– Благодарю, любезные. Но у меня обет: не возлегать с мужчиной без благословения отца. Обет я принесла всем богам, тем, кого знаю, и тем, о ком не ведаю. – Серьёзное дело, – вздохнул Гунар. – Суровая клятва, – опечалился Херли. За разговором братья потихоньку скрутили верёвки в бухты. – Ну пошли, нечего на ветру стоять попусту, – решил Гунар. – Замёрз я что-то, едем в селение, – поддержал Херли. Эрик ожидал, что следующим испытанием станет поездка. Какая-нибудь телега или, того хуже, придётся карабкаться на лошадь, чего он, конечно же, не умел. Но метрах в ста от берега, на каменистой просёлочной дороге, едва угадывающейся среди скал, стоял грузовик! Чем ближе они подходили, тем более странно выглядела машина. У неё было всё, что полагается: кабина, кузов, четыре колеса и запаска сзади, фары, брызговики, даже номерной знак, однако же совершенно пустой, ровный, без признаков цифр или букв. Никакой эмблемы тоже не было – непонятно вообще, что за машина: «Форд», «Тойота» или вообще старинный «ЗИЛ. В кузове лежал какой-то груз, закрытый брезентом. Впрочем, почему «какой-то»? Судя по запаху, грузовик был полон свежей рыбы. – С моря едем, шхуна наша там стоит, – неопределённо махнул рукой Гунар. – Бухта там славная, а платить не надо, – поддержал Херли. – Всю ночь трудились, повезло вам, – сказал Гунар. – Так бы и сгибли в волнах, – вздохнул Херли. – Брат наш так утонул, совсем мальцом, ракушки собирал на отмели, задержался, море и прибрало… Эрик, повинуясь жесту Гунара, забрался в кузов сам, благо, там была короткая железная лесенка в три ступеньки. А вот Нотти братья принялись подсаживать, норовя придержать за «крутые бёдра» и «тугую грудь», что уж совсем ни в какие ворота не лезло. Нотти, однако, приняла помощь с улыбкой, в кузов забралась легко и уселась на брезент напротив Эрика. Братья, довольно переглядываясь, направились в кабину. – Вот же хамы, – пробормотал Эрик. – Извращенцы хреновы… – Ты чего? – удивилась Нотти. – Они нас спасли! – Так не задаром же! Ты их слыхала? – Ну… – Нотти пожала плечами. – Народ здесь суровый, дикий, новенький. Живут просто. Хорошо, что уже какие-то порядки соблюдают. Я сразу им сказала, что обет у меня, нельзя трогать… Пропустив мимо ушей странные слова о «новеньком» народе, Эрик продолжал кипятиться: – Они же тебя облапали всю! – И что? Они мужики, я красивая девушка. – Нотти усмехнулась: – С меня не убудет, если подержатся. – Да ты вообще несовершеннолетняя! – Тебе это пялиться не мешало, – насмешливо сказала Нотти. – Остынь! Могли такие попасться, что и меня бы изнасиловали, и тобой бы не побрезговали! Эрик заткнулся. Мир вокруг и впрямь был настолько странным, что тут могло твориться что угодно. Могли изнасиловать. А потом вообще съесть. Грузовик с рычанием завёлся и, подпрыгивая на ухабах, неторопливо поехал по дороге. – Машина у них странная, – не выдержал Эрик. – Откуда у них машина вообще? У дикарей? И она такая… будто ребёнок нарисовал в тетрадке. Колёса, кузов, кабина… Он на миг задумался. Нет, даже не так. Не нарисованная ребёнком. Словно какая-то неведомая сила взяла и слепила воедино все грузовики на свете. Советскую полуторку и КамАЗ, японские «Мицубиси» и «Комацу», немецкие «Даймлеры» и американские «Фрейтлайнеры», грузовики всех стран и всех марок. А потом – отбросив красивости и частности, соорудила Просто Грузовик. «Идею грузовика», как сказал бы Платон, знай он, что такое грузовик. – О чём задумался? – спросила Нотти. – У тебя и впрямь обет? Нотти рассмеялась. – Нет! Но если кто-то ко мне пристанет, ему папа точно голову оторвёт… Она нахмурилась. – Оторвёт, к гадалке не ходи. Или сожжёт. – Он у тебя инквизитор, что ли? – Да не помню я, – досадливо ответила Нотти. – Знаю, и всё. – Хорошо же ты головой треснулась. – Эрик вытянул ноги, упёрся во что-то большое, скрытое под брезентом. Под ногами зашевелилось, забилось, и это была не рыба! Это было что-то размером с человека! – Помогите… – донёсся из-под брезента сдавленный хрипящий голос. Эрик и Нотти с ужасом уставились друг на друга. Вот так спасители, едущие с рыбалки! Они дружно схватились за брезент, потянули… В кузове, на слое слабо шевелящейся рыбы, лежал дельфин. И мрачно смотрел на Эрика. – Выбрался, – сказал дельфин. – Поздравляю. – А… – выдавил Эрик. – Нотти… это он меня спас! – Что смотришь? – продолжал дельфин. – Спасай. Ты мне обязан. – Как спасать? – Для начала – воды дай! Вон бурдюк! В кузове, привязанный к стенке, действительно висел мягкий мешок не то из плотной прорезиненной ткани, не то из кожи, подозрительно напоминающей дельфинью. Эрик торопливо снял его (тяжёлый, литров пятнадцать, наверное), подтащил к дельфину, развязал горловину. Внутри бултыхалась вода. Эрик принялся лить её в открытую пасть. Дельфин замотал головой, фыркнул, просвистел: – Ты тупой? Ты дебил в натуре? Ты не знаешь, что дельфины вообще не пьют? – Как так? – не понял Эрик. – Вы же в воде плаваете… – Каком кверху! Вода солёная, дебил! Мы всю воду получаем из рыбы! На спину лей! Вместе с Нотти они облили дельфина водой. Тот блаженно оскалился. – Вот так… теперь дай рыбу, что ли… только не треску, тут где-то мелкий тунец есть… – Ты в такой ситуации готов есть? – поразилась даже Нотти. – Силы нужны! – с презрением сказал дельфин. Эрик нашёл среди снулой рыбы одну, похожую на здоровенную скумбрию, килограммов на пять весом. Кажется, это и был тот самый «мелкий тунец». Он подсунул рыбу под нос дельфину, тот щёлкнул пастью… половина тунца исчезла в его глотке. Оставшаяся половина энергично забила хвостом. – Так лучше. – Пережёвыванием дельфин не стал заморачиваться, просто проглотил полрыбины. – Итак, ты мне обязан. Эти троглодиты меня поймали, я им сказал, где тебя искать и тем самым спас. Верно? – Мне кажется, ты от них уже чего-то получил, когда нас сдал, – сказала Нотти. – Верно? – Умная, – фыркнул дельфин. – Согласен, получил. Но я ещё мальчишку к берегу принёс! Долг! – Долг, – согласился Эрик. – Значит, так. Возьмёте мой долг на себя, они меня выпустят. Поработаешь лишних полгода, не развалишься. – А на тебе какие обязательства? – спросила Нотти. – Рыбу им гонять, – с негодованием сказал дельфин. – Целую неделю. – Слушай, ты, скотина! – возмутилась Нотти. – Тебе лень неделю поработать, а парню полгода пахать? – Ты кто вообще такая? – спросил дельфин. – А? Что лезешь в чужие дела? – Кто такая, не помню, а зовут Нотти. – Нотти? – дельфин неожиданно замолчал. Задумался.