Тиша видит, что я иду к ней, и ее спина тут же выпрямляется. Я никак не предупреждаю ее – только взглядом по мере приближения. А потом хватаю под колено и подтягиваю к краю стойки. Я встаю у нее между ног, и она охает, распахивая глаза. – Ты пялишься на меня уже целый час, Тиша, – я наклоняюсь к ней. – У тебя что-то есть для меня? – шепчу я, проводя ладонями по ее бедрам, и она напрягается. Выдав нервный смешок, она отшатывается, бросив быстрый взгляд направо. – Я… – она отодвигается от меня, пожимая плечами. – Слушай, я и вправду этого бы очень хотела, и, возможно, я на тебя смотрела, но это все. Раньше я бы отдала что угодно за такую возможность, но теперь все изменилось. На следующей неделе у меня съемка, и я не могу рисковать своей задницей. Прости. – Она спрыгивает с барной стойки и уходит. – Ты идиот. Я оборачиваюсь и обнаруживаю у себя за спиной Виенну. Кэп и Ройс подходят к нам. – Я же велел тебе приехать в десять, – шиплю я. – А мне пришлось ждать, пока Мейбл отрубится, потом искать, кто меня подвезет, потому что иначе мне сюда не добраться. Но… – Виенна облизывает губы и улыбается мне, – теперь я здесь. – Зачем тебе вообще это надо? – спрашивает Ройс, изучая ее своим затуманенным взглядом. – Как я уже говорила вам, парни, мне не нравится то, что она делает в последнее время. Ей не следовало выступать против вас. – Она протягивает руку, чтобы дотронуться до моего бицепса, и я бросаю на нее злобный взгляд. – Я не верю, что она такая скандалистка, какой ее показывает этот обмен. – Она делает шаг ко мне и кладет ладони мне на грудь. – Так что, как я уже сказала, я собираюсь принять удар на себя, и, надеюсь, это поможет вам, Брейшо, получить то, что вы хотите. Мои братья неохотно отступают на несколько шагов, что-то бормоча себе под нос. Виенна мгновение колеблется, а потом осторожно приподнимается на носочки и касается моих губ своими. Через секунду я заставляю себя обнять ее и притянуть ее тело к себе. Она улыбается и накрывает мои губы своими, засовывая свой язык мне в рот. Я отвечаю на поцелуй, заставляя свой язык повторять ее осторожные движения. Как же все, мать его, неправильно. Моя детка никогда не осторожничает, пуская в ход свой рот. Она требует, наказывая и пылая от желания. И она не пытается вмешаться, чтобы прекратить, мать его, все это. Черт тебя подери, Рэйвен! Я отстраняюсь от губ Виенны, но еще минуту обнимаю ее. Я убираю руки, когда она улыбается мне. Она дотрагивается до своих губ, мгновение колеблется, а потом исчезает в коридоре в поисках туалета. Кэптен и Ройс снова подходят ко мне. Ярость и раздражение в сочетании с полным отчаянием накрывают меня, и такие же болезненные эмоции я вижу на лицах своих братьев. Кэптен вздыхает, опуская подбородок к груди, а Ройс сжимает челюсти и отводит взгляд. Вот и все, Рэйвен не сделала свой ход. Она просто позволила этому случиться, все это время оставаясь рядом со своим мудаком. Я не знаю, что, блин, должно было произойти по моему мнению, но чего я точно не ожидал, так это жгучей боли, пронзившей мою грудь. Она жалит меня так глубоко, что мышцы лица напрягаются, и я жмурюсь. Она могла бы с тем же успехом ударить меня в живот ножом и провернуть его. Что-то говорит мне, что от этого было бы меньше вреда, чем от стояния здесь с осознанием, что она не там, где хочет быть. Рэйвен и вправду просто стояла там, смотрела, как эта цыпочка засунула мне в горло свой язык, и ничего не сделала. Моя Рэйвен ни за что бы не стала этого терпеть. Похоже, она думает, что она больше не моя. Ройс пинает стул, и тот падает на пол, но музыка такая громкая, а свет такой тусклый, что никто этого не замечает. Он в бешенстве устремляется из зала. Кэп поднимает стул и машет бармену, чтобы тот сделал еще один круг. К черту все это дерьмо. Рэйвен Храбрая маленькая сучка. А еще прикидывалась, будто ей симпатичен Ройс. Я знала, что блеск их мира так и манит ее, это было понятно еще по ее завистливым словам на самой первой вечеринке в доме Коллинза, куда девочки из общего дома притащили меня. Она такая же, как все остальные: ждет, когда ей представится возможность забраться на одного из Брей. Надо было сломать ее чертов нос. Я незаметно выхожу и направляюсь по темному коридору обратно, но меня вдруг дергают в сторону и вжимают в стену – эти движения становятся для него уже слишком привычными. Коллинз произносит мне прямо в лицо: – Какого хрена ты делаешь? Я в ту же секунду высвобождаюсь и отталкиваю его. – Я уже говорила тебе, Коллинз, еще раз тронешь меня без разрешения, которое я, мать твою, никогда и не дам, и я тут же воткну тебе в легкое свою четырехдюймовую штуку, а потом буду хохотать, глядя на тебя, истекающего кровью. Он откидывает голову и смотрит прямо на меня. – Ты думаешь, я не понял, что ты только что сделала? Что я не наблюдал за всем этим зрелищем вместе с тобой, а потом не заметил, как ты, мать твою, скрылась в том же самом направлении? – Как будто мне, блин, не плевать. Он рычит: – Ты не можешь бегать тут, изображая из себя ревнивицу! Ты принадлежишь мне, по крайней мере, для всех этих людей. – Отойди от нее, мать твою, Грейвен! Мы оба резко поворачиваем головы и видим слегка пошатывающегося Ройса с затуманенным взглядом воспаленных глаз. Черт. Он все слышал? – Иди на хрен, Брейшо. Я тут развлекаюсь со своей девушкой. Темные углы – мои любимые… Ройс размахивается и, прежде чем Коллинз успевает все осознать, наносит ему тяжелый удар прямо в челюсть. Я отступаю на шаг назад, освобождая для него место, и Коллинз бросает на меня злобный взгляд, потирая щеку. Коллинз поднимает руку и указывает на Ройса, собираясь уходить, – он достаточно осмотрителен, чтобы не вступать с ними в драку прямо здесь. – Пошли, Рэй, – командует он и тут же уходит, не дожидаясь меня. А вот Ройс ждет, и как только Коллинз поворачивает за угол, шагает прямо ко мне. – Не лезь, мальчик, – выдавливаю я, делая шаг назад. – Все это – не твое дело. – Это мое, мать его, дело. Это мы привели тебя сюда, дрянь, – еле внятно произносит он гневным тоном, но боль в его голосе заставляет меня ощутить угрызения совести. – Мы дали тебе дом, дважды, а ты решила поиметь нас? Сначала спала с моим братом, а теперь позволяешь парню, пытающемуся поиметь нашу семью, тыкать в тебя своим членом? – Он медленно подходит ближе. – Становишься все более сговорчивой, да? Пытаешь подняться до уровня мамочки? – Хватит, – рявкает Бас, присоединяясь к нашей вечеринке. У меня внутри все холодеет. Последнее, что мне нужно, – это чтобы он сейчас разболтал то, что знает. Я прищуриваюсь, глядя на него, как раз в тот момент, когда Ройс оборачивается к нему. – Иди на хрен, Бишоп. Могу поспорить, ты тоже замешан в этом дерьме, да? – произносит он, глядя ему прямо в лицо. – Маленькие оборванцы, как вы двое, всегда держатся вместе, так ведь? Мне бы следовало отпинать твою зарвавшуюся задницу. – Ты пьян, – моргает Бас. – Просто иди отсюда. – Сам иди, мудак. – Ройс хватается за пояс, шагая к Басу, его глаза сужаются до щелок. – Не забывай, где ты.