– Ага. Уверен, что так. К нему подбегает женщина и хватает его за руку. – Мне так жаль, он не имеет никакого понятия о личном пространстве. – Я смотрю ей в глаза, и она вспыхивает. – Ты! Я забираю обратно свои извинения. Я не извиняюсь перед придурками. Эта рыжая, которая в понедельник приходила в бар вместе с Дэвин. – Рейни, не так ли? Рад снова видеть тебя. – Ну да, – с издёвкой говорит она. – Тетя Рейни, а почему он пидурок? Она резко втягивает воздух. – Тшш! Не говори придурок. Твоя мамочка убьёт меня! Я смеюсь и показываю бранящемуся мальчику большой палец. Это, должно быть, сын Дэвин. Он симпатичный малыш. – Эй мистер, у тебя дырочки на щечках, как у меня! Что? Дырочки на щечках? О, он, наверное, имеет в виду мои ямочки. Я более внимательно рассматриваю его личико. У него волосы его мамочки, но на этом сходство заканчивается. У него большие карие глаза, умеренный цвет кожи и строение лица, и да, две огромные ямочки, такие же, как у меня. – Да, приятель, у меня они точно есть. Поверь мне, они пригодятся в дальнейшей жизни. Дамы обожают их. Рейни закатывает глаза. – Мило. Есть ещё какие-нибудь знания по распутству, которыми ты хотел бы сегодня поделиться? – Фто такое распутство? – спрашивает мальчик. – Чёрт! – говорит Рейни себе под нос. – Натан, это тоже не надо повторять. Я сажусь на пол, чтобы быть с ним на одном уровне глаз. – Эй, Натан, ты любишь шоколадное молоко? Хочешь, я куплю тебе одно? Он рассекает кулачком воздух. – Да! Я люблю шоковадное молоко! Я встаю. – Шоковадное молоко уже в пути. – Нет, серьёзно, ты не... – говорит Рейни. Я беру картонную упаковку из холодильника и протягиваю кассиру. – Слишком поздно. Я протыкаю маленькой соломкой верх упаковки и передаю ему. – Вот оно, приятель. Натан карабкается и садится на стул за моим столом. – Спасибо, мутак. – Натан! – ругается Рейни. Я смеюсь. – Он только что обозвал меня мудаком? Она кусает губу. – Именно это он и сделал. Мы работаем над тем, чтобы извлечь из его словарного запаса грязные словечки дяди Дрю. Это ежедневная борьба. Я жестом показываю ей присесть. – Присоединишься к нам? Она неохотно садится и делает глоток кофе. – Не думай, что я забыла то, что ты выкинул в тот день. Я поднимаю руки вверх и занимаю стул рядом с Натаном. – Не волнуйся, я притворюсь, что ты умираешь от желания пнуть меня по яйцам. – Нет необходимости претворяться. – Ой, ой, должен ли я вернуться домой и надеть мою защитную чашечку? – шучу я. Она поднимает на меня свои глаза и ухмыляется. – Ради малыша я буду контролировать себя. Натан кладёт свою маленькую ручку на мою щеку. – Эй, мистер, у тебя такие же карие глаза, как у меня. Мамочка говорит, фто они похожи на шоковадные озера вкуснятины. Малыш такой забавный. Я смотрю на Рейни, пока смеюсь. Она, полностью замерев, наблюдает за нашим разговором. – Святое дерьмо, – шепчет она. – Что случилось, – спрашиваю я. Она прикрывает рот рукой. – О, Боже мой, мы должны идти. – Она встаёт и быстро берёт Натана на руки. – Идём приятель, мы должны найти твою мамочку. – Но мамочка долзна встретиться с нами здесь! – хнычет он. – Я хочу моё шоковадное молоко, тетя Рейни! Какого чёрта здесь происходит? Я смотрю на них, пытаясь понять, что могло так внезапно напугать её. Я снова смотрю на Натана, который извивается в её руках. Его глазки начинают наполняться слезами, и это дергает за мои сердечные струны. О, чёрт, его большие карие глаза. Его ямочки. Его оттенок кожи. Думаю, я немного заторможен из-за похмелья, но нет никаких сомнений в том факте, что я смотрю на четырехлетию живую копию себя самого. – Святое дерьмо, – повторяю я. Дэвин Я захожу в кофейню через улицу от квартиры Джексона. Рейни стоит спиной, держа в руках извивающегося Натана. Она разговаривает с каким-то парнем, когда замечает меня и бросает на меня панический взгляд. В этот же момент меня замечает Натан, и она отпускает его, чтобы он мог подбежать ко мне. – Мамочка! Я притягиваю его в объятия. – Привет, большой парень! Ты повеселился сегодня утром в зоопарке? – Да! – восторженно говорит он. – Я видел бегемотов, львов и кучу обезьянок, которые очень смешно танцевали! Я смеюсь. – Танцующие обезьянки? Рейни присоединяется к нам. – Ага, они танцевали. Ты же знаешь, что обезьянки любят много танцевать? Трахающиеся обезьянки. Понятно. – А, танцующие. Да, это действительно круто, приятель. Что ещё ты видел? – Я видел... – Дэвин, нам нужно серьезно поговорить, – прерывает нас глубокий голос.