– А что было раньше? – Энди поправляет очки и тяжело дышит, в то время как я упираю руки в бока. – Ничего страшного, просто иногда я любила делать маленькую перестановку. – Маленькую перестановку? Да ты всю комнату выворачивала наизнанку. – Вот теперь ты преувеличиваешь. Он преувеличивает, Энди. – Ты через каждые два месяца перетаскивала кровать, только чтобы прийти к выводу, что хочешь вернуть ее на прежнее место. Причем посреди ночи. – Правда? – весело спрашивает Энди. – А от этого не получался полный хаос? – Да! Нет! – выкрикиваем мы с Купером в унисон. – Не через каждые два месяца. Может, раз в год. – Бровь Купера ползет вверх. Совсем чуть-чуть. – О’кей, может, чаще. – Я хихикаю. – Но здесь такого точно не повторится. – Не вынуждай меня приклеивать или прикручивать мебель к полу. – Дай знать, если понадобится помощь с перепланировкой или с чем-нибудь еще, – просто отвечает Энди, игнорируя моего брата, который с трудом в это верит. – Я пас. Удачи вам с перестановкой вот этого всего. – Он быстро целует Энди, потом взмахивает рукой и исчезает. Понятия не имею, то ли брату нужно пространство, потому что со мной его постоянно мучают старые воспоминания, то ли он дает пространство мне, чтобы провести время с Энди, которая для меня теперь такая же соседка по квартире, как и он. Я смотрю ему вслед, жалею, что он уходит, но понимаю, что он делает это не без причины. И именно поэтому ничего не говорю. Энди оглядывается по сторонам, потирает руки, и ее лицо начинает буквально светиться от предвкушения. – Что осталось еще передвинуть? А что можно уже начать декорировать и расставлять? – Ты такое любишь, но меня вечно поражает, насколько сильно, – откликаюсь я, после чего делюсь с ней своими планами, и мы приступаем. День близится к вечеру, а мы сидим на моем новеньком ковре цвета лесной зелени, который идеально сочетается с красивым паркетом и светлой мебелью. Мы раз десять его поворачивали и по-разному перекладывали, пока не нашли самое лучшее место. Кровать с помощью Купера все-таки перемещалась еще дважды, но в конце концов была задвинута до упора в угол и к стене. Энди считает, что в этом случае я хотя бы с одной стороны не буду падать с кровати. Хороший аргумент, и мне тоже так нравится больше всего. В завершение всего мы с ней вдвоем повесили изящные шторы, придающие комнате намного больше теплоты. – Все уже так уютно выглядит, Зоуи, – говорит Энди, пальцами поглаживая ковер. – Спасибо. Мне тоже так кажется. Теперь не хватает только пары-тройки фотографий, и надо заказать много-много растений. Постельное белье сегодня, слава богу, привезли. – Еще недостает лампы на рабочем столе, да? Я киваю: – Ее я тоже скоро закажу. Вместе с ящиками для шкафа и одной или двумя другими системами для хранения. К стене встанут открытые стеллажи для книг и папок, но я до сих пор не решила, какие возьму. – Со временем все устроится. Моя комната сейчас тоже выглядит совсем иначе, чем вначале. Она стала моим домом. А настоящему дому требуется время. – Она тепло мне улыбается. Если бы я мечтала о сестре, то о такой, как Энди. Я рада, что она нашла Купера. Улыбнувшись ей в ответ, я в сотый раз обвожу глазами комнату. Кровать теперь стоит в левом углу, если смотреть от двери, и застелена белым бельем. Пока на ней лежат только две подушки, но потом их будет минимум шесть. Маленьких и крупных. Мне нравится, когда подушек очень много, чтобы можно было в них тонуть – даже если по ночам они все падают на пол или заваливают меня саму. Рядом небольшой приставной столик. Дальше справа разместились шкаф, стилизованный под старину, и мой письменный стол, перед которым наконец-то стоит собранный стул. Дневной свет падает ровно на столешницу, а когда солнце пробивается сквозь тучи, лучи достают прямо до кровати, рисуя на ней великолепные узоры. – Я просто невероятно счастлива, что вы разрешили мне жить тут с вами. – Ну, это же было само собой разумеющимся. – Уверена? Купер поначалу не выказывал такого восторга, как вы. Она поправляет очки: – А когда он вообще его выказывал? – спрашивает Энди, и мы усмехаемся, глядя друг на друга. – Нет, серьезно, он тоже рад. Ему просто понадобилось больше времени, чтобы переварить эту новость. Ты, Сиэтл, здесь, с ним. У него слишком много параллелей, если можно так выразиться. Откровенно говоря – думаю, по большей части он боится, что что-то снова может случиться. Что ты опять будешь с ним, в том же самом городе, и с тобой что-нибудь произойдет, а… – …он ничего не сможет сделать. Энди кивает: – Именно. – Я понимаю. Надеюсь, он увидит, что для меня это новое начало, перезапись старого, плохого, и сохранение нового, гораздо лучшего. Для меня это очень важный шаг. – Увидит. Ты же знаешь своего брата, ему просто на все нужно чуть больше времени. Но когда этот момент настанет, все будет хорошо. Совершенно точно. – Он уже относительно расслабился. Вот уж не думала. – Поверь мне, это не так, – произносит Энди, округляя глаза и тихо посмеиваясь. – Как только ты выходишь или не можешь его слышать, начинается: «Как по-твоему, с ней все в порядке?», «Все нормально? Она справится сама? Может, нам сказать что-нибудь?» – и куча других фраз, которые я уже забыла. – С тех пор как я здесь, он так нервничает? – Ага. Я фыркаю: – И он еще утверждал, что все будет хорошо и у меня все получится. – О, и он в это верит. Но несмотря на это, Купер чересчур переживает, беспокоится и не может перестать это делать. Ты приехала только вчера днем, со временем он научится все это отпускать. – Мой брат – маленький ранимый мальчик. – Давай не рассказывать ему, что нам это известно, о’кей? – Да, лучше не надо. – Что ж, увы, у меня сегодня двойная смена, – начинает Энди и поднимается с пола, а затем с удовольствием потягивается. Я встаю с ней. – Поэтому мне нужно выйти пораньше. Купер на самом деле начинает позже, но он вызвался со мной, чтобы поехать вместе. К сожалению, я не смогла ее перенести, и Куп тоже, прости. Сейчас очень много людей болеют. – Ты не обязана передо мной оправдываться или тем более извиняться. Я и сама прекрасно справлюсь. – То же самое я говорила Куперу, – заговорщицки шепчет она. – А чем сегодня занимается Джун? – О, она сегодня с Мэйсоном на благотворительном приеме. Их некоммерческая организация процветает, и в свободное от учебы время Джун старается сделать все что может, чтобы поддерживать проекты. Она даже получила должность на фирме Мэйсона в этой сфере и занимается мероприятиями его отца. – Звучит замечательно. А ты не думала к ним присоединиться? Энди просияла: – Конечно. Но работу в баре я тоже люблю, и люблю проводить там время с людьми. Я рассчитываю в этом году доработать в клубе, а к следующему, наверное, сменить место работы и обменять свою барменскую жизнь на маркетинг и организацию мероприятий. Пока что я все еще отстаю от Джун на один семестр и должна сперва ее нагнать. – Звучит, как план. – Который меня вполне устраивает. Кроме того, после учебы мы с Джун будем работать вместе больше и дольше, чем когда-либо прежде. Тогда у нас появится больше времени друг на друга и нашу мечту. И я уже жду не дождусь. Это будет потрясающе. – Ты и из-за Купа хочешь остаться? – Я совру, если скажу, что нет. Так мы еще и на работе проводим время вместе, и это прекрасно. Думаю, я пока не хочу от этого отказываться. – От хороших вещей никогда не стоит отказываться. – Золотые слова, Зоуи. – Она радостно мне подмигивает, прежде чем уйти, чтобы подготовиться к работе. Пару часов спустя в квартире становится тихо. Из моего телефона льется тихая, расслабляющая фортепианная музыка вперемешку с меланхоличными инди-песнями. Энди и Куп в клубе, а Дилан в своей комнате. Он выходил оттуда лишь один раз, когда Энди выгуливала Носка, чтобы сделать себе кофе. Я переоделась в штаны для йоги и длинную толстовку. Мой ноутбук стоит на письменном столе, напольное зеркало распаковано, собрано и обрело свое место около шкафа. Я заказала себе светящуюся гирлянду, две лампы и еще один приставной столик, а также первые цветы. Нашелся магазин комнатных растений с классными отзывами, который работает и на доставку. Причем на определенное обговоренное время. Для меня это идеально, потому что означает меньше стресса. Все относительно разобрано, и я чувствую себя просто отлично. Желудок громко урчит. Энди с Купером сегодня заказывали себе суши, но я после плотного завтрака была не голодна. И теперь в этом раскаиваюсь. Надо пойти на кухню и взглянуть, что можно приготовить. В противном случае придется еще идти за покупками. Однако первым делом нужно наконец отправить родителям одну-две фотографии. Иначе мама опять будет звонить. Хм. Представить эту просторную, светлую и прежде всего очень красивую комнату как обычную комнатушку в общежитии будет сложнее, чем я думала. Но можно ведь послать только кусочки. Ничего, что способно меня выдать. Вытащив мобильник, быстро щелкаю пару снимков. Один раз кровать, потом письменный стол вместе с окном с различных ракурсов. Сейчас уже так темно, что снаружи все равно ничего не видно. Этого должно хватить. Я вновь просматриваю фото, затем отсылаю с подписью: «Все на месте, и я в полном порядке. Не волнуйтесь». С довольной улыбкой топаю на кухню, чтобы провести ревизию холодильника. Довольно скудные запасы, и ничего, что мне хотелось бы съесть. Я поджимаю губы. Быстро проверив, что есть поблизости, я останавливаю выбор на маленьком биомагазинчике, до которого спокойно дойду пешком. Все остальное было бы для меня сегодня слишком далеко – исключительно потому, что я хочу пару хороших, вкусных сэндвичей. Итак, за покупками.