Неожиданно её слова обратили моё внимание на то, как плохо я себя чувствую. Тело болело. Казалось, что полностью, но в некоторых местах особенно сильно. Навалилась усталость, и я отключился. * * * В следующий раз проснулся спокойно. Без резких скачков. У себя в комнате. Рядом нашлась Мия, что спала в кресле, которое притащили из общего зала. И чего девчонку гоняют? Лучше бы она у себя отоспалась нормально. Скользнул во внутренний мир и оценил повреждения. М-да уж… И как я только жив. Действительно Кано, точное имя мне подобрала Тётушка. Упрямец. Как иначе выжил, на что списывать это, кроме как на упрямство, я не видел альтернативы. На боку длинный шрам. Спина – сплошная отбивная. На затылке мощная шишка. В руке – десяток дырок. Энергетика – перекорежена и обожжена. Дерьмо. Как говорил дед, дерьмо случается, и если оно свалилось на тебя, то засучивай рукава и разгребай. Что я и сделал. Погрузился в медитацию и стал убирать последствия драки. Первым делом очистил всю грязь. Я пропустил через себя много энергии, находясь рядом с Пастью, да ещё за неделю до того, как намечались выдох и ночь, когда все прячутся. Это значит, что грязи я в себя вобрал больше, чем можно позволить. Поэтому организм и чувствует себя в высшей степени паршиво, не хочет заживать. Спустя пару часов дело пошло на поправку. Грязь убрал, физическое проявление очистки отразилось в обильном поту, минут через пятнадцать ещё в туалет захочу. Ну а что, организм чистится, как может. Теперь нужно взяться за повреждения… Если неофит боевых техник перенапрягся, то на энергоканалах появляется нечто, отдаленно напоминающее копоть. Или налет, ржавчина, каждый ощущает этот процесс по-разному. По степени налета можно определить степень повреждений. Если его становится слишком много, то канал выгорает. Что приводит к повреждению физического тела и последующему долгому восстановлению. Знаем, проходили. Но мне повезло, копоти собралось немного. Пара часов работы, и всё будет ок. Проснулся я ночью, как понимаю, судя по тишине в доме, так что время заняться собой есть. А выспаться успел. Драка-то днем была. Получается, я провалялся в отключке часов десять, а сейчас мудрый организм разбудил меня, чтобы я порядок навел. Аккуратно поднялся и, не разбудив Мию, вышел в туалет, после чего вернулся и закончил начатое. К утру было готово. Осталось дать организму отдых и время, чтобы он сам выздоровел. Пока занимался восстановлением, то обдумал произошедшее. Странностей хватало… Ладно, другие пацаны, плевать на них, но вот мои реакции… Два момента. Эмоции и готовность убивать. С эмоциями, гневом и злостью я давно разобрался. Давно – в прошлой жизни. А тут… Вспылил, бросился в драку, потерял контроль, начал мочить всех подряд… Я ведь реально там штук пять рук сломал. Да и конец помню смутно… Тело действовало само, работало на рефлексах… Прошлых моих рефлексах, то есть отрабатывало с максимальной эффективностью, абсолютно не делая поправку на то, что передо мной дети. Это я стал злее? Или это влияние нового тела? Может ли темперамент прошлого владельца передаться и мне? Не знаю. Мелькнула идея обратиться к психологу, но лишь посмеялся над этой мыслью. Где я его найду, как попаду и как оплачу услуги? Смешно. Извините, меня тут из другого мира забросили, и я детишек покалечил, поможете? Ага. Помогут. Поймают и отправят лечиться в добровольно-принудительном порядке. Прогнал ещё раз цепочку событий. Проанализировал чувства и сделал неутешительный вывод. Может, и тело оказывает влияние, но по большей части злость всё же была моя. В какой-то момент из меня вырвались накопившееся бессилие, боль, ненависть за то, что мой род и всех близких уничтожили. Я ведь два месяца варился в собственном соку, протухал в бессилии, а потом череда резких событий, сегодняшний стресс и… Вырвалось из меня. Что-то нехорошее. Придется учиться себя заново контролировать. Терзали ли меня муки совести? Самую малость. Но стоило вспомнить, что так называемые детишки шли убивать и взяли заложника, и совесть утихала. От размышлений отвлекла Мия. Она заворочалась в кресле, проснулась и поднялась. Подошла к кровати и, видимо, в темноте не увидела, что я смотрю на неё. – Ты чего не у себя спала-то? – спросил я, на что девочка взвизгнула и подскочила. – Дурак! – через секунду наехала она на меня. – Напугал! – Прости, я не хотел. – Ты как? – внезапно она спохватилась, что я вообще-то больной. – Да вроде в порядке. Жить буду. – Конечно, будешь. Тётушка тебя вчера так обработала, что и мертвого бы с того света подняла. – Спасибо ей. И тебе, что сидела со мной. Скажи, что с Болтлей? Да и остальными? – В порядке они. Отлеживаются. Тебя Волчонок притащил. Скажи, а ты правда один всех мальчишек чужих избил? – Не помню, – соврал я. – Да? А то Волчонок такое понарассказывал, жуть. Не страшно было идти к ним? – Страшно, – вздохнул я. – А чего пошел тогда? – Разве можно было иначе? – Не знаю. Дверь приоткрылась, и показалась голова Волчонка. А вслед за ней и оставшаяся часть. – Ты живой? Как себя чувствуешь? – спросил он. – Да нормально вроде, жить буду. Мия, а можешь воды принести? А то в горле пересохло, – попросил я девочку. – Конечно, – убежала та. – Ну ты даёшь, Кано. Никогда себе такого представить не мог. На сходке полная жесть творилась. – Как ты там оказался и чем всё закончилось? – Да прибежал, думал, помощь нужна будет, а оно вон как оказалось. Зато и правда помог. Ну и тяжелый же ты. – Уж какой есть, – хмыкнул я. – В общем, бежим мы с братьями, а там через дыхание пацан несется. Да с артефактом! Прикинь?! – Что за артефакт? – Да какой-то белый камень, он дыхание отгоняет. Я его раздвигателем назвал. Крутое название? – Сойдет. Что дальше было? – Пацана избили, артефакт забрали, побежали дальше, а там ты валяешься, а вокруг эти мрази. Тоже валяются. Кто в отключке, кто стонет да криком заходится. Жестко ты их. Но правильно. Пусть боятся. – Как бы чего хуже теперь не вышло. – А куда хуже? Так бы они Болтлю замочили, да и тебя в расход пустить собирались. Поэтому либо ты их, либо они тебя. Тут вернулась Мия, которая задержалась за дверью и слушала наш разговор. Передала мне воды, и я жадно напился. Хорошо! – Я пошла завтрак готовить, так что подходите, нечего тут сидеть. – А Кано можно двигаться? – уточнил Волчонок. – Можно, – ответил я за девочку. Та кивнула и вышла. Что же, посмотрим, что сегодняшний день принесет. Глава 10. Яды и последствия День, вместо того чтобы принести нужный отдых и покой, преподнес очередной сюрприз. Начиналось всё неплохо. Тётушка отругала и меня, и Болтлю, и по Волчонку с остальными прошлась. Ох и орала она. Даже не посмотрела на то, что я вроде как больной и раненый, а то и вовсе – герой, спасший ребенка. Завтрак совместился с нудной лекцией о важности безопасности и осторожности. Но был прерван звонком в дверь. Ну как звонком… Это была веревочка, которую дергали с той стороны, она тянула колокольчик, он и звонил. Надо же как-то приходящим клиентам оповещать о себе. Мелодичный звон прервал все разговоры. Что дети, что Тётушка замерли, а я почувствовал общую тревогу. Волчонок встал первым и пошел смотреть, кто там. Спустя минуту вернулся и с похоронным настроем и сказал: – Там Олег пришел, говорить хочет. – Он у двери? – спросила Тётушка. – Нет, один из его пацанов звонил. Сам Олег на улице, у дома. – Хм… Понятно, – тихо проговорила женщина, молча встала и пошла к себе. Так, а что мне делать? Это ведь я покосил его зондер-команду, значит, и мне ответственность нести. Правда, далеко не унесу, тело не успело восстановиться, но и сидеть здесь? Прятаться? Этого я не хотел. Поэтому так же молча встал и поспешил на улицу, чтобы успеть раньше Тётушки. А то знаю её, точно заставит дома сидеть. Когда вышел, увидел мужчину. Он спокойно и расслабленно стоял метрах в двадцати от дома и смотрел в небо. Когда скрипнула дверь подъезда, то не спеша обернулся, и мы встретились взглядами. – Так это ты – Кано? – Допустим, я. Фигура крепкая, на шее татуировка тянется, голова дракона скалится. Видно, что ему не раз нос ломали, да и… Ощущается в нем любитель подраться. Не профессионал, это бы я сразу заметил, но хороший любитель. Ценитель уличных драк, я бы так охарактеризовал. Интеллигентностью на его лице и не пахло, взгляд раздраженный и недовольный. – Ты мне должен, – припечатал он.