Все-таки он явно успел придумать всем нам легенду, забыв только ей с нами поделиться. Но Салманов уже вернулся к воркованию со своей пассией, бросив меня на произвол судьбы. Пришлось что-то невнятно промямлить и попытаться увести беседу в более безопасное русло. Но куда там… Дальнейший тяжелейший допрос продолжался битый час. Соседка ненавязчиво любопытствовала, какая у меня машина, какая зарплата, какая квартира, насколько богатый гардероб, где я одеваюсь, закупаюсь и прочее-прочее-прочее. А сама же все вопросы о себе технично отклоняла и возвращала фокус на меня. Вскоре я стал ощущать себя участником какой-то глупой викторины, в которой любое неосторожно сказанное слово могло обернуться против меня же. Максу в этом плане повезло больше. Его собеседница трещала без умолку, не интересуясь даже тем, слушает ли он ее. А Сынок так и вовсе кайфовал, напоминая довольного мартовского кота. Разве что не мурчал при этом. Я смог перевести дух только тогда, когда троица девиц дружной стайкой упорхнула в уборную, оставив нас в мужской компании. — Твою мать… — смахнул я испарину с лица. — Умар, это что вообще такое? — Понравились девочки? — самодовольно осклабился новичок. — Не благодарите. — Мне эта пигалица даже не в дочки, а во внучки годится, — угрюмо пробурчал Изюм, становясь похожим на себя обычного. — Блин, мужики, ну простите! — виновато развел руками Салманов. — Я никого старше не знаю! — Да все нормально, — отмахнулся я как можно беззаботней. — Главное, чтоб у тебя мозги отдыхали. Мы-то выдержим. Да, Макс? — Не знаю… — слегка побледнел мой напарник. — Мне как-то не по себе… — Ой, глядите! — рассмеялся я. — Упырей он, значит, не боится, а молодых красоток испужался? — Не мое это, Факел, — не принял шутливого тона приятель. — Это вы, молодежь, а я уже дряхлый для таких развлечений… — Так, о работе больше не говорим, — приглушенно прервал нас Умар, — девочки возвращаются. — Фух… ну ладно, выше нос! Мы ведь отдыхаем, правда ве… Изюм осекся на полуслове и замер с открытым ртом, уставившись мне куда-то за спину. — Эй, Макс, ты чего завис? — позвал я сослуживца. — Да так… одного знакомого в телике заприметил… Я обернулся в ту сторону, куда смотрел Виноградов и чуть со стула не упал, когда увидел на подвешенной под потолком плазме… себя? Рыжий кот наоборот! Эти журналисты и в самом деле пустили в эфир свой сюжет. На экране сейчас стоял я в покореженном когтями упырей ИК-Б. Весь заляпанный кровью и копотью, словно какой-то адский трубочист, а позади меня виднелись стены того самого проклятого концертного зала, где резвился обезумевший инфестат… — Не скучали, мальчики? — девчонки вернулись и принялись шумно рассаживаться по местам. — Что смотрите? — Что показывают, то и смотрим, — неприветливо пробурчал Изюм, у которого, кажется, пропали остатки настроения. — Ой, а я читала об этом случае в интернете! — подала голос его соседка. — Там фотка как раз этого мужика кровавого была… — Да-да, я тоже видела! — покивала слева от меня Юна. — Около сотни погибших в Зарядье… ужасно просто! Эта инквизиция вообще работать не хочет! Пока мирное население гибнет от рук некромантов и их зомби, они перед камерами позируют… — Вообще-то, это кадры уже после штурма! — поспешил встать на нашу защиту Умар. — Насколько я слышал, там жуткая мясорубка была! — Да отговорки это все для электората, — отмахнулась от новичка брюнетка. — Просто прикрытие, чтоб оправдать исчезающие в никуда миллиарды бюджетных рублей! — Ага, перед тобой министры отчитывались что ли?! — начал заводиться Салманов. — Между прочим, эти ребята… Дальнейшую перепалку я уже слушать не стал. Вот так вот оно бывает. Ты суешься в самое пекло, рискуя своей башкой, грудью бросаешься на восставших мертвецов и их хозяев, а какая-то разукрашенная дамочка за это еще и костерит. Обидно? Пожалуй. Но не смертельно. Для меня уже не в новинку подобные взгляды на нашу службу. Давно успел усвоить, что всем не угодишь. Но позитива, как ни крути, мне этот разговор не добавлял. Эх, кажется, теперь и я понимаю старика-Виноградова. Тоже отчего-то почувствовал себя старым, а до кучи еще и ненужным. Где там у меня жвачка была? Немного ледяной мяты мне сейчас не помешает… Глава 10 Дискуссия между Сынком и Юной вышла жаркой и эмоциональной. Спустя минут двадцать непрерывного галдежа мне даже пришлось подняться, подойти к Умару и настойчиво шепнуть тому на ухо, чтобы завязывал сраться. Не для того мы с Изюмом поперлись в этот чертов бар, дабы он тут еще больше накрутил себя. Расслабляться надо, а не буянить. — Ох, спасибо, мой рыцарь, но я бы и сама справилась, — растянула напомаженные губы в многообещающей улыбке Юна. Кажется, она совершенно превратно восприняла мой маневр, и посчитала, что я рванулся защищать ее честь, чтобы заслужить толику снисходительного одобрения. Не понимает она, что мне плевать на нее с высокой колокольни. А вот за Салманова, который с нами жизнью рисковать ходит, я в самом деле волнуюсь. Ну да ладно, не буду же я об этом ей говорить. Вроде как для них мы просто троица спортсменов. Дальнейший остаток вечера протекал уже в какой-то еще более непонятной обстановке. Лиля, приговорив четвертый коктейль, начала откровенно липнуть к Изюму, но тот оставался непреклонным и отвергал все ее навязчивые ласки. Умар страстно целовал свою пассию, уже чуть ли не раздевая ее прилюдно. А тут еще и моя соседка, глядя на разомлевшую от жарких ласк молодого горца подругу, тоже решила взять быка за рога. — Слушай, Юра, — томно промурлыкала она, облокачиваясь на меня. — А чего это ваш огромный друг такой хмурый? — Житие у него тяжкое, вот и хмурый… — Вот только не надо брать с него пример, ладно? Давай, о чем-нибудь поговорим. С тобой так интересно было… Беспомощно оглядевшись по сторонам, я протяжно вздохнул и потянулся за стаканом сока, чтобы заполнить долгую паузу. — Ой, что это у тебя, татушка? — разглядела все-таки Юна на обратной стороне моего запястья татуировку с распятием. — А у меня тоже есть! Хочешь, покажу? Только не здесь… она у меня под платьем, хи-хи… Кое-как удержав свои глазные яблоки от закатывания, я в очередной раз порадовался, что моя эмпатия дальше зачаточного состояния не развилась. Иначе не представляю, как выносить этот забористый флер из алкогольного опьянения и похоти, источаемый брюнеткой. — Дай посмотрю, что там у тебя! Девушка беспардонно подтянула мою руку ближе к себе, и принялась разглядывать в полумраке мое тату. Я, вроде, упоминал уже, что не люблю особо им хвастаться и показывать направо и налево? Ну вот сейчас мне этого не хотелось еще сильнее. Надо было кофту с длинным рукавом надевать, идиот… — О-о-о, так ты из этих, что ли? Из верунов? — уничижительно фыркнула девица, когда я мягко высвободился из ее цепких коготков. — Очень жаль, я думала, вы нормальные парни… Грянувший после этих слов шквал негодования чуть не снес меня со стула. Я уж побоялся, что тут где-то неподалеку от нас началась безудержная резня между кровными врагами. Но это оказался всего лишь Сынок. Именно от него исходила эта слепящая вспышка бешенства. — Юна, закрой свой рот! — зло прорычал Салманов, приподнимаясь над столешницей. — Не смей таких вещей говорить моему другу, ты поняла меня?! — Э-э-э… ты чего, Умар? — потерялась на мгновение брюнетка. — Какая муха тебя укусила?! — А такая! — повысил голос новобранец. — Вера — это святое, и твой поганый язык вообще не должен ее касаться! Я, если помнишь, мусульманин. Может, ты и про Аллаха рискнешь что-нибудь подобное ляпнуть, а?! — Не разговаривай со мной в таком тоне… — попыталась было сбить напор девушка. Но куда там… Салманов закусил удила, и Изюму пришлось его деликатно придержать, чтобы делов не натворил. Молодой напарник костерил обалдевшую брюнетку так, что та попеременно то бледнела, то краснела. И даже полумрак ночного заведения не мог полностью скрыть этих метаморфоз. На прямые оскорбления, к его чести, парень не переходил, но вещи говорил достаточно жесткие. Поэтому никто из нас не удивился, когда три подружки решили, что с них на сегодня хватит и выскочили из-за нашего столика. Они поспешно сбежали, награждая на прощание презрительными взглядами каждого из нас, и демонстративно отсели подальше. Впрочем, долго они не скучали, потому что уже через пару минут их перехватила шумная компания каких-то молодчиков, и усадила к себе на диванчик. Хех, ну, надеюсь, с этими ребятами девчонкам будет повеселее… — Остынь, Сынок, — успокаивающе хлопнул напарника Изюм по спине. — Не стоят они того, чтобы так злиться. Ты как колючий ёж стал, расслабься! Мы же за этим сюда пришли! — Вот дерьмо… — тряхнул густыми волосами Умар. — Извините, мужики, что вечер вам испортил. Я просто почувствовал, как Юру слова этой дуры набитой задели, вот и вспылил… — Факел большой уже мальчик, сам за себя постоять может, — нравоучительно выставил палец Виноградов. — Возьми за привычку не лезть поперек батьки, сечешь? — Да, еще раз простите… — Вообще-то, без них даже как-то легче стало, — поспешил я успокоить юного товарища. — Теперь хоть можно поговорить о том, что беспокоит именно нас… Собеседники со мной согласились, и до самой ночи мы с ними просидели, обсуждая службу, появление упырей, боевую подготовку и даже предстоящий смотр в подразделениях ГУБИ. Все прошло довольно мирно, и по Салманову стало видно, что после наших увещеваний он заметно расслабился. То ли пылкие обжимания с его подружкой сыграли роль, то ли наши аргументы, то ли все вместе взятое. Иными словами, главная цель вылазки оказалась достигнута, что радовало буквально каждого члена нашего малого звена! И вот на часах щелкнуло полпервого ночи, Умар начал клевать носом, Изюм принялся ворчать больше обычного, а это значило, что настала пора собираться. Уже расплатившись по счету и направляясь к выходу, я свернул к барной стойке, чтобы заказать последний стакан минералки. А то от непомерного количества выпитого за сегодня апельсинового сока рот пощипывало так, что захотелось его промыть. Но когда я уже приложил карту к терминалу оплаты, ко мне вдруг обратилась незнакомая девушка. — Доброй ночи, — вежливо поздоровалась она. — Вы уж меня простите, но я стала невольной свидетельницей ссоры с… э-э-э… с вашей подружкой. — Привет, — кивнул я, — вы, наверное, перепутали, у меня нет подружки. — А вон та брюнетка, — собеседница украдкой показала на Юну с остальными девицами, которые задорно отрывались и зажигали в новой компании, — разве вы не вместе? Впрочем, извините, это не мое дело. Просто, я слышала спор и про инквизицию, и про бога, вот и решила… Незнакомка мило застеснялась, чем вызвала у меня на устах легкую улыбку. А она довольно красивая, вообще-то. Одета скромно, даже не сравнить с вульгарно расфуфыренными барышнями, которых пригласил Умар. Но как по мне, то она выглядит гораздо симпатичней, чем вся та троица пустышек вместе взятая. И почему-то лицо кажется каким-то знакомым… где мы с ней могли видеться? — Не переживайте, — мягко поддержал я нашу мимолетную беседу. — Я об этом не думаю, и вы не думайте. Каждый имеет право на собственное мнение. — Да, в этом есть зерно истины… — Юра, — протянул я красавице руку. — Марина, — лучезарно улыбнулась мне девушка. — А для друзей Маришка. — Очень приятно, Марина, — степенно кивнул я, решив пока не переходить на предложенное ласковое обращение. — И мне… а знаете, Юрий, я все-таки не стану молчать. Я слышала всю ерунду, которую городила эта дура, и хочу сказать, что не согласна с ней. Ваш товарищ ей верно ответил, если б не инквизиция, то весь город давно бы уже потонул в крови убитых и слезах выживших. Просто не у всех хватает мозгов это осознать. И ваша татуировка… она мне очень нравится… вот. — Это было немного неожиданно, — постарался я не выдать своего смущения. — Но спасибо, необычайно приятно слышать… почему-то. Твою мать! Жарский, ну что ты за придурок?! Зачем было добавлять это «почему-то?!» Прихлопнул бы пасть на секунду раньше, в чем сложность-то?! В кои-то веки к тебе первой подошла обворожительная девушка, а ты…