Часть 37 из 55 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Кто это? – спрашивает Оуэн.
– Понятия не имею, – сухо отвечает полицейский.
– Так мне идти к ним, или?..
– Я провожу вас в комнату для допросов. Не могли бы вы отойти от двери?
Оуэн отходит от двери камеры, офицер открывает ее и ведет через три пары запертых ворот в маленькую голубую комнату. Там сидит Тесси в зеленой бархатной накидке на плечах и с огромными серебряными серьгами в ушах с зелеными камнями в тон. Ее губы неодобрительно поджаты.
Она начинает говорить еще до того, как Оуэн успевает сесть.
– Я ненадолго, Оуэн. Но я принесла тебе кое-что. Твой телефон. Хотя тебе, наверное, не позволено. И немного нижнего белья и сменную одежду. Все новое, только что купила. Я не хотела рыться в твоих вещах. Особенно после того, что полиция нашла в твоих ящиках. Боже правый, Оуэн. И эта девушка, Оуэн! Что, ответь мне, случилось с этой прекрасной девушкой?
Тесси закрывает лицо руками, и разномастные кольца на ее пальцах накладываются друг на друга, образуя некое подобие брони. Она несколько мгновений смотрит вниз, на стол, затем поднимает голову, и Оуэн видит, что ее глаза полны слез.
– Оуэн. Пожалуйста. Ты можешь сказать мне. Где она? Что ты с ней сделал?
Оуэн улыбается. Он ничего не может с собой поделать. Это просто смешно.
– Тесси, – говорит он, цепляясь руками за край стола. – Ты серьезно? Ты и правда думаешь, что я имею к этому какое-то отношение?
– Что еще, скажи на милость, я должна подумать? Ее кровь! На стене! Чехол для телефона под окном твоей спальни. Наркотик для изнасилования в твоем ящике для носков. И все те ужасные вещи, которые ты писал в интернете. Боже мой, Оуэн. Не надо быть мисс Марпл, чтобы разрешить эту загадку. Но ради семьи этой бедной девушки ты должен рассказать полиции о том, что произошло.
– Боже мой! – Оуэн теребит волосы и стучит ладонями по столу. – Я ничего не сделал этой девушке! Я даже не уверен, что видел именно ее! Я лишь видел какую-то девушку! Это могла быть вообще не девушка! Это мог был парень. И единственная причина, в буквальном смысле, единственная причина, почему я что-то сказал, состоит в том, что я пытался оказать помощь. Честное слово, Тесси, серьезно, если бы я убил эту девушку или сделал бы с ней что-то ужасное, с какой стати я стал бы говорить полиции, что я ее видел? Зачем? Подумай сама, ради бога. Просто подумай об этом. В этом нет никакого смысла!
Тесси выпячивает нижнюю губу и пожимает плечами.
– Пожалуй, – говорит она. – В этом нет никакого смысла. Но тогда, Оуэн, в тебе самом все не имеет смысла. От слова «совсем». Ведь тебе уже тридцать четыре?..
Оуэн вздыхает.
– Мне тридцать три года, Тесси. Тридцать три.
– Тебе тридцать три, – продолжает она, – а у тебя никогда не было девушки. Ты редко выходишь из дома. Ты одеваешься, как… – Она неопределенно показывает на него. – Ты одеваешься очень странно для мужчины твоего возраста. Ты ешь только легкую пищу. Я это к тому, Оуэн, давай посмотрим правде в глаза, ты очень странный.
– И это значит, что я убил ту девочку-подростка, да?
Тесси, прищурившись, смотрит на него, но не отвечает. Вместо этого она говорит:
– Я говорила с твоим отцом. Он очень переживает.
Оуэн закатывает глаза.
– Ничуть не сомневаюсь.
– Да, – твердо говорит она. – Переживает. Я предложила ему приехать к тебе, но его нужно уговорить, он… еще не оправился от шока.
– Не надо, Тесси, прошу тебя, пожалуйста. У меня нет никакого желания видеть его. Тем более при таких обстоятельствах. – Оуэн опускает голову так, что его взгляд устремлен между коленей на потертый линолеум на полу. Оуэн устал. Он провел две ночи на ужасной койке в камере. Он провел долгие часы в комнате для допросов с чередующейся группой полицейских, изо всех сил пытавшихся заставить его признаться, где находится Сафайр Мэддокс. Оуэн видел много полицейских фильмов и потому знает, как работают эти вещи: к человеку применяют разные подходы, и вскоре он не способен отличить, где право, где лево. Но, как бы сильно они ни пытались надавить на него и запутать, одну, всего одну вещь он знает наверняка – он не имеет ровным счетом никакого отношения к Сафайр Мэддокс или к ее исчезновению.
Барри вчера рассказал ему кое-что интересное.
Очевидно, Сафайр Мэддокс когда-то была пациенткой мужчины из дома через дорогу, того самого бегуна. Судя по всему, тот тип в лайкровых легинсах работает детским психологом в Портман-центре. По-видимому, Сафайр Мэддокс наблюдалась у него более трех лет, и, очевидно, у бегуна есть твердое алиби. Он был в постели со своей женой.
Оуэн с трудом верит, что полиция примет такое шаткое алиби за чистую монету. С другой стороны, оно, конечно же, типично – доверять женатым людям, считать, что, конечно же, супруги вместе лягут спать в День святого Валентина, что у женатых людей не будет причин лгать о своем местонахождении.
Вчера он рассказал полиции о Брине. Оуэн не смог придумать никакого другого разумного объяснения присутствия рогипнола в своей спальне.
– Брин? А по фамилии? – спросили они.
– Я не знаю его фамилии.
– Адрес?
– Я не знаю точно, где он живет. Где-то недалеко от Лондона. Его поезд прибывает на вокзал Юстон, это все, что я знаю. И что ему тридцать три. Как и мне. Ой. У него есть сайт! Адрес… www.yourloss.net.
– Некий Брин. Недалеко от Лондона. Тридцать три. Есть веб-сайт.
Сказать, что его слова были восприняты со скепсисом, было бы явным преуменьшением. Но они ушли, провели поиск Брина, вернулись к Оуэну сегодня утром и сказали, что такого человека не существует. Что никакого веб-сайта нет и не было, а тридцатитрехлетние мужчины в Великобритании по имени Брин живут в Честере, Абердине, Кардигане, Кардиффе, Лондоне, Бангоре, Ньюпорте и Дартмуте. Из чего следует, что в соседних с Лондоном графствах не было никого по имени Брин, кому на данный момент исполнилось тридцать три года.
– Я не удивлен, – сказал Оуэн. – Спасибо британской прессе и моему лицу во всех газетах. Он успел уйти в подполье. Но он есть, на всех форумах, на которых вы встречали меня. Запустите поиски человека с ником YourLoss. И вы увидите. Он лидер. Умеет влиять на умы. Люди смотрят ему в рот.
– А вы? – спросил инспектор, чье имя Оуэн не разобрал. – Вы смотрели ему в рот?
– Да, – ответил он. – В каком-то смысле. То есть нет, – быстро поправился он, – не в этом смысле. Когда он дал мне эти наркотики, когда сказал, чтобы я делал то, что он хотел, чтобы мы все делали…
– Все мы?
– Да, мы, на форумах.
– На форумах инцелов, вы хотите сказать?
Инцелы. Это слово режет ему слух. Оно делает их похожими на масонов, на ку-клукс-клан, на жирафов или даже на что-то еще. Что-то не совсем человеческое.
– Значит, вы бы назвали себя инцелом, мы правы, Оуэн?
Он покачал головой.
– Нет, – твердо сказал он. – Нет. Посещение тех форумов – это просто эпизод. Реакция на то, что случилось с моей работой. Я был зол и расстроен. Я чувствовал себя бессильным. Мне требовалась отдушина, и форумы дали мне такую возможность. Но я никогда не думал, что я один из них. Я никогда не считал, что принадлежу к их числу. И Брин…
– Да, расскажите нам о Брине. – Они произнесли его имя так, словно оно было выделено курсивом, а сам он был персонажем в книге.
– Думаю, Брин был просто забавным типом. Многие на тех форумах были озлоблены и лишены юмора, воспринимали все чересчур серьезно. Брин же был забавный. И харизматичный. Он нравился людям. Он нравился мне. Но потом, когда я, наконец, встретился с ним лично, я увидел его таким, каким он был на самом деле.
– И каким именно, Оуэн?
– Как вам сказать, – произнес он после минутного размышления. – Чокнутым, как мне кажется.
Но теперь, когда он сидит напротив своей тети и думает о жестоких несправедливостях, направленных против него, холостого, одинокого мужчины, «странного», без семьи и друзей, который явно недостаточно порядочен или честен, чтобы найти себе пару и иметь алиби, чтобы его не обвиняли в чудовищных преступлениях против молодых девушек, он чувствует, как ему не хватает Брина, его взгляда на мир. Нет, не его слов о том, как оплодотворять женщин против их воли, а о том, насколько несбалансирован мир, как все в нем заточено на предпочтении не тем людям и по не тем причинам. Оуэн хотел бы обсудить это сейчас с кем-то, кто зрит правду. Но Брин исчез… Брин, или как там его зовут на самом деле. Он исчез, как плюшевый кролик в ловких руках фокусника. Оп-па! И теперь никто не поверит, откуда в ящике с носками оказались наркотики для изнасилования на свидании и что у Оуэна и в мыслях не было ими воспользоваться.
Он снова смотрит на Тесси. Ее взгляд устремлен на его макушку.
– Тебе разрешают здесь мыться? – спрашивает она.
Он кивает.
– Принести тебе мыла? Или какой-нибудь хороший шампунь?
Он снова кивает.
– Да, – едва слышно отвечает он. – Будь добра. И, послушай, Тесси, ты не могла бы сделать для меня кое-что еще? Пожалуйста. Свяжись с одним человеком от моего имени, хорошо? С женщиной, с которой я встречался в День святого Валентина? С тех пор мы с ней часто болтали. Обменивались сообщениями. И на следующей неделе мы должны были снова пойти куда-нибудь. Не хочу, чтобы она подумала, будто я забыл о ней.
– Оуэн. Милый мой Оуэн. Ты во всех газетах, во всех новостях. Могу гарантировать, что она отлично знает, почему ты не вышел на связь.
Он подавляет в себе очередную вспышку гнева, закрывает глаза и вновь медленно их открывает.
– Ну, пожалуйста, Тесси. Тебе ведь не сложно? Знает она, где я, или не знает, это неважно, но я бы хотел, чтобы она знала, что я думаю о ней. Что я хочу… я хотел бы, чтобы меня здесь не было, чтобы этого не происходило, чтобы все было просто… сама знаешь. Пожалуйста, Тесси.
Она закатывает глаза и достает из сумки блокнот и ручку.
Он диктует ей адрес электронной почты Дианы – это единственное из ее контактных данных, что он помнит наизусть.
– Скажи ей, что, по-моему, она просто чудо, пожалуйста, Тесси, скажи. Скажи ей, что я не тот человек, о котором пишут в газетах. Скажи ей, что если она придет ко мне, то я все объясню. Скажи ей, чтобы она пришла ко мне, Тесси. Пожалуйста. Тебе больше ничего не надо делать. Только это. Хорошо?
Он видит, как она закрывает глаза, видит, как она втягивает щеки и слегка раздувает их снова.
– Хорошо, – говорит она. – Уговорил. Хотя я не стану лгать от твоего имени, Оуэн. Я не буду говорить ничего, что, как мне кажется, не является правдой.
– Нет. – Он качает головой. – Ничего не говори, кроме того, что я сказал. Обещай мне.
Она вздыхает и говорит:
– Да. Да, хорошо, обещаю. – Затем она смотрит на наручные часы и снова вздыхает. – Мне нужно идти. Сегодня мой день в магазине. Боже правый, – она вскакивает и скрежещет зубами, – что, черт возьми, я скажу людям? Потому что они спросят, Оуэн, они спросят.
Тесси дежурит один раз в неделю после обеда в деревенском книжном магазине организации «Оксфам». Это помогает ей чувствовать себя хорошим человеком. Она идет к двери, и Оуэн провожает ее взглядом. Она не прикасается к нему, не пытается попрощаться. Она просто уходит.
Офицер полиции, стоящий в углу, открывает дверь и выводит ее. Другой полицейский, женщина, сидящая в конце стола, откашливается.
– Готовы? – говорит она Оуэну.
book-ads2