— Выбирай выражения. Макар мой друг и в конце концов, это всего-то полгода. Ты все время будешь рядом и вы будете передо мной отчитываться. — Полгода?! — Может, чуть меньше. Сама понимаешь, обычные на вид строительные контракты могут легко превращаться в самый настоящий долгострой. — Отлично, ты уезжаешь… но какой он тебе друг, ты же его лет на двадцать старше, — разозлилась я неизвестно на что сильнее: на недоверие отца, или на то, что сегодня с утра приложила Макара так слабо. — Он меня не подведет, — упрямо твердил отец, а я не могла поверить своим ушам: и это тот самый человек, который отличался жесткостью характера и патологическим недоверием ко всем? И это на него то я похожа?! Макар согласно кивнул и довольно улыбнулся. — Лучше не улыбайся, уж я то выведу тебя на чистую воду, жулик, — пообещала я. — Где же ваши манеры, Сентябрина Евгеньевна? — Сентябрина, довольно, — поморщился отец, — Хватит устраивать балаган. — Это я устраиваю балаган?! — я едва не задохнулась от возмущения. — Рядом с тобой даже приличные люди начинают себя вести, словно впали в глубокое детство. — Ты что, его защищаешь?! — Сентябрина… — Я не виновата, что всякие жулики не способны себя контролировать. В конце концов, если на них так легко повлиять, это многое говорит о силе их характера. — Макар не жулик, и он присмотрит не только за состоянием дел, но и за всеми вами. Теперь мне было его искренне жаль: — Бедолага, — вырвалось у меня, — Хотя должен же кто-то научить Марта читать? — А тем более за тобой, мы оба прекрасно знаем твою страсть искать себе неприятности, — не обращая внимания на мои комментарии, продолжил родственник. — За мной то зачем, я читать умею! — А держать себя в руках нет. — За собой пусть присмотрит. Макар предпочитал отмалчиваться, переводя взгляд своих зеленых глаз с меня на отца. Наверняка сейчас ликует, чувствует приближение своей победы… Решил-таки мне отомстить. Чертов пройдоха, за этим он сюда приехал? А как талантливо все провернул… Его молчание меня беспокоило, а судя по дурацкой наглой ухмылочке, ему было что сказать, просто после того, как папуля невзначай обозвал его ребенком, он держал все при себе. Терпеть не могу подобных типов, мне больше по душе парни вроде Ромки: все написано на его физиономии еще до того, как он откроет рот, но в тоже время слишком простодушным друга не назвать, когда надо он был очень и очень даже сообразителен и умен. С этим Макаром же ничего не ясно, не зря я его сразу в шаромыжники записала. У меня на подобные вещи чутье, а чутье еще ни разу меня не подводило, мне еще в первую нашу встречу он показался не таким простым. — … в темном переулке? — уловила я последнюю фразу отца. Кажется, я что-то упустила, и неудивительно, но быстро включилась в разговор. — Если ты про защиту в темном переулке, то тут есть два существенных «но»: во-первых, я мало передвигаюсь пешком, а если и передвигаюсь, то не по грязным подворотням, а во-вторых, если я там каким-то макаром… я не тебя имела ввиду, — обратилась я к жулику, — Так вот, если я там как-нибудь окажусь, то предпочту иметь на своей стороне убийцу, а не защитника. — Что за мания так выражаться?! — Думаю, лучше ей сказать, — заметил Макар со знанием дела, — А то выступать она будет долго. — И что это значит? — Ничего, — устало выдохнул отец. — «Ничего» никогда не значит «ничего». — Я сказал тебе все, что хотел, Сентябрина. Послезавтра я улетаю и надеюсь на твое благоразумие, хоть раз. — Я тоже надеюсь на твое благоразумие, отец. Если ты не хочешь считаться с моим мнением, то хотя бы проверь как следует этого шарлатана, — я с большой неприязнью посмотрела на Макара, давая понять, что меня не проведешь и я прекрасно помню, что он из себя представляет. Тот премерзко улыбнулся. Этот вечер вообще может стать еще хуже? — Не хочу больше спорить. А теперь, если вы меня извините, мне нужно начинать собираться, сегодня и так был трудный день… — с этими словами папуля поднялся, пожал руку этому прохвосту, поцеловал меня в щеку и вышел за дверь, оставив нас с Макаром наедине. — У тебя такой вид, будто сейчас лопнешь от злости, — заметил он. — А ты от самодовольства, но это ненадолго, — пообещала я. — Не знаю, отчего ты так враждебно настроена… — Ох, лучше прекрати ломать комедию! Уж я то знаю, кто ты такой! — Так вот в чем дело, — ухмыльнулся Макар, — Признаться, не ожидал, что ты вообще меня вспомнишь. Думал, прошлое приключение для тебя лишь одно из многих. Но приятно удивлен, стало быть, я тебе запал в душу? — По-твоему я не способна вспомнить человека, с которым была… знакома год назад? У меня что, память как у рыбки из аквариума?! Серьезно? — такое отношение к моему интеллекту ранило. — Ну мало ли… Сейчас ты кажешься абсолютно другим человеком, Бри. — Это еще почему? Потому что не делаю вид, что не вижу тебя насквозь? Или потому, что способна поддержать разговор даже с тобой? — Или потому, что не делаешь вид, что ты ненормальная британка, помогая своей сумасшедшей подруге, — пожал он плечами. — Неужели ты настолько обиделся, что потратил целый год на то, чтобы меня разыскать и отомстить? Как ты меня нашел, кстати? — Я не знаю, что там творится в твоем воображаемом мире, но в этом мой приезд к тебе не имеет никакого отношения. — Разумеется, нет. Ты просто мошенник, которого я выведу на чистую воду. — С чего ты это взяла?! Почему постоянно твердишь, что я мошенник?! — удивился мой личный враг № 1. — Ой, вот только не надо… — По себе людей не судят, милая. И хватит уже считать себя хитрее всех, не давай обещаний, что не сможешь выполнить. — Это не в Моих правилах. — Ты идешь по жизни так, будто все женщины хотят быть тобой, а все мужчины хотят быть с тобой… — Ошибаешься, — не согласилась я. — Неужели? — Да. Я вообще редко хожу, предпочитаю кататься на своей красавице. Обожаю быструю езду и… — О чем я и говорил, — закатил он глаза. — Слушай, я поняла: не знаю чем, но я обидела тебя лично. Наверное, не оценила по-достоинству… Твоя жалкая попытка засчитана, но сейчас тебе лучше убираться. — А если нет, то что? — широко улыбнулся этот ненормальный. Разговор его не злил, а забавлял, в отличие от меня: терпеть не могу подобных выскочек. — Не знаю… — протянула я, — А что мешает мне прямо сейчас пойти к отцу и рассказать, кто ты на самом деле? — А кто я на самом деле? — Любитель ловить рыбку в мутной воде, но судя по всему, до этого момента ловил лишь только самую мелкую. — А себя ты явно считаешь крупной? — Именно. Акулой. — Думаю, тебе стоит отправляться прямо сейчас, акула. Посмотрим, что он тебе скажет, — опять широко улыбнулся этот пройдоха. Само собой, к папе идти я не собиралась. Как известно, угрожать санкциями порой намного эффективнее, чем применять их. В данном случае это может обернуться против меня самой, а мне только недавно удалось восстановить доверие отца. Но этому жуку папа отчего то верит, интересно только, с чего? Наверное, подготовился он неплохо… Но почему? Что еще за личная вендетта против меня, я же на самом деле ему ничего не сделала?! Кажется… И папуля тоже хорош, из всех, кому он мог доверить присмотреть за состоянием дел, он выбрал жулика, а мне с этим разбирайся, раз уж я косвенно, но к этому причастна. — Эх, мои волосы сегодня слишком хорошо уложены, чтобы тратить здесь время с тобой, но да ладно… — я тяжко вздохнула: он не оставил мне выбора. Макар собирался что-то сказать, но не успел: я ловко поднялась с дивана, в три шага оказалась возле него, как следует врезала по его больному лбу и заорала что есть мочи, как следует прихватив его за ворот папиной рубашки, чтобы не сбежать не удумал. — Как ты посмел распустить руки? Помогите! Отпусти, мне больно! Помогите! Мне больно, убивают. Пустиии!! — кричала я, добавив визгливые нотки и не забывая держать Макара как следует. Сначала он немного растерялся, что неудивительно, потом попытался меня от себя отпихнуть, я укусила его за руку, придавила каблуком его стопу и прыти в нем немного поубавилось. Глаза его расширились, он хотел что-то сказать, но опять не преуспел в этом. — Отвали от моей сестры, извращенец! — услышала я позади голос братца, которого в тот момент почти любила, через пару секунд Макара от меня отцепили (то есть я его просто отпустила) и он оказался на полу под моим двухметровым братом. Не долго думая, последний навернул несчастному жулику кулаком по физиономии, а потом еще разок, для профилактики. Я жалко всхлипнула, подавив довольную улыбку, а Март приобнял меня за плечи, чем немало удивил. Каюсь, я его недооценивала, похоже, что он тоже унаследовал актерский талант нашей матери. Макар слабо шевелился на полу, я же вцепилась в братца. — Что здесь…? — я услышала шаги и голос мамули. На мгновение стало стыдно, когда я увидела ее напуганное лицо, но я напомнила себе: действовала я во благо нашей семьи.