На Руслане был синий флисовый плед, а на мне красный; парень крепко обнимал меня, чтобы мне было еще теплее. Я ощущала его дыхание в своих волосах. Я знала, что сделало бы этот момент еще лучше, и еще чудеснее… Но продолжала бороться с собой, взвешивать за и против, проворачивать наш сегодняшний разговор в своей голове, другие разговоры, его противоречивые поступки. Думать о правильном и ошибочном. Обо всех причинах, почему я могла или не могла ему верить. Продолжала игнорировать биение собственного сердца, разгонявшего мою кровь до скорости света при одном взгляде на это лицо. Красивое лицо, так часто озаряющееся беспечной улыбкой! Глаза, способные метать молнии, дарить взгляды нежности… или даже… Я не решилась произнести это слово даже про себя ‒ испугалась этой стремительности, этого вихря эмоций, этого сказочного, слишком прекрасного дня. Чарующий осенний пейзаж, ветер на ресницах. Солнечные искры повсюду, в его черных глазах, в волосах, далеко в безоблачном небе. Его губы приближались к моим, и вот-вот должны были встретиться с ними. Только ощутить их бархатную нежность, их тепло, этот вкус… Забыть обо всем! Мое сердце забилось, как испуганная птица, попавшая с силки. Не знаю. Не знаю, могу ли, должна ли себе это позволить… Глава 26. Причины для сомнений В самый последний момент я опустила голову, отвернулась в сторону от него. ― Руслан, мне нужно подумать… мне нужно время, ― прошептала чуть слышно. Парень сделал глубокий вдох. Ему явно не так-то легко было взять себя в руки ‒ мой отказ и разозлил, и разочаровал его. ― Ладно, Ариша, ― наконец произнес, заправив прядь волос мне за ухо. ― Подумай еще немного. Конечно, он не привык к отказам, да и, наверное, считает, что для того, чтобы мы с ним не были вместе, нет никаких разумных причин. Но с моей стороны все выглядело немного иначе. После того, как шар опустился на землю, Орлов отвез меня обратно в школу, припарковал свой «Астон Мартин» рядом с женским общежитием. ― На несколько дней мне придется уехать, так что у тебя целый вагон времени на размышления. Мое сердце сжалось ‒ что бы я ни говорила самой себе, мне совсем не хотелось с ним расставаться. ― А куда ты едешь? ― В Гонконг вместе с отцом. К пятнице я вернусь, и надеюсь, что к этому дню ты окончательно во всем разберешься. Мы смотрели друг другу в глаза, не решаясь закончить свидание и выйти из машины. Не решаясь коснуться друг друга… Казалось, сам воздух между нами был пронизан электричеством. Не знаю, в чем тут было дело ‒ в полумраке, в уединении автомобильного салона, в неминуемости грядущей разлуки, но внезапно эти ощущения, этот жар, волнение и трепет, стало просто невозможно терпеть. Против воли мое дыхание участилось. Протянув руку в миллиметре от моей груди, Орлов открыл дверь с пассажирской стороны автомобиля. В этот момент его лицо оказалось очень близко от моего. Я замерла. На секунду мне показалось, что я парю в невесомости. Я ощущала исходящее от него тепло, этот пряный свежий аромат, смешанный с еще каким-то сводящим с ума, волнующим запахом. На мгновение Руслан прикоснулся ртом к моей щеке, провел ладонью сверху вниз по моей шее… В моих легких словно закончился весь кислород. С сердцем произошло что-то немыслимое ‒ оно и остановилось, и разрослось в размере, и забилось с какой-то умопомрачительной скоростью. Парень отстранился от меня, но это явно далось ему с большим трудом. В тех местах, где меня коснулись его губы и руки, мою кожу саднило; по всему телу ходили обжигающие волны одна за другой. Я поспешила выйти наружу, пока окончательно не потеряла голову и не наделала глупостей. Оглянувшись, проследила взглядом за этой роскошной сияющей машиной ‒ проехав немного и сделав поворот, Руслан снова покинул школьную территорию. Уехал, дал мне время разобраться в себе. Конечно, так было лучше. Но почему сейчас, в этот момент мне уже так не казалось? * * * В свою комнату я шла, по-прежнему пребывая в состоянии какого-то странного умопомрачения. Все мое существо было охвачено огнем, мысли кружились и рассыпались, упрямо не желая меня слушаться. Но хуже всего было другое… Мне уже начало безумно его не хватать. За какой-то день, один-единственный день я умудрилась настолько пристраститься к присутствию этого парня, что теперь, едва расставшись с ним, не могла думать ни о чем другом, кроме как о нашей новой встрече. В моем животе порхали сумасшедшие бабочки, голову наполняли волнительные воспоминания. Перед глазами стоял образ его лица. Я словно все еще могла ощущать силу его объятий… Что он со мной сделал?! Такого я не испытывала никогда. Никогда со мной не происходило ничего, хоть отдаленно напоминающего этот эмоциональный ураган. Я вспомнила свои первые в жизни отношения, сейчас казавшиеся такими далекими, тусклыми и нереальными ‒ как будто все это происходило не со мной. Мне было хорошо с Димой, правда. И хоть я никогда не считала любовью то, что испытывала к нему… как выяснилось, я вообще ничего к нему не испытывала. Сочетание неплохой дружбы, чисто человеческой симпатии и легкого физического влечения ‒ это даже нельзя было назвать влюбленностью. А сейчас… Не зря я так боялась разговоров о личном, не зря избегала встреч с Русланом. После сегодняшнего свидания я сумела увидеть его совсем с другой стороны… и в моем сердце что-то сдвинулось. Открыв дверь своим ключом, я сразу обратила внимание на две вещи. Во-первых, заметила портфель со всеми книгами, тетрадями и телефоном, который, как и говорил Руслан, «его люди» принесли в мою комнату. А во вторых, я увидела свою соседку, бездвижно лежащую на кровати поленом ‒ ее волосы были никак не уложены, на лице не было видно и следа макияжа, под глазами горели лиловые круги. На секунду переведя на меня пустой взгляд, она снова обратила его на потолок, никак не прокомментировав мой непривычный внешний вид. ― Ты в порядке? ― невольно спросила я. Девушка ничего мне не ответила, все так же продолжая смотреть прямо перед собой. Ее небольшой изящный нос был красным и слегка припухшим, словно она очень долго плакала. Что-то мне подсказывало, что я была последней, от кого Катя ждала участия и сочувствия. Мы не только не были подругами ‒ не хочется это признавать, но мы были настоящими врагами. Я ничем не смогла бы ей помочь, даже если бы захотела. Скорее всего, она переживала из-за Карины и остальных девчонок, которых натравил на нее Орлов, а значит, могла винить во всем меня. Я вздохнула. Сняв новое пальто и повесив его в шкаф, я посмотрела на время ‒ ложиться спать было еще рано, садиться за уроки поздно (да и не очень хотелось). Внутри меня кипела какая-то нервная нуемная энергия. Я знала, что в ближайшее время точно не смогу успокоиться, а значит, вариант тихого вечернего времяпрепровождения с книжкой тоже отпадал. А не пойти ли мне в комнату отдыха? Кто знает, может мне удастся встретить там Дину с Алиной, поговорить с ними, расспросить о том, что в этот момент волновало меня сильнее всего? Да, наверное, так и сделаю. Вытащив из рюкзака свой телефон, я отправилась на поиски девчонок, подруг детства Руслана Орлова. Удача мне улыбнулась, даже улыбнулась дважды ‒ Алина и Дина действительно сидели в комнате отдыха, и других наших одноклассниц рядом с ними не было. ― О-о-о! Кто пришел! ― увидев меня, блондинка даже в ладоши захлопала от восторга. ― Главная героиня сегодняшних сплетен! ― Мы держали за тебя кулаки, ― хмыкнула Дина. Я даже немного растерялась: ― В смысле? Вы о чем? ― Ну, как же, об этом вся школа болтает! Сегодня ты при всем честном народе заявила нашему Русланчику, что никогда не пойдешь с ним на свидание, а он взвалил тебя на плечо и куда-то утащил! ― Да… наверное, весело было за этим наблюдать. ― Увы, мы с Алиной все пропустили. ― Не представляешь, как нам обидно! Говорят, он силой затащил тебя в свою машину и куда-то увез. ― Кое-кто уже вовсю принимает ставки, живой ты вернешься, или он тебя где-нибудь похоронит. ― Но ты выглядишь живой, и даже больше, ― девушка оглянула взглядом мой новый наряд. ― Отлично выглядишь! ― Так куда он тебя повез? Алина от любопытства уже чуть кони не двинула, ― ухмыльнулась шатенка. ― На свидание, ― честно ответила я. ― Мы пошли на свидание в ресторан, а потом он устроил мне полет на воздушном шаре. ― Это такой эвфемизм? ― Дина не сдержала широкую ухмылку. Я слегка покраснела. ― Да нет же, в самом прямом смысле ‒ корзина, шар, наполненный горячим воздухом. Мы с ним летали в небе над Подмосковьем. Девчонки переглянулись с каким-то неоднозначным видом. ― Что?