– Только близкие люди. – Кто-то из твоих близких людей тебя подставил. – Но мне даже не на кого подумать. Я думала, что всё произошло случайно. Этот Влад со своими ребятами пришёл ко мне за драгоценностями и увидел в моей квартире тебя. Вот он и решил двух зайцев убить: тайник поискать и тебя на деньги потрясти. – Ты не права. Эти люди знали, что я у тебя в квартире. – С чего ты взял? – От волнения мне становилось все тяжелее и тяжелее дышать. – Они прекрасно знали, как меня зовут и что я живу в Париже. Они вообще про меня много чего знали. – Ты это серьёзно? – Тома, мне не до шуток! Я обхватила руками голову и закачалась на стуле. – Тогда я ничего не понимаю. Я действительно не знаю этих людей и не могу понять, откуда они узнали о твоём приезде. Ключи от моей квартиры у них были уже приготовлены. Выходит, что их визит – это не совпадение обстоятельств, а хорошо спланированная акция. Но ведь в наших планах не было заезжать ко мне домой, значит, они просто следили за домом и за нами. Жан, но ведь он потребовали с тебя нереальную сумму? Где её взять и что дальше делать? – Они заставили меня позвонить моему начальнику. Я объяснил ситуацию. Затем трубку выхватил один из мужчин и сказал ему всё то, что говорил моей жене. И про банки, и про обращение в полицию. Так что у меня ровно две недели, чтобы добыть деньги. Мне предложили продать и квартиру, и дом. Представь лишь, они знают даже то, что у меня квартира в Париже и дом в пригороде. – Что ты им ответил? – А что я мог ответить? Я сказал, что этот вариант может растянуться надолго, да и без меня и дом, и квартиру никто не сможет продать. Я хозяин, и всё имущество записано на моё имя. Они хотят оставить меня без гроша! – запаниковал Жан и заёрзал на стуле. – Они хотят, чтобы я жил в нищете и на улице! Хамы! Я очень много наслышан о вашей мафии, но я никогда не думал, что это настолько страшно! Такого беспредела нет больше нигде! Я предложил им отдать всю наличность. Все, до единого цента. Оставить себе всего лишь обратный билет. Но они сказали, что им на мороженое не нужно. У вас самая отвратительная мафия в мире. Это не гангстеры, а быки. Они и драться-то нормально не умеют. Я ненавижу быков! Хочешь знать, как они меня били? – Как? – Они привязали меня к стулу! Чтобы я не мог защищаться! Я даже не слышал о том, что можно бить человека со связанными руками. Если хочешь ударить, то подойди и ударь. А если я дам сдачи, то ты ударь ещё раз. А это что? Оторвав руки от своего лица, я посмотрела на Жана: – Правильно, Жан, ты сказал. Обыкновенные быки. Казанские быки. А вообще, этого бычья везде хватает, что в Москве, что в Питере, что в Краснодаре, что в Казани. И никуда от них не денешься. Только я никогда не думала, что это коснётся и меня. В ярости сжав кулаки, я посмотрела на избитое лицо Жана: – Любимый, а что дальше-то будет? Дальше-то что? – В жене я не сомневаюсь. Она вышлет всё, что есть, и будет ставить за меня свечки, молясь, чтобы я вернулся целым и невредимым. А вот начальник, скорее всего, заявит в полицию. – Но ведь ему же сказали, что в этом случае тебя убьют. – Он всё понимает и всё сделает правильно. Не стоит идти на поводу у похитителей, нет гарантий, что даже если они получат свои деньги, то подарят мне жизнь, – рассудительно произнёс Жан. – Я даже уверен, что полиции уже известно о моём похищении, и она связалась с вашей милицией и нас скоро найдут. Будем надеяться. Я слегка подалась вперёд и осторожно взяла Жана за руку. – Жан, извини. – За что? Ты же говоришь, что ты здесь ни при чём? – Я и в самом деле тут ни при чём. Если бы я знала, что может произойти подобное, то не просила бы тебя приехать. – Если бы я знал программу своего визита, то и сам никогда сюда не приехал бы. Заглянув в глаза Жана, я прошептала: – Я тебя люблю. – Мне кажется, что сейчас не время и не место, – раздражённо бросил мне любимый. – А я всё равно тебя люблю. И в каком-то безумном и неуправляемом порыве начала целовать его шею. – Жан, господи, любимый, родной, я знаю, что если бог даст и мы останемся живы, то ты меня бросишь. Я знаю точно, что ты меня бросишь. Тогда я умру. Мне больше не для чего будет жить. Какая разница, когда умирать? Или сейчас, от рук этих бандитов, или потом, без тебя. На мгновение я забыла, где нахожусь. Мне хотелось, чтобы его пальцы коснулись моего тела, а губы с жадностью впились в мои. Но Жан быстренько вернул меня к реальности. – Тома, ты спятила. – Я тоже так думаю, и уже давно. – Мне сейчас не до нежностей. Всё, что мне сейчас хочется, так это выбраться отсюда как можно скорее. Тут же уловив мысль Жана, я посмотрела на окно с массивной решёткой и перевела взгляд на закрытую дверь. – Ты предлагаешь сбежать? – Мне кажется, что стоит попробовать. По крайней мере, мы ничего не теряем. Глава 8 Жан встал, размял затекшие ноги и подошёл к окну, чтобы посмотреть на массивную решётку, находящуюся с внешней стороны окна, усмехнулся и покачал головой: – Да уж, решётка что надо. Даже если бы у нас и был инструмент, я бы не смог распилить. Да и входная дверь закрыта с обратной стороны. Получается, что шансов у нас нет никаких. – Как это нет?! – не согласилась я с Жаном. – А если я или ты захотим в туалет? Я сейчас постучу в дверь, и меня выведут в туалет. Заодно разведаю обстановку. Важно понять, где мы находимся и кто в доме. – Тебя проведут по коридору, и ты ничего не увидишь. Я уже ходил. – И что? – Я же тебе говорю, что ничего особенного я не увидел. – Может быть, я увижу. – Ты хочешь сказать, что ты более зрячая, чем… – Я хочу сказать, что я действительно хочу в туалет. Я подошла к двери и принялась громко по ней стучать. Через несколько минут за дверью послышались шаги, и до меня донёсся хриплый мужской голос: – Что надо? – Я в туалет хочу. Дверь открылась, и я увидела перед собой крайне нетрезвого мужчину, который шатался, держа в руке пистолет. – Время первый час ночи. У вас что, часов нет?! – Голос пьяного типа был раздражённым и не предвещал ничего хорошего. – Я понимаю, что уже поздно, – сказала я с наигранной вежливостью. – Но вы тоже нас поймите. Мы не виноваты, что попали в такие условия. – Ложитесь спать! – Мужчина указал пистолетом на старенькую кровать, стоящую у стены с выцветшими, обшарпанными обоями. – Мы сейчас ляжем. Но перед сном я хотела бы умыться, почистить зубы и сходить в туалет. – У тебя есть зубная щётка? – Нет, – покачала я головой. – Это твои проблемы. Тебе было велено собрать всё необходимое. – Ну а в туалет-то хоть можно сходить? – Можно, но учтите оба, я до утра больше дверь не открою. Я тоже живой человек и спать хочу. У меня день был слишком тяжёлым. Ведро вам поставлю, и ходите в него как хотите. Я тут швейцаром не нанимался. – Ну а сейчас-то можно сходить? – Пошли. – Спасибо. Мужчина что было сил хлопнул дверью и повернул в ней ключ. Он был настолько пьян, что с трудом стоял на ногах и сильно шатался. Вытолкнув меня вперёд, он что-то забормотал себе под нос и ткнул в мою спину дуло своего пистолета. Я пошла по длинному тусклому коридору, зыркая по сторонам и пытаясь хоть что-нибудь увидеть или услышать.