Вновь дребезжание. Глаза открылись, и ее пронзила острая боль. Керри зажмурилась и застонала. Чертово дребезжание не прекращалось, это был телефон. Несмотря на адскую боль, Керри открыла глаза, повернула голову и уставилась на черный предмет, лежавший на деревянном полу. Понадобилось время, прежде чем мозг дал команду руке поднять телефон и ответить. На экране появилось лицо ее напарника Фалько. Что-то же он хотел ей сказа… Твою мать. Она села. Комната продолжала вращаться. Казалось, голова сейчас расколется от усиливающейся боли. Когда Керри снова осмелилась открыть глаза, ее взгляд уперся в мужчину, лежащего лицом вниз, причем одна ее нога была все еще прижата его телом к полу. — Господи Иисусе. — Она с трудом выбралась из-под него. Комната снова завертелась. Схватившись за голову, Керри закрыла глаза и сидела так до тех пор, пока не прекратилось головокружение, а боль не стала терпимой. Еще один стон сорвался с ее губ. Телефон снова завибрировал. Но сейчас было не до него. Она заставила себя открыть глаза и медленно, на четвереньках, поползла. Остановившись только рядом с ним, Керри дотронулась до шеи, проверила пульс. Ничего. Он был мертв. Твою мать. Где оружие? Она с трудом поднялась на ноги и, пошатываясь, обошла тело. Чертовой пушки нигде не было. — Черт. Черт. Черт. «Глок» должен был быть под ним. Она толкала его правой ногой до тех пор, пока не перевернула на спину. Дыра на груди и обилие крови подсказали, что пуля, должно быть, вошла вертикально вверх и пробила артерию. Он был мертв. Она убила его. Присев и обнаружив пистолет рядом с растекающимся пятном крови, она выдохнула с облегчением. Керри схватила оружие и сунула за пояс. Телефон снова завибрировал. На этот раз она подняла трубку, успев нажать нужную кнопку. — Девлин. — Где тебя черти носят? — Не дожидаясь ответа, ее напарник, Люк Фалько, продолжил: — Они кое-что нашли, Девлин. Еще одно тело, возможно, женское. Наше дело растет как снежный ком. Ты должна приехать. Ты должна приехать прямо сейчас. Дело. Десять дней расследование двойного убийства уводило их все глубже и глубже в прошлое, не давая ничего, кроме случайных обрывков информации. А теперь неожиданно десятки разрозненных кусочков стали собираться в картину. Керри глянула на мертвеца на полу. Он был одним из этих кусочков. Она возвращалась в тяжкую, холодную реальность. Твою же мать! Керри осторожно дотронулась свободной рукой до головы. Крови она не почувствовала, но боль была адской. Она сморщилась и убрала руку. Соберись! Дело. Фалько. Господи Иисусе, ну и заваруха. — Прости. — Она подавила приступ паники. — Мне тут надо было кое с чем разобраться. — Керри закрыла глаза, чтобы не видеть труп. — Пришли мне адрес, я уже еду. — Давай скорее, Девлин. У меня есть предчувствие. — Ага, да-да. Скоро буду. — Керри нажала «отбой» и сунула телефон в задний карман. И что же, мать твою, теперь делать? Доложить обо всем? Но в таком случае… грудь сдавило щемящее чувство тревоги. Она обхватила раскалывающуюся от боли голову, стараясь не расплакаться. Поздно лить слезы. Он мертв. Ок. Ок. Она его убила. Случайно это произошло или нет, но он был мертв, и причиной этого стала ее пуля. Надо все спокойно обдумать, а после этого решить, что делать дальше. Она подумала о дочери. О господи, если ее посадят, то Тори… Керри отогнала эту мысль, стараясь успокоиться. «У меня нет времени, обдумаю все как следует позже». А сейчас надо было бежать. Фалько с поисковой группой уже были на месте. Она тоже должна быть там, а с тем, что случилось, можно разобраться и потом. Заявить о временном помешательстве, заставившем ее покинуть место преступления. Керри осмотрела руки и одежду, чтобы убедиться, что на ней нет крови. Все чисто. Резко повернувшись, она бросилась к выходу, споткнулась и едва не упала. Керри закрыла за собой дверь, замедлив шаг, вышла на крыльцо и стала спускаться по ступенькам, пытаясь нащупать в карманах ключи от машины. Только бы не пришлось за ними возвращаться… Она села в свой «Вагонер» и поблагодарила бога за то, что ключи оказались в замке зажигания. Собрав остатки решимости, Керри завела машину и тронулась, лишь после этого вспомнив про ремень безопасности. Судя по боли в голове, тошноте и головокружению, у нее, скорее всего, сотрясение, но разбираться с этим тоже придется позже. Керри вцепилась в руль обеими руками и сделала глубокий вдох, затем еще один. Она все объяснит позже. «Это был несчастный случай». Пустые слова. Он набросился на нее. Пистолет выстрелил. Случайный выстрел. Или даже самозащита. Он угрожал ей и ее дочери. О чем она вообще думала, решив встретиться с ним вот так, один на один? Неужели и правда верила, что сукин сын возьмет и во всем сознается? А ведь она считала себя профессионалом. Твою мать… Она стремительно теряла контроль над ситуацией — да что там, давно потеряла его. Человек был мертв. Возможно, невиновный человек. Ну уж нет. Черта с два невиновный! Так далеко она заходить не станет. Он был виновен по крайней мере в том, что помогал покрывать массу преступлений, а возможно, даже убийство. Керри сжала губы. О да. Все инстинкты, развитые за столько лет службы в полиции, кричали ей о том, что это был он. Поворот. У Керри перехватило дыхание, и она ударила по тормозам. Слишком поздно, машину занесло и закрутило. Она не вписалась в поворот и уперлась взглядом в канаву. 2 Десять дней назад Среда, 6 июня 9:15 Департамент полиции Бирмингема Первая авеню, Cевер Специальный отдел особо важных расследований — Не нравится мне все это. — Керри покачала головой и сильнее уперла кулаки в бока. — И почему это я должна была вытянуть короткую спичку? Лейтенант Донтрелл Брукс так сильно откинулся в кресле, что, если бы не книжный шкаф, стоявший позади, он бы точно опрокинулся. Белоснежная выглаженная рубашка, безукоризненный узел галстука — он мог бы украсить обложку журнала GQ как самый стильно одетый полицейский Америки. Жаль, что образ недолговечен. К полудню крахмальная рубашка размякнет и сомнется, а лейтенант слегка ослабит узел галстука в красно-синюю полоску, разбираясь с очередной неприятностью вроде нынешней, — на что он, впрочем, не обратит внимания. — Детективу Фалько нужен самый лучший напарник, который смог бы быстро и доходчиво объяснить ему, что к чему. — Лейтенант протянул к ней свои большие руки — руки, которые, прежде чем принялись гонять по столу карандаши и перекладывать бумажки, в свое время задержали столько бандитов, сколько иным и не снилось. — Ты лучшая в отделе, Девлин. Что тебя, собственно, не устраивает? Ты тоже была когда-то новичком. Если бы Босвелл не захотел взять тебя в напарники, как думаешь, светил бы тебе сейчас, в твоем нынешнем положении, чин сержанта? Семь лет Трент Босвелл был ее напарником — до тех пор, пока месяц назад не ушел на пенсию. Лучший напарник на свете. Хороший коп — и хороший человек. А про Фалько только ходили слухи, что он заноза в заднице, что всю свою непродолжительную карьеру он ходит по краю, что у него больше взысканий, чем у любого сотрудника Бирмингемского департамента. Честно говоря, Керри вообще не понимала, как он стал детективом, не говоря уже о том, как умудрился попасть в Специальный отдел. Чтобы быть хорошим детективом, одного сданного экзамена недостаточно. И послужной список, и поведение, и характер — тут важно все. Керри предполагала, что парень раскопал какой-то компромат на кое-кого весьма влиятельного, потому что у Фалько не было ни приличного послужного списка, ни поведения, ни характера, соответствовавших его званию, по крайней мере по ее, возможно, не такому уж скромному и совершенно необъективному мнению. Она терпеть не могла такие схемы. За что и получила.