Белый дымок вытянулся вверх и вниз, раздался, потеряв плотность — но обретя взамен сходство с человеческой фигурой. Еще несколько мгновений — и из дыма полностью возникла та самая призрачная девушка. Не так уж она и была на меня похожа: нижняя челюсть шире, а губы полней, рисуной бровей — другой… Я откашлялась: — Лианна, я знаю, что произошло той ночью. Дымка, запертая во второй половине круга, дернулась, вытягиваясь и расширяясь — но человеческий облик так и не приняла. Заточенный там призрак то ли не смог проявиться, не сумел это сделать… То ли убийца просто не хотел показывать своё лицо. — Я узнала правду. Что-то неуловимо изменилось вокруг в этот момент. Как будто пахнуло откуда-то теплым ветром, а вместе с ним прилетели запахи весеннего сада и цветущих яблонь… Призрак убийцы метался, запертый в своей клетке. — Твоя смерть не была несчастным случаем. Тебя убил человек, которому ты доверяла. Фредерик то и дело пытаясь бросится на меня, но вписанный в звезду круг крепко держал своего узника… ...а некроманты не опускали поднятых вокруг нас щитов. — Он столкнул тебя с крыши, а потом прыгнул следом — хоть и говорил, что любит тебя. — Я любил её! — крик, полный ярости, расколол тишину склепа, сковал ледяным холодом запах яблонь. — Никто и никогда не любил её так, как я! Фредерик Дорнвейл внушал ужас — не меньший, чем в ту ночь, когда пришел меня убивать. Взъерошенные волосы, лицо, искаженное гневом и безумные глаза… Сердце в груди болезненно заныло, напоминая о прошлой нашей встречи. Взяв себя в руки, я продолжила: — Теперь я знаю правду, и расскажу людям, что Лианну Дорнвейл убил ее кузен, Фредерик Дорнвейл! Прощальный взгляд Лианны я не забуду никогда: благодарный, теплый и полный облегчения. И ее грустную улыбку. И удовлетворенное выражение, с которым она прикрыла глаза, перед тем, как растаять навсегда... Вой, от которого заложило уши, расколол замкнутое пространство склепа — Фредерик, утратив человеческий облик, в бессильной злобе метался внутри полукружья. Воздух вокруг заледенел, и даже на бесплотных некромантских щитах осела призрачная изморозь, и уши заложило, как будто я слишком глубоко нырнула… И это давление всё нарастало и нарастало — как и крик беснующегося внутри звезды призрака, и все ярче светилась зеленым некромантским светом сама звезда. А потом яркая вспышка ударила по глазам — и вопль оборвался. Я судорожно моргала слезящимися глазами, вслушиваясь в наступившую тишину, сквозь которую медленно продирались звуки, убеждая меня, что я не оглохла. — Силён, гад! — прокашлявшись, выдал один из незнакомых некромантов, крайний слева. — “Был”, — поправил его мистер Дарруэл. — Надо говорить: “Силен был, гад”. Всё закончилось, мисс Хэмптон. Мы с вами молодцы и справились. Пойдемте наверх — ребята сейчас уберут здесь, а наша работа закончилась... Поднимаясь по погасшим ступенькам наверх, обратно в мир живых, я думала о том, как причудливы временами витки судьбы. Если бы не призрак, вполне возможно, Даниэлю и не удалось бы выковырять меня из моей раковины. Если бы не призрак — мы бы не сбежали из Горок. И Эрик Лагранж не взял бы меня в заложницы. И не погиб бы. И мы бы оба продолжали жить так, как жили до всего этого. Так что я была очень рада сыграть главную роль в освобождении Лианны — как будто вернула долг... Нет, мистер Дарруэл, на Алисон я зла точно не держу! Первым, что я увидела, выйдя из склепа, был обеспокоенный взгляд Даниэля. Я улыбнулась ему — все хорошо! И парень выдохнул, расслабляясь. Некроманты еще раз поблагодарили меня за сотрудничество и удалились, перекидываясь какими-то профессиональными замечаниями, а мы остались наедине с мистером Торнвелом. — Мисс Хэмптон, я крайне признателен вам за помощь и за то, что вы так быстро откликнулись. Вы хотели бы забрать вещи сейчас или вам их выслать? — Я заберу… — Отлично, мы подготовили коробку в вашей комнате. Я также прикажу подать машину, когда вы закончите, она отвезет вас обратно в город. У мистера Рока сейчас окно, так что если вы захотите, то сможете найти его в учительской. Я думаю, я могу вас оставить, верно? — во взгляде ректора мелькнула насмешка. Что-то вроде “ну теперь-то вы не будете громить склепы и ломать защиты?”. — Думаю, вам будет приятнее закончить свои дела здесь без моего надзора. Я очень рад за вас, мисс Хэмптон. Всего вам доброго. — Спасибо, — произнесла я, и голос почему-то сел, а в глазах защипало. — До свидания, мистер Лагранж, я рад, что нам с вами удалось побеседовать. Даниэль кивнул, и ректор, повернувшись к нам спиной, тоже направился прочь. — О чем вы беседовали? — полюбопытствовала я, когда силуэт мистера Торнвела скрылся за деревьями, и мы тоже в свою очередь направились к замку — на нашу последнюю здесь прогулку. — Они провели расследование и достоверно установили, кто и как принес в Горки наркотики, — ответил Даниэль и, выдерживая паузу, коварно сверкнул на меня взглядом. — И-и-и-и?! — протянула я, повиснув на его локте. — Эриндейл. У него был сговор с братом одного из воспитанников, оказалось, они были приятелями до того, как Крис сюда попал. Он воспользовался своим звонком домой, чтобы позвонить этому товарищу и попросить его принести необходимое. И те двое укуренных в итоге признались, что наркотик и инструкции по тому, что говорить, получили от Эриндейла. Эх, я бы хотела сказать, что “я знала, что ты не виноват!”, но увы. Виноват, каюсь! Но Эриндейл… До чего же отвратительный червяк! Правильно Мирей его посылает, у нее хотя бы какие-то понятия о благородстве имеются, в отличие от него. — Его исключили, — заметил Даниэль, пока я сопела и пыхтела, мысленно желая Крису сыпь на рожу и чирей на задницу. — Серьезно? — Ага. — Впервые слышу, чтобы кого-то из Горок исключили, — пробормотала я себе под нос. Даниэль хмыкнул. — Ты знаешь, я думаю, Торнвелу недолго осталось ректором быть. Все же открытое выступление преподавателя о том, что в учебном заведении нарушается порядок приема, царит взяточничество и так далее… на счастье попечительского совета дело не дошло до прессы, но кто знает, не проявят ли интерес соцслужбы… в общем, он, наверное, решил, что позволит себе этакую вольность напоследок. — Гулять так гулять? — Исключать, так исключать!.. ...я была рада навсегда уехать из “Зеленых Гор” — еще как рада! Но все равно, когда за отъезжающей машиной закрылись ворота, а замок утонул в густоте леса, что-то защемило в груди. Я уезжала отсюда, сжимая в руках коробку с моими рисунками и карандашами, поверх которых лежала личная рекомендация от мистера Рока для поступления на рунный факультет Королевской Академии. Я стояла перед большим зеркалом и не была уверена до конца, что смотрю именно в зеркало. Когда мы вернулись из Горок, Даниэль сказал, что мы просто обязаны все случившееся отпраздновать. Вечером мы идем в ресторан, и точка. И что он готов даже задавить свою мужскую гордость и сделать это за мой счет, раз я теперь состоятельная дама. На этой фразе он скорчил такую трагическую рожу, что я не выдержала и расхохоталась. И не стала говорить, что ресторан я и сама хотела ему предложить. Я сходила за покупками. Сама! Я сходила в парикмахерскую. Сама! И даже сама попросила в отеле прислать мне кого-нибудь, кто может помочь с макияжем и прической. И теперь вот. В зеркале отражалась совершенно незнакомая девица. Серебристые волосы, собранные в небрежно-сложную прическу, бездонные, умело подчеркнутые глаза, сочные губы. Открытые плечи. Черное платье, по которому от малейшего движения рассыпались мелкие искры узора из блесток. Пышная модная юбка. И туфли на довольно высоком, но удивительно удобном каблуке. Я прикусила губу, провела ладонями по платью, ощупывая гладкость ткани и шероховатость блесток. Девица в зеркале повторила и гримасу, и жест, подтверждая, что это — я. Но поверить до конца все равно не получалось. Раздался стук в дверь. — Да, входи, — бросила я, с замиранием сердца, уверенная, что это Даниэль. Можно было просто выйти к нему в коридор, но выйти было страшно. — Машину подали. Ты гото… — Лагранж стремительно вошел в номер и застыл, уставившись на меня, как на привидение. Нет, не на привидение! Привидений с меня все же хватит! Я снова прикусила губу, бессовестно сжевывая помаду, и сжала в кулаках юбку. — Не слишком? — кажется, мой голос вместо того, чтобы звучать по-королевски небрежно, прозвучал как-то жалостно. Он такой красивый в этом костюме! Взрослый, элегантный… не хотелось смотреться рядом с ним разукрашенной куклой. — Шутишь?! — Даниэль отмерз, приблизился ко мне в два шага. — Лали, ты прекрасна. Он взял меня за руку, покружил. — И это моя девушка! Ай, я красавчик! Нет, я конечно, знал, что я красавчик, но тут я прямо собственные рекорды бью... Я по старой традиции, шутливо ткнула его кулаком и скорчила неприступную физиономию. Даниэль притянул меня, вжал в себя и… и, кажется, моя помада не доживет не то, что до конца ужина, но и до самого ужина! — Господи, дай мне сил, — пробормотал Даниэль, щекотно чертя носом линию по шее и глубоко вдыхая легкий аромат духов, которые он же и подарил. — Мы можем никуда не идти, — промурлыкала я, запуская пальцы в густые волосы.