Я покосилась на Криса. Лицо его было невозмутимым, но ледяная аура бешенства вокруг него была почти осязаемой. Зря Лагранж так. Вот с Крисом я бы на его месте все же не связывалась... Понедельник — напряженный день. После относительно свободных выходных, предполагающих лишь процедуры и периодические коллективные развлекательные мероприятия, наставники берутся за нас всерьез. А за меня в этот раз — особенно. Очевидно, деньги на счет “Зеленых Гор” были переведены без задержек. При мысли об этом скрипели зубы и сжимались кулаки. Во время совместного занятия мистер Кроуч от меня почти не отходил, а во время индивидуального — выжал все соки, так что на срыв, даже вознамерься я его повторить на бис, сил все равно не осталось. — А теперь, Элалия, давайте мы попробуем кое-что новенькое, — с доброжелательной улыбкой предложил профессор, и я мысленно застонала. Да во мне ни капельки ничего не осталось, какое такое новенькое? Отпустите меня уже пожа-а-алуйста. — Ну-ну, Элалия, не делайте такие несчастные глаза. Мы тут не ради меня, а ради вас. Садитесь. И подавая мне пример, мистер Кроуч тоже опустился на пол, усаживаясь в позу лотоса. В комнате для индивидуальных занятий на полу растет трава, а стены покрыты мягким зеленым мхом. Где-то отдаленно журчит ручей, и это журчание периодически разбавляется стрекотом сверчков или нежным чириканьем незнакомой птицы. На мне — не строгая форма, а свободный спортивный костюм и волосы не стянуты в косу, а лишь перехвачены лентой в небрежный хвост. Здесь ничего не должно мешать, давить, раздражать. Полная гармония с собой и окружающей обстановкой. Я села, не дожидаясь следующего указания — закрыла глаза, вдохнула и с шумом выдохнула, расслабляя тело. — Отлично, — мистер Кроуч оценил мою выдрессированость. — Я хочу, чтобы вы сейчас сосредоточились и заглянули внутрь себя. Нашли свою магию. Положите руки на живот. Вдохните. Опишите мне ее. — Описать? — осторожно переспросила я. — Да. Какая она? Какой вы ее видите? Ощущаете? Хотя бы пару прилагательных, дальше я вам помогу. Я снова выдохнула, поерзала попой по траве. Собственную ауру, собственную магическую силу невозможно увидеть со стороны так, как чужую. Когда смотришь на других, оно куда более зримо и… материально что ли, более понятно. Именно поэтому целители — сапожники без сапог, сами себя лечить толком не могут. Это ощущения — в солнечном сплетении тянет, в грудной клетке греет, на кончиках пальцев в момент колдовства покалывает, по позвоночнику, когда не подчиняется, деревянеет. Иногда щекочет затылок, иногда бьется в висках. Иногда оседает кислым привкусом на языке. Но в прилагательных?.. — Я не могу подсказывать вам варианты, Элалия. Дайте мне для начала хотя бы одно слово — какая она, ваша магия? — Бестолковая, — недовольно буркнула я. — Для начала неплохо, — подбодрил меня наставник ровным тоном, не опровергая, но и не соглашаясь. И дал обещанную подсказку: — Может быть, она вызывает в вас какие-то чувства? — Пугающая… — Нет, бояться мы все же не будем, давайте подберем что-то схожее по смыслу. Я помедлила несколько мгновений, прислушиваясь к себе. — Опасная? — Отлично. Еще? — Неуловимая. — Прекрасно. Еще? Я молчала, судорожно соображая. — Давайте, Элалия, еще одно и я оставлю вас в покое. Ваша магия, она… Мне вспомнилось цунами последнего срыва. Громада. Мощь. Захватывающее дух зрелище. — Красивая, — едва слышно выдохнула я. — Вы можете открыть глаза, — судя по голосу, наставник был доволен. Я подчинилась. Повела плечами, расслабляя неожиданно напряженное тело. Странно что какое-то упражнение на ассоциации потребовало от меня такой каменной сосредоточенности. — Итак. Бестолковая и неуловимая, опасная и красивая. Вашим домашним заданием будет подобрать животное, или иное живое существо, которое, по вашему мнению, обладает всеми этими качествами. Подумайте хорошенько, с этим животным вам потом предстоит много работы, поэтому важно выбрать что-то, что действительно в вас отзывается на все эти определения. Это действительно что-то новенькое. Даже любопытно стало, к чему это все, что за психологическая уловка? — Вы отлично поработали сегодня, Элалия. Помните, завтра у вас электроток и мы снова встретимся через два дня. Еще раз прошу, подойдите серьезно к выбору зверя, это очень важно. — Я поняла, мистер Кроуч. Я встала, одернула костюм и вышла из комнаты для занятий. — Ну наконец-то! — раздался откуда-то сбоку недовольный голос. — Сколько можно тебя ждать, седая девочка? Я изумленно повернула голову и пронаблюдала, как Лагранж, оторвав свою задницу от подоконника, направляется в мою сторону. Он издевается?! — Я себе все что можно отсидел, — как ни в чем ни бывало, продолжил Даниэль. — Вот скажи, почему мое занятие с мистером Кроучем длилось от силы пятнадцать минут, а твое — больше часа? — Потому что у меня проблемы, а ты — симулянт, — озвучила очевидное я и тут же вспыхнула: — Какого беса, Лагранж? Ты что, следишь за мной? — Слежу, — легко согласился парень и развел руками: — А что поделать, индивидуальных расписаний в свободном доступе не висит. Если дашь мне свою копию, то следить перестану, буду просто знать, где тебя искать, когда мне понадобится. Псих. Ненормальный. Наглый. Избалованный всеобщим вниманием. Просто не втягиваться. Просто не отвечать. — Я подумала и решила, Лагранж — мне не интересно. Поэтому давай ты дальше будешь делать вид, что мы незнакомы, у тебя хорошо получается. — Что неинтересно? — Даниэль приподнял брови. — Твои предположительные призраки мне неинтересны. Если еще раз случится что-то подобное, я просто пойду к ректору, и пусть об этом болит голова у преподавателей. У меня нет времени на эту ерунду. Я не стала поворачиваться и уходить, только нахмурившись смотрела в светло-серые глаза, демонстрируя, что не убегаю, а озвучиваю свою уверенную и твердую позицию. — Окей… — задумчиво протянул Лагранж. — А на какую есть? — Что? — На какую ерунду у тебя есть время? Может, как старожил просветишь меня, чем вы тут в свободное от самосовершенствования время занимаетесь? Хотя на твоем месте я бы все же выбрал привидение. — Мирей тебя просветит с огромным удовольствием, — буркнула я и таки повернулась к нему спиной, направляясь в сторону своей комнаты. — Ревнуешь, седая девочка? — хмыкнуло за спиной. Резко крутанувшись на пятках, я едва не врезалась в последовавшего за мной попятам парня, и тут же разъяренно ткнула его пальцем в грудь. — Меня. Зовут. Элалия. Ясно тебе? Лали. Если на это язык не поворачивается — Невидимка. Все. Больше никаких вариантов. Понял? И еще — мир не крутится вокруг тебя, Лагранж. Есть люди, которым на тебя плевать, с этим тоже придется смириться. Я застыла, сверля его злым взглядом, готовая ударить, если придется. Я не маленькая девочка, я умею за себя постоять. Чему-чему, а этому Горки учат. Даниэль не шевелился, не пытался отстраниться, только задумчиво смотрел на меня сверху вниз. А потом разомкнул губы и медленно произнес, как будто хотел запомнить: — Э-ла-ли-я… От низкого, с хрипотцой, голоса, протянувшего мое имя, по позвоночнику пробежала странная дрожь. Я облизнула резко пересохшие губы и отступила сама. Но прежде, чем я успела в очередной раз его послать, Лагранж произнес: — Как давно у тебя срывы? — Что? Какое тебе дело? И зачем вообще ты за мной таскаешься? Парень пожал плечами. — Мне скучно. — Я тебя развлекать не нанималась! Лагранж закатил глаза, и как-то неуловимо ухватил меня за талию, привлекая к себе, поднял и едва не закинул на плечо! Я вскрикнула, уперлась ладонями в его плечи, попыталась извернуться и лягнуть, но парень рассмеялся и выпустил меня даже прежде, чем я успела этого оскорбленно потребовать. Я стекла по нему вниз, обратно на пол и возмущенно толкнула в грудь. — Придурок! — Бука. Идем, если не хочешь, чтобы я тебя нес. Мой взгляд метнулся по коридору — не было ли свидетелей? Но в этот раз кажется обошлось. — Куда?