— Как мы узнаем, что нужно делать? — спросил Жека. — Постепенно, — отозвался Олег, щурясь от солнца. — Кого-то встретим, что-то узнаем, что-то случится… — Эти типа как в игре, — обрадовался Нео. — Собирается толпа и идет мочить монстров! — Вроде того, — сказал Топольский. Он заглянул в свою сумку, поджал губы, будто увидел нечто неприятное. — Монстров? — опасливо уточнил Жека. — Судя по всему это фэнтезийный мир, — вздохнул Олег, забрасывая котомнку за спину. — Если так — чудища тут вполне нормальное явление. И на ночь в лесу лучше не оставаться. — Пошли, — Савельев вогнал меч в ножны и кивнул на тропу. — Дорожка явно хоженая, куда-то да выведет. — По ходу квеста, — говорил Олег, — в каждом из нас в разной степени пробудится персонаж. Своего рода, адаптированная версия под здешний мир. Можно и так догадаться, кто есть кто… но, бывает, умения и навыки проявляются только в определенных обстоятельствах. Нео отвел ветку ольхи, мешавшую пройти, спросил: — Кто ж тогда я? Вот Миххик, видимо, какой-то воин. Жека — на колдуна смахивает. А мы с тобой, Олежик, кем будем? Топольский обогнул комель разлогого дуба, пожал плечами. — Увидишь, — сказал он странным тоном. — Но рожа у тебя подозрительная, — заметил Олег. — Нормальная у меня рожа… — обиделся Нео, пнув носком сапога краснючий мухомор. — И, вообще-то, у меня лицо. По обе стороны тропы стоял лес. Над головой, выхваченная верхушками деревьев, голубела полоска чистого, ясного неба с редкими белыми облачками. Вскоре тропинка вильнула влево, раздалась вширь и примкнула к ухабистому тракту. Дорога немного заросла травой, но было видно, что по ней ездили, хоть и не часто. Солнце спряталось за макушки деревьев, день клонился к закату. За очередным поворотом тракта путники обнаружили на обочине широкую поляну, а на ее краю — к лесу жалась косая изба. Бревна дома, темные от старости, кое-где позеленил мох. Единственное маленькое слюдяное окошко с распахнутыми ставнями мутно блестело в отсветах солнца. Гребень крыши, укрытой жухлым камышом, венчала закопченная труба дымохода, из которой вился дымок. — Чем-то вкусным пахнет, — заметил Нео. — Ага, — сказал Жека, озираясь. — Чипсами и пивом. — Волшебник настороженно огляделся. — Идем, спросим переночевать, — озвучил общую мысль Миххик. Ступив на вымостку дряхлых досок у порога, Савельев постучал в тяжелую дверь. По ту сторону послышалась возня, кто-то торопливо, мелкими шажочками подошел к двери. — Хто тама? — донесся старческий женский голос из-за двери. — Приветствую, хозяйка! — начал Миххик зычно. — Мы добрые путники, ищем ночлега. С той стороны молчали. Савельев вопросительно взглянул на товарищей. Жека дал знак постучать еще раз. Едва Миххик занес руку, как что-то лязгнуло, тяжело ухнуло и дверь приоткрылась. Из темного проема показалось круглое, раскрасневшееся лицо старой женщины. Голова ее была покрыта косынкой. Поверх свободной льняной рубахи бабушка носила каракулевую жилетку, застегнутую на деревянные пуговицы. Из-под длинного, замызганного в домашней работе платья, торчали носки калош. Бабушка придирчиво осмотрела Миххика, зыркнула на остальных. — Чего вам, добрый люд? — спросила бабка. — Переночевать бы нам, матушка, — тем же вежливым тоном сказал Савельев. Лицо старушки скривилось. — Чай, вродь, не разбойники… — проскрежетала она, но с подозрением взглянула на Нео. — Да хто ж вас разбереть… — Она вышла наружу, оттеснив Миххика с порога, прищурилась, осматривая незваную компанию. — Брать у меня нечего, — начала деловито бабка, не сводя цепкого взгляда с Черкашина. — Бедные мы с внучкой. Одни живем. Никого не трогаем, иногда и гостей принимаем. — Бабушка глянула на Миххика, объявила: — Коза у меня пропала, милок. Кормилица наша… Чай, отыщите козочку мою, я вас вечерей накормлю и спатушки постелелю. Не оставьте без помощи, добры люди. — Найти козу?.. — скептически спросил Нео, сунув большие пальцы за пояс. — Серьезно? Здесь, в лесу? — Черкашин вопросительно вытянул бровь. — Здеся, здеся, — быстро отозвалась бабушка, мелко шаркая по земле. Она вышла на полянку, указала дрожащей рукой на запад. — Убегла козочка, тудыть убегла, как сейчас вижу… вчерась… колокольчик на ней… сама я старая, а внучку посылать одну боюсь… хоть волков у нас тута отродясь не водилось, но злодеи шастають… Сыщите животинушку, сыночки, не откажите… — Надо искать, — сказал Топольский глухо, встретившись взглядом с Миххиком. — Поручение не сложное, справимся. — Савельев понял, что надо соглашаться. — Хорошо, бабушка, — отозвался Миххик. — Найдем вашу козочку. — От и славненько… — обрадовалось бабуся и проворно заковыляла в дом. Дверь затворилась. — А можно было ее припугнуть? — Нео криво улыбнулся. — Ну что ты за человек?.. — удивился Топольский. — Ну а почему нет? — развел руками Черкашин. — Я в играх так делал. Не хочешь выполнять задание — немного угроз, и делов… — Только здесь не совсем как в игре, — мрачно отозвался Олег. — Все твои действия отразятся на квесте. Репутацией надо дорожить. Да и кто знает: откажись мы — на ночлег она бы нас, может, и пустила, а в отместку — подсыпала что-то в еду или придушила во сне. Едва они вошли в подлесок, как Жека обнаружил клок белой шерсти на репейнике. — Похоже на козью, — заметил волшебник. — Первые задания обычно простые, животное где-то рядом, — бодро заметил Топольский, пробираясь сквозь поросль орешника. Вскоре они вышли к узенькому ручейку, и на его берегу обнаружились следы копыт. По следу они двинулись вдоль родничка и очень скоро услышали далекий звон колокольчика. Животное обнаружилось у поваленного ветром дуба. Бечевка, наброшенная козе на шею для привязи, запуталась в вывороченном корневище. Коза боязливо заблеяла, увидев четверых мужчин. — Офигеть, — сказал Нео, раздвигая локтями куст бузины. — Мы нашли козу. Чувствую гордость. Есть что рассказать внукам. Где забирать медальку? Миххик освободил веревку и, несколько раз обвив вокруг запястья, повел обеспокоенное животное. Бабушка выбежала из дому, едва услышала знакомое «бэ-э-э-э»! Она упала на колени перед животным, обняла за длинную шею, и, что-то ласково бормоча, гладила худые бока. В объятиях хозяйки коза успокоилась. Старуха отвела скотину куда-то за дом. Очевидно позади избушки имелся сарай. Вернувшись, хозяйки любезно пригласила добродетелей в гости. Что было очень кстати — на лес опускались сумерки. В избе царил мрак. Лишь жидкий свет закопченной масляной лампы кое-как освещал скромное жилище. Воздух был тяжелый, будто в погребе. Душно пахло пригоревшей кашей и сухими травами, кои пучкам висели по стенам. Но внутри было просторно, и на полу под стеной уже была постелена солома, на которую набросили несколько покрывал. В мазаной глиняной печи, примыкавшей стене, тихо потрескивали угли, тянуло дымом. В дальнем углу, за маленьким столиком, сидела молодая русая девушка в белой рубашке и простом платьишке до пят. У нее была длинная коса, спадавшая через плечо. Несмотря на сумрак, она занималась шитьем. Когда путники вошли в дом, она воспитанно поднялась, и поклонившись, вернулась за работу. Друзья расположились за массивным столом, на котором были расставлены деревянные тарелки с ложками и глиняные чашки. Посреди стола громоздился большой чугун, из которого вкусно пахло кашей. Рядом — кувшинчик козьего молока. Жека взял свой посох, что-то шепнул и ударил концом по полу. На вершине палицы зажегся огонек, озаряя комнату. Посветлело. Девчушка испуганно вздрогнула и взглянула на колдовской свет. Личико у нее было круглое, милое и по-простому красивое. Большие голубые глаза смотрели невинно и чисто. Нео откровенно таращился на девушку. — О, так вы колдун, — обрадовано сказала бабушка, не особо удивившись и улыбаясь Жеке. — Я уж было думала по одеянию — монах али травник… А вы, часом, не врачуете? Спина замучила… — пожаловалась хозяйка. Жека, извиняясь, развел руками. — Уж простите, другой профиль, — ответил маг. Бабушка не обиделась, только понимающе кивнула. Погасила лампу, дабы не тратить драгоценное горючее. — А что, бабуся, бывают у вас здесь волшебники? — спросил Миххик, насыпая в тарелку парующую кашу. Бабка принесла глиняный горшок, поставила на стол. — Бывают, милок, — ответила она, сноровисто доставая из горшка мясное. — Что это? — удивился Нео, косясь на угощенье. — Коза?.. Бабушка разразилась грудным смехом. — Ой, умора… Какая ж это коза, яхонтовый?.. Заяц это! Нео кивнул, осматривая лоснящийся жиром кусок темного мяса. — Заяц… — сказал Черкашин, брезгливо ворочая бедрышко ложкой на тарелке. Пробормотал: — Шестеро зайчат вышли погулять. Одного споймала бабка, их осталось пять… — У нас тут много кто ходит, тракт жеж ондо рядом… — быстро заговорила старушка. — А это внучка моя, Анэся, — сказала она, указав на девчушку в углу. — Немая только отроду. Так что вы, добры люди, не заговаривайте к ней, не поймет ничего. Ну да кушайте, а я пойду животинку попораю. Друзья принялись за еду. Кроме Топольского. Олег не притронулся к каше и даже не взглянул на мясо. Он повернулся на стуле, осторожно достал из сумки пузатую стеклянную колбу с темно- красной жидкостью. Нео от удивления перестал жевать. Топольский несколько стесненно откупорил пузырек, сделал глоток, второй. — Понятно… — протянул Максим. — Возвращение вурдалака… Никто его не поддержал, все, кроме Топольского, ели. Каша, к слову, была пшеничной, вкусной, щедро заправленной маслом. Заяц тоже удался. Отужинав, Жека поднялся из-за стола, взял котомку и двинулся к выходу. — Пойду, покурю, — сказал он. Волшебник вышел в прохладную ночь. Лес дышал свежестью, тихо шумел в ветвях ветерок. Жендальф присел на лавку у стены дома, достал из сумки трубку и кисет с табаком. Неторопливо набил чашечку люльки, щелчком пальцев вышиб волшебные искры, посипел мундштуком. К нему вышел Нео. Жека заметил, что и у него в руках коротенькая трубка.