– Случалось. У меня был очень... хм... непоседливый характер в детстве. В приюте, знаете ли, розги, карцер или пару дней на хлебе и воде – это обычные меры наказания. – Ужас! – шепотом прокомментировал Лексинталь. – Да не особо, – пожала я плечами. – В карцере холодно, конечно. Зато можно отоспаться в одиночестве, а не в общей спальне с кучей кроватей и детей. – Хорошо, с вашим бурным детством мы разобрались. Вернемся к произошедшему сегодня. Риккардо, что по твоей части? – Всплеск ментальной активности. Не знаю, как во время беседы с моей матерью. Я был тогда на втором этаже в это время. Но перед обмороком Эрики я почувствовал... – Мороз по коже. Ага, – снова шепотом перебил Лекс. – И жутью повеяло. – Не мороз, но... Знаешь, Антион, вот как при активации некромантских заклятий. Мощная энергия смерти. – Леди Эрика, а вы что скажете? – Не знаю. Но голова болит, – добавила, подумав. Тут пришел целитель. Магистр Дукан всех от меня отогнал, принялся сначала сканировать мое тело, затем голову. Потом посетовал, что я себя совсем не берегу, и закапал мне в глаза какие‑то жгучие капли. Я даже запищала, так сильно они щипали. – Ну а как вы хотели, леди, – немного смутился он. – У вас же все сосуды в глазах полопались. Белки совсем красные. И вот, выпейте‑ка микстуру, снимет головную боль. Я опасаюсь применять в данный момент лечебные чары. У вас слишком большой выплеск случился. – Выплеск чего? – Выплеск? – Смерти, да? Хором прозвучали три вопроса от стоящих рядом мужчин. – Энергии. Магической энергии. Леди совершенствуется, использует свой дар, он увеличивается и меняется. Это же очевидно. – Дар какой? – попросила я конкретики. – Мне сказали, что я универсал. – Дар вестницы смерти. – Ой. Я замолчала, размышляя. А ведь и правда. Раньше я так активно свои способности не использовала. Наоборот, старалась лишний раз ни к кому не прикасаться, чтобы не видеть грядущего. А сейчас‑то каждый день, за редкими исключениями. И что, оно активизируется и увеличивается?! – Ой‑ой‑ой! – протянула я снова. – Насколько «ой», магистр Дукан? – попросил конкретики маркиз. – Затрудняюсь сказать, ваше сиятельство. Сами понимаете, дар вестниц смерти – это явление неизученное и непонятное по своей природе. Ведь ими становятся даже те, в ком нет искры магии. А тут... – То есть может быть очень большой «ой‑ой‑ой»? – с детской непосредственностью поинтересовался Лексинталь. – Сейчас, со слов леди, она видит неделю. Правильно? – Мы все кивнули. Даже герцог. И магистр продолжил: – А может увеличиться до... Я не знаю до скольки. Как угодно. От месяца до года. – Я не хочу! – воскликнула я. – А может увеличиться не срок, а радиус воздействия. Например, не личный контакт, а... Взгляд? – Вы меня спрашиваете? – удивилась я. – Ну, это же вы вестница смерти. А я, простите, леди, ранее не имел чести наблюдать ваших... эм‑м... коллег. – Кошма‑а‑ар! – выдохнула я, взяла в руки подушку и спрятала в ней лицо. – Всё образуется, леди, – вздохнул целитель. – Как‑то ведь с этим живут другие вестницы. Вам бы с ними пообщаться. Поделиться опытом, так сказать. – Да где же я их найду? – убрала я от лица подушку. – Мы ведь не рассказываем налево и направо о своих способностях. От нас и так все шарахаются. А уж если... – Найдем. И проконсультируемся. – Маркиз ди Кассано был предельно лаконичен. – Я оставлю вам эликсир, леди. Он снимет приступы головной боли, когда вернутся. И капли для глаз. Еще пару дней закапывайте, надо восстановить сосуды и зрение. – А со зрением‑то что? – уныло поинтересовалась я. – Не знаю, – честно признался целитель. – Вы же как‑то видите грядущую смерть. Вот глаза и перестраиваются под способности души. Я аж застонала от этого заявления. Мало того, что мне приходится жить с зелеными глазами вместо родных голубых. Так теперь еще и эти перестроятся под дар вестницы. С чего вообще такая активность началась? И тут я села ровно и замерла от пришедшей мысли. – Марика!!! – процедила я. – Прибью мерзавку!!! – Кто такая Марика? – задал вопрос герцог Антион. – И при чем тут она? – Моя сестра. Кузина. И... Так, ни при чем. Она осталась в Приграничье. Ждет моего возвращения. Раздался отчетливый скрип зубов. Все присутствующие с недоумением обернулись к маркизу ди Кассано, но он сделал вид, будто всем послышалось. – Но вы не ответили, леди Эрика, почему вдруг вспомнили о своей кузине. Она тоже вестница смерти? – Нет, только я, – отрешенно ответила я, а сама судорожно размышляла, могла ли мелкая поганка пойти на такое. Мы же договаривались! Сколько раз она обещала мне, что, невзирая на влюбчивую и легкомысленную натуру, дотерпит. Неужели? Нет‑нет‑нет! Не хочу думать о таком. – Мне срочно нужно уехать. – Куда это?! – вскинулся лорд Риккардо. – Мне необходимо вернуться в Приграничье. К кузине. Домой. Это важно. – Ваш дом теперь здесь, – сжал он губы. – Вы не понимаете... – покачала я головой. – Мне действительно нужно. Кажется, у нас с вами намечаются большие проблемы. Очень большие проблемы. – Какие? – вмешался герцог Антион. – Это... по нашему договору с его сиятельством. – Я выразительно округлила глаза, глядя на жениха. – Эрика, ты хочешь нас бросить? – убитым голосом спросил Лекс и опустился на корточки перед диванчиком, чтобы наши лица оказались на одном уровне. – А как же я? Эрика, не оставляй меня. Я к тебе так привязался, ты не можешь взять и покинуть нас. – Я думаю, мы обсудим это позднее. Наедине, – мрачно сообщил его отец и сложил руки за спиной. – Я вас никуда не отпускаю, леди. Не забывайте, у нас с вами договор. Вы мой ассистент. – Да, но... – попыталась я возразить. – Нет! – Но я... – Нет!!! Ни в какое Приграничье я вас не отпускаю! Всё, тема закрыта. – Вы не понимаете! – Это вы ничего не понимаете! – рявкнул он внезапно в бешенстве. – Магистр Дукан, можно уносить? – Э‑э... – растерялся целитель. – Да. – Отлично! – всё тем же взбешенным голосом заявил лорд Риккардо. Подошел к дивану, слегка потеснил Лекса и поднял меня на руки. – Рик, ты... – попытался вставить слово герцог Антион. – Постельный режим! – Но я... – Это уже я рискнула вставить словечко, мол, могу и сама дойти до спальни. – А вот вы, Эрика, лучше молчите! – Но...