– Будешь говорить? Новая порция быстрых кивков. – Тогда рассказывай, – разрешил я. – Противоядие. – Пленник практически не разжимал губ. – Сначала противоядие… – Младший! – Шаги за моей спиной возвестили о приближении паренька. – Принеси траву, которая лежит на столе. Совсем скоро ладонь закололи маленькие сухие травинки, и я продемонстрировал «противоядие» пленнику. – Говори! – Сначала… – Нет. Сначала ты расскажешь все. И на твоем месте я бы не тратил время на споры. Лонгус прикрыл глаза, втянул носом сочившуюся кровь, а затем начал говорить: – Господин послал нас забрать деревню под клейп. – Разбитые губы чуть подрагивали. – Но по дороге местные сказали, что видели молодого интерфектора, с ног до головы одетого в черное серебро… – И? – Меня больше интересовала связь Мунро с Блэлоком, но я пока решил не торопить рассказчика, хотя внутри все дрожало от нетерпения. – Я сообщил остальным, – последовал легкий кивок в сторону ближайшего мертвого беллатора, – что можно поживиться и забрать у этого молодого интерфектора его снаряжение… Кто-то из стоявших рядом людей усмехнулся – действительно, случай распорядился так, что подобные заявления выглядели несколько самонадеянно. – Мы думали догнать тебя в пути, но здесь такой клубок из этих проклятых дорог… – Мужчина на миг замолчал, а потом, подбавив в голос просительных ноток, промямлил: – Может, дашь противоядие? – Нет, – коротко ответил я и высыпал немного травы на землю. – Поторопись. – Я хотел перехватить тебя перед деревней, – зачастил Лонгус, проглатывая окончания слов. – Чтобы ты не нашел упыря! Люди говорят, что интерфекторам под силу чуять нечисть… Он должен был сидеть неподалеку, в лесу. Он не должен был вылезать, но этот идиот все равно приперся! Неудивительно – вампиры, похоже, не отличаются большим здравомыслием. К тому же Блэлок еще в городе говорил, что рана в ноге потребует выпить много крови, которая явно действовала на его сообразительность не самым благотворным образом. – Нужно было просто уйти, – сожалея о собственной глупости, мужчина сбивчиво продолжил рассказ. – Но я не мог оплошать… Этот выскочка Андерсон и так взял слишком много власти, и если бы я подвел господина… Ни о каком Андерсоне я и слыхом не слыхивал, но подробности можно будет выяснить позже. – Дальше! – Мне пришлось повысить голос – люди, плотно окружившие нас, переговаривались, мешая допросу. – Дай противоядие, – прохрипел Лонгус, но, увидев, что я собираюсь смахнуть остатки травы с ладони, вновь торопливо заговорил: – Все это нужно было, чтобы выманить Ван-Прагов – они обязательно приехали бы, узнав о захвате деревни… Мы бы отступили, а их бы на обратной дороге встретил упырь… Значит, Блэлок собирался напасть на братьев, не имевших ни малейшего шанса, ведь оружия из черного серебра у них не было. Потом Мунро мог спокойно устроить свадьбу старого Ван-Прага с кем-нибудь из своих родственниц, перетопить которых, по словам Губы, не хватило бы целого озера. Гомон вокруг стал громче – воины роптали, постукивая копьями о щиты, а Кристофер бил латной перчаткой по бедру, гневно раздувая ноздри. Даже спокойный Алистер хмурил черные брови, с ненавистью глядя на пленника. – Дальше! – А что дальше? – Лонгус испуганно смотрел на меня. – Дальше старого Ван-Прага, который совсем выжил из ума… – Что?! – Яростный вопль Кристофера прервал сбивчивую речь мужчины. – Да как ты смеешь, тварь?! Воин не ограничился одними словами – каблук его сапога шаркнул по земле, поднимая пыль, а носок клюнул пленника в висок. Мужчина в ответ лишь слегка дернулся и замер, повернув голову набок. – Хватит! – на этот раз кричал уже я. – Что ты творишь?! Закипавшая внутри злость – черная и тягучая – требовала прибавить какое-нибудь оскорбление, но мне удалось сдержать ненужную грубость. Ни к чему лишний раз злить и без того не самого сдержанного человека. Однако, когда я заметил закатившиеся глаза пленника, мою рассудительность словно ветром унесло – захотелось треснуть Кристофера Ван-Прага по лбу. Желательно чем-нибудь тяжелым. – Ты в своем репертуаре, брат, – произнес Алистер, присев рядом. – Очередная случайность? Или ты просто не хотел, чтобы он договорил? – Что ты несешь? – Ответный вопль разбудил птиц, дремавших на ветвях ближайших деревьев. – Эта тварь оскорбила нашего деда! – Ну, годы и вправду не пощадили его… Меня не интересовала очередная перепалка между родственниками – были дела поважнее. Приложив ухо к груди Лонгуса, я пытался услышать стук сердца, но безрезультатно – то ли мешала одежда, то ли оно попросту уже не билось… В одной из книг упоминалось, что можно проверить наличие дыхания при помощи зеркала или кусочка стекла. Конечно, ни того ни другого у меня не было, поэтому пришлось обходиться имеющимся. Рукоять кинжала будто бы сама прыгнула в ладонь, и я приблизил отполированный металл ко рту пленника – сначала ничего не происходило, но спустя несколько долгих мгновений на клинке появилась едва заметная влажная дымка. Дрожавшие от напряжения руки с трудом вернули оружие на место, в ножны. Лонгус жив! Это обстоятельство обрадовало меня вовсе не из-за какого-то особенного человеколюбия или большой заботы о судьбе пленника – просто допрос еще не был окончен, а он так и не сказал прямо о связи Мунро с порождениями зла. Кроме того, в дальнейшем наверняка придется убеждать и других беллаторов, поэтому такой свидетель точно не помешает. Хотя в конце его вряд ли ждет что-то хорошее – за помощь упырю наказание только одно. Смерть. – Господин Ван-Праг. – Я поднялся на ноги и посмотрел в рыбьи глаза Кристофера. Мужчина явно испытывал неловкость, отчего короткие и редкие ресницы нервно подрагивали. – Хочу напомнить, что этот человек, – мой палец указал на тело Лонгуса, – виновен в пособничестве вампиру, и раз уж я здесь, то только мне дозволено решать его дальнейшую судьбу. – Это моя земля. – Кристофер говорил нарочито грубо, чтобы скрыть смущение. – И я здесь хозяин… – Спорное утверждение. – Алистер постукивал кончиком меча по голенищу сапога. Не знаю, почему в роду Ван-Прагов сложилось такое противостояние, ведь здешние порядки предельно просты – все достается старшему. Однако братья отчего-то никак не могли определить, кому же принадлежит это самое старшинство, что и вело к постоянным склокам. – Скромная хартия, которую подписал и… этот оаз. – Я чуть было не сказал «наш», но вовремя остановился. – Разрешает проводить дознание и выносить приговоры пособникам тьмы только действующим интерфекторам. Остальные владетели имеют такое право лишь в отсутствие представителей Ордена и при срочной необходимости. Список этого древнего документа, составленного самим Защитником, я видел во время службы в ратуше – в древности он был скреплен печатью одного из первых королей, а после подтвержден и советом Сильного города. Поговаривали, что не все оазы соглашались содействовать интерфекторам, а кое-кто вроде как даже препятствовал деятельности Ордена. Раньше мне не особо верилось в подобное – кто в здравом уме станет мешать борцам с нечистью? – но теперь пришло понимание: из-за власти люди готовы пойти на любую глупость. – Мы не оспариваем твои права. – Алистер чуть склонил голову, бросив быстрый взгляд на брата. – Я не позволю оскорблять деда, – пробурчал тот. Но уже негромко и без грубости. – Предупреждаю, если вы еще раз навредите Лонгусу, это будет расценено мной как пособничество пленнику, совершенное в целях избежания последним справедливого возмездия. За громоздкими казенными формулировками я пытался скрыть некоторую неловкость, появившуюся вместе с первыми солнечными лучами. В побледневшем утреннем воздухе воины предстали во всей своей внушительной красоте, и спорить или даже отчитывать их предводителя оказалось непросто. Однако я справился – Кристофер коротко и недовольно кивнул, а после сразу отошел в сторону, чтобы отдать распоряжения по поводу пленника. Крестьяне, которым после бессонной ночи предстоял тяжелый день, безразлично выслушали приказ, а после споро и достаточно аккуратно погрузили бессознательное тело на телегу. Деревянные колеса размеренно поскрипывали, пока усталые люди толкали повозку на середину небольшой площади. – В нашей усадьбе, – Кристофер взобрался на коня и теперь глядел на меня сверху вниз, – есть человек. Надежный. Он воевал еще рядом с дедом и разбирается в ранах. – Брат, ты точно желаешь смерти этому бедолаге. – Не касаясь стремян, Алистер легко запрыгнул в седло. – Леко и в лучшие дни мог только перерезать больному глотку, чтобы облегчить страдания, а уж теперь, когда его рассудок помутился… Это замечание вопреки опасениям не стало началом новой ссоры – Кристофер только махнул рукой и причмокнул губами, понукая коня. Несколько мгновений, и всадник покинул деревню, не дожидаясь остальных. – Не волнуйтесь, господин интерфектор, – вдруг негромко произнес Младший, недовольно глянув на оставшегося Ван-Прага. – Старый Леко не так уж плох. Я только кивнул – все равно выбора у нас не было. Плохой лекарь лучше, чем вообще никакого, но мне обязательно стоило понаблюдать за тем, как этот Леко станет обращаться с пленником. Пусть я не очень много понимаю во врачевании, но, надеюсь, сведения, почерпнутые в прочитанных книгах помогут правильно оценить действия местного целителя. Сборы не затянулись – я быстро собрал немногочисленные вещи и взгромоздился на спину Тоненькой, которая явно не была готова к раннему путешествию, да еще и второй день кряду. На востоке медленно поднималось оранжевое солнце, ветер приносил прохладу, а птицы на ветвях деревьев голосили на все лады. Отступавшая темнота обнажила узкую дорожку, на которой с трудом уместилась небольшая телега. Копыта безжалостно вдавливали в пыль редкие чахлые травинки, а колеса будили пронзительным скрипом мелкую живность, обитавшую поблизости. Я повел плечами, укрытыми кольчугой, проверил Клинок и слегка стиснул бока Тоненькой пятками, направляя лошадь вперед, вслед за остальными всадниками. – Как думаешь, почему Ван-Праги не поверили, что Мунро связан с порождениями зла? – спросил я у Младшего, когда мы немного отстали, чтобы не нюхать пыль, которую поднимали едущие впереди воины. – Думаю, из-за того, что темные твари убили его братьев, его отца и чуть не прикончили его самого, – деловито сообщил паренек, шагавший рядом. – Губа ничего не рассказывал об этом… – Ты не спрашивал. И чего рассказывать-то, когда про то всем известно. Хотелось возразить, что отсутствие вопросов с моей стороны никак не помешало Губе пространно и подробно описать многочисленных родственниц и приживалок, подвизавшихся в усадьбе Мунро. Однако я не стал этого делать – негоже винить других в собственных просчетах – и только спросил: – Когда это произошло? – Да уж лет десять назад, – подумав мгновение, ответил Младший, а после прибавил: – А может, и все двенадцать… Я нахмурился. Если нападение на Мунро все-таки случилось двенадцать лет назад, то выходит, что это было в тот же год, когда погиб и мой отец. Потерев ладонью висок, я прикрыл глаза – так лучше вспоминалось. Обрывки фраз и яркие образы давно прошедших событий замелькали перед глазами, отчего голова загудела и даже слегка закружилась. Однако результат был достигнут – пусть с трудом, но мне удалось припомнить, как кто-то из взрослых обсуждал при мне жуткое происшествие за стенами города, случившееся аккурат после смерти отца. Конечно, никаких подробностей в памяти не сохранилось, но вряд ли это всего лишь совпадение. – Расскажи о нападении подробнее. – Почему-то горло перехватило от волнения, и голос охрип. Младший, которого не пришлось долго упрашивать, важно кивнул, со свистом втянул воздух и начал говорить: – Из одной деревеньки к старому беллатору Мунро, отцу нынешнего, пришла весть, что объявилась шайка Альфанери… – Альфанери? – Я сразу перебил рассказчика. – Может быть, Альфиери? – Может быть, – без споров согласился Младший. – Так вот: пришла весть, что объявилась шайка Альфанери…