с ней ничего не случится. – Мы поднимемся на шестнадцатый этаж. На том этаже ширина балок перекрытия около шестисот миллиметров, – сказал он. Шестьсот миллиметров… чуть больше полуметра? Его слова ее не слишком обнадежили. – А нет такого этажа, где ширина хотя бы метр? – спросила она. – К сожалению, нет. – Джейк рассмеялся. Ярко светила луна, и Моника отчетливо видела его лицо. Вдруг он перестал улыбаться, нагнулся к ней и заправил за ухо выбившуюся из прически прядь волос. Вот оно… Она готова была поклясться, что его глаза светились любовью, что любовью были наполнены его ласковые прикосновения. Она потянулась к нему, но он уже убрал руку и сделал шаг назад. – Знаешь, нам ведь совсем не обязательно туда подниматься. Можно вернуться домой и лечь спать, – сказал он, как будто понял, как она боится подниматься наверх. – Нет, я хочу туда подняться, хотя действительно побаиваюсь высоты. Если ты обещаешь, что я не упаду, то я успокоюсь. – Обещаю, с тобой все будет хорошо. Джейк взял Монику за руку и повел к подъемнику. Прежде чем они начали подниматься, он помог ей застегнуть карабин на страховочном снаряжении. Затем пристегнулся сам. – А еще обещаю, что ты получишь незабываемые впечатления. Когда они начали подниматься, Джейк привлек ее к себе. – Слышишь, как бьется мое сердце? – спросила она. Он улыбнулся: – Нет, не слышу. Что, частит? – Несется, как лошадь на Кентуккийском дерби! – Если станет страшно или закружится голова, только скажи, и мы сразу же спустимся. – Не сомневаюсь, страх пройдет, как только мы окажемся наверху, – ответила она. Люлька продолжала подниматься; чтобы не смотреть вниз, Моника не сводила взгляда с Джейка. Когда она смотрела на него и держала его за руку, почти весь страх проходил. С ней человек, который спас ей жизнь, когда злоумышленник стрелял в нее. Джейк много раз пытался отговорить ее от сотрудничества с ним, потому что не хотел, чтобы она пострадала. Если бы он считал, что сейчас им грозит опасность, он не привез бы ее сюда. И сестру свою он ни за что не подверг бы опасности. Моника точно знала: по своей воле Джейк никогда не подверг бы ее риску. Такие соображения тоже помогали ей справиться со страхом. Наконец они поднялись на шестнадцатый этаж. Прежде чем она вышла из люльки, он пристегнул ее к страховочному канату, натянутому параллельно перекрытию на уровне ее талии. Затем пристегнулся сам. – Готова? – спросил он, доставая из кармана куртки фонарь и пристегивая его к петле на поясе. Потом включил фонарь. – Да… наверное. – Я пойду первым; если захочешь, хватай меня за рубашку. Мы пойдем медленно, а примерно на середине остановимся. «На середине»? Двутавровая балка перекрытия показалась ей очень узкой. – И ты клянешься, что страховка выдержит, если произойдет самое плохое и я оступлюсь и упаду? Знаешь, после того как поселилась у тебя, я набрала несколько фунтов… Она услышала его негромкий, рокочущий смех. – Детка, эти тросы выдерживают мужчин втрое тяжелее и крупнее тебя, пусть даже ты и набрала несколько фунтов. Ну так как, готова? – Да. Я готова. – Моника сделала глубокий вдох, собираясь с духом. Джейк пошел первым; Моника шла за ним, крепко вцепившись ему в рубашку. К счастью, он делал маленькие шажки. Когда они добрались примерно до середины, Джейк остановился и обернулся к Монике: – Я помогу тебе сесть.