— Так надо заранее учиться печь. И еще мне интересно смотреть, как блинчики и оладушки жарятся на сковородке. Они сначала белые и жидкие, а потом становятся румяными. Ну, пожалуйста, Ася! Ну, давайте попробуем! — Маша заскакала вокруг меня на одной ноге. — Вам Елапална разрешит. — Нет, не разрешит, — я вспомнила утреннее общение с домработницей. У Маши на глаза навернулись слезы. Надо было срочно сменить тему разговора. Однако это оказалось сложнее, чем я думала. Маша горько всхлипнула: — Почему мне нельзя на кухню? Я ж хочу научиться печь… А так, буду неумехой… Что особенного, если мы с ней сделаем тесто? Что в этом плохого? — Ладно, — я вытерла девочке слезы. — Давай попробуем уговорить Елену Павловну. Но если ничего не получится, ты плакать не будешь. Договорились? Не все зависит от нас. Ты должна это уже понимать. — Я понимаю, — обрадовалась девочка. — И вы ее уговорите. Елена Павловна выслушала меня и категорически заявила: — Нет. Ребенку на кухне не место. — Маша будет под моим присмотром. Мы только разведем тесто для блинов. Потом она посмотрит, как пекутся блины и все. — Однозначно нет, — отрезала домработница. — Недавно Маша сама начала делать тесто. Я потом до поздней ночи отмывала кухню. — Тогда это было без спроса, — заметила Маша. — А теперь я буду помогать Асе. Вы же не хотите, чтобы я вам помогала. А я вас просила… — Мне тут помощники не нужны. Маша сникла. — Елена Павловна, — обратилась я к домработнице. — Станислав Игоревич не будет возражать, если я и Маша немного похозяйничаем на вашей кухне. Обещаю, если что-то испачкаем, вымоем до блеска. Правда, Маша? — Да, да! — заскакала Маша по кухне и задела пустую кастрюлю, стоящую на столе. Та с грохотом покатилась по полу. Маша замерла на одной ноге и прижала ладошки к щекам. — Я не нарочно, правда, — прошептала она. — Ну, теперь вам все понятно? — вскинула брови домработница. — И тем не менее я прошу вас пойти нам навстречу, — настаивала я. — Под мою ответственность. Я могу позвонить господину Князеву. Уверена, он согласится. Подобрала с пола кастрюлю и поставила ее на место. Ничего плохого в приготовлении блинчиков я не видела. — Делайте что хотите! — домработница в сердцах бросила полотенце на стол. — Звоните, договаривайтесь! Хоть весь дом спалите! Но убирать за вами я не буду, и не надейтесь. Она развернулась и сердито вышла с кухни. — Вот видите, все получилось, — неуверенно произнесла Маша, забираясь на высокий стул. — Да, получилось, — только потому, что я собиралась обратиться за поддержкой к Князеву. — Теперь слушай внимательно, что тебе можно тут делать, а что нельзя, — я села напротив девочки. — Если хоть что-то перепутаешь, больше нас сюда не пустят. Итак, на кухне не скакать, руками не махать. К плите близко не подходить. Маша внимательно слушала мои инструкции и кивала. Я приготовила необходимую нам посуду. — Посиди тихонько, я посмотрю, чем занят Максим, — попросила я девочку. Макс лежал на диване в гостиной и играл в планшет. — Макс, ты же знаешь, отец тебе запретил. Это портит глаза. Серьезно, точно тебе говорю. — Мне можно два часа в день, — Макс отложил планшет и сел. — Свои два часа ты отыграл, я следила за этим, — строго заметила ему. — Почему бы тебе не убраться в своей комнате? Твой отец велел мне проконтролировать это. Подозреваю, там как был беспорядок с утра, так и остался. Макс поплелся к себе. — Да там делов-то на пять минут, — бросил он через плечо. — Вот и отлично. Значит, управишься быстро. — Тогда я потом приду к вам. А то мне скучно сидеть одному. Что делать ребенку в десять лет, если не дают играть в планшет? — Покатайся на велосипеде. У вас такой большой сад. Настоящий парк. И это полезно для здоровья. — Скучно… Все лето катаюсь. Я задумалась. И правда, чем ему заняться? Можно друзей позвать. Или тут так не принято? — Ты почему с друзьями не общаешься? — Многие уехали на лето. Другие сидит дома. Играют в сетевые игры. Им разрешают. — А это не надоедает? — Нет, это интересно, — оживился Макс. — Хотите попробовать? — Давай завтра, когда у тебя будет два часа на это. Вдруг глаза у Максима округлились, лицо слега вытянулось. Он смотрел в конец гостиной, туда, где располагалась дверь. Я оглянулась. На пороге стояло нечто белое. Я не сразу поняла, что это Маша. Она судорожно всхлипнула и заплакала. — Я случайно! Она порвалась и упала! На пол. Потом как будто взорвалась! Я подбежала к Маше. — С тобой все в порядке? — Да-а! — продолжала реветь девочка. — Я муку рассыпала-а… Теперь Елапална меня никогда на кухню не пустит. Никогда-а… — А ну-ка, тихо, — я оглянулась по сторонам. — Пока еще Елена Павловна не знает, что ты натворила. Давай для начала все быстренько уберем. Макс, узнай, пожалуйста, где сейчас ваша домработница. Только так, чтобы она тебя не увидела. Я потащила Машу в ее комнату. — Елена Павловна в своей комнате. Телевизор смотрит, — доложил Максим. — Она у нас не живет, но комната для отдыха у нее есть. — Отлично. Возможно, мы успеем все исправить, — обрадовалась я. — Максим, найди мне половую тряпку. Пока парень искал тряпку, я переодела и отмыла Машу. Потом вымыла белые следы, что вели из кухни в спальню девочки. Это у меня получилось быстро — гранит моется легко. Но когда я вошла на кухню, то пришла в ужас. Маша уронила не пакет с мукой, а небольшой мешок. Килограмма на три. Он рассыпался по всей кухне, припорошил ровным белым слоем мебель, пол и посуду. — Да-а. Это быстро не убрать, — заметил Макс, протягивая мне тряпку. — Надо попробовать, — я пожалела, что у моего платья широкая юбка. Завязала подол узлом. — Прошлый раз муки было меньше, — призналась Маша. — Я же просила тебя ничего не трогать, — строго сказала я. — Я хотела помочь. — Считай, помогла, — хмыкнул Макс. — Ладно, нотации будем читать потом. Пылесос можно незаметно взять? — Сейчас принесу, — пообещал Максим. Мы все взялись за дело. Максим время от времени проверял, что делает домработница. Я пылесосила, потом протирала влажной тряпкой мебель. Маша подметала полы. Макс сбегал к бочке с мусором и там вытряхнул пылесос. — Я все аккуратно сделал, — доложил он. — Никто ничего не заметит. Труднее всего было отмыть полы. На кафеле оставались белые разводы. Но я справилась с задачей. Теперь я напоминала взмыленную лошадь. Волосы прилипли ко лбу. Еще бы, я металась, как угорелая. Наконец кухня приняла прежний вид. Я быстро приготовила тесто. Маша молчала, и делала все, что я ее просила. Но с инициативой больше не лезла.