Лонгус, не торопясь, подходил к крыльцу, на котором стоял мужик в богатой рубахе. Тот сумел-таки вытащить нож и теперь направлял его на беллатора, приговаривая: – Не подходи! Порежу! Сейчас было самое лучшее время, чтобы прыгнуть в седло и скрыться, обдав врагов пылью из-под копыт. Я сделал шаг назад и положил ладонь на шею Тоненькой – густая грива защекотала пальцы, предлагая взяться покрепче, а стремя призывно раскачивалось из стороны в сторону. – Не сегодня, подруга, – выдохнул я. – Не сегодня… Руки сами сорвали арбалет и привычным движением натянули тетиву. Цеплять на пояс сумку с болтами не было времени, и я просто вытащил несколько штук – один сразу встал на место, другой спрятался за голенищем сапога, а последний я зажал в зубах. Не думаю, что удастся выстрелить больше трех раз. Колющая боль в колене заставила скрипнуть зубами, но подарила идею – следует взять еще кое-что. Клинком я распорол один из мешков (похоже, сегодня мне придется перепортить их все), и, быстро достав необходимое, сунул в рукав между кольчугой и одеждой. Зацепив поводья за луку седла, я мельком коснулся сухого лошадиного носа. – Прощай, Тоненькая… И… уходи! Неразумная скотина сделала один шаг назад и замерла. Глупая, но времени на нее больше не осталось. Я вскинул арбалет и нажал на спуск – деревянные плечи распрямились, послав болт к цели. Вдох. Ветер мазнул теплыми губами по щеке. Блэлок лениво, будто красуясь, повернул умиравшего в его объятиях беллатора так, чтобы защититься от выстрела – напрасно, ведь я метил не в него. Выдох. Лучик солнца на острие копья. Лонгус стоял ко мне боком, сжимая в руках оружие убитого им же товарища. Длинное древко не оставляло жертве шанса, но мужичок продолжал обреченно размахивать ножом, когда болт угодил в плечо нападавшего. Крик. – Помоги мне! – заорал раненый. – Помоги мне, Блэлок! Мужичок соскочил с крыльца, намереваясь без затей прирезать тощего беллатора, но не сумел – Лонгус так и не выпустил копье из рук и, хотя не мог орудовать им в полную силу, успешно удерживал неприятеля на расстоянии. Обладатель красной рубахи не стал ждать, пока упырь обратит внимание на вопли, и скользнул в какой-то просвет между домами. Раненый воин с громоздким оружием в руках не решился его преследовать, и я остался один. Один против двоих. Арбалет был снова заряжен и ждал новой цели. Блэлок наконец оторвался от «трапезы», отбросив мертвое тело в сторону. Труп врезался в какое-то крыльцо, развалил перила и лег на ступеньки сломанной куклой. Тыльной стороной ладони упырь размазал кровь с губ по щеке и улыбнулся. – Давай, стреляй, – предложил он, поигрывая бровями. И я выстрелил. Правда, снова не в него. Голова Лонгуса дернулась – болт, распоров кожу на лбу, скользнул по кости и поранил ухо. Воин, опиравшийся до этого на копье, рухнул на землю. Но не думаю, что рана смертельна – скорее он просто потерял сознание. А будь в шлеме, отделался бы испугом и звоном в ушах. – Ты чего! – обиженно воскликнул Блэлок. – У нас с ним еще дела! – Какие? – Пальцы тянули тетиву к специальному зацепу. – Важные! – Похоже, вампир слегка опьянел от крови. – Угадай! – Репу на зиму решили высадить? – Я такое не ем. – Высохшее пятно на щеке покрылось сетью трещин, когда Блэлок улыбнулся. – Но ладно, скажу сам, а то ты глуп, как и все интерфекторы, – мы с ним свадьбу устраиваем… – Твою? – последний болт лег на положенное место. – Нет, не мою. Попробуй еще раз! – Его? – Я мотнул головой в сторону беллатора. – Снова не угадал! – Тогда не знаю. – Оружие было направлено в живот упыря и оставалось только выстрелить. Однако я не особо надеялся на результат – даже если попаду, вряд ли куцый наконечник серьезно повредит такую сильную тварь. – Говорю же – ты глуп! – Блэлок сморщил нос. – И совсем не стараешься! Но я дам тебе еще один шанс – угадаешь, и поговорим еще чуть-чуть. А нет, так я тебя сразу сожру. Если начистоту, не знаю, что меня пугало больше… Покрепче сжав арбалет в руках, я оглядел окрестности – ответить что-нибудь нужно, а в голову, как назло, ничего не приходило. На глаза попался почти перерубленный шест с закрепленным на нем клейпом Ван-Прагов. Щит украшала мускулистая фигура обнаженного воина, сидевшего верхом то ли на быке, то ли на огромном кабане. Несмотря на кривоватые дрожащие линии, художнику удалось изобразить главное – дикую мощь и ярость. Хотя у всадника в руках не было оружия, казалось, что он сумеет поразить любого врага, а зверь будто готовился растоптать целую армию. Щит покачивался на ветру, отчего изображение словно двигалось, это только усиливало эффект. Я даже на миг забыл о Блэлоке и просто любовался на работу неизвестного мастера. – Ну и чего ты замер-то? – Упырь топнул ногой от возмущения. – Отвечай давай, о чьей свадьбе речь? – Ван-Прага? – ответил я, еще раз мельком глянув на клейп. Какая разница, что говорить, если результат все равно один – схватки не избежать. – Да, угадал! – Блэлок аж взвизгнул от восторга, но тут же нахмурился и недоверчиво спросил: – А ты точно интерфектор? Этот день окончательно меня утомил – бесконечные разговоры, сражение с уродливой тварью, лечение молодого беллатора… а теперь еще и свадьба Ван-Прага, которую устраивали вампир и человек беллатора Мунро. – Нет, на самом деле я писарь из городской ратуши… Блэлок сложил ладони на животе, оттопырил острые локти в стороны и расхохотался. Он трясся, запрокинув голову, а его высокая нескладная фигура походила на огромную уродливую змею. Выстрел. Арбалет в сторону. Клинок из ножен. Вампир, не глядя, отбил болт рукой, и тот, переломившись, упал в пыль. Пять шагов. Скрип сапог. Капля крови на камзоле. Сейчас я не видел ничего, кроме небольшого красного пятнышка, куда должно было войти острие. Весь остальной мир размазался и перестал существовать, а сам Блэлок превратился в сгусток темноты. Выпад. Боль. Удушье. Сердце стучало прямо по барабанным перепонкам, и этот ритмичный гул возвратил восприятию четкость. Вампир одной рукой перехватил мою кисть с зажатым в ней клинком, а другой – поймал за шею. Опять. – Не очень честно ты хотел поступить! – возмутился упырь, раздувая ноздри. – Нехорошо! – Извини… – кое-как прохрипел я. – Нет! – Глаза Блэлока расширились и слегка вылезли из орбит. – Я вспомнил! Ты уже второй раз за сегодня меня разочаровал! Пальцы сжимали горло все сильнее, и дышать стало совсем невозможно. – Сначала, почувствовав твой аромат, – продолжал упырь, – я просто обрадовался. Потом, когда увидел, кто ты, понадеялся, что начнется моя любимая забава – охота на интерфектора… В голове будто раздувался пузырь, сквозь который слова пробивались с большим трудом. – А ты подвел меня! – Хватка слегка ослабла. – И почему-то не попытался ускакать на лошади, когда была такая возможность… А я так хотел почувствовать сладость погони за добычей… – Могу сейчас. – Я с трудом выпихнул слова из саднящего горла. – На лошадь… – Поздно. – Упырь поджал губы. – Настрой пропал… Вот зачем ты остался? Я со свистом втягивал воздух, пытаясь прогнать темноту перед глазами. – Не знаю, наверное, просто по глупости… – По глупости? – Вампир облизнул с губ запекшуюся кровь. – Тогда ты все-таки настоящий интерфектор… Он рывком притянул меня поближе, большим пальцам отвернул подбородок и вонзил клыки в шею. Острые и тонкие, они сделали два аккуратных, безболезненных и почти привычных прокола. Опять. Снова. В третий раз. Глава 29 Одно окно в нашем доме было закрыто витражом – роскошь для не самого богатого квартала. Обычно люди довольствовались простыми деревянными ставнями, поэтому вся улица целый год – не меньше – завистливо обсуждала это приобретение отца. Небольшие кусочки цветного стекла, сложенные причудливым образом, рассказывали целую историю о дружбе, вражде и обмане. На хрупкой картине рыцарь в белом доспехе протягивал руку поверженному противнику. В другой он сжимал длинный меч, пронзавший светловолосую красавицу. Отец говорил, что это история древнего короля – могучего воина, завоевавшего несколько оазов при помощи колдуньи. В качестве оплаты кудесница требовала все больше и больше и даже приказала лишить жизни королевского побратима. Тогда почти обезумевший правитель выхватил у друга меч, но оружие оказалось непростым и развеяло злую волю, а разъяренный воин обратил его против красавицы…