От поцелуя кружилась голова. От ощущения его языка на нёбе перехватывало дыхание, и я даже не поняла, в какой миг начала отвечать, целуя с неменьшим воодушевлением и страстью. Дыхание становилось прерывистым, сиплым. По телу разливалось волнующее тепло. Оникс все еще удерживал меня за запястья, а я выгибалась навстречу, чувствуя животом его обжигающее желание. Поцелуй стал жадным, болезненным. Губы горели, голова кружилась, и я уже не ощущала под собой ног. Они стали ватными и подгибались. Страх ушел. Сейчас я даже не могла вспомнить, что его вызывало совсем недавно. Заметив, что я расслабилась, Кирьяр отпустил мои руки, и они безвольно упали на его шею. В онемевших пальцах чувствовалось легкое покалывание. Я, все еще робея, провела ладонями по массивной шее и скользнула ниже, к плечам, ощущая, как напрягаются мышцы, а поцелуй превращается в яростный ураган, сметающий все на своем пути. Я дрожала в его руках. Несмело поглаживала плечи, захлебывалась поцелуем и чувствовала касание рук каждой клеточкой тела. Желание пульсировало внутри. Сначала я не осознавала, что оно мое собственное. Думала, что просто ловлю отголоски его бушующей страсти. Кирьяр накрыл ладонью мою грудь и сжал, заставив глухо застонать и сползти по стене. Я продолжала стоять на ногах лишь потому, что мужчина вжимал меня в стену своими бедрами, и я цеплялась руками за его шею. Кирьяр понял мое состояние и подхватил под ягодицы, заставив ногами обвить его бедра. Платье бесстыдно обнажило гладкую кожу бедер, а мое возбужденное естество, прикрытое лишь тонким лоскутом кружевных трусиков, прижималось к грубой ткани мужских брюк. Ощущения были настолько волнующими и сильными, что я всхлипнула и дернулась вверх, пытаясь немного снизить накал страсти, но оникс поймал меня и с силой прижал, заставив застонать. Стало настолько влажно, что это я чувствовала. Мужчина, не прекращая поцелуй, начал медленно двигать бедрами, вдавливая меня в стену и заставляя извиваться от желания. Жесткая ткань, сквозь которую я очень хорошо чувствовала его возбуждение, доставляла ощущения на границе наслаждения и боли. Я готова была взорваться прямо сейчас, но он слегка сбавил напор и отстранился, позволяя мне немного отдышаться. Губы горели и немного опухли. Я еще не пришла в себя, поэтому тяжело дышала и не могла отойти от стены, а Кирьяр дернул шнуровку на платье. Оно упало к моим ногам. Разгоряченное тело отреагировало на холодный воздух спальни мурашками. Соски превратились в болезненные горошины, настолько чувствительные, что реагировали даже на движение воздуха. Тонкие трусики давно намокли, пропитавшись моими соками. Оникс шумно вдохнул носом воздух и снова подошел, рассматривая жадно, собственнически. Его горящий взгляд пробежался по моему телу, запоминая каждый изгиб. Следом за взглядом последовали руки. Крупные ладони накрыли полушария груди и сжали, массируя. Пальцы ласкали соски, и желание начало снова пульсировать у меня между ног. Пытка была изысканной. – Прикоснись ко мне, – приказал он, на секунду прерывая ласку. Я распахнула глаза и несмело провела ладошками по его груди. Кожа была горячей и упругой. Погладила широкие мышцы и опустилась к животу, ближе к ремню брюк. Кокетливо пальцем обрисовала пряжку и направилась ниже, к заметно вырисовывающемуся бугорку на его штанах. – А с тобой может быть интересно… – хрипло пробормотал он и, перехватив руку, дернул на себя. Довольно грубо перевернул и толкнул к стене. Теперь Кирьяр находился у меня за спиной. А я упиралась возбужденными сосками в фактурные обои. Они слегка царапали возбужденную кожу. Горячее тело сзади пугало. В ягодицы упиралось мужское сосредоточение желания, твердое и горячее. Я могла это почувствовать даже через ткань его брюк. Ягодицы коснулся холодный метал. Я затрепыхалась, но оникс хрипло шепнул на ухо: – Не бойся… и не шевелись. Больно не будет. Я послушно замерла. Ноги едва держали, губы дрожали, а оникс резким движением чиркнул ножом, подцепив и разрезав мои трусики. Они упали, оставив меня обнаженной. Мужчина надавил мне на поясницу, заставив изогнуться сильнее. – Расставь ноги шире, – приказал он, и, когда я повиновалась, развел мои ягодицы, массируя и поглаживая. Сдавливая. Каждое движение отзывалось новыми волнами наслаждения. Я уже выгибалась сама. Упираясь грудью в стену, расставив ноги и послушно подставив ягодицы ласкам. Я чувствовала, как намокла вся внутри, казалось, еще чуть-чуть – и мои соки от возбуждения потекут по ногам. Он мог войти в меня в любую секунду, но почему-то не спешил, ласкал, сжимал мою покрасневшую кожу. Когда одна рука скользнула ниже, к моей влажной пульсирующей щелке, я не смогла сдержать стон. Повела ягодицами, потерлась клитором о палец, понимая, что готова на все и схожу с ума от постыдного, унизительного желания. Теперь я не боялась, я жаждала того, что должно случиться, и мне было все равно, что оникс возьмет меня прямо тут, у стены. Мое тело ждало разрядки. Неторопливые ласки были пыткой. Мужчина сзади прижался ко мне всем телом, поцеловал в плечо и медленно, оставляя на спине дорожку из поцелуев, спустился ниже, к ягодицам. Кирьяр устроился на полу на коленях за моей спиной, и я почувствовала у себя на влажной промежности его язык. Ласковый и умелый, он дарил в разы больше наслаждения, чем пальцы, и я захлебывалась криком от скользящих движений и пульсирующего наслаждения. Я билась в конвульсиях, а он двигался во мне все быстрее и быстрее, ласкал клитор и потом погружался в пылающее естество. Я не могла сдерживаться, волны наслаждения накатывали все с новой силой. Я не заметила, когда сползла на пол. Теперь я стояла на четвереньках, а он сжимал мои ягодицы и целовал все сильнее. Язык, словно жало змеи, впивался в меня до тех пор, пока я не обмякла, практически потеряв сознание, коснувшись отяжелевшей грудью ковра с густым ворсом. – Думаешь, это все? – тихо и хрипло спросил он, а я лениво, не вставая с колен, обернулась. Обессиленная и не способная больше ни на что. Кирьяр, который успел встать и скинуть брюки уже возвышался надо мной. Его возбужденное пульсирующее мужское достоинство было прямо перед лицом. Мужчина не просил ничего. Он нежно намотал мои волосы на кулак и притянул меня к себе, заставив все же немного поменять позу. Гладкая горячая головка требовательно уткнулась мне в губы, и я, понимая, что ничего не смогу сделать, послушно открыла рот, переживая, что такой огромный агрегат просто не поместится у меня в горле. Оникс вошел с рыком довольно глубоко, не позволяя мне контролировать процесс и заставив закашляться. Я дернулась, пытаясь вырваться, но он только крепче ухватил за волосы и начал медленно во мне двигаться. Влажные губы скользили по горячей пульсирующей плоти, и, приноровившись, я смогла даже подключить язык. Сначала несмело и неловко, но со временем все больше и больше входя во вкус. Мужчина рычал, его рука, удерживающая меня за волосы, сжималась сильнее, притягивая меня все ближе и заставляя двигаться быстрее. Я чувствовала, что он на грани и вот-вот взорвется. Но Кирьяр сдержался. Отпустил мои волосы и толкнул назад, заставив меня упасть на спину. Нетерпеливо развел колени и погрузил пальцы во все еще влажное, реагирующее на любое прикосновение лоно. Я всхлипнула и изогнулась, а он убрал руку, накрыл мои губы губами и вошел. Сильно и резко, даже не побеспокоившись о том, что я еще невинна. Это было больно, мучительно, и я с криком рванулась, изгибаясь и впуская его еще глубже. Мне казалось, что он просто не уместится внутри, но боль ушла, и, убедившись в том, что я успокоилась, мужчина начал двигаться. Я чувствовала, что он пытается сдерживаться, но получалось не очень. Движения были резкими, прерывистыми и болезненными. Жесткие волоски на его лобке терлись о клитор, и растворившееся в боли наслаждение начало возвращаться снова. Сначала оно жило отдельно от боли, которую доставлял огромный член оникса, но потом эти два ощущения слились в одно. Боль отступила на второй план. Ее оттеснило наслаждение. У меня начали сокращаться даже те мышцы, о которых я не подозревала, и я поняла, что скоро взорвусь еще раз, и он будет совсем другим. Поглощающим без остатка. Когда оникс с рыком вошел в меня до упора, придавливая к полу всем своим немалым весом, я вскрикнула, осознавая, что наслаждение затапливает меня целиком, рвет на маленькие кусочки и заставляет терять сознание. А потом, следом за наслаждением, тяжелым отчаянием напало отрезвление. Я со стекающей по бедрам кровью лежала на полу в комнате, а рядом обессилено опустился тот, кто купил право брать меня как угодно и где угодно. Так отвратительно я себя не чувствовала никогда. Кирьяр почувствовал мое состояние и не стал ничего говорить. Поднял на руки и бережно отнес в кровать. Пока нес на руках, поцеловал в висок, и этот ничего не значащий жест почему-то вернул меня к жизни. Не полностью, но все же на душе стало приятнее. Я закуталась и отвернулась. Даже в душ идти сил не было. А мужчина исчез, не попрощавшись. Я не стала смотреть, куда именно он делся, только сквозь дрему услышала, как льется вода в ванной. Кирьяр вернулся через несколько минут. Я задремала, поэтому не услышала, как он подходит к кровати, скорее, почувствовала взгляд и уловила едва заметный терпкий запах знакомого геля для душа. – Пошли, соня, – произнес оникс и снова подхватил меня на руки. Я хотела упереться руками в его грудь и остаться лежать тут, но потом вспомнила про контракт и повиновалась, а в душевой меня ждала ванна с ароматной пеной. – Спасибо… – тихо и искренне прошептала я, когда оникс опустил меня в теплую воду. Мышцы, которые чувствовали себя так, будто я танцевала весь день, расслабились, усталость и ощущение неправильности происходящего отошли на второй план. Я прикрыла глаза и позволила себе насладиться моментом. Кирьяр присел в изголовье. Полил из душа мне на голову, аккуратно, так, что ни одна капля воды не попала мне на лицо, и начал медленно намыливать мои волосы, массируя голову круговыми движениями. Мне казалось, что я провалюсь в сон прямо тут. Так бы и произошло, если бы мужчина не начал говорить. – Неужели я такой страшный? Все прошло настолько плохо, что ты даже не смотришь на меня? – едва слышно поинтересовался он. – Не знаю, – честно призналась я, не открывая глаз. – Ничего не изменилось, контракт по-прежнему остался. Я так же твоя игрушка. Это унизительно. – Этот факт так много для тебя значит? – Да. Я предупреждала. Я все воспринимаю через призму контракта. Не могу иначе, ты же сам этого хотел. Не знаю, зачем я говорила эти слова. Могла бы промолчать, но почему-то не могла, хотела ужалить побольнее. Чтобы гадкое чувство неправильности поселилось не только у меня в душе. – А если бы контракта не было? Что бы ты чувствовала? – напряженно поинтересовался он. Я подумала, и ответила честно: – Если бы контракта не было, меня бы не было здесь. И того, что случилось ночью, никогда бы не произошло. И это не было ложью. Я никогда не подпустила бы оникса по доброй воле так близко. Но… почему-то сейчас я чувствовала себя очень странно. Я бы не подпустила его к себе, но сейчас… сейчас случившееся не воспринималось трагедией. Только вот оникс об этом не знал. Из моих слов этого не было видно. Я не могла разобраться в себе и отношении к ситуации. Да и какая разница? Впрочем, видимо, разница была. Для Кирьяра. Он оставил мои волосы и поднялся. – Спокойной ночи. Эва, смотри не усни в ванной. Завтра с утра мы уезжаем. И несколько дней меня не будет. Его голос был тихим, в нем чувствовалась горечь. – Хорошо, – отозвалась я, хотя подмывало спросить, куда именно он исчезнет на несколько дней. Глава 14 Оникс ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь, а я поняла, что сон окончательно исчез, а я чувствую себя виноватой. Я сказала Кирьяру правду, но, возможно, не всю. А может быть, он задал не те вопросы. В любом случае стоило признаться, что я иначе представляла себе наш контракт и в моей жизни, оказывается, все стало гораздо проще и приятнее с появлением оникса, чем рисовало мое воображение. Я попала не в рабство, а под защиту, и сейчас начала задумываться о том, так ли мне плохо и так ли плох Кирьяр. Я домыла голову и вылезла из ванны, закутываясь в огромное махровое полотенце. Дорогие вещи, шикарные апартаменты, колье, которое стоило столько же, сколько весь дом, каморку в котором я снимала долгое время, мужчина, который относился ко мне трепетно и нежно. Это все не любовь, но не о таком ли мечтает каждая женщина? Могла ли я получить все это, если бы не оникс и его контракт? Наверное, нет. Да какое «наверное»? Точно нет. Впервые я задумалась о том, правильно ли себя веду и справедлива ли к Кирьяру. Додумать не успела, потому что уснула, свернувшись калачиком на огромной кровати, но меня грела мысль о том, что впереди у меня несколько дней без него. За это время я сумею разобраться в себе и понять, как именно воспринимать новую действительность и как себя вести. Мне жизненно требовалась передышка, чтобы я сумела все расставить по своим местам. После осознания того, что мне сейчас необходимо, на душе стало спокойно. В результате с утра я проснулась счастливая и отдохнувшая. Кирьяр уже был тут. Он встретил мой взгляд настороженно, а я поняла, что, пожалуй, должна попросить у него прощения за вчерашнее поведение и несправедливые слова. И поэтому протянула руки, раскрывая объятия. Он понял без слов. Мягко, по-кошачьи, скользнул ко мне на подушки и поцеловал в губы. На сей раз не требовательно, а нежно. Я вся затрепетала от удовольствия, и, не раздумывая, растворилась в ощущениях, отвечая на ласки, запуская пальцы в его густые волосы. Когда закончился воздух в легких, я немного отстранилась и произнесла: – Прости, я вчера была не права. Вела себя глупо и сказала много лишнего. Несправедливого. – Ты часто бываешь не права, – не стал отрицать оникс, но на губах его застыла довольная ленивая улыбка. Я поняла, что он не злится.