– Хорошо, – я потупил глаза в пол и смахнул со лба крупные капли пота. – Я согласен. – Ты поступаешь мудро, – незнакомец едва заметно кивнул, отчего поля его темной шляпы всколыхнулись будто живые. – Но мое время на исходе, и я должен торопиться. Я позволю тебе задать три вопроса. Ты можешь спросить у меня все, что угодно, однако хорошо подумай над тем, что ты действительно хочешь узнать, Алекс. Больше такой возможности у тебя не будет. Я устало рухнул на край стула, уперся спиной в уголок письменного стола и потер взмокшие виски. Белоснежный халат, пропитанный холодной испариной, катившейся градом по моей спине, стал невыносимо грузным. Мне казалось, что даже моя голова с трудом удерживается на безвольной шее, как если бы все мои мысли в один миг стали в сотни раз тяжелее обычного. – Почему именно Мэдисон? – я едва узнал в этом безжизненном ропоте свой собственный голос. – Почему она? – Видишь ли, Алекс, как ты мог заметить, существам вроде меня не так уж легко удержаться в этом мире, – монстр остановился посреди спальни и опустил голову, разглядывая мое лицо. – И когда нам необходимо осесть здесь надолго, возникают определенные трудности. Чтобы выжить и эволюционировать, мы все должны приспосабливаться. Вот почему порой в человеческом мире рождаются странные дети – не совсем люди, но и не полностью монстры. Их легко спрятать в толпе, ведь они выглядят так же, как и все. – Мэдисон была такой? – я нахмурился и уставился в темный силуэт, зависший под самым потолком. – И Фрэнк? – Все верно, Алекс, – он кивнул и отвесил галантный поклон. – Мы давно пришли к выводу, что производить новое поколение гораздо проще при помощи естественных человеческих механизмов. Попросту говоря, у Мэдисон и Фрэнка были разные матери, однако один общий отец. К сожалению, малышка Мэдди унаследовала исключительно человеческие гены, а потому оказалась для нас совершенно бесполезной. Монстр громко цокнул языком, будто не одобряя такое положение дел. Затем легко качнулся на каблуках своих огромных ботинок и продолжил: – С другой стороны, такие тела можно использовать как оболочку, потому что они более выносливы и на физическом уровне гораздо лучше приспособлены носить в себе существ, долгое время сохраняя свою первозданную свежесть. Иными словами, если как следует вычистить труп, избавив его от всего человеческого, в будущем он станет чьим-то прекрасным домом. Это всего лишь экономия ресурсов, Алекс. – Это просто омерзительно… – я шумно выдохнул, ощутив, как улегшаяся было тошнота вновь пульсирует у самого горла. – Я хочу задать второй вопрос. – Я слушаю. – Что на самом деле случилось со Стэнли Вайдом? – О, бедняга Стэнли, – мечтательно протянул незнакомец, скрестив руки на груди. – Если бы он не был столь любопытен, то мог бы остаться жив. К сожалению, Стэнли оказался весьма навязчив и не собирался отступать, несмотря на предупреждения. Он силился уничтожить меня, что было весьма забавно. Должен признать, я впервые столкнулся с таким отважным человеком. К несчастью, этой игре рано или поздно нужно было положить конец, потому что она начала меня утомлять. – Значит, – сдавленно проговорил я, сжимая до боли рукоять полицейского пистолета. – Это не было самоубийством… – Этот упрямый парень ни за что не полез бы в петлю сам, – монстр коротко ухмыльнулся. – Он пытался сопротивляться до последнего вздоха. Я чувствовал, как крупные капли пота, скользящие по моим вискам, мягко срываются вниз, скатываясь на плечи, а затем бесследно исчезают в густом белоснежном ворсе халата. Черный силуэт, занявший собой половину темного номера, беспристрастно возвышался где-то наверху, и из-за этого чудовищного присутствия мое сердце никак не могло найти привычный ритм. – Я хочу задать последний вопрос, – прикрыв на мгновение веки, я заставил себя собраться с духом. – Что будет с Фрэнком Миллером? – Тебе не стоит беспокоиться о его судьбе, Алекс, – прозвучало железное скрежетание. – Хотя, должен признать, это весьма трогательно. Фрэнк – любимый сын своего отца, поэтому очень многое ему сходит с рук. Рано или поздно, но он примет свою истинную природу и станет тем, кем был рожден, пусть он и стремится это отрицать. Пошатываясь, я поднялся на ноги, которые упорно отказывались мне подчиняться. В моей правой руке все еще тускло блестел заряженный пистолет, который вряд ли мог помочь мне в этой дикой ситуации, но все же придавал жалкую каплю уверенности в собственных силах. – Даже если я попытаюсь выполнить условия нашей сделки, – я старался говорить как можно громче, чтобы отвлечь внимание монстра. – Фрэнк ни за что не уедет отсюда, пока не получит ответы на все свои вопросы. Я резко вскинул ладонь и спустил курок. Оглушительный выстрел разнесся по тихому мотелю как раскат грома, и мне даже почудилось, будто от этого хлопка мелко дрогнули хлипкие стены номера. Небольшое облачко дыма, парящее над моими пальцами, рассеялось, и я понял, что монстр по-прежнему стоит прямо передо мной, пряча свое лицо в низко надвинутой шляпе. – О, Алекс, – он засмеялся и как ни в чем не бывало качнул головой. – Я ведь говорил, что ничего из этого не выйдет. И не беспокойся о Фрэнке, прошу тебя. Я все сделаю сам. Незнакомец сделал шаг навстречу, вытянув свои длинные руки, и я почувствовал, как его пальцы, вцепившиеся в мою кожу, с легкостью отрывают меня от пола, еще недавно начисто вымытого Клариссой. Я стремительно описал дугу прямо в воздухе, а затем цепкие пальцы в черных перчатках наконец разжались, и мое тело с силой швырнуло куда-то в сторону. С тупым запозданием и будто с неподдельным удивлением я осознал, что пробил собой толстое оконное стекло, после чего, неловко кувыркнувшись, стрелой рухнул вниз. Последнее, что я успел ощутить перед тем, как мое сознание ускользнуло в непроглядную темноту беспамятства – это холодные капли дождя, бьющие меня прямо по лицу. ⁂ Свет, просочившийся сквозь мои сомкнутые веки, показался неестественно ярким, а потому я недовольно поморщился и попытался прикрыть глаза рукой. – Спокойно, Алекс, – прогремел знакомый голос, и кто-то перехватил мою кисть. – Тебе лучше не дергаться. Я распахнул веки и тут же наткнулся все еще затуманенным взглядом на Эрла Майерса. Он сидел на стуле, обеспокоенно всматриваясь в мое лицо, а за его спиной, в большом прозрачном окне, пестрели желтыми листьями высокие городские деревья. – Что происходит? – прокряхтел я, рассматривая свою правую руку, из которой витиеватой змейкой убегала в мигающий лампочками прибор трубка капельницы. – Где я? – Ты в вашингтонской окружной больнице, – ответил начальник центрального полицейского управления, изучая меня тревожным взглядом. – Ты провел в отключке почти полтора месяца, Алекс. Неужели ты ничего не помнишь? Я вздохнул, откинувшись на высокую мягкую подушку. В горле ужасно пересохло, и я пошел бы на что угодно, чтобы получить стакан крепкого кофе или, по крайней мере, свежеотжатого лимонада. Однако вместо этого Майерс протянул мне пластиковый стаканчик с больничной водой, в которой уныло плавало несколько круглых таблеток в зеленой оболочке. – Помню только фрагменты… – я отхлебнул и поморщился. – Кажется, я был в номере придорожного мотеля Дарк Маунт и ждал возвращения Фрэнка. – Да, – Эрл кивнул и откинулся на спинку стула. – Из-за грозы оторвался внешний газовый шланг в бойлерной за стеной номера. Баллон разнесло буквально в щепки, а тебя самого швырнуло в окно. Тебе очень повезло, Алекс, что ты остался в живых. Врачи несколько суток вынимали из твоего тела осколки, ты был усеян ими как ехидна. Я нахмурился, пытаясь воскресить произошедшее в своей памяти. Прошлое казалось туманным и неясным, будто нарочно смазанным в каком-то дребезжащем угаре. Но я все же отчетливо помнил странную темную фигуру, зависшую посреди номера. Ощутив, как по спине скользнул неприятный холодок, я бросил на Майерса испуганный взгляд и выпалил: – Больше никто не пострадал? Миллер? – Нет, – Эрл покачал головой, и я тут же испытал небывалое облегчение. – К счастью, никого больше на этаже в тот вечер не было. Фрэнк подоспел спустя несколько минут после взрыва, он тебя и обнаружил. – Где он? Мне нужно с ним поговорить! – Алекс, – Майерс укоризненно блеснул глазами. – Все, что тебе сейчас действительно необходимо – это отдых и лекарства. К тому же, Фрэнка сейчас нет в городе. Я ошарашенно захлопал глазами, пытаясь осмыслить услышанное. Неужели Миллер мог оставить меня одного здесь и рвануть обратно в Дарк Маунт? Возможно, он что-то заподозрил? Если так, то детектив мог находиться в куда большей опасности, чем я сам. Заметив мое смятение, Эрл негромко пояснил, склонившись к самому моему уху, чтобы снующие в коридоре медсестры не могли его подслушать: – Он в срочном порядке отбыл на задание. Я получил экстренный приказ вчерашней ночью. – Вы отпустили его без напарника? – К сожалению, в распоряжении указывалось, что Фрэнк Миллер должен прибыть на место один. Подробностей в приказе не сообщалось. Эрл вздохнул, бессильно разведя руками. Очевидно, эта затея не нравилась и ему самому, однако он мало что мог поделать в подобной ситуации. Оспаривать срочные приказы, поступившие от Бюро, рискнул бы разве что безумец. – Куда именно его послали? Я с горечью подумал о том, что еще не скоро смогу присоединиться к напарнику, учитывая мое неважное состояние. Даже не зная всего перечня своих увечий, я прекрасно понимал, что нога, закатанная в гипс, не заживет быстрее середины зимы. Ко всему прочему, откуда-то из недр моего живота высовывалась тонкая прозрачная трубка, из которой размеренно вытекала тягучая желто-зеленая жидкость. Все это могло означать лишь одно – вывалившись из окна, я повредил внутренние органы, а потому мне стоило приготовиться к тому, что процесс восстановления будет долгим и безрадостным. – Миллер на пути в Норт Ривер, – нехотя ответил Майерс, после чего поднялся на ноги и размял плечи. – Больше я ничего тебе не могу сказать, Алекс. Коротко кивнув на прощание, он вышел в коридор, окликнув медсестер, и те молниеносно ввалились внутрь палаты щебечущей стайкой, окружив мою койку со всех сторон. Глава 14. Записная книжка Стэнли Вайда Черный Морок (Также известен как Ад, Преисподняя, Бездна) Место, где находится большая часть истинных монстров. Первородные или истинные монстры – самое древнее поколение потусторонних тварей, населяющих мир за чертой. Отличаются крайней живучестью, их практически невозможно уничтожить. Являются в наш мир редко и исключительно в обличие человека.