— Годится? — Спустя полчаса я демонстрировала Керлу результат своих трудов. Друг присвистнул, а я многозначительно улыбнулась. Еще бы, прятаться я умела хорошо. Даже находясь в толпе. Из большого зеркала, которое по моей просьбе притащил в комнату Бир, на меня смотрела симпатичная девушка. Огромные зеленые глаза обрамляли пушистые черные ресницы. Вьющиеся волосы ниспадали чуть ниже плеч — тут я все-таки совместила приятное с полезным, обрезав волосы до удобной мне — чуть выше лопаток — длины и подкрутив их с помощью щипцов. Фиксирующий порошок закрепил кудри как минимум на несколько дней — главное, их не мочить. Второе платье отвратительного ржавого цвета дополнило картину. Из-под платья выглядывали носки дорожных ботинок, но я очень надеялась, что этого никто не заметит. — И все-таки, Рена, зачем тебе оставаться в городе? Я вздохнула. Наступил момент истины, которого я так боялась, — реакция Керла была для меня загадкой. Особенно реакция на экспромт, который я собиралась предложить. Именно поэтому я для верности отступила на два шага, оградившись от друга столом, зажмурилась и выпалила: — Я хочу, чтобы ты помог мне проникнуть в храмовое хранилище. Глава 4 ПОРТЫ Наверное, Керл охренел. Нет, не вообще — охреневшим он вполне был и до этого. Он от моего предложения охренел. — Ты сдурела?! — Вопль прорезал условный покой комнаты. — Рена, ты серьезно? — Что серьезно? — Я развернулась, уперев руки в боки. — Или ты предлагаешь мне прятаться от Рейграна по кустам до самой смерти? Воображение услужливо нарисовало покосившуюся кабинку туалета на заднем дворе трактира и меня, строящую временный шалашик за оной. — Как будто это что-то изменит, — фыркнул Керл. — По крайней мере, я узнаю, чем мне грозит одобренный брак. — Ничем хорошим, — хмыкнул парень, отворачиваясь, — по крайней мере, вообще. Я скептически уставилась на друга. — Да вы, батенька, пессимист, — поддела его беззлобно, потому что уже видела: купился он на мою просьбу с потрохами. — Я реалист, — мигом отбил подачу он. — Ладно, Рена, давай подумаем, как это сделать. Но из трактира рекомендую съехать. Я покачала головой: — Ночью съедем, оба. На том и порешили. Как итог, Керл отправился вниз разговаривать с Биром (уж не знаю, что он рассчитывал узнать), а я… А я после недолгих размышлений решила поехать к тому нагромождению камней, которое вполне плодотворно посетила утром. До храма я добралась быстро. Решив не светиться, наняла извозчика и уже через несколько минут, неслышно обогнув каменную махину, вошла в калитку, за которой буйствовала зелень. С тыльной стороны храм выглядел еще более обветшалым, нежели снаружи. Каменная кладка частично обвалилась, сквозь нее местами виднелась внутренняя — более новая — стена обители богов. Осмотрев стены, я даже начала понимать отношение отца Дорона к Рейграну — и это еще слабо сказано! По-хорошему, герцога давно пора было предать анафеме хотя бы за то, что допустил почти полный развал исторических руин. И как его терпят… Я передернула плечами и огляделась. К сожалению, сад был полон паломников, жаждущих приложиться к благодати божественной пары — тут, конечно, и мы с Рейграном сыграли не последнюю роль в возрождении веры в чудо. Стараясь не привлекать внимания, я присела на замшелую каменную лавочку, которая примостилась прямо под раскидистым кустом жасмина. И конечно, тут же привлекла внимание. — Милая девушка, у вас не найдется пары монет для меня? Мысленно скорчив рожу, я обернулась. Рядом со мной стояла сухонькая седая старушка. Россыпь веснушек украшала ее морщинистое лицо. Но внимание привлекали не веснушки, а именно глаза — огромные, словно у девочки, широко распахнутые. Помимо своей воли я улыбнулась, а желание резко ответить само собой испарилось. Женщина была одета в старую, местами прохудившуюся до дыр, но чистую одежду, которая выдавала в ней последовательницу культа Богини — если я не ошибалась, отставную жрицу. Мое сердце на мгновение болезненно сжалось, но спустя миг я отогнала дурные мысли. — Да, конечно, госпожа, — повинуясь неожиданному порыву, я не глядя выгребла из кармана платья всю мелочь. — Возьмите, пожалуйста. Здесь немного, но… — Я не договорила, увидев благодарный взгляд старушки. — Спасибо, милая. — Она аккуратно взяла с моей ладони пару мелких медяков. — Но все мне не нужно. Нас здесь кормят, но вот денег не дают — не положено нам. А иногда конфет очень хочется, да. Сердце сжалось еще раз, но избавиться от этого ощущения мне уже не удалось. Глаза стали влажными. Вот же скотина Рейгран! Не просто хам и урод — настоящая сволочь! Забыл, что у него в ведении не просто храм, но и приют для пожилых людей. О которых тоже надо не забывать, а не бегать по тракту в поисках сбежавшей женушки! Руки сами собой сжались в кулаки, что не укрылось от старушки. — Что ты, милая? — На мою ладонь легла морщинистая рука. — Что случилось? Я помотала головой. И вправду, не буду же я посвящать пожилую женщину в ход моих мыслей, где его сучья светлость, подвешенный над огромным костром, уже покрывался хрустящей корочкой. — Мысли дурные в голову пришли, — улыбнулась через силу. — Выбрось-ка мысли эти, — не сдавалась старушка, — глядишь, и полегчает. А ты чего пришла-то сюда? Никак про брак волшебный узнать? Я повернулась к своей собеседнице — та смотрела на меня с бесконечной любовью во взгляде. — Про него, — против воли вырвалось у меня. Женщина улыбнулась: — Так не расскажет тебе про него никто, милая моя. Эти серосутанники и сами особо не знают, а тяга к знаниям у них… Эх! — махнула она рукой. — Вот в наше время изучали мы трактаты так изучали. А теперь что… — В старушечьем брюзжании, впрочем, злости не было, лишь какая-то грустная ирония. — И вы изучали? — В моей душе робким первоцветом расцвела надежда. Но женщина покачала головой. — Э-э-э, куда мне, хорошая моя! В наше время и браков таких не заключалось, только слухи ходили да легенды. — Она погладила меня по плечу. — А вот в хранилище у них книги есть, это да. Да только не пустят они никого. Я грустно покивала. Первоцвет зачах и засох. — Разве что через окно, — заметила женщина, помолчав. Если бы в тот момент я что-то ела, то смерть моя наступила бы незамедлительно, да. Я бы однозначно подавилась. Представив в красках конвульсии воображаемого тела, я обратилась в слух. А женщина, словно уйдя в заоблачные дали воспоминаний, продолжала: — Хранилище у нас хорошее, большое. Просторное. А книжек-то было, книжек!.. — Она улыбнулась. — А сейчас, поди, никто туда и не заходит. Берегут знания, незнамо для кого берегут. — И что, нет никакой возможности туда попасть? — Я заломила бровь. — Ну почему же нет, — лукаво поглядела моя собеседница. — Мы, когда молодухами были, туда через окно лазили, прикладываться к знаниям, значится. Ну и с парнями, того самого… — Она мечтательно вздохнула. Я хмыкнула. Того самого, значит. Впрочем, подобные связи среди служителей божественной пары не воспрещались. — Прям через окно! — Я недоверчиво посмотрела на бабушку. Та, словно чувствуя мое сомнение, энергично закивала. Седые кудряшки запрыгали в такт. — Видишь, милая, то оконце? — Она указала сухонькой рукой куда-то наверх. Я пригляделась — и впрямь окно. Если так можно назвать полуобвалившееся круглое отверстие под самой крышей. — Вот там хранилище и есть. А слева, значится, скобы железные — на всякий случай их вделали, никто уже и не помнит, что они есть, разве что на картах каких. — А защита? Как же защита? — задала я наиболее интересующий меня вопрос. Женщина передернула плечами: — Ну какая защита, милая? Кому сейчас книжки нужны? Вот на казну они ставят заклинания, да. Волшебника из столицы выписывают. А книги… — Она вновь махнула рукой. — Вот в наше время… Я сочувственно покивала. В это время часы на главной площади отсчитали пять ударов. — Ой, милая, что-то я засиделась! — Старушка засуетилась и встала с лавочки. — Сейчас же обед! Ой, как же так, суп же сегодня дают, а коли я припозднюсь, — причитала она, отряхивая свою хламиду. — Госпожа, — спохватилась я, понимая, что не знаю имени своей нежданной спасительницы, — а как ваше имя? Она ехидно посмотрела на меня. — А кто как кличет, — внезапно подмигнула, — для тебя бабушкой Питумой буду, хочешь? — Хочу! — фыркнула я. — Хорошего вам вечера, бабушка Питума! — И тебе, ми-и-илая, — забавно растянула слово она. — Бывай! С этими словами она развернулась и, более не обращая на меня внимания, бодро засеменила по дорожке. А я… А я еще раз подняла глаза к небу, где на фоне кирпичной полуразрушенной стены отчетливо выделялось маленькое окошко. Ну что ж, кажется, у меня есть шанс кое-что узнать об одобренных браках.