– Этот квартал производит жутковатое впечатление, – честно ответил я. – Знаешь, в одном из этих домишек вполне могло бы обитать что-нибудь по нашей с тобой части. – Это вряд ли, – молодой детектив потянулся к карману пальто, а затем громко щелкнул зажигалкой. – Монстры редко селятся вдали от людей, Рид. В этих заброшенных лачугах им попросту нечего было бы делать. Сказать откровенно, именно в таких местах шанс набрести на нечто противоестественное сводится к нулю. Я задумчиво поскреб подбородок, успевший покрыться за бессонную ночь колючей щетиной: – Да… Наверное, ты прав. Не припоминаю, чтобы мы хотя бы раз расследовали дело там, где совсем нет людей. Пока мы разговаривали, над приземистыми хибарами из намокшего кирпича успело взойти солнце. Бледно-желтые искры, пробивающиеся сквозь тучи, бросились врассыпную, как испуганная стая птиц, а затем заскользили по мокрому асфальту, стремясь добраться до битых стекол и обветренных стен. Я молча наблюдал за тем, как дневной свет преображает это странное, пустое и грустное место, наполняя его живым, но безмолвным сиянием, пока Фрэнк, заглушив мотор, докуривал очередную сигарету. Машина покорно умолкла и встала у фасада вытянутого здания, некогда бывшего кинотеатром. Об этом свидетельствовали обрывки латексных афиш, полоскаемые промозглым ветром, и покрытые плотным слоем грязи окна билетной кассы у входа. – Знаешь, – протянул я, не глядя на напарника. – Лаффер уже вроде как оправился от произошедшего в Блэк Вудс. Кажется, у них с Кристин Блэк намечается что-то серьезное. По крайней мере, мне так показалось. Он все чаще упоминает ее имя в телефонных разговорах… – Что? – Миллер едва не поперхнулся едким дымом, коротко закашлявшись. – Шериф и немая одержимая?.. Ты серьезно? – Она ведь давным-давно пришла в норму, Миллер, – возразил я. – И снова стала самой собой, ты не забыл об этом? – Внутри нее сидит чудовище, Рид, вот о чем я точно не забыл. Должно быть, шериф окончательно спятил, если решил связать свою жизнь с Кристин Блэк. Он раздраженно швырнул окурок в приоткрытое окно авто и поморщился будто от зубной боли. – Ты как-то уж слишком… чувствительно воспринял эту новость, Фрэнк. Я поглядел в его напряженное лицо. После ночи без сна его аккуратные, но холодные черты заметно заострились. Четко очерченные бледные губы сейчас казались темными, почти пурпурными, а на впалых щеках играл едва уловимый румянец, словно у Фрэнка начался жар. – Черт, – он громко выругался и хлестнул длинными пальцами по обивке руля, как будто машина была виновата в охватившем его приступе злости. – Мы ведь вместе старались вытащить шерифа и жителей этого дерьмового городка из капкана, Рид. Но прошло немного времени, и теперь он вновь с радостью готов угодить в его острые жвала. – У тебя крайне пессимистичный настрой, Фрэнк, – я похлопал его по плечу и улыбнулся. – Вряд ли мисс Блэк может быть по-настоящему опасна. Ты же помнишь, что говорил тот безымянный тип, засевший у нее внутри? Он просто наблюдает и предпочитает не высовываться. Я очень сомневаюсь, что Кристин способна совершить что-то действительно ужасное, как те твари, на которых мы обыкновенно с тобой охотимся. – Ты правда веришь в то, что существует некая градация зла? – Фрэнк внезапно повернул голову и посмотрел на меня как на безумного. – И не осознаешь, что все это дерьмо лезет в наш мир из одного и того же котла? Я заставил себя не отводить взгляда от его колких зрачков. Затем сделал размеренный вдох и спокойно произнес: – Да, я на самом деле хочу в это верить, Фрэнк. Как хочет верить шериф и все остальные люди на нашей планете. Такова природа человека – всегда надеяться на лучшее, даже если места для надежды уже не остается. Миллер молча закатил глаза, безвольно откинулся на спинку кресла, как если бы этот короткий спор отнял его последние силы, после чего ткнул пальцем куда-то в сторону и проговорил: – Хочешь порцию утреннего эспрессо? Я повернул голову туда, куда он указывал, и мои зрачки тут же уперлись в линялый фасад заброшенного кинотеатра. – Не отказался бы. Но что-то подсказывает мне, что в этом месте искать бодрящий кофе не стоит. – Ошибаешься, – лицо Фрэнка озарила победоносная улыбка. – Внутри есть кофейный автомат. – Миллер, – я вздохнул и скосил глаза, наблюдая за его странной самодовольной ухмылкой. – Если мы выпьем что-нибудь из этого кофейного автомата, то почти наверняка погибнем мучительной и не самой приятной смертью. – Не погибнем, – легкомысленно отмахнулся он, толкая плечом дверцу авто и вываливаясь наружу. – Аппарат исправно чистят каждую неделю. Я не без труда выбрался из душного прокуренного салона, вдохнул порцию сырого ветра, пахнущего чем-то совершенно незнакомым, и повернулся к напарнику, торопящемуся к облезлым дверям кинотеатра. – С чего ты это взял, Фрэнк? Посмотри вокруг – здесь многие десятилетия никто не живет. – Э-э-энг, – Миллер правдоподобно изобразил звук клаксона. – И ты снова ошибся, Рид. – Фрэнк, ну что за ребячество… Я зашагал вслед за ним, нырнул в створку между двух изрядно скрипящих дверей, покрытых ошметками краски, и остановился посреди темного холла как вкопанный, изумленно разинув рот. Помещение внутри сияло чистотой и идеальным порядком. Стоящие вдоль стен лавки для ожидания влекли красными бархатными чехлами, на которых не было заметно ни пятнышка. В машине для попкорна, блестящей в конце квадратного фойе, лежали явно свежие, нежно-золотистые зерна. Мраморный пол под моими ногами блестел глянцем, а стены пахли свежей белой краской. Немного поодаль, в боковом коридорчике, ведущем, очевидно, в зал кинотеатра, стоял новый кофейный автомат. Именно возле него топтался Фрэнк, уже сжимавший своими длинными пальцами один дымящийся бумажный стаканчик. Другой ладонью он одновременно нажимал на сияющие зелеными огоньками кнопки, бормоча себе под нос: – Двойной эспрессо… половина порции сахара, без сливок и молока… Ты ведь именно такой кофе предпочитаешь, Рид? Я молча кивнул, не в силах произнести ни слова. Миллер, бодро вышагивая по блестящему полу, подошел ко мне, на ходу протягивая один из кофейных стаканчиков. Каждый его шаг гулко отдавался эхом под сводами темного холла, отчего казалось, будто звук обступает со всех сторон, сдавливает плотным кольцом и существует сразу нигде и повсюду. – Как это возможно? – я сделал короткий глоток и едва не обжег язык о раскаленный напиток. – Это место ведь давно заброшено! – Я купил этот кинотеатр, – Миллер равнодушно пожал плечами. – С детства любил сюда ходить, вот и решил осуществить давнюю мечту, когда вырос. Владелец охотно продал мне здание. Кажется, он был несказанно рад тому, что кто-то выкупил эту рухлядь. – Ты купил кинотеатр? Я уставился в его безмятежное лицо, не веря собственным ушам. – Да, – он кивнул и взмахнул указательным пальцем в сторону новеньких настенных афиш. – Хочешь посмотреть фильм? – А зал работает? – Рид, – детектив укоризненно блеснул глазами. – Зачем, по-твоему, мне нужен кинотеатр, в котором нельзя смотреть кино? Залпом допив свой кофе, я отдал напарнику пустой стаканчик, набрал полные легкие воздуха и ответил: – А какие фильмы у тебя здесь крутят? – Какие хочешь. – И новые есть? – Конечно. Он приподнял брови и кивнул на пару бумажных афиш, пестреющих за моей спиной. Яркие и жизнерадостные, они приковывали к себе внимание и заставляли в самом деле поверить в то, что ты находишься в действующем, обыкновенном городском кинотеатре. На какие-то доли мгновения я даже позабыл о том, что сейчас мы топтались в холле заброшенного здания, а на аллеях снаружи гулял лишь одинокий апрельский ветер. – Черт, Миллер, я не был в кино уже целую вечность… У тебя действительно есть «Индиана Джонс: В поисках утраченного ковчега»? И можно прямо сейчас посмотреть «Побег из Нью-Йорка»? – Да, – он сложил руки на груди и выжидательно уставился в мое лицо. – Могу устроить для тебя настоящую кинопремьеру. В моем зале можно класть ноги на нижний ряд кресел, громко разговаривать, распивать спиртные напитки и даже бесплатно есть попкорн. – Я что, умер и попал в рай? – даже не видя себя со стороны, я прекрасно понимал, что в этот момент на моем лице играет идиотская счастливая улыбка. – В чем подвох, Фрэнк? Детектив развел руками в стороны, склонил голову набок и серьезно пробасил: – Подвох в том, что смотреть кино тебе придется вместе со мной. – Ну, я даже не знаю… – я сделал вид, что сдвигаю брови к переносице, пытаясь принять важное решение. Миллер тут же с коротким смешком толкнул меня плечом, после чего прикурил и, зажав сигарету зубами, отвесил театральный поклон, изящно указывая распрямленной ладонью на боковой коридорчик: – Прошу на сеанс, мистер Рид. Не забудьте прихватить по пути пару банок пива из бара, – он выровнялся и выдохнул густой дым, стряхнув пепел прямо на глянцевый пол. – А я пока сбегаю в каморку наверху и включу проектор. Он унесся, скрывшись из глаз спустя пару секунд, а я нерешительно двинул вперед, утопая в сумраке пустого и тесного перешейка, ведущего в зал. Но стоило мне толкнуть высокие деревянные створки дверей, отделяющие фойе от стройных рядов бархатных темно-красных кресел, и все мое смущение тут же растворилось в воздухе, пропахшем жареной кукурузой и свежими печатными листовками. Проектор внутри уже был включен, и по огромному белому экрану гуляли мелкие черные помехи. Сцена освещалась ярко-оранжевым каскадом софитов, и благодаря этому я мог в деталях рассмотреть роскошное убранство кинозала. Тяжелые, массивные кресла, явно оставшиеся здесь еще с прошлых десятилетий, были искусно вырезаны из цельного дерева, но вместо линялых тонких чехлов на них красовалась новая мягкая обивка в тон узких ковровых дорожек, убегающих по ступеням куда-то вниз. Я стоял на самом верху, у первого полукруга кресел, изучая глазами огромное помещение. И лишь спустя несколько минут я наконец решился ступить подошвами на широкий лестничный помост. Страшно было представить, сколько денег пришлось потратить Миллеру, чтобы вернуть этому месту былой вид и презентабельность. Вряд ли подобное хобби могло быть по карману рядовому офицеру полиции, и я снова невольно задался давно тревожащим мой ум вопросом, пока неспешно двигал вниз, – по какой неясной причине центральный полицейский участок Вашингтона выплачивал Фрэнку такое огромное жалование? – Нашел подходящие места? – внезапно раздавшийся из-за спины хрипловатый голос заставил меня вздрогнуть. – Фильм уже начинается. – Фрэнк… – я обернулся и неловко почесал переносицу. – Можно спросить тебя… О чем-то личном? Я не мог не заметить, как легкая улыбка тут же сползла с худого лица Миллера. Он хмуро посмотрел на меня, затем будто немного нерешительно кивнул и напрягся, как если бы ждал самого неприятного разговора. Это показалось мне несколько странным. – Слушай, это не мое дело, я прекрасно понимаю это… Мне просто любопытно, мы ведь уже достаточно давно работаем вместе… – Ну? Детектив нетерпеливо буравил меня колючими серыми глазами. Я уже всерьез успел пожалеть о том, что решился набраться наглости и совать нос не в свое дело, но отступать было поздно. Поэтому я шумно вздохнул и быстро произнес: – Сколько тебе платят?