— Тогда в чем же? Если это игра с целью набить цену, говорю сразу — ничего не выйдет. Многие пробовали это... На лице Клариссы появилось выражение такого неподдельного ужаса, что граф осекся: — Дело не в этом, верно? — Конечно, нет. Как вы могли подумать такое? Воспользовавшись тем, что он отвлекся, она вырвала руки. — Какая гнусная особа способна... — Будем считать, что ты не из их числа, — цинично усмехнулся он. Услыхав шаги, он повернулся. Вошедший дворецкий стал разливать шампанское. Кларисса постаралась взять себя в руки. Крофтон незаметно вышел, и Джаспер вручил Клариссе бокал соломенно-желтого вина. — Давай начнем сначала. Он поднял бокал в безмолвном тосте, пригубил вино, уселся на диван с потертой обивкой и жестом попросил ее сесть рядом. Она уселась. Он обнял ее и привлек к себе. В этой позе было что-то такое уютное, не содержащее ни малейшей угрозы, что Кларисса невольно прижалась к нему и положила голову на плечо. Его ладонь нашла припухлость ее груди, а пальцы стали теребить сосок под шелком платья. К своему смущению, она ощутила, как сосок затвердел и натянул ткань. Но тут он чуть прикусил мочку ее уха, и смущение куда-то подевалось, а тело, казалось, двигалось под свою собственную музыку. Он поцеловал ее. Язык его стал требовательным. Она с невольным вздохом удовольствия приоткрыла губы и ощутила сладость его прикосновения. Их языки сплетались в страстном танце. Он обводил ее зубы, мягкую плоть щеки. Пробовал на вкус. Ее соски становились все тверже. Теперь она лежала на его груди. Он усадил ее себе на колени и принялся целовать все более страстно. Теперь уже набухла и грудь. Голова кружилась... И вдруг Кларисса почувствовала, что сидит на чем-то твердом и это твердое давит, ко всему прочему, на бедра, а внизу ее собственного живота разливается некое ощущение, столь же странное, сколь и восхитительное. Ее словно обдало ведром ледяной воды. Если она не остановится, притом немедленно, случится неизбежное! И хотя какой-то частью сознания в этот момент поразительных ощущений она вовсе не заботилась о потере девственности, другая часть, более трезвая и осторожная, не поддалась чисто физической потребности и напомнила, что, если это случится, он поймет, что она лгала. Она девушка, и потеря невинности — дело болезненное и связано с потерей крови, по крайней мере она так слышала. Она не сможет скрыть правды. А девственница графу Блэкуотеру ни к чему. В этой сделке он и без того вынужден лгать и обманывать, потому что находится в безвыходном положении. И никогда не пойдет на столь отчаянное мошенничество, представив дяде добродетельную девицу под личиной обращенной проститутки! На свете полно шлюх, которые с радостью возьмут на себя подобную роль. Она поспешно оттолкнула его и снова соскользнула на диван. Глаза все еще заволакивала дымка блаженства, щеки раскраснелись, букли растрепались, но она вынудила себя сидеть неподвижно, чтобы немного прийти в себя. — Предпочитаю не торопить события, сэр. Нельзя ли немного замедлить темп? Джаспер задумчиво сжал губы и потянулся к бокалу с шампанским. — Я предоставил тебе задавать темп, по крайней мере пока, — признался он, с некоторым недоумением разглядывая ее. — Ты хотела этого так же сильно, как я. Зачем же оттягивать неизбежное? — Предвкушение, говорят, обостряет наслаждение, — выпалила она, пораженная собственной дерзостью. Сама она не слышала ничего в этом роде, но, к ее облегчению, он не нашел в сказанном ничего странного. Она взяла свой бокал, но пузырьки попали в нос и ее момент триумфа закончился унизительными поисками носового платка. Джаспер все так же озадаченно наблюдал за ее усилиями. Что-то тут неладно, очень неладно, а он никак не может понять, что именно. Она почти сдалась. Тело стало мягким, податливым, готовым к соитию... Но она неожиданно встрепенулась и мгновенно отрезвела. Правда, его собственное желание немного отступило, и он готов подождать. Скоро он найдет разгадку этой головоломки. А пока что безмерно наслаждался ее обществом, правда, когда она не заходится в кашле, не чихает и не выносит нелицеприятных суждений. Ее язык слишком остр, как, впрочем, и ум, особенно для той, кем она представляется. Но он ей не верит. Уж больно много противоречий, много сбивающих с толку черт в этой мистрис Клариссе Ордуэй. Шлюхи не ездят верхом. Не оценивают способности мужчин править коляской. Не делают придворных реверансов, словно дебютантки, оказавшиеся в гостиной королевы. И они уж точно не ведут себя со сдержанностью, а иногда и надменностью женщины, сознающей свое место в обществе и никому не подвластной. Так что же привело ее в бордель? Если она происходит из приличной семьи, каким образом оказалась в заведении матушки Гриффитс? Глава 12 Джаспер решил предоставить их отношениям идти собственным путем. Обольщение может и подождать... Они очень весело обедали, а Джаспер постарался побольше узнать о прошлом Клариссы. — Ты выросла в Бедфордшире? — небрежно спросил он, передавая ей блюдо с артишоками. — И вся твоя семья оттуда? Кларисса положила себе артишок, стараясь выиграть время и лихорадочно обдумывая вопрос. Пора придумать некую правдоподобную историю, объясняющую ее выбор профессии и присутствие на Кинг-стрит. И теперь она ломала голову, пытаясь вспомнить все, что знала о Бедфордшире, графстве, в котором никогда не бывала. И знала только то, что главный город графства — Бедфорд. — Когда я была маленькой, мои родители владели небольшой фермой. Я почти ничего об этом не помню. Только то, что ферма была в окрестностях Бедфорда. А потом что-то случилось. Не знаю, что именно, но отец потерял ферму. Она отрезала кусочек куриной грудки и специально для графа изобразила печальную улыбку. — Мои родители перебрались в Бедфорд, где отец надеялся найти работу. Но в город пришла чума и я осталась сиротой. — Сколько тебе было лет? Не сводя с Клариссы глаз, он протянул ей блюдо хрустящего жареного картофеля. Она пожала плечами и положила себе несколько ложек в надежде, что столь откровенное утоление аппетита не снизит впечатления от ее рассказа. — Три... или четыре года. Приход послал меня в работный дом. Малышей до пяти лет не заставляли работать, а потом мы помогали на кухне и в прачечной. Иногда к нам приезжали хорошо одетые женщины, и нас заставляли прогуливаться перед ними. Если девушка им нравилась, ее брали в горничные. В продолжение всего рассказа Джаспер не сводил с нее глаз. — И это случилось с тобой? — Да. И очень быстро. Семья адвоката в Бедфорде. Женщина хотела иметь прислугу и желала обучить ее сама. Говоря все это, Кларисса постоянно представляла ту маленькую голодную девочку, которая скребла лестницы и камины своими обветренными ручонками в заведении мадам Нэн. — Экономка была довольно добра ко мне. А вот хозяйка попалась злая. — Кто научил тебя читать? Она растерянно уставилась на него. Такого вопроса она не ожидала. Но конечно, женщина с подобной историей должна быть неграмотной! Хотя он знал, что она может написать свое имя, это еще не говорило о полной грамотности. — Откуда вы знаете, что я умею читать? Джаспер покачал головой и усмехнулся: — За кого ты меня принимаешь. Кларисса? — Во всяком случае, не за глупца, — заверила она, поспешно готовя убедительное объяснение. Но Джаспер отступать не собирался. — В таком случае ответь на вопрос. — В семье был один сын, на семь лет старше меня. Я ему понравилась. Сначала он подшучивал над моей неграмотностью, а потом предложил научить читать и писать. Теперь она увлекалась все больше, потому что история принимала то же направление, что и в разговоре с Бертой. — Он много болел, поэтому его не отослали в школу. У него был наставник, и немного погодя он стал тайно приглашать меня на уроки. Господи, до чего же, оказывается, у нее буйное воображение! Она и представить не могла, что сможет сочинять столь убедительные сказки. Взгляд искоса ничем не подтвердил, что слушатель ей верит. Впрочем, и доказательств обратному не было. Лицо его было совершенно бесстрастным. Кларисса снова откусила кусочек грудки в чудесном апельсиновом соусе. — Пусть вы и обедневший аристократ, сэр, но кухня у вас восхитительная. Она налила на птицу еще немного соуса. Джаспер улыбнулся и промокнул губы салфеткой. — Я передам твои комплименты несравненной мистрис Хогарт. Она правит в своей кухне железной рукой. Была кухаркой еще у моих родителей. И плохо приходилось мне или моим братьям, если мы не ценили по достоинству ее кулинарные шедевры. Взглянув на ее опустошенную тарелку, он смешливо вскинул брови: — Но тебе нечего бояться. Она всецело тебя одобрит. Кларисса немного покраснела и стала оправдываться: — У меня всегда был хороший аппетит. Может, потому, что в детстве я голодала. «Гениальный ход! Кто сможет устоять перед несчастьями голодного ребенка?»