— И главное, посуди сам: водяной ни словом не обмолвился о жене барона. А ведь, если она исчезла на его болоте, которое он знает как свои плавники, разве он бы этом не знал? Савельев покивал. — Возможно, они в сговоре, — предположил маг. — Или болотник утаил это от нас. — Не думаю, — сказал Миххик. — Он слишком подставляется. А впечатление полного болвана он не произвел. — Согласен, — кивнул Жендальф. — Остается только одно. — Любовь без границ? — хмыкнул следователь. Жека скривился. — Нет. Ей от него что-то нужно, это очевидно. Но что? — он взглянул на Савельева. — Есть хороший способ это узнать, — сказал Миххик. Жека косо взглянул на следователя, догадываясь к чему тот клонит. * * * Брыжч растеряно поскреб пальцами небритую щеку. — То есть как?.. — переспросил он упавшим голосом. Жека терпеливо выдохнул. — Нужно усыпить барона. Надолго, — повторил маг. — Скорее всего, русалка и есть причина его бед. — Да ну! — отмахнулся доезжачий. — Брехня! Только ее стараниями патрон… — Посудите сами, — вмешался в разговор Миххик. — Его жена загадочно исчезла, тела не нашли. Водяной нам ничего об этом не сказал. А ведь должен был. Потом вдруг барон встречает на том самом болоте прекрасную деву, неожиданно быстро влюбляется и забирает к себе. Миххик сделал паузу, давая Брыжчу переварить сказанное. Псарь исступленно глядел перед собой. Он отер лицо ладонями. — Ну, дак это… — выдавил он нерешительно. — Баба она видная, красивая… — И только после разговора с русалкой он в своем уме, — дожал Савельев. Собачник подтянул табуретку, сел за кухонный стол. Топольский и Нео сидели напротив и смотрели на борьбу чувств на лице Брыжча. Псарь шумно вздохнул, быстро взглянул на Жеку и коротко кивнул. — Завтра вечером, перед свиданкой, напою патрона настойкой. А там уж сами. Только это, — он обвел суровым взглядом всех четверых. — Чтоб с Врадликом все в порядке было, добро? Что б эта бестия глупостей потом не натворила… В кухне повисло тягостное молчание. — Да все будет ништяком, бро, — уверенно сказал Нео. Брыжч не знал, что такое «ништяк» и «бро». Он вообще не всегда понимал этих странных людей и о чем они говорят. Но отчего-то старому собачнику верилось, — хотелось верить, — что все именно так и будет. Ништяком. * * * Барона уложили в гостиной на софу. Его организм быстро сдался перед лошадиной дозой снотворного. Волшебник поднялся в его комнату и с помощью Брыжча подыскал одежду, которую вельможа часто одевал на свидания. Жендальф стоял напротив большого настенного зеркала и глядел на свое отражение. На нем была светлая шелковая рубашка с серебряными пуговицами, отличные замшевые брюки и остроносые сапоги с широким голенищем, уложенным гармошкой. В комнату вошел Нео. Он скептически осмотрел товарища. Одеяния барона были немного великоваты магу и сидели мешковато. — Я так выглядел, когда шмотки брата в детстве донашивал, — сказал Черкашин, привалившись плечом к стенке и сложив руки на груди. — А с рожей что? Русалка вроде не слепая. — Максим метнул вопросительный взгляд на Брыжча. — Не слепая же? — Псарь мотнул головой. — С рожей… — Жека почесал короткую бородку. — Рожа не проблема… Заштукатурим. — Ты мастер грима? — вытянул бровь Черкашин. — Волшебством, балда, — мягко возразил Жека. Максим шлепнул себя ладошкой по лбу, спросил: — Слушай, все хотел спросить. Вот ты же маг, чародей и все такое. Чего ж ты не выколдуешь эту русалку из пруда? Не набросишь на нее заклинание правды, чтоб она все разболтала? Или не превратишься в копию барона одним движением руки, а? Вообще, почему не разруливать все дела одним мановением руки? Жека поправил воротник, заправил рубашку в брюки. — Вот ты пиво любишь? — спросил он. — Ну да. — А что будет, если ты будешь пить его каждый день и много? Очень много. Черкашин задумался. — Ну, почки полетят… спиваться начну, наверное… — Во-от, — похвально отозвался друг, затягивая ремень потуже. — Тут примерно то же самое: надо знать меру. И у каждого она своя. Волшебство хорошая вещь, но если часто им пользоваться — пристрастишься, начнешь зависеть от него. Максим с серьезным видом слушал Жеку. — А большие выбросы магической энергии — сильно обесточивают. Вроде как удар по печени после пьянки, смекаешь? Черкашин медленно кивнул. — Так вот, — продолжал наставительно Жендальф. — Все, о чем ты говоришь — сделать теоретически можно. Но потом случится «магическое похмелье». — Максим хмыкнул. — И не факт, что из него получится выйти. И не факт, что если выйдешь, то в своем уме. Да и не освоился я с пересонажем толком. Все умения и знания проявляются спонтанно, всплывают в критические моменты. Максим задумался, он смотрел в пол, погрузившись в размышления. В дверях появился Топольский, хлопнул Нео по плечу. Тот вздрогнул от неожиданности, резко обернулся. — Так и без зубов можно остаться, — предупредил его Нео. Олег ощерился. — Ну как? — спросил Жека вампира, вздернув подбородок и выпрямившись, демонстрируя наряд. — Нормально. Морда лица только не та, — указал Олег на недочет. Жека вздохнул. — С лицом разберемся. — Мы там перекусить сготовили, — сказал Топольский. Брыжч, все это время молча стоявший у шкафа, оживился и принялся сгребать одежду с кровати и бесцеремонно распихивать по ящикам и полкам шкафа. Когда он закончил, внизу тяжело забили часы. Было пять вечера. — Через часик на свиданку, — озвучил псарь то, о чем подумали все, и вышел из комнаты. * * * Нео с сопением втянул ноздрями влажный воздух. — Где-то читал, — прогнусавил он, — что русалки могут голосом увлечь человека и утопить. Или защекотать до смерти. — В сказках читал? — сказал Жека голосом барона. Он сидел в плетеном кресле у пруда, наблюдая, как лягушка пытается сцапать комара. — Да не помню. Наверное, в Википедии, — поморщился Максим. — Короче, если что — ты кричи, ладно? Хотя уржаться до смерти — достойный конец.