* * * С захватом в плен Оцеолы война не прекратилась, хотя я уже больше не принимал в ней участия. Она не закончилась и после его смерти, которая последовала через несколько недель. Его не казнили по приговору военно-полевого суда, ибо он не был мятежником и мог претендовать на право считаться военнопленным. Он умер от болезни, которая, как он сам знал, обрекала его на неизбежную гибель. Возможно, что плен ускорил ее наступление. Его гордый дух был сломлен долгим пребыванием в тюрьме, а вместе с ним погибла и та благородная оболочка, в которую он был заключен. Друзья и враги стояли вокруг него в последний час, внимая его последним словам. И те и другие плакали. В этом царстве смерти не было сухих глаз. У многих солдат катились по щекам слезы, когда они слышали приглушенный звук барабана — похоронный марш над могилой благородного Оцеолы. * * * В конце концов не кто иной, как веселый и жизнерадостный капитан завоевал сердце моей капризной сестры. Прошло много времени, прежде чем я раскрыл их секрет. Он пролил свет на целый лабиринт тайн. Я так рассердился на них за скрытность, что сначала даже отказался разделить с ними право владения плантацией. Но потом (после угроз Виргинии, а не ее поверенного в делах!) я все-таки согласился. И тогда я женился на Маюми. Я сохранил за собой старую усадьбу, на месте которой построил новый дом. Это была достойная шкатулка для бесценной жемчужины. У меня была еще одна плантация — принадлежавший когда-то испанцам прекрасный участок земли на Тупело-Крик. Мне нужен был туда управляющий, или, скорее, «муж и жена с покладистым характером», на которых можно было бы вполне положиться. Кто, как не Черный Джек и Виола, лучше всего подходил для этой цели? В моем распоряжении был еще один небольшой кусок земли. Он находился на краю болота, и на нем стояла бревенчатая хижина, вокруг которой простирался самый крохотный на свете участок вырубленного леса. Но он был уже занят жильцом, которого я ни за что на свете не выселил бы оттуда, хотя он и не платил мне арендной платы. Это был старый Хикмэн, охотник на аллигаторов. Другой такой же охотник, Уэзерфорд, жил поблизости, на соседней плантации. Но они почти никогда не разлучались. В свое время оба сильно пострадали от медвежьих когтей, от челюстей и хвостов аллигаторов, от томагавков индейцев. Когда они сходились вдвоем или проводили время в кругу друзей, они любили рассказывать свои приключения, особенно такие случаи, где им только чудом удавалось ускользнуть от верной смерти. И часто можно было слышать, как они говорили: «Самые страшные испытания нам пришлось перенести в проклятом пылающем сосновом лесу, когда нас со всех сторон окружили десять тысяч краснокожих!» Однако, как мы знаем, они благополучно выпутались и из этой беды и прожили еще долгую жизнь, с удовольствием повествуя о своих похождениях и приукрашивая их самыми фантастическими выдумками. Майн Рид и его роман «Оцеола, вождь Семинолов» По покрытой высокой травой саванне медленным, спокойным шагом лошадь несет странного всадника, кажущегося зловещим призраком: у него нет головы… На громадной американской реке два парохода устраивают гонку, и, как только «Красавица Запада» вырывается вперед, оглушительный взрыв потрясает небо, землю и воду. Это взорвались пароходные котлы; стоны и крики раненых и тонущих сливаются в один отчаянный вопль… Страшная расправа — суд Линча — угрожает герою, и только в последний момент, когда уже веревка перекинута через сук, приходит неожиданное спасение… В далеких Гималаях смелые «охотники за растениями» подвергаются смертельным опасностям, собирая образцы гималайской флоры для ботанического питомника… Кто же автор этих необыкновенных приключений, переносящих читателя в самые отдаленные места нашей планеты? Томас Майн Рид родился в Ирландии 4 апреля 1818 года. Ирландия тех времен — страна отчаянной нищеты, голода, национального и религиозного гнета. В годы молодости Майн Рида около полумиллиона семейств жило в землянках. 60 тысяч протестантов преследовали и угнетали восемь миллионов католиков — ирландское католическое большинство страны. Отсюда будущий писатель вынес и сохранил на всю жизнь ненависть ко всем видам насилия и деспотизма. Духовная карьера, к которой предназначал его отец, — протестантский священник, — не прельщала юношу, и в 1840 году он переплывает океан и начинает в Америке жизнь, полную приключений и разнообразных профессий. Он был актером, учителем, торговцем, журналистом, военным. Во время кровопролитного боя он был тяжело ранен и долго лежал среди убитых на поле битвы, пока его не нашли и не отправили в госпиталь. Распространилось известие о его смерти, в газетах появились некрологи, одна поэтесса написала стихи, посвященные его памяти. Впоследствии писатель, никогда не терявший чувства юмора, называл себя «человеком, который умер дважды». В армии он славился своей отвагой, красотой и искусством в верховой езде. В одной статье его описывали как «смесь Адониса с Аполлоном Бельведерским с примесью Кентавра». Это был благородный, смелый, пылкий человек, полный энергии, всегда готовый выступить в защиту попираемой справедливости, энтузиаст свободы, враг реакционеров. Когда английская буржуазная газета «Таймс» выступила с клеветническими обвинениями против выдающегося венгерского политического деятеля, борца за независимость Венгрии Лайоша Кошута, Майн Рид смело принял вызов и написал ряд громовых статей, в которых страстно — он все делал страстно — опровергал клевету. Он горячо выступал против тайной дипломатии — «нет другого выражения в языке, которое было бы более противно сердцам и ушам». Оставалось всегда что-то от пылкого и непреклонного юноши в этом мужественном человеке с львиной гривой и смелым взглядом. В 1849 году он вернулся в Европу с группой друзей на помощь революции, но помощь запоздала — революционное движение было уже подавлено. Неудивительно, что среди имен известных представителей европейской демократии, приглашенных на митинг в Лондоне 27 февраля 1855 года, посвященный «памяти великого революционного движения 1848 года», наряду с Карлом Марксом, Герценом, Виктором Гюго стояло и имя Майн Рида. В 1850 году появляется первый роман Майн Рида. С тех пор его жизнь посвящена упорному литературному труду. От девственных степей Северной Америки, где тогда еще не звучал паровозный гудок, и снеговых пустынь Канады действие романов Майн Рида перебрасывается в леса Южной Америки, южноафриканские степи, Гималаи, необозримые океанские просторы. Перед нами живая географическая энциклопедия нашей планеты, какой она была столетие тому назад. Действие в книгах Майн Рида живо и увлекательно, характеры четки и определенны. Отважные и предприимчивые охотники и натуралисты странствуют в диких и неизведанных местностях, одно приключение следует за другим. Читатель узнаёт много интересного о животном и растительном мире. Коварство и предательство расставляют свои сети героям, но энергия, отвага и самоотверженность неизменно торжествуют. Романы Майн Рида учат верности, дружбе и свободолюбию, ненависти к деспотизму и тирании. В России творчество Майн Рида уже почти сто лет пользуется неизменной любовью многих поколений русской молодежи. Немало будущих путешественников и натуралистов в юности зачитывалось увлекательными приключениями героев Майн Рида, яркими картинами могучей природы далеких стран. И сейчас, когда рельсовые пути и автомобильные маршруты проникли туда, где когда-то скитались отважные герои Майн Рида, его лучшие произведения не перестают служить источниками смелости, предприимчивости и любви к природе. Писатель, умерший 22 октября 1883 года, оставил более пятидесяти романов и повестей, среди которых наиболее известны «Всадник без головы», «Квартеронка», «Белый вождь», «Золотой браслет», «Охотники за растениями», «Ползуны по скалам» и др. К числу самых удачных произведений относится и роман «Оцеола, вождь семинолов», выпущенный впервые сто лет назад — в 1858 году. Тема этого романа — героическое сопротивление индейцев, исконных хозяев Американского континента, грубому, грабительскому натиску жестоких завоевателей. Шествие белых поселенцев на Запад, расширение американских владений в глубь континента, все дальше и дальше от первоначальной узенькой цепочки колоний на атлантическом побережье, сопровождалось оттеснением, изгнанием, уничтожением индейцев, их поселков и целых племен. Там, где появлялись белые с их огнестрельным оружием, священниками, кабаками и тюрьмами, индейцам вскоре приходилось или отступать, или после упорного, отчаянного сопротивления подвергаться бесчеловечному истреблению. Под ударами топоров алчных пришельцев падали девственные леса Американского континента, служившие индейцам прибежищем и одним из важнейших источников средств к существованию. Белые имели перевес над индейцами в вооружении, организованности, в преимуществе более высокого уровня общественного развития. Карабины и винтовки завоевателей истребляли врага лучше, чем стрелы и томагавки индейцев. Союзником захватчиков была и «огненная вода»— спиртные напитки, которыми они спаивали и вождей индейцев и целые племена, превращая из могучих воинов, какими были они до встречи с белыми, в жалких алкоголиков. Но больше всего помогало белым отсутствие единства у индейцев, вражда между их племенами. Белые умело использовали ее, натравливая одно племя на другое, привлекая на свою сторону одних индейцев против других разнообразными посулами, которые никогда потом не выполнялись. Частое явление в истории борьбы индейцев с белыми завоевателями — предательство вождей, изменявших во имя личных выгод интересам своих народов. Майи Рид в своем романе не прошел мимо этой существенной черты. Вождь Оматла (Эматла), пытавшийся в угоду белым устроить переселение семинолов на бесплодные, дикие территории, — историческая фигура, а его участь — смерть от руки индейца-патриота — была частой участью подобных ему предателей. Майн Рид правильно отмечает, что именно белые были инициаторами жестокостей, происходивших во время войн с индейцами: «Обычно думают, что североамериканские индейцы всегда пытают своих пленников. Это явное заблуждение! В большинстве достоверно засвидетельствованных случаев жестокость индейцев была ответом на какую-нибудь вопиющую несправедливость, ранее совершённую по отношению к ним… Жестокость индейцев почти всегда была только возмездием». Действительно, беспощадная жестокость сопровождала все истребительные войны белых против индейцев. Белые вырезали поголовно целые племена, скальпировали пленных, сжигали их на кострах. Общее число индейцев на нынешней территории США, составлявшее около миллиона человек в момент открытия Америки, в настоящее время сократилось до 400 тысяч. 400 племен были истреблены до последнего человека. Так поступали белые пришельцы с теми, кто первоначально в высшей степени дружески встретил прибывших из-за океана и спас от голодной смерти первые поселения в Массачусетсе и Джемстауне. Индейцам обязаны белые такими ценными приобретениями, как картофель, кукуруза, помидоры, тыква (4/7 всей сельскохозяйственной продукции США составляют культуры растений, заимствованные у индейцев), каучук, лечение малярии хинином и употребление ряда других ценнейших лекарств (белые не прибавили в фармакопею ни одного растущего в Америке растения, лекарственное употребление которого не было бы уже известно индейцам). Нам трудно представить сейчас мир без этих подарков индейцев человечеству. Трудно представить сейчас мир и без табака, впервые примененного для курения, лечения ран и других лечебных целей индейцами на родине табака — в Америке. Эти ценнейшие вклады индейцев в культуру революционизировали мировую пищевую, транспортную, текстильную, обувную, фармацевтическую и другие области индустрии и принесли впоследствии неисчислимые прибыли потомкам тех, кто беспощадно истреблял владельцев Американского материка. А теперь бесчеловечные пришельцы продолжали свое безостановочное наступление. Их лозунгами были: «Цивилизация, или смерть всем американским дикарям» (тост, провозглашенный на банкете американских военных в 1779 году)> «Дикари должны уйти», или чудовищный призыв американского генерала Шеридана, «усмирявшего» индейцев: «Хорош только мертвый индеец». Разумеется, и победителям эта кровавая эпопея стоила многих человеческих жизней и громадных денежных расходов. Подсчитав, подобно заправскому бухгалтеру, издержки войн с индейцами, президент США Грант в 1870 году вынужден был признаться: «Я думаю, что теперь всем совершенно очевидно, что даже хотя бы в целях экономии денег было бы выгоднее кормить каждого взрослого индейца до конца его дней, обучать их детей умению самостоятельно заниматься сельским хозяйством, чем вести общую войну со всеми индейцами, хотя бы в течение одного года». Этот неутешительный баланс не повлек, однако, за собой изменения курса политики. Индейцев продолжали истреблять, сгонять с занятых ими земель, оттеснять все дальше и дальше, заключать в резервации — своего рода концентрационные лагеря смерти для индейцев. Корень слова «резервация» означает «сохранять, сберегать». Однако это отнюдь не распространялось на здоровье и жизнь индейцев, сосредоточенных там. Недоедание, нищета, туберкулез, эпидемии брюшного тифа, кори, дифтерита уничтожают индейцев не менее беспощадно, чем кровопролитные войны, которые они вели веками. Из 4 детей, рождающихся в резервациях племени папаго в Аризоне, один умирает в первый же год жизни. Средняя продолжительность жизни индейцев составляет 17 лет. Так же обстоит дело с племенами навахо, сиу, хопи, юта и с другими находящимися в резервациях племенами. «Единственная удивительная вещь в этом, — замечает один исследователь, — заключается в том, что индейцы вообще еще существуют». Роман Майн Рида посвящен одному из самых значительных и драматичных эпизодов многовековой борьбы индейцев за свою независимость и землю — второй семинольской войне, которую даже буржуазные американские историки считают «самой черной главой в позорной летописи наших сношений с индейцами». «Оцеола» — приключенчески-исторический роман, в котором рассказ об исторических событиях сплетается с увлекательной интригой, таинственными сюжетными загадками и их разъяснениями, волнующими приключениями героев. Внимание читателя привлечено не только к исходу неравной борьбы семинолов с американцами за свою независимость, но и к судьбам Джорджа Рэндольфа, своенравной Виргинии, жизнерадостного капитана Галлахера, к преступным махинациям злодеев романа — Аренса Ринггольда и Желтого Джека. Историческая действительность отражена в романе не в виде последовательно излагаемой цепи исторических событий, а в ее наиболее значительных и эффектных эпизодах. Кое-где роман отступает от фактической, детальной достоверности, с которой ход военных действий излагается в специальных исторических трудах. Но если подчас свободно излагаются биографические сведения об Оцеоле, если некоторые исторические факты происходили иначе, чем рассказано в романе, то эта неточность отступает на задний план перед правильным освещением основных движущих сил семинольской эпопеи, верной характеристикой борющихся лагерей, пронизывающих книгу глубоким сочувствием автора к индейцам, которых захватчики изгоняют с их земли, осуждением насилия и несправедливости. Майн Рид показывает, какими корыстными, низменными причинами был вызван нажим американцев, к каким вероломным средствам прибегали «рыцари легкой наживы» в их борьбе за лакомые куски земли, сколько благородства и героизма было в гибнувшем мире семинолов, покоряемых грубой силой. В лице Джорджа Рэндольфа он создает образ честного и стойкого молодого американца, возмущенного алчностью и насилием наглых захватчиков — своих соотечественников. В американской литературе издавна получили широкое распространение рассказы о людях, побывавших в «лену у индейцев, об их похищении и пребывании в плену — так называемые «кэптивити» (от captivity— плен). Только за 1813–1873 годы вышло приблизительно сорок таких повествований о действительных или выдуманных похищениях. Со страниц громадного большинства этих книг вставал образ зверского, жестокого и мстительного индейца, убийцы, похитителя, предающего огню жилища мирных поселенцев, убивающего отцов, уводящего в плен матерей, разбивающего маленьким детям черепа о стены. Наряду с «кэптивити» в американской литературе возник образ «ненавистника индейцев» (Indian hater) — человека, на долгом и горьком опыте общения с индейцами постигшего всю их бесконечную гнусность, делающую их хуже диких зверей, и беспощадно им мстящего. Было написано немало романов, в которых «ненавистник индейцев» осуществляет свой кровавый обет, истребляя краснокожих. Обе эти разновидности американской литературы охотно читались и сеяли среди американцев ненависть к индейцам и убеждение в оправданности и законности всех мер борьбы с ними. В романе об Оцеоле Майн Рид противопоставил этим популярным тогда литературным жанрам правду об индейцах, горячую симпатию к гонимому и преследуемому благородному народу. Во второй половине XVIII века часть индейского племени криков отделилась от своих одноплеменников и стала вести самостоятельное существование, переселившись из Джорджии во Флориду. Переселенцев стали называть «семинолы», то есть «беглецы» или «отступники». Климат Флориды благодатен, а почва плодородна. Недаром этот штат является сейчас средоточием знаменитых американских курортов и культуры цитрусовых. Под жарким флоридским солнцем семинолы успешно занимались земледелием, в чем им оказывали большую помощь поселившиеся вместе с семинолами негры, считавшиеся их рабами, но, в сущности, бывшие их единоплеменниками. Изображение положения негров среди семинолов в романе Майн Рида очень близко к истине. Все историки сходятся на том, что неграм жилось у индейцев хорошо, совершенно несравнимо с ужасной, каторжной участью их соотечественников на плантациях США. Негры имели свои хозяйства, нередко стада — лошадей, коров и свиней; семинолов они научили многим полезным агрикультурным и техническим навыкам — мельничному, кузнечному делу и др. Часто негры вступали в браки с индианками или индейцами. По некоторым данным, одна из жен Оцеолы — героя романа Майн Рида — была негритянкой. Взаимная поддержка и уважение отличали взаимоотношения семинолов и живших с ними негров. Неудивительно, что негры ни за что не хотели расставаться с семинолами и подвергаться истязаниям и изнурительному труду у плантаторов. Впоследствии, когда разразилась война с американскими захватчиками, негры оказались отважными и самоотверженными ее участниками. Плодородные земли семинолов и негры и были главной причиной семинольской войны. Пока Флорида находилась под властью Испании, семинолы жили в относительной безопасности. Испанские власти не вмешивались в их внутренний быт и предоставляли семинолам жить по своим племенным обычаям. Обстановка стала меняться вскоре после того, как в 1819 году хозяевами Флориды стали США. Договор о покупке Флориды обязывал нового владельца территории уважать права индейцев и честно обращаться с ними. «Никто не может утверждать, — признает один американский исследователь, — что США собирались выполнять это обещание». Плантаторы США стремились завладеть землями семинолов и сделать своими рабами живших вместе с индейцами негров. Начались отвратительные махинации, описанные Майн Ридом в XVIII и XXII главах романа. Посевы семинолов вытаптывались, поселки сжигались, стада угонялись, негры уводились в рабство, люди убивались из-за угла. Вдобавок, продажные газеты возбуждали население против семинолов, с негодованием описывая различные вымышленные случаи их жестокости, преувеличивая и раздувая действительные факты самообороны и отпора с индейской стороны. Делалось все, чтобы жизнь семинолов стала невозможной и чтобы жители США считали их вредными, опасными, беспощадными соседями, с которыми нельзя жить спокойно рядом, а необходимо изгнать или уничтожить. Семинолов сначала попытались поселить в специальном участке в центральной Флориде. Отводя его для жилья индейцам, правительственные чиновники заявляли, что там они будут в безопасности от вторжения белых. Говоря так, они были недалеки от истины, потому что это была бесплодная, болотистая, часто затопляемая, непригодная для обработки земля. Семинолы скоро обнаружили, что отведенный им участок больше всего подходит для кладбища. У семинолов начался голод, и пришлось прирезать им участок с севера (одновременно отхватив от него порядочный кусок с другой стороны). Но захватчики не собирались оставлять индейцев в покое. Президент США Джексон, бывший в свое время первым губернатором Флориды после покупки этого штата у Испании и питавший ненависть ко всем индейцам, в своем ежегодном послании конгрессу 6 декабря 1830 года писал: «Человечество часто оплакивало участь туземцев этой страны, и филантропия долго пыталась найти средство, чтобы предупредить ее, но ни на один миг не было остановлено движение вперед, и одно за другим много могущественных племен исчезло с лица земли. Проводить в могилу последнего из их расы… вызывает мрачные размышления. Но подлинная филантропия примиряется с этими превратностями, как примиряется она с угасанием одного поколения, освобождающего место для другого. Филантропия не может желать видеть этот континент возвращенным к условиям, в которых он находился при наших предках. Что предпочтет добрый муж: страну, покрытую лесами, по которой бродят немногие тысячи дикарей, или нашу обширную Республику, усеянную городами и процветающими фермами, украшенную всеми усовершенствованиями, которые техника может изобрести, а промышленность осуществить, населенную более чем двенадцатью миллионами счастливых жителей и насыщенную всеми благами свободы, цивилизации и религии?» Джексон был в целом прогрессивным деятелем, инициатором ряда реформ в интересах мелких фермеров, ремесленников и рабочих. Современные ему американские реакционеры питали к нему лютую ненависть. Но даже такие видные деятели буржуазной демократии, как он, стремились достигнуть блага американского народа на костях американских индейцев, которых Джексон хотел изгнать с их земель и, прогнать за Миссисипи, на специально отведенную для них территорию. Семинолов, привыкших к жаркому солнцу Флориды и не имевших теплой одежды, ждал на Западе непривычный для них климат. Американцы пытались соблазнить их, обещав каждому по одеялу и рубашке, когда они прибудут на новые места. Негодование семинолов возбуждало и то, что их собирались поселить вместе с враждебными им племенами. Это неизбежно привело бы к ссоре и кровавым столкновениям. Было ясно, что переселение грозит семинолам неисчислимыми невзгодами, бедами и гибелью. На Запад была послана делегация из семинольских вождей, сопровождаемых правительственным агентом, чтобы убедиться в пригодности отведенных земель для жизни на них. О том, что произошло вслед за этим — согласии изменников на переселение, отказе семинолов выполнять предательский договор, коварных уловках американского представителя, — рассказано в романе Майн Рида с большой силой и выразительностью. Вызвавший глубокое впечатление эффектный патриотический жест Оцеолы, пронзившего своим ножом подпись предателя Оматлы, не выдумка писателя, а историческая деталь, засвидетельствованная очевидцами. В 1835 году разразилась спровоцированная Соединенными Штатами война, в которой они рассчитывали легко сломить сопротивление семинолов. Надежды захватчиков не сбылись. Вместо триумфального марша по Флориде и быстрой расправы над беспомощными дикарями их ожидало семь лет упорной, кровопролитной войны в труднопроходимой, болотистой стране. Одно поражение следовало за другим. Семь американских генералов потерпели неудачу. Вождем, выдвинутым семинолами в этой героической борьбе, был Оцеола — один из самых выдающихся деятелей на протяжении всей многовековой истории индейцев, великий патриот, организатор, полководец, образец индейского героического характера. К нему вполне применимы слова Ф. Энгельса об индейцах: «А каких мужчин и женщин порождает такое общество, показывает восхищение всех белых, соприкасавшихся с неиспорченными индейцами, чувством собственного достоинства, прямодушием, силой характера и храбростью этих варваров». [Ф. Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства. 1953, стр. 99.] Блестяще используя особенности местности, он, несмотря на троекратное численное превосходство войск Соединенных Штатов над всем семинольским народом, прекрасно организовал оборону, успешно отбивал все вражеские атаки, а сам нанес противнику ряд чувствительных ударов. Разгром отряда Дэйда, подробно описанный Майн Ридом, был сокрушительным поражением американских солдат, вошедшим в историю американской армии как одна из самых мрачных ее страниц. Убедившись в том, что победа ускользает из рук, американцы решились на коварный и подлый план. Чтобы обезглавить сопротивление семинолов, лишить их блестящего руководителя, американский генерал Джезуп пригласил Оцеолу для переговоров, обещав ему неприкосновенность, и, когда тот явился, приказал его схватить. Это предательство вызвало возмущение всех честных людей в Америке и далеко за ее пределами. В одной газете писалось: «Никогда еще не было более позорного образца подлости, совершенного в культурной стране». В следующем году Оцеола умер в тюрьме. Незадолго до его смерти американский художник Джордж Кэтлин, прославившийся своими изображениями быта индейцев и знаменитых индейских вождей, посетил Оцеолу и нарисовал его портрет. С полотна на нас глядит гордое и смелое лицо. Оцеола изображен в разноцветном тюрбане с тремя перьями и с винтовкой в руках. Но и после гнусного пленения Оцеолы сопротивление семинолов продолжалось. Тот же Джезуп, ранее уверенно заявлявший, что война во Флориде, если правильно вести ее, может быть быстро завершена, теперь трубил отбой и писал в военное министерство, что игра не стоит свеч. Он советовал прекратить трату человеческих жизней и средств, отступить и оставить семинолов в покое. Однако правительство решило воевать до конца. Снова рекогносцировки, марши, атаки, преследования. Только в 1842 году удалось заставить семинолов покинуть Флориду и переселиться в Оклахому, где и сейчас находится большинство семинолов. Окруженные штыками солдат, не защищенные от холода, ставшие жертвами болезней, индейцы шли по этой «дороге слез» на свою новую родину. Но часть племени укрылась в труднодоступных, непроходимых дебрях Флориды и так и осталась там. Американские солдаты не смогли пробраться в их убежища и вынуждены были отступить. Потомки этих семинолов живут во Флориде до сих пор. Основной свой доход они получают, показывая посещающим Флориду богатым американским туристам «экзотику индейского быта». Поэтому, чтобы не лишиться заработка, они вынуждены не расставаться с бедными шалашами, истлевшими циновками, грязью и трахомой. Девяносто процентов их неграмотно, а половина детей не посещает школ.