Он стоял там довольно долго, совершенно неподвижно, будто ожидал чаевых, — или он ждал, что его пригласят выпить и выкурить сигару? — Можешь идти, — объявила она довольно резко, и чары были нарушены. Вмиг он превратился в не более чем хориста в «Шоколадном солдате»[9]. — Да, мисс Уиверн, — ответил он, и, когда он отвернулся от нее к двери, я заметила на его лице выражение… Что это было? Презрение? 3 — Здесь больше солнца, — говорил Доггер. — Если не возражаете, мы разместим вас здесь, пока предназначенная вам спальня не будет готова. Мы осматривали спальни и наконец зашли в комнату Фели. Поскольку это время года не баловало нас солнцем, я предположила, что Доггер думает о днях минувших. — Она прекрасно подойдет, — сказала Филлис Уиверн, подплывая к окну. — Вид на маленькое озеро — есть… Романтические развалины — есть… Видно фургон с гардеробом. Что еще может желать ведущая актриса? — Могу я помочь распаковать ваши вещи? — спросил Доггер. — Нет, благодарю. Бан об этом позаботится. Она сейчас придет. — Мне не сложно, уверяю вас, — сказал Доггер. — Очень мило с вашей стороны, Доггер, но нет, я вынуждена настаивать. Бан — большая собственница. Она будет рвать и метать, если подумает, что кто-то притрагивался к моим вещам. — Понятно, — сказал Доггер. — Что-нибудь еще? Могу я попросить миссис Мюллет принести вам чайник чаю? — Доггер, вы бесценное сокровище. Это именно то, чего я хочу. Надену что-нибудь поудобнее и погружусь в ужасный сценарий Вэла. Чего стоит жизнь, если я не буду знать его в совершенстве к тому моменту, когда включат огни? — Благодарю, мисс, — сказал Доггер и ушел. — Забавный сухарь, — заметила она. — Он с тобой всю жизнь? — Отец и Доггер вместе служили в армии, — сказала я, слегка ощетинившись. — А, братья по оружию. Обычное дело сегодня, я понимаю. Друг за друга. Ты спасаешь мою жизнь, а я спасу твою. Может быть, ты видела меня в «Окопе в гостиной»? Примерно тот же сюжет. Я покачала головой. В этот момент распахнулась дверь и влетела Фели. — Что, черт побери, ты вытворяешь? — заорала она. — Я тебе уже говорила, что будет, если я снова поймаю тебя в моей комнате! Она не заметила, что у окна стоит Филлис Уиверн, и попыталась схватить меня. — Нет! Фели резко обернулась, чтобы посмотреть, кто говорит. Поднятая рука упала и безвольно повисла вдоль тела. Секунду они стояли, уставившись друг на друга, Фели — будто столкнулась с ужасным привидением, Филлис Уиверн выглядела так же, как в последних кадрах «Стеклянного сердца», когда она непокорно цеплялась за шпиль собора. Затем нижняя губа Фели задрожала и глаза наполнились слезами. Она развернулась и убежала. — Значит, — сказала Филлис Уиверн после продолжительного молчания, — у тебя есть старшая сестра. — Это Фели, — ответила я. — Она… — Нет нужды объяснять. Старшие сестры всего мира очень похожи: полчашки любви, полчашки презрения. Я сама не могла бы дать лучшего определения! — У меня такая же сестра, — добавила она. — На шесть лет старше? Я кивнула. — Моя тоже. Вижу, у нас намного больше общего, чем любовь к ужасным убийствам, Флавия де Люс? Она пересекла комнату и, подняв мой подбородок, заставила меня посмотреть ей в глаза. И обняла меня. Она действительно обняла меня, и я вдохнула ее жасмин — искусственный или нет. — Пойдем на кухню за чаем. Избавим миссис Мюллет от необходимости нести его наверх. Я радостно улыбнулась ей и чуть не взяла за руку. — А также, — добавила она, — воспользуемся шансом узнать свежие сплетни. Кухни — очаги скандала, знаешь ли. * * * — О-о-о! — сказала миссис Мюллет, когда мы вошли в кухню. Если не считать этого и изумленного взгляда, она справилась неплохо. — Мы решили спуститься в командную рубку, — объявила Филлис Уиверн. — Могу я чем-нибудь помочь? Я увидела, что она полностью обезоружила миссис Мюллет — так запросто. — Нет-нет-нет, — задыхаясь, ответила она, — присаживайтесь, пожалуйста, мисс. Вода почти закипела, и пирог с салом[10] поспевает в духовке. — Пирог с салом! — воскликнула Филлис Уиверн, закрывая лицо ладонями и бросая лукавые взгляды сквозь пальцы. — Господи боже! Я не ела его со времен, когда ходила с косичками! Миссис Мюллет просияла. — Я пеку его на Рождество, как делала моя мать и еще раньше ее мать. Пирог с салом объединяет семью, так сказать. Он и правда объединяет, но я не пророню ни слова на эту тему. — И вот, — сказала миссис Мюллет, доставая пирог из духовки с помощью пары прихваток и помещая его на подставку. — Посмотрите! Почти можно есть! Старая шутка, слышанная раз сто, но я послушно засмеялась. В ней больше правды, чем думает Филлис Уиверн, но я не хочу испортить ей удовольствие. Кто знает? Может, она найдет эту гадость съедобной. Если бы готовка была игрой в дартс, стряпня миссис Мюллет редко бы попадала в цель. Миссис Мюллет разрезала пирог на двенадцать частей. — По два кусочка на нос, — объявила она, бросив взгляд на Доггера, вошедшего в кухню. — Вот чему учили нас у леди Рекс-Уэллс: два кусочка на нос сберегут вас от дыры. Она имела в виду «от могилы», конечно. Старая леди говорила, что это относится к каждому, от нее самой до помощника садовника. Натуральная фурия, вот кто она была, но дожила до девяноста девяти с половиной лет, так что в ее словах что-то есть. — Что вы об этом думаете, Доггер? — поинтересовалась Филлис Уиверн у Доггера, который скромно пил чай, стоя в углу. — Хорошее сало помогает вырабатываться желчи. Хорошая желчь способствует пищеварению, что удлиняет жизнь, — неуверенно сказал Доггер, глядя в чашку. — Так я слышал. — И все благодаря двойной порции пирога с салом! — воскликнула Филлис Уиверн, радостно хлопая в ладоши. — Что ж, за вторую сотню лет! Она взяла вилку и поднесла маленький кусочек ко рту, остановившись на полпути, чтобы одарить миссис Мюллет улыбкой, должно быть, стоившей тысячу гиней. Она задумчиво пожевала. — О мой бог! — сказала она, кладя вилку на тарелку. — Боже ж ты мой! Даже ее великолепное актерское мастерство не помогло подавить тошноту. — Я знала, что вам понравится, — прокукарекала миссис Мюллет. — Но я должна быть жестокой и держать себя в узде, — сказала Филлис Уиверн, небрежно отодвигая тарелку и вставая из-за стола. — Я толстею, как свинья, от пирога, а уж когда речь идет о пироге с салом, достаточно дня, чтобы он изо рта перебрался на бедра. Уверена, вы понимаете. Миссис Мюллет убрала тарелку и поставила ее за раковину немного чересчур аккуратно. Я не сомневалась, что она унесет этот кусок домой, завернет в подарочную упаковку и поставит в горку между фарфоровыми солонкой и перечницей в виде собачек с надписью «Подарок из Блэкпула» и изящной стеклянной птицей, двигавшейся вниз-вверх и пьющей воду из трубочки.