Он: широкоплечий, со спортивной фигурой, как и положено полицейскому. И я: метр с кепкой. Толкни и сломаюсь. Но именно моя миниатюрность и нравится парню, а я фанатею от его карих глаз и лучезарной улыбки, которую можно смело демонстрировать при рекламе виниров. Ему бы с его лицом и спортивной фигурой в модели идти, а не в органах работать. Но Сава с детства говорил, что будет полицейским, и целенаправленно шел к своей мечте. Сколько его помню, он всегда добивался поставленных целей: мастер спорта по боксу, школа с серебряной медалью, затем школа милиции с красным дипломом и армия. Пока я училась с ним в одной школе, за ним всегда бегали девчонки. Как говорила мама, пока была жива: за одни его пушистые ресницы и улыбку каждая готова на всё, лишь бы завоевать расположение парня. Каспер, друг, тоже так говорит, только «завоевать расположение» заменил на «опуститься на уровень ширинки». В момент таких шуточек старший лейтенант Соболев Савелий Игоревич бьет своего товарища в район солнечного сплетения, потому что ему нравилась я, и свои интрижки с другими девушками он всегда тщательно скрывал. К слову, парень добился своей цели спустя годы и дорожил отношениями. А я чувствую себя тварью, потому что должна так поступить с ним. Полковник и тут постарался, подстроив мое внезапное появление в момент, когда к Саве яростно приставала одна из коллег. Кажется, ее звали Надей. Зайдя в кабинет к парню, я обнаружила на нем полураздетую девчонку, которая пыталась его поцеловать. Слезы брызнули из глаз, потому что я видела всё с самого начала: Сава сразу отстранился от Нади и не поддавался на ее провокации. Я открыла дверь в тот момент, когда он уже пытался грубо отшвырнуть от себя назойливую девчонку и увидел меня. Сава не понимал, что мои рыдания вызваны не тем, что я застукала его на месте преступления, а болью от того, как я поступаю с ним. Я считала это предательством, оправдывая свой поступок только тем, что всё ради благого дела. Но, несмотря на все оправдания, я не прекращаю себя чувствовать последней тварью. Лучше бы изобразила свою измену, так бы он возненавидел меня, а не упрашивал вернуться, карауля после работы и возле дома. Но сделанного не вернуть. Процесс был запущен, оставалось только ждать. Долгие три месяца подготовки, после чего в один из вечеров мне позвонили и сказали, что рыбка скушала наживку и пора переходить ко второму этапу. Хмурый должен был послать своих людей послезавтра. В среду. Именно в этот день моя жизнь круто изменится в худшую сторону. Никто не знает, что меня ждет там, впереди, но полковник предупредил: будет очень сложно. Я ощущаю приближение Боно. Как животное, чувствую свою жертву, которая уже рядом, и начинаю нервничать. А переживать стоит, ведь вчера Боно пришел к папиному коллеге, Борису Васильеву, прямо домой, расстреляв всех, кто был в доме. В живых осталась только жена Васильева с дочкой и сам бизнесмен. Я лично знала семью Бориса, так как он жил на соседней улице, и мы часто встречались с его супругой, пока та выгуливала ротвейлера Ральфа. Собаку, к слову, тоже убили. Сложно поверить в то, что человек, которого ты безумно любил, оказался убийцей. Я до сих пор помню эти нежные руки, ласкающие мое тело, губы, подарившие тысячу сладких поцелуев, и голос. Баритон, пробирающийся в душу красивыми словами, которые оказались пустышкой. «Я люблю тебя, Люциферушка, — шептал он мне, прикусывая мочку уха, — я полностью принадлежу только тебе. Ты первая и единственная, кому я говорю эти слова». Люциферушка, Люцик — именно так Роман называл меня на протяжении отношений. Это прозвище прилипло после карнавала, и мне нравилось такое обращение. Было в нем что-то будоражащее и эксклюзивное. Только грош цена всем его признаниям, ведь это было вранье. Но как же сладка была эта ложь… ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я сутками изводила себя жаждой растоптать Боно. Отомстить за все причиненные страдания и уничтожить. Так, как это сделал он. Ради этого я готова прыгнуть в пасть Хмурому, рискнув своим телом и жизнью. Только для того, чтобы угомонить боль внутри себя, которая, по моему мнению, обязательно утихнет, если отомстить. Глава 3 — Давай, Ника! Если боишься, так и скажи! — подначивает меня Катюха. — Если стесняешься, тяпни вина и вперед! Взяла протянутую бутылку своего любимого белого, сильно сжав пальцами стеклянное горлышко. Настя с Катей с интересом наблюдают за мыслительным процессом, который отчетливо выражается на моем лице. Сегодня последний день моей нормальной жизни, потому что завтра я самовольно отправлюсь в ад под названием «Хмурый и Ко». Поэтому я сама предложила подружкам встретиться после работы и выпить немного вина. Не была поклонницей алкоголя, но мне нужно было расслабиться. Возможно, я больше никогда так не смогу встретиться с девчонками, которые за время нашей дружбы стали мне как сестры. Поэтому сегодня я просто наслаждаюсь общением и стараюсь не думать о завтрашнем дне. В попытках забыться я не заметила, как потеряла меру и опьянела, утратив контроль над ситуацией. Началось всё с предложения выпить на троих 0,7 белого полусладкого, а потом понеслось: бокал за бокалом — и мы каким-то фантастическим образом перебазировались в самый центр города, на проспект, и сейчас уже играем в игру под названием «Поцелуй незнакомца». Видимо, градусы хорошенько ударили мне в голову и выключили опцию «благоразумие», потому что я согласилась на предложенную авантюру. И теперь, по условиям игры, мне нужно поцеловать незнакомого мужчину, который будет проходить мимо. — Так, Ника! — не выдерживает уже Катюха, заставляя вздрогнуть от резкого крика. — Или ты идешь и сосёшься с любым представителем из семейства мужикоподобных, или признаёшь, что тебе слабо. — Давай уже, хватит своему Савелию верность хранить! Он же не ценил твои красивые глаза и, возможно, опытные губки, — хихикает Наська. — Настя! — возмущаюсь. — Ты вообще что говоришь?! — Ты никогда не делала Саве приятно? Боже мой! — продолжает глумиться подруга, отпивая вино из пластикового стаканчика. — Так, хватит! — возмущение захватывает волной, мне больше не хочется слушать дальнейшие подколы. Подношу бутылку ко рту и прямо из горла делаю несколько больших глотков. Жидкость обжигает гортань, проваливается по пищеводу в желудок, разогревая изнутри. — Сейчас прямо пойду и поцелую первого попавшегося мне красавчика. С этими словами вручаю бутылочку «Дары Тбилиси» ошарашенной подруге и уверенной, но не совсем ровной походкой направляюсь прямо в центр пешеходной зоны. Алкоголь оперативно действует на организм. Мне нужно совсем немного, чтобы язык начал заплетаться, а в голове появилась приятная легкость. Было удивительно, что я вообще стою на ногах, потому что после выпитых бокалов и еще нескольких глотков по традиции ко мне должен заявиться Ихтиандр, но сегодня он почему-то задерживается. Встав прямо посреди проспекта, я растерянно озираюсь по сторонам, разглядывая проходящих мимо людей. Мандраж начинает обнимать своими нежными лапками, проникая под кожу и сводя мышцы в нервной дрожи. Оказалось, сказать, что поцелую, и поцеловать — разные вещи. Не могу представить, как это можно сделать. Ведь нельзя предугадать реакцию второй стороны на подобный опрометчивый поступок. Я бы точно не оценила, если ко мне подойдет незнакомый мужик с запахом перегара и бесцеремонно поцелует. Как минимум, наглец получит по своей наглой роже, а максимум… Я продолжаю слишком внимательно рассматривать мужчин, которые в ответ бросают на меня заинтересованные взгляды. Многим интересна маленькая и хрупкая девушка в платье-пиджаке цвета хаки и белых кедах. Несмотря на то, что я не считаю себя красавицей и убеждена, что на обложку журнала «Гламур» точно не потяну, часто замечаю на себе внимание противоположного пола. Всегда воспринимала себя обычной: прямые русые волосы до плеч, немного вздернутый нос, губы. Простые губы, не сочные, как у Катюхи, а обычные. Вот только глазами я горжусь: насыщенного зеленого цвета, за что меня часто зовут ведьмой. — Они просто видят, что я на них пялюсь, и смотрят в ответ, — шепчу себе под нос, пытаясь собрать спутанные мысли в кучу. Выбрать жертву не получалось. Может, вон тот парень в наушниках? Нет, слишком быстро идет…. А если того блондинчика с милой улыбкой? Ну нет, у него наверняка есть девушка и он будет не в восторге от неждана в виде поцелуя. Боковым зрением замечаю, что подруги жестами показывают, чтобы уже приступала к действиям, и стикиваю зубы. В голове уже появляются вертолеты, и держаться на ногах становится с каждой минутой сложнее. Главное — не упасть. В следующий момент вижу парня, который идет мне навстречу. Вот, его сейчас и поцелую. Он как раз симпатичный, да и движется прямо на меня, не меняя курс. — Давай, Ника. Ты сможешь. Ты не слабачка! — бормочу себе под нос, выдыхая, как перед стопкой водки. Делаю шаг к своей жертве, визуализируя в голове картинки, как всё произойдет, но за пару шагов до выбранного парня замечаю, что к нему подошла девушка. — Черт! — достаточно громко рявкаю, поняв, что идея провалилась. Резко разворачиваюсь, чтобы уйти в сторону, и ощущаю, как врезалась во что-то твердое. Поднимаю голову наверх и вижу перед собой парня или мужчину в капюшоне. Определить возраст из-за спрятанного лица невозможно, но кажется, что незнакомцу около тридцати или чуть больше. Всё, что сейчас можно оценить, это густую бороду с выделяющимися пухлыми губами. Осмоатриваю мужчину детальнее: рост около 175 сантиметров, широкие плечи и мощная грудь, которая выгодно проявляется под белой майкой, а также пресс, на котором тоже, уверена, есть кубики. Черные джинсы с прорезями на коленках и модные белые кеды завершают образ незнакомца. — Мы знакомы? — хрипло спрашивает незнакомец, склоняя голову набок. Я чувствую, как он меня внимательно ощупывает глазами из-под капюшона. — В смысле? — непонимающе хлопаю ресницами, чувствуя себя дурой. Повторно пытаюсь заглянуть ему под капюшон, но терплю фиаско. — Ты назвала меня по имени. Что угодно? — ничуть не смутившись, отвечает мужчина и улыбается, а я залипаю на его чувственных устах и неосознанно облизываю губы. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Я не называла тебя по имени…. — Как же это? Я отчетливо слышал, как ты сказала «черт». Я тут, что угодно? — Черт? — Именно. Так мы знакомы? Где встречались? — А… — я уже окончательно смиряюсь с тем, что выгляжу, как идиотка, — Мефистофель…Неожиданная встреча. Снова в голове вспомнился тот карнавал и мой Мефистофель, будь он неладен…Вселенная явно намекает, что наша встреча близко. — Очень, — кивает с улыбкой, — смотрю, тебе мои мышцы нравятся? Оторваться прямо не можешь. Опускаю взгляд на свои руки, которые нервно мнут его выпуклую грудь, и смущенно убираю ладони. А этот черт широко улыбается. Ему нравится моя реакция, а я готова сквозь землю провалиться. Мефистофель, блин. — Слушай, Мефистофель, — внезапно вспоминаю про свой спор с подругами, — давай я сейчас побуду твоим Люцифером? Ты же не откажешь своей госпоже? — Кхм, — закашливается, — помню, во время нашей последней встречи ты выглядел, выглядела немного иначе. К чему такой грим? — Это неважно, — нервно сглатываю и умоляюще смотрю на его губы. — Мне нужно срочно тебя поцеловать. Ты не против? Не дожидаясь ответа, нагло тянусь к этим сексуальным губам и целую их. Страшно и непривычно от того, что сейчас творю, а к телу приливает жар, когда Мефистофель отвечает на внезапный поцелуй. Необузданно, дико, похотливо. Он реагирует молниеносно, совсем не растерявшись. Сам притягивает меня к себе, сгребая в охапку сильными руками, и проникает в рот своим языком. Пленяет жадным поцелуем, забирая весь воздух, становясь кислородом для моих легких на этот миг. Ноги подкашиваются, от падения удерживают только объятия моего Мефистофеля. С трудом оторвавшись от поцелуя, я чувствую, что окончательно опьянела. Тяжело дыша, пытаюсь восстановить дыхание через приоткрытый рот и наблюдаю за своим незнакомцем. Тот тоже тяжело дышит, о чем свидетельствует высоко вздымающаяся грудь. Но в следующий момент, не дав ни себе, ни мне отдышаться, он снова сгребает меня за затылок и притягивает к себе, грубо сминая уже распухшие губы. Такой неотесанный жест отзывается приятным покалыванием внизу живота, и из груди вырывается стон, который Мефистофель буквально съедает в поцелуе. Он еще сильнее притягивает мое безвольное тело к себе, ударяясь о мои зубы своими, и кусает за губу. Боль еще сильнее заводит, и я сама тянусь к нему, впиваясь в майку своими пальчиками. — Может, мой Люцифер проедет куда-то, чтобы продолжить раздавать указания? — шепчет он, на мгновение отстраняясь. — Куда проедем? — невнятно бормочу, не понимая, почему он прекратил меня целовать. — А куда ты хочешь? Можем снять номер в гостинице… В этот момент до меня доходит, на что он намекает, и внутри просыпается возмущение. Сама от себя не ожидая, замахиваюсь, отвешивая наглецу самую щедрую пощечину. Ладонь сразу загорается, реагируя на сильный удар. — Ты охренел? — голос дрожит от возмущения, после чего я толкаю незнакомца в грудь. Тот даже не шелохнулся от такой атаки. — Люцифер, ты ничего не попутал? — голос приобретает странные ноты. Мне кажется, что он прищурился. — Охренел тут только ты, озабоченный мужлан! — рявкаю на него возмущенно. Под капюшоном было видно, как щека мужчины начинает краснеть, но тот никак не реагирует на боль, продолжая буравить взглядом меня, уже готовую разорвать подонка. Непонятно, что происходит у этого черта в голове, и мне почему-то хочется высказать всё, что я думаю о нем. Вино окончательно развяззывает мне язык, и остановиться уже очень сложно. — Простите её, пожалуйста! — к нам подлетают девчонки и, хватая меня за руки, пытаются оттащить от Мефистофеля. — Девочка просто перебрала вина, с кем не бывает, да? Простите ее, пожалуйста! — Не надо за меня извиняться! Я ничуть не раскаиваюсь! — я начинаю бузить еще больше. — Я еще мало ему двинула. Вы слышали, что он мне предложил вообще?! В этот момент к этому наглецу подошел еще один мужчина внушительной комплекции. Огромный Мефистофель рядом с ним выглядит малышом. Пушистая борода делает мужика похожим на террориста, а хитрые масляные глаза вызывают отвращение. — Проблемы? — спрашивает бородач, оценивая происходящее. — У твоего друга сейчас проблемы будут! — рявкаю я, еще сильнее заводясь, потому что Мефистофель уже нагло лыбится, а его бородатый друг смотрит на меня, как на сумасшедшую. — Девочка, ты в своем уме? Иди проспись, алкоголичка!