– Ну, выходит, что так. А ты со мной не хочешь заниматься фехтованием? – Нет, я леди, мне бы не помешало этикет подтянуть и магию. Но могу научить тебя стрелять горохом из трубочки. Хочешь? – Что?! Да!!! – Договорились. А ты на досуге повспоминай, кто из любовниц лорда Риккардо наименее противная. Будем устраивать его личную жизнь. – Что‑о‑о?! А ты?! – Лекс, ты сам понял, что сейчас сказал? Я ассистент его сиятельства, а не... – Ты его невеста, – сдулся мальчишка. – И это тоже. М‑да. Но ты ведь понимаешь, что я не стану... Ну... В общем, в мои обязанности ассистента постельные утехи с начальником не входят. – Отец нам с тобой голову оторвет, если мы влезем в его личную жизнь. – А мы и не будем. Но мне ведь совсем скоро нужно будет составлять его планы на день. Ну и на ночь... иногда. Мне достался укоризненный взгляд, но я притворилась, что не увидела его. Глупо, конечно, ведь я действительно вроде как невеста маркиза. Но... столько всего «но». Мне начинает нравиться Риккардо, а влюбляться ни в коем случае нельзя. Не хочу потом страдать от разбитого сердца. Это Марика с самого детства влюбчивая как кошка и такая же легкомысленная. Сегодня – люблю не могу, он самый лучший на свете. А спустя месяц она уже другому глазки строит. Несколько раз я едва не вытаскивала ее из слишком уж активных объятий парней. В приюте с этим ведь как... Никто особо не следит, кто там и что. Не монастырь. Да и в город мы часто уходили, чтобы подзаработать. Но вообще, я не ожидала, что так увязну в ситуации и в семье маркиза. Ведь предполагалось как? Меня доставляют, передают с рук на руки, мы заключаем помолвку, но никому о ней не рассказываем. Приобретение‑то я весьма сомнительное. Сирота, без приданого, без своего дома, без высокостоящей и полезной родни, да вообще безо всего. Маркиз должен был возрадоваться, что невеста по договору сама не тащит его к алтарю. Поскольку он‑то как раз весьма выгодная партия. Значит, не стал бы возражать, что свадьба ни к чему. В этом всё сошлось. Потянув время, мы бы что‑нибудь придумали с тем, чтобы не выполнять магический договор. Ну или же Марика вдруг пожелала бы стать богатой маркизой, а не нищей девчонкой из Приграничья. Мы ведь с ней уже решили бы к этому времени нашу общую проблему. Глава 4 С тем, чтобы меня аккуратно доставили, – не вышло. Всех поубивали, всё разграбили, даже те три стареньких платья и запасное белье, что у меня имелись, и то забрали разбойники. Лошади я тоже лишилась. Сама чудом ноги унесла. И то лишь потому, что заранее увидела гибель всех своих сопровождающих в одно и то же время. Тут по‑любому догадаешься, когда и мне самой грозит опасность. И ведь предупредить я спутников не могла. Не скажешь же целой куче мужиков, мол, вы меня простите, господа наемники, но я вестница смерти. И через два дня вы все умрете. Свою кончину я не вижу, но что‑то подсказывало, что меня прикопали бы в тот же момент. Дремучие люди часто не понимают, что вестница – лишь вестница, а никак не предсказательница того, что можно изменить. И не кликуша, призывающая горе и беду. Вот и молчала я, будучи настороже в ожидании неизбежного. Лишь намекала, что повнимательнее бы и оружие неплохо бы держать поближе к рукам... Но всё пошло не так и с сопровождением, и с их смертью, и с моей дорогой сюда. И знакомство с его сиятельством и с его семьей прошло неоднозначно. Бастард, о котором я не была в курсе... Фамильный призрак... Толпа девиц, осаждающих дом. Сам маркиз, который оказался не старым и вовсе не злобным... И я завязла по самые ушки. Не понимаю, как так, но я искренне привязалась к Лексинталю. Он замечательный, глотку любому перегрызу за него. А лорд Риккардо? Кажется, всё плохо, я начинаю уподобляться своей ветреной и легкомысленной кузине. Иначе с чего бы я постоянно о нем думаю? И вообще... Месяца не прошло с момента моего приезда, а я уже чувствую себя членом их семьи. И самое ужасное – мне это нравится. Я хочу быть частью их семьи. Мне по душе абсолютно всё: и болтать с ними, и проказничать, и ползать с мешком, полным колбасы и сыра, и гулять у пруда с нимфе́ями, и учиться магии, и просто сидеть рядом. И... просыпаться в объятиях Рика. И вот последнее – катастрофа! Не успела приехать, а уже так вляпалась и увязла эмоционально. И как продержаться год? А как уйти потом? Я вздохнула. Когда позднее я вошла в приемную своего начальника, Анри сразу же скосил глаза на мой саквояж и принюхался. Я же поздоровалась, поинтересовалась, на месте ли начальство, и как ни в чем не бывало уселась за добытое для себя бюро. Вытащила блокнот и принялась размышлять, что можно сегодня успеть сделать. – Эрика, – не выдержал секретарь. – А у вас ничего вкусненького нет? – Есть, – ровно отозвалась я, погруженная в свои мысли. – И? – Что? – Ну... А его сиятельство тоже уже выходил, посматривал на ваше место. Правда, ни о чем не спрашивал. Полагаю, он в курсе, куда вы ездили? – Конечно. Анри, вы намекаете, что проголодались? – Н‑ну... – порозовел господин секретарь. – Вы нас приучили к хорошему. – Тогда доставайте посуду, – рассмеялась я и принялась вытаскивать то, что и так принесла для мужчин. Просто мне казалось, что еще рано для обеда. Когда я вошла к маркизу, он сразу же отложил бумаги. Ждал. И меня, и еду, судя по взгляду и тому, как хищно шевельнулись крылья носа, реагируя на запах жареного мяса. – Вы ведь не против небольшого перерыва? – всё же уточнила я. – Давайте скорее сюда, не томите, – освободил он место на столе. – А вы уже обедали? С Лексинталем? Или же составите мне компанию? – Мы поели в городе. Рассказывать? – поставив поднос, я села напротив. Получила кивок и принялась докладывать о результатах поездки. А закончив, поинтересовалась: – Лорд Риккардо, а почему Лекс не занимается обязательными для мальчика‑дворянина дисциплинами? Фехтованием и боевыми навыками? Он ведь уже взрослый, как же так? – А у нас подростковый бунт, – усмехнулся молодой отец взрослого мальчишки. – Бессмысленный и беспощадный. Поэтому учителя юный наглый бунтарь выгнал. Мне заявил, что ему это в жизни не пригодится, потому что он, видите ли, бастард, и никто не захочет позориться и вызывать его на дуэль. Мол, недостойно с ним связываться. – А вы? – А я сначала ругался, объяснял, наказывал, убеждал, а потом отступился и дал ему время на осмысление. – Ничего себе. А нас за это розгами пороли и в карцер сажали, – прикусила я губу. Потом взглянула на мужчину, с аппетитом поедающего обед. – Можно высказаться? – Нужно. Вы теперь член семьи. – Ну не член, и не семьи... – едва слышно пробормотала я. – Если вы позволите, я возьму Лекса на себя. И нам нужно ваше разрешение и финансирование. – На что? – На школу фехтования и на всё остальное. Лекс – парень. Насколько я помню наших ребят из приюта и со всей округи, они стайные животные. В смысле... Ну, вы поняли. – Можно сказать и так, – издал смешок его сиятельство. – Мы животные стайные, хорошо что не стадные. – Я устрою его в школу фехтования. И научу драться. – Сами?! – опешил лорд. – Драться?! – Шутите? – подняла я на него глаза. – Я же девушка. Хотя в нос дать могу. Нет, не сама. Позволите? Только мне нужно будет на это время. Я не смогу сидеть здесь, в надзоре, безвылазно. – Знаете, Эрика. А давайте! Считайте, что вы действительно уже его мачеха, тем более что он сам об этом мечтает. Займитесь, сделайте для него то, что считаете нужным. Если это не во вред, конечно. – Да вы что?! Он мой друг! – оскорбилась я. – Просто ему нужно подсказать. Он слишком долго был в изоляции и не знает, как... Я помогу ему. – Что требуется от меня? – внимательно поглядев на меня некоторое время, спросил маркиз. – Деньги, ваше верительное письмо, подтверждающее, что я представляю ваши интересы. И информация. – Деньги будут. Письмо напишу. Необходимую информацию вам предоставит Анри, спрашивайте. И возьмите, пожалуйста, вот это. Он снял с мизинца кольцо‑печатку с фамильным гербом, вырезанным на рубине. Я ожидала, что он протянет его мне, но его сиятельство встал, обошел стол и склонился надо мной. – Вы позволите? Через секунду оно красовалось на моей руке. Причем колечко‑то непростое, это явно артефакт, так как ободок его уменьшился и плотно обхватил мой безымянный палец. – Достаточно будет продемонстрировать его при необходимости. – Что оно означает? – спросила я, вытянув руку и любуясь ювелирной работой. Кольцо хоть и мужское, но очень аккуратное и изысканное. – Да много чего. Но в данном случае оно покажет, что вы имеете непосредственное отношение к роду ди Кассано. Показывайте его при необходимости, вам окажут содействие так же, как и мне. – О... А у Лекса я такого не видела. – Как признанному бастарду ему полагается другой. Герб должен быть перечеркнутым, вы ведь наверняка это знаете. Я еще не заказывал у ювелиров для него. Просто ранее в нашей семье не случалось... М‑да, – смущенно потер подбородок проштрафившийся представитель старинного аристократического рода. – А нам с Лексинталем позволите поучаствовать в разработке эскиза? Мы хотим. – Мы? – улыбнулся мужчина. – Вы уже за него говорите? – Уж поверьте, он точно захочет, – фыркнула я. – Но верительную грамотку вы мне все равно напишите. Отдавайте мне пустую тарелку, а вам вот, груша. У меня же еще куча дел. В приемной я первым делом очистила и убрала в короб посуду. Убедилась, что Анри тоже уже поел, и обратилась к нему: – У меня вопрос. – Слушаю.