За свою жизнь я ни разу не была в Нижнем городе. Не ступала по его тротуарам, утопающим в грязи, не вдыхала удушливый смрад сточных канав и выхлопных газов допотопного наземного транспорта. Сегодня я погрузилась в это варево сполна. Тогда как вверху всё искрилось и горело от тысяч вывесок и реклам, здесь, внизу, уже наступила ночь. Я обошла несколько гостиниц, но ни одна из них не внушала доверия. Первая кишела тараканами и крысами, вторая была, скорее, публичным домом, а в остальных я определённо не дожила бы до рассвета. Как только портье видели моё клеймо потребителя, их глаза тут же покрывались влажным блеском, и вовсе не от уважения ко мне: вздумай я остаться на ночь на их территории, меня оприходовали бы все кому не лень. Многие хозяева ёгванов делали бизнес на таких вот залётных потребителях вроде меня: пускали переночевать, а затем продавали тестостероновым жеребцам. С трудом стоя на ногах, я продолжала брести туманными переулками, то и дело натыкаясь на странных прохожих. Вот низкорослый мужчина с горящими в глубине капюшона красными огоньками глаз, вот две «гейши», торгующие телом, причём одна из них – андроид. Немногие потребители спускались сюда в поисках утех; внизу действовали свои законы и правила, главное из которых гласило: «Всегда будь начеку». Высокий человек в тёмном плаще попросил у меня прикурить. На мгновение свет тусклого уличного фонаря упал на него, и я отшатнулась от ужаса: половина его лица была механической. Я бросилась бежать, а незнакомец проводил меня глухим презрительным смехом. Далеко не все жители Нова Соуля могли позволить себе качественное протезирование. Когда денег не хватало, они спускались на дно, чтобы поставить себе протез по дешёвке, как правило, у нелегалов. Правительство знало об этом, но мер не принимало. Более того, несколько нелицензированных точек получали поддержку от правящей партии, обеспечивая ей лояльность производителей. Какая-никакая конечность лучше, чем её отсутствие. Выйдя на оживлённую улицу, я остановилась, чтобы отдышаться. Больше никаких тёмных переулков, пусть даже придется ночевать под открытым небом. Неожиданно билборд прямо передо мной ожил изображением человека, по чьей вине я и оказалась здесь. Холёное, с вечной самодовольной улыбкой, лицо Йена Сэджика крутилось передо мной в профиль и анфас. Он был всё так же хорош, и… он был мёртв. «Генеральный директор корпорации "Чхонджу Геймз" погиб сегодня утром по пути на работу. Его лайнер взорвался через тридцать секунд после взлёта. Водитель и единственный пассажир погибли на месте. По предварительным данным – это несчастный случай. Подробности выясняются нашими экспертами…» – сообщил голос диктора. Знакомое чувство вины и причастности к произошедшему тронуло мою душу, совсем как во время смерти отца. Но ненадолго. Даже если я действительно приношу несчастья, всё это скоро закончится. Отвернувшись от увеличенного лица бывшего босса, я заспешила прочь. Похоже, я переоценила свои силы. К полуночи адреналин окончательно выветрился из моей крови, и вселенская усталость, в сочетании с ломкой, опустилась на мои плечи. С трудом передвигая ноги, я шла вдоль набережной. Яхты, лодки и даже плоты медленно покачивались в тёмных водах городских каналов и рек. Чем темнее становилось вокруг, тем ярче горели огни в каютах. Сейчас я была согласна на всё, лишь бы уснуть, сгодилась бы даже гостиница с крысами. Пару раз я слышала крики и улюлюканье подвыпивших торговцев, но у меня не осталось сил, чтобы реагировать. Наверное, нужно было сдаться санитарам: сейчас я, по крайней мере, была бы в тепле и под крышей. Несколько раз я засыпала, но ноги сами несли меня вперёд. В какой-то момент я просто залезла в первую попавшуюся лодку, стоящую у берега, накрылась брезентом и уснула практически мгновенно. Сквозь сон до меня доносились звуки молитвы – ежедневного ритуала, что исполняли шаманисты, приверженцы религии, которая зародилась в среде производителей. Их песня поднималась над водой, над кострами, горящими в ржавых цистернах, и улетала в небеса, туда, где жили потребители, не ведающие о том, что на дне тоже есть жизнь. Наверху хор голосов обрывался, растворялся в гуле антигравитаторов, вое кондиционеров и белом шуме новостных каналов. Сейчас я не принадлежала ни к тем, ни к другим, но это было неважно: впервые за всю мою жизнь мой сон был крепок и безмятежен. Посреди ночи я проснулась от пристального взгляда. Сквозь сон в темноте мне примерещилась фигура того самого человека с железным лицом. Он стоял на соседней яхте и курил, но я была слишком слаба, чтобы бежать. Закутавшись в брезент с головой, точно в детстве в мягкое одеяло, я вновь провалилась в сон. Меня разбудил плеск воды. Какая-то женщина сидела на соседней лодке и стирала белье прямо в речке. Поспешно выскочив из кучи брезента, послужившего мне хорошим укрытием, я заковыляла в сторону центра. Всё тело ломило, словно я спала на груде кирпичей. Сквозь смог пробивалось солнце. Над моей головой стояли в пробках антигравитаторы, со свистом проносились лихачи на ховербайках. В это время я обычно ехала на работу, а мой интерес к внешнему миру ограничивался лентой новостей. Я ничего не знала о реальном мире. Вот прямо передо мной села стайка птиц, а я понятия не имела, как они называются. Навела указательный палец, приблизила изображение, покрутив большим пальцем. «Бакланы», – выдала Сеть спустя пару секунд. «Отлично, – подумала я. – Надо посёрфить, где тут можно бесплатно поесть». «Заражение! Заражение! Заражение! – слова яркими мушками замелькали перед глазами. – Немедленно проследуйте в ближайший госпиталь!» – Отключить браузер. Заблокировать мой аккаунт, – сказала я и, подумав, добавила: – Удалить мой аккаунт. И резервную копию тоже. Вот и всё. Осталось извлечь порт, и смело можно вступать в гильдию неприкасаемых. Я коснулась живота и вскрикнула от резкой боли. Подняла майку, и тут же в ужасе опустила: тёмная сеть стала обширнее… чёрт, даже руки начали покрываться этими толстыми мутировавшими венами! Я прикусила губу и почувствовала на языке металлический привкус. Почему же всё так несправедливо?! Я смотрела на толпы производителей, которые спешили на работу, вели детей в садик, продавали дурь и делали сотни других, обыденных для них вещей, и понимала, что не хочу быть одной из них. Эти грязные люди с уродливыми имплантами были мне омерзительны. – Что это с тётей, мам? – спросил мальчик лет пяти с красной потрескавшейся кожей вокруг рта. – Болеет, не смотри на неё, – сказала женщина, окинув меня тревожным взглядом. «Они что, говорили обо мне?» – в ужасе подумала я, когда парочки и след простыл. Мысли в голове были медлительными и тягучими, словно смола. Поймав своё отражение в ближайшей витрине, я обомлела. Очерченные тёмными кругами глаза были налиты кровью, кожа приобрела мертвенно-бледный оттенок, а выступившие вены напоминали мерзких подкожных червей. На последние наличные (карта оказалась заблокирована – кто бы мог подумать) я купила себе дурацкую соломенную шляпу и прикрыла лицо. Ещё через несколько кварталов я поняла, что за мной следят. Попетляв немного по узким переулкам, я нырнула в небольшой крытый рынок, и тут же пожалела об этом: воздух жужжал от обилия дронов-сканеров. Шляпа не спасёт от них: если дроны просканируют мою сетчатку (а это лишь вопрос времени), полицейские вместе с бригадой санитаров прибудут сюда в считанные минуты. Хуже этого был только странный тип, идущий по пятам словно тень. «Почему же всё так несправедливо?! Почему бы вам просто не оставить меня в покое?» – безмолвный крик раздирал меня. Я обернулась, чтобы посмотреть незнакомцу прямо в лицо, и кровь застыла у меня в жилах: это был тот самый киборг! Сейчас, при свете дня, он выглядел не так ужасающе: мужчина средних лет с механической челюстью, хрящами носа и бионическим левым глазом. Прищурившись, он курил сигарету, а меня рассматривал словно добычу. – Что вам надо? – громко спросила я, отметая неуверенность. – Продолжаешь бежать, даже когда всё кончено. – Мужчина растягивал фразы, словно озвучивал старое кино. – Да кто ты такой вообще?! – Я психанула, забыв о том, что он был вдвое больше меня и уж точно в сто раз сильнее. Одного его удара было достаточно, чтобы размозжить мне череп. – Поверишь, если скажу, что я твой друг? – Мужчина вновь лениво затянулся. – Нет, – отрезала я и развернулась, чтобы уйти. – А стоило бы, – резко сказал киборг. – В твоей крови циркулирует вирус ЗППНИ, без должного лечения ты не протянешь и недели. Но это ещё цветочки. Скоро начнётся ломка, а флуоксетанга тебе не достать, разве что придётся продать печень или сердце. Сжав зубы, я приблизилась к нему почти вплотную. Его человеческий глаз был голубым, а бионический – красным, отчего казалось, что разные половины его лица живут своей жизнью. – Это не даёт тебе права следить за мной, – прошептала я. – Позволь мне самой решить, как провести последние дни своей жизни. Киборг усмехнулся и извлёк из-за пазухи маленькую ампулу. – Ты проживёшь долгую и счастливую жизнь, Лин Чжин Хо, – сказал он. – Если согласишься поработать на меня. В обмен на лекарство. ⁂ Киборг представился господином Тао Ли. Из разговора я поняла, что он был далёк от сферы нативных игр, но обо мне разузнал достаточно. Достаточно, чтобы понять, на что я куплюсь. – Это не просто игра, Лин. – Тао Ли извлёк на свет маленькую коробочку. – Это проводник между мирами. – Это электроника? – уточнила я, повертев в руках странное устройство, словно из прошлого века. – Да. Беспроводное подключение к айпорту, никаких контактов «био-био». Сами айпорты имплантировались в наш мозг на эмбриональном уровне и представляли собой мини-компьютеры, управляемые вербальными и невербальными командами. А ещё информация о каждом айпорте живущего на Земле человека хранилась в базе данных Интерпола – и сейчас это было для меня серьёзным минусом. Я скептически покачала головой. Много лет проработав с живыми кегури, я с подозрением относилась к любым механизмам, а уж тем более интегрируемым с мозгом. В моей памяти всё ещё свежа была фраза патологоанатомов про «перегоревший мозг». «К живому можно подключать только живое», – так всегда говорил Сэджик. Но Сэджик тоже был на том свете. – Ты не расслышала главного, – произнёс господин Ли. – Это устройство может перемещать сознание между мирами. Понимаешь? – Да, я играла в такие, – задумчиво сказала я, рассматривая панель с тремя круглыми кнопками; нет, это устройство определённо было старьём, каких ещё поискать. На коробке, в которой оно лежало, было аккуратно написано слово «НОМАД». – Лин. – Тао осторожно, но настойчиво коснулся моего плеча. – Ты не поняла. «НОМАД» переносит сознание из одного мира в другой. В реальности. Этим вечером мне не пришлось выбирать наименьшее из зол: таинственный покровитель забронировал апартаменты в дорогом отеле, а также заплатил круглую сумму за то, чтобы меня не сканировали. Должно быть, он высоко ценил мои профессиональные навыки, или же… Об этом мне не хотелось думать. – В реальности? – Я глотнула вина. Было уже за полночь, а мы всё ещё разговаривали, сидя на балконе. Странно было вновь вернуться в столь комфортабельные условия после моей ночёвки в лодке. – Ли, реальность сейчас мало кого волнует. – Она волнует меня. – Киборг смотрел, как ленивой вереницей тянутся по небу лайнеры и такси. – Нужно кое-что сделать в одном из миров. – Почему ты сам это не сделаешь? – поинтересовалась я. – Потому что в том мире моё воплощение мертво, – всё так же не глядя на меня, отозвался Тао. Я отставила бокал в сторону. – Ну ладно, Ли. Ты ведь не серьёзно, правда? Тао Ли внимательно посмотрел на меня, и внутри всё содрогнулось. Было в его взгляде что-то потустороннее, словно он был опытным геймером, а я всего лишь ботом, принимающим за чистую монету всё, что происходит вокруг. Просто потому, что таков сценарий. Испугавшись, что он передумает насчёт меня, я быстро сказала: – Я согласна. По крайней мере, сделаю всё, что в моих силах. Кстати, что нужно сделать? Выдержав драматическую паузу, киборг произнёс всего одно слово: – Выжить. Я получила лекарство. Это было великодушно со стороны Тао Ли: вначале вылечить, а затем засадить за работу. Но это обязывало меня, а я терпеть не могла быть у кого-то в долгу. К тому же я понятия не имела, что в действительности мне предстоит сделать. Остаться в живых в неком параллельном мире. Большим бредом было заставить меня лететь на Марс. Признаться, я до последнего сомневалась, что все эти «параллельные реальности» и «мультивселенная» – не параноидальные идеи самого Тао или не шифр, призванный защитить мой мозг от опасной информации. Когда играешь в игры всю сознательную жизнь, привыкаешь думать, что реальность – это что-то серое и невыносимо скучное. И уж это точно не может меня удивить. Как же сильно я ошибалась. Я ничего не знала о реальности. – Ты слышала об эффекте бабочки, Лин? – спросил меня Тао Ли. Перед тем как приступить к работе, он великодушно решил кое-что объяснить мне.