– Это не…? – Яблочный пирог с посыпкой, верно. Я нашла рецепт в интернете и решила его испробовать, потому что ты любишь яблочный пирог. Он будет наверняка не такой вкусный, как у Салли, но, возможно, тебе все равно понравится. Тесто жутко липкое, и я чуть не свихнулась, пока чистила и резала все эти яблоки, но он наконец готов. Я как раз собиралась ставить его в духовку. – Глаза у нее сверкают от предвкушения, и она широко улыбается. – Ты готовишь мне яблочный пирог. – Эмм… да? Это… плохо? – Сколько противень пробудет в духовке? – Тридцать-сорок минут, думаю. – Ставь. – Зоуи смотрит так, словно у меня вырос третий глаз, но черт побери, эта женщина стоит тут воскресным вечером и печет мой любимый пирог. У нее тесто на лице и мука на футболке, но она еще никогда не выглядела настолько сногсшибательно. После того как Зоуи отправляет форму в духовку, я разворачиваю ее, страстно целую и беру за руку. От нее пахнет корицей. – Вау, что это было? Я веду ее в свою комнату, проследив за тем, чтобы Купер нас не увидел, и закрываю дверь, а затем беру ее лицо в ладони и снова целую. Зоуи говорила, что даст мне знать или покажет, если что-то будет для нее чересчур, если она чего-то не захочет – и я ей верю. Потому мне все легче дается не спрашивать перед каждым поцелуем, можно ли вообще ее поцеловать. И похоже, все нормально. Зоуи прижимается ко мне, и меня тут же охватывает возбуждение. У нее вкус яблок и сырого теста. Я издаю стон. Как бы мне хотелось сейчас просто с ней переспать. Но пока Купу ничего не известно, это кажется неправильным. Мы еще не решились ему рассказать. Он был так занят, а мы слишком нервничали. – Зоуи? Ты там? – Купер. – Я здесь! – кричит она, и внезапно ее глаза расширяются, и она смотрит на меня в полнейшем шоке. – Черт, – вырывается у нее. А я так растерялся, что просто застываю на месте, как идиот. – Ты что, в комнате Дилана? – Она отстраняется от меня и одергивает свою футболку. – Да, подожди… я… – Стремительно распахнув дверь, она выходит в коридор и опять ее закрывает. Теперь их голоса доносятся до меня приглушенно, но все еще четко и ясно. – Я искала Носка, но там его нет. – Да, он у меня. А почему ты закрываешь за собой дверь? – Это, ну, я была… – заикается она. Ох, какого хрена, хватит уже, решаю я. – Это был я. – Я встаю рядом с Зоуи, и мы с Купом встречаемся взглядами, он скрещивает руки на груди и сощуривает глаза до тонких щелочек. – Сейчас я спрошу еще раз, а ты даже не пытайся ответить каким-нибудь бредом в стиле это-совсем-не-то-чем-кажется. – Это определенно то, чем кажется, – усмехаюсь я, после чего поворачиваюсь к Зоуи и прямо перед Купером целую ее так, что ей становится трудно дышать. Между тем Куп массирует пальцами переносицу. – Черт. Эй! И как долго я слепо хожу по квартире? – Недолго, – произносит Зоуи, чтобы его успокоить, а я одновременно заявляю: – С самого начала. Потом на некоторое время повисает тишина, и я буквально ощущаю, что Зоуи нервничает все сильнее. – Я бы с удовольствием обошелся без этой чуши, но это что-то типа фишки старших братьев. Так что, если ты сделаешь ей больно или сотворишь какое-нибудь дерьмо, мне придется попросить Мэйса оплатить киллера, чтобы он от тебя избавился и закопал, потому что ты настоящее животное, и – прости, Зоуи – мне не захочется с тобой связываться. Но я это сделаю. Его слова заставляют меня рассмеяться, а Зоуи бросается к Куперу и целует его в щеку. – Дилан? Серьезно? – спрашивает тот, но с трудом сдерживает улыбку. – Ты мне тоже нравишься, чувак. – Просто молчи. Я всего лишь хотел спросить, чем так вкусно пахнет, а внезапно узнаю совершенно другие новости. Пугающие новости. – Энди уже в курсе, – срывается с языка у Зоуи. – И мама. – Что? И Мэйс? И Джун? – Мэйс, наверно, нет. – А Джун точно, – добавляет Зоуи. – Твою мать. Почему я обо всем узнаю последним? – И Мэйс тоже. – Но он тебе и не брат. Так почему? – Ну, как-то так… Я просто не хотела вываливать на тебя это. У нас все только начинается, и… мы живем вместе. С тобой! А потом приехала мама. – Ясно. – Тебя утешит, если я скажу, что испекла яблочный пирог? – Для меня, а не для тебя. – Дилан и его пирог. – Дилан наверняка поделится с тобой кусочком. – Честно говоря, нет, не поделится. – Это снова вызывает у Зоуи смех, но я совершенно серьезен. Если дело касается пирогов, то шутки в сторону. Затем Зоуи отпускает брата и подходит ко мне. О нет. Этот взгляд. Я догадываюсь, что за ним последует. – Ты не хочешь…? – шепчет она, и ей нет необходимости договаривать предложение. На мгновение меня захлестывает паника, подступает легкая тошнота. Я должен это сделать? Обязан? Есть ли какая-то разница? Для меня? Для остальных? Понятия не имею. Я думал, что знаю ответ, но, видимо, ошибался. Я медлю. – Извини. Это было нечестно с моей стороны. Зоуи не давила на меня, а подбадривала. Она дает мне почву и возможность признаться. А я в штаны наложил. Появляется желание покачать головой, молча дать ей понять, чтобы она оставила эту тему в покое, и спрятаться у себя в комнате. Однако я не двигаюсь с места, встречаю ее взгляд и что-то во мне шепчет: Сейчас или никогда. Купер только что отреагировал довольно круто. Возможно, только в моей жизни это очень много значит. Кивнув, я смотрю на Купа: – Есть еще кое-что. – Боже мой, ты беременна? Зоуи хохочет, потому что у Купера чуть ли глаза на лоб не лезут. – Нет, идиот, она не беременна. – О’кей, о’кей. Тогда хуже быть не может. Я начинаю расстегивать штаны. – Был не прав, может, – бормочет Куп, и как раз из-за того, насколько это безумно, напряжение спадает. Хотя от нервов у меня продолжают дрожать пальцы и пересыхает во рту. – Заткнись и слушай. – Я крепко стискиваю ткань джинсов, цепляюсь за них, как за спасательный круг, пока рассказываю Куперу историю, в которую не так давно посвятил Зоуи. Об аварии, моих родителях, бабуле. А потом просто разжимаю руки, джинсы падают на пол, и взгляд Купера следует за ними – до самого протеза. – Твою мать, – выдыхает он и тут же извиняется. – Прости, я просто был не готов. – Мне ампутировали ногу, я долго проходил реабилитацию, и все-таки справился с этим. Если вкратце. Бабушка вырастила меня, я остался в Сиэтле и стал изучать ортобионику. – Как мы могли этого не замечать? Почему ты никогда ничего не говорил? – Сначала я вас не знал, а в какой-то момент, когда проходило все больше времени и мы подружились, это уже стало казаться каким-то неправильным. Я не хотел никого в это посвящать еще и потому, что стыдился. – И перед моей сестрой ты тоже просто спустил штаны? – Что-то вроде того, – признает Зоуи и улыбается мне. – В какой-то степени я заставила его все мне рассказать. Он оказался в ситуации, в которой вряд ли мог поступить по-другому. – Я несколько лет живу с киборгом и даже не знал об этом. Это же чертовски круто, в смысле, часть про киборга. Не то, что ты считал, что друзья тебя не поймут. А что ты думал? Что мы тебя выгоним? Будем издеваться? – Честно, без понятия. – Боже, мне нужно сесть. – Но он взлохмачивает волосы, даже не предпринимая попыток пойти в сторону кресла, а вместо этого вытаскивает свой мобильный. Что он творит? – С каких пор ты предпочитаешь видеозвонки? Если хочешь посмотреть со мной порно, просто приходи.