— Пока — ничего, ждём ответа из штаба, ты же слышал. Они просматривают записи с линз, по результатам сообщат рекомендации. А что, у тебя есть предложения? — Это бы прибрать надо. Пока ничего не потерялось, — он кивнул на открытые ящики. — Сам прослежу, чтобы ничего не пропало. — Но лейтенант… — Шагай на второй этаж, проверь вместе с Берсерком морды трупов. И лучше бы другие контейнеры остались целыми, понял? Несколькими шагами я оттеснил пытающегося возразить штурмовика в коридор и, не слишком стараясь, обыскал его. Ничего запрещённого у Сакса не оказалось. После того как я закрыл дверь, за ней послышались слова возмущения Сергея, но я не стал на них реагировать. Успел узнать его слишком хорошо. Он наверняка попытался бы оставить себе какой-нибудь трофей. Лучше перестраховаться, чем потом получить выговор. Такое время от времени случалось. Иногда после подобных операций бойцы кое-что «списывали», находя лазейки в системе, либо пользуясь невнимательностью штаба. Много ли нужно, чтобы все (в том числе и ты сам) посмотрели в другую сторону? На самом деле, всё просто — стоит лишь устроить переполох, и под шумок что-нибудь стянуть. Если есть связи — потом можно достаточно дорого «загнать» какой-нибудь редкий имплант, например. А в том, что у Сакса такие знакомые есть, можно было не сомневаться. Вернувшись к открытым саркофагам, я присвистнул. Внутри первого уложили целое кибернетическое тело, разобранное на сотни частей. Пальцы, ладони, предплечья, локти, ключицы. Руки и ноги, туловище. Рёбра, другие кости, выполненные из сверхпрочных металлов и полимеров. Череп… Отдельно были заметны синтетические органы, находящиеся на положенных им местах. А чуть ниже этого комплекта кто-то заботливо положил запасные части и парочку «альтернативных вариантов». Они были особенно интересны. Три комплекта глазной оптики. Никаких маркировок, которые были бы мне известны, но если судить по первому впечатлению — явно что-то серьёзное. Усиленный комплект рук, хм… Вместо обычной человеческой мускулатуры здесь использовали гибкие кабели с электростимуляцией. Они могли имитировать действия мышц — но с более эффективным результатом, в несколько десятков раз превышающим человеческие возможности. Я заглянул во второй открытый контейнер. Десяток «умных» пушек. Эти крошки способны меньше чем за минуту превратиться из бесшумной снайперской винтовки в штурмовую, а ещё через мгновение — стать дробовиком. В комплекте к каждой шло по десять небольших коробок разнообразных боеприпасов. Обычные, бронебойные, электростатические, зажигательные. Были здесь и смарт-пули, умеющие самостоятельно прокладывать путь до цели. Нано, мать их, технологии. В трех отдельных секциях контейнера закрепили дронов. Один паучок с несколькими лазерными резаками, размером чуть больше взрослой кошки. Аналог нашего «Шмеля», но гораздо тяжелее, способный переносить лёгкое стрелковое оружие и небольшой боезапас. И один комплект программируемых нанитов, способных принимать нужную форму. Такую штуку я видел в деле всего раз, и прекрасно знал, на что способна колония боевых нано-роботов. Подобной техникой не каждый отряд владеет. А купить всё это даже на чёрном рынке практически нереально. Все эти игрушки — последние разработки, о которых я, к примеру, мало что не слышал. Наверняка это произведено для внутреннего пользования. Что они тут делают? Неужели есть кто-то настолько наглый? Способный обокрасть один из складов крупнейшей научной корпорации, будучи уверенным, что ничего ему за это не будет? — Сокол-5 приём, как слышите? — На связи. — Грузов «Нео-Протезиса» с такой маркировкой здесь быть не должно. По первым данным вижу, что они числятся на хранении в одном из наших краснодарских хранилищ. Мы отправили им запрос на проверку, но результаты будут нескоро. Так что пока примите новую задачу — дождаться транспортник корпорации с экипажем и проследить за погрузкой контейнеров. Затем вернётесь на «Плавник», который вас сюда сопровождал. Доберётесь с ним до точки сбора, как приняли? — Принял, база. Есть уточнение — два из четырнадцати контейнеров повреждены. Что делать с ними? — Не беспокойтесь, их заберут. — Трупы?.. — Оставьте это транспортнику, они прихватят и их. — Выполняем, — отрапортовал я и переключился на канал отряда, — Парни, всё слышали? Транспортник, на наше счастье, прибыл достаточно быстро, не прошло и получаса. Поднимая за собой тучи пыли, длинный грузовой мобиль проехал по узкой улочке и остановился возле одного из подъездов. Отстегнувшиеся с бортов антропоморфные роботы встали напротив дверей двумя четвёрками. Появившийся из кабины оператор поприветствовал меня. — Честь имею. Старшина Валан. Где груз? — Старший лейтенант Соколов, — представился я в ответ и через спутника передал старшине карту здания с нанесёнными метками контейнеров и трупов, — Три квартиры сразу направо и на втором этаже. Оператор отдал честь, закачал эти данные в роботов и отправил их за грузом. На всё про всё у железяк ушло не больше десяти минут. Стальные дровосеки были сильны — носили тяжеленные контейнеры по двое, а трупов так и вовсе набирали столько, сколько могли унести. Наблюдая, как бесцеремонно они таскают и закидывают в кузов тела людей, я отстранённо подумал, что со стороны это наверняка выглядит жутковато. Закончив с погрузкой старшина снова отдал честь и укатил. Мы, в свою очередь, отчитались перед штабом о выполнении директивы и направились к «Плавнику», ждущему нас в двух кварталах отсюда. Осталось добраться до точки сбора, две недели поторчать в нутре «Акулы-1» и ещё пару — в медцентре «Оборонэкса». А затем… Затем я, наконец, отправлюсь домой. Оглянувшись на здание, в котором мой отряд только что положил почти двадцать человек, я тяжело вздохнул. Чтобы получить то, о чём мечтаешь, иногда приходится марать руки. Как же всё-таки хорошо, что заниматься этим мне больше не придётся… Глава 4 Июнь 2091 года. Сочи Да уж, вечеринка, которую для меня организовали друзья, удалась на славу. Сюрпризы начались ещё на станции гиперпетли. Ребята умудрились привести туда, кажется, всех моих знакомых. По крайней мере — тех из них, кого я хоть сколько-нибудь хорошо знал. Залов прибытия хватало, и они были просторными — но почти шестьдесят человек в броской одежде превратили один из них в сумасшедшую тусовку едва ли не одним своим присутствием. В основном здесь были мои знакомые из Академии, которые с самого начала получили штабные должности, и друзья из школы, с которыми мы общались до сих пор. Но кроме них Саша, Пётр, Лена и Кристина притащили и других моих товарищей. Тех, кто жил в других гигаполисах, тех, с кем нам довелось познакомиться во время совместных поездок по побережью, нескольких «сетевых знакомых» и ещё много кого. Сказать, что я опешил, едва покинув вагон — не сказать ничего. На перроне раздался оглушительный рёв, и эта разношёрстная толпа, расталкивая окружавших людей, бросилась обнимать меня. Ничего не имел против такого внимания, но за прошедшие пять лет успел отвыкнуть от него, потому поначалу даже не знал, что сказать, и просто улыбался, отвечая на приветствия. К счастью, у друзей всё было распланировано, так что лишний раз даже думать не пришлось. Чего я, честно говоря, и хотел. Распив несколько ящиков шампанского прямо на площади перед станцией гиперпетли, мы некоторое время провели там, предаваясь разговорам и воспоминаниям. Затем мне, заехав домой и побыв с отцом пару часов, едва удалось привести себя в относительный порядок, прежде чем позвонил Пётр. Он уже ждал возле ворот нашего особняка. Приехал Годунов на своём новеньком глайдере. Заявив, что вся толпа уже изнывает от нетерпения, он отключил автопилот и, превышая скорость на порядочное значение, помчался за город. Выяснилось, что сестра и друзья целиком сняли недавно отреставрированную базу отдыха, неподалёку от Сочи. Именно там приветственная тусовка и развернулась на полную катушку. Алкоголь тёк рекой, музыка грохотала так, что её наверняка было слышно на другом берегу Чёрного моря. Кстати, специально ради моего прибытия друзья заказали очень модного mind-jockey. Честно говоря, я его треков слышал не особо много, но как мне успели рассказать — у парня был настоящий талант. Большинство таких музыкантов всегда пользовались заготовленными на нейрочипах сэмплами, которые во время работы просто миксовали в разнообразном порядке. Но тот парнишка работал вообще без заготовок — вся музыка, которая играла во время вечеринки, транслировалась на аудиосистему прямо из его сознания. Импровизация, длиной почти в десять часов — за такое молодого человека с розовым ирокезом можно было только уважать. Приветственный фуршет плавно перетёк в танцы, затем — в застолье, вручение подарков (большинство из которых, честно говоря, были абсолютно бесполезными, но милыми вещицами), после все отправились купаться, потом снова вернулись в ресторацию… Короче говоря, зажигали мы до поздней ночи. Точнее — до раннего утра следующего дня, после чего большая часть моих друзей и знакомых отправилась спать, перебрав алкоголя. На ногах остались лишь единицы, желающие продолжать веселиться. Впрочем, самые стойкие были либо под действием имплантов, блокирующих алкогольную интоксикацию или позволяющих обходиться без сна какое-то время, либо — лёгких наркотиков, оказывающих схожее действие. Мне же, как человеку никогда не увлекавшемуся такими вещами, всё же требовался отдых. Так что я с чистой совестью отправился к себе в номер. Вечеринка удалась на славу, и тем приятнее было обнаружить, что пропавшая невесть куда пару часов назад Кристина, как оказалось, расположилась именно здесь. — Привет, — улыбнулся я, закрывая за собой дверь. — Соколов объясни — какого чёрта я жду тебя так долго? — подруга изогнула тонкую бровь и потянулась, — Почти заснула ведь! — Надо было ложиться, — усмехнулся я, стягивая с себя футболку и присаживаясь на край огромной кровати. — А у тебя даже мыслей не возникло, куда это я исчезла, — словно не заметив моих слов, произнесла Крис. Её тонкие пальцы пробежались по сетке старых шрамов у меня на лопатке. — Конечно, я об этом задумался. Вот только о том, что ты в моём номере, мне даже мысли не пришло. Знаешь, там были две близняшки, которые требовали моего… Ай! Смуглая красотка укусила моё плечо и попыталась повалить на кровать. Некоторое (весьма недолгое) время мы боролись, а затем… Затем я, наконец, по-настоящему почувствовал, что вернулся. * * * — Время — семь тридцать утра. С пробуждением! Я открыл глаза, уставившись в потолок. За те годы, что довелось провести вне дома, в моей комнате ничего не изменилось — даже выгоревшие диоды подсветки по периметру комнаты отец не стал менять. Что ж, приятно — ведь уезжая, я просил его ничего не трогать. Встав с кровати, я протёр глаза, а затем велел спутнику открыть жалюзи. Погода стояла замечательная, и солнечные лучи вмиг заполонили моё скромное жилище. Просторная спальня с двумя окнами, выходящими на восток и север, была обставлена… Помню, в детстве мама в шутку называла этот стиль «хламо-барокко». Мне нравилось собирать необычные вещи, разыскивать артефакты начала века и украшать ими комнату. К примеру, ламинированные плакаты две тысячи двадцать пятого года выпуска, с фотографиями групп, которые теперь существуют только в вирутальности, висели сразу на двух стенах. Стеллаж из дорогого кедра слева от меня был заставлен разнообразными безделушками — древними сувенирами, найденными на барахолках, давно не запускаемыми роботами, несколькими моделями старой электроники. Среди неё находился и предмет моей тайной гордости — виниловый проигрыватель, рядом с которым хранилась и небольшая коллекция самых настоящих пластинок. Не китайских подделок, отпечатанных на 3d-принтерах, и звучавших как скрип паралона по стеклу — а оригинальных изданий двадцатого века, чудесным образом переживших всё то, что творилось в мире последние сто лет. Рядом со стеллажом расположилась дверь в личную ванную, куда я и направился, попросив спутника запустить трансляцию местных новостей. Пока принимал душ, успел даже услышать о вечеринке в мою честь — точнее, о том самом mind-jockey, который выступал на ней. Оказывается, он запостил в Сеть несколько видео оттуда, но по условиям контракта не мог рассказать, для кого играл. Так что теперь все строили предположения, кто же устроил такие гуляния в нескольких километрах за городом? Закончив утренний моцион, я натянул на себя простую белую футболку, чёрные спортивные штаны, и отправился завтракать. Едва выйдя из комнаты, чуть не столкнулся с Леной. — Доброе утро. — О, привет! А ты чего так рано?! — Привычка, — я пожал плечами, пропуская её вперёд по лестнице, ведущей на первый этаж, — Но у меня тот же вопрос. Ты же всегда была соней? — Времена меняются, — рассмеялась сестра, — Сегодня тяжёлый день.