– Не за что. Так почему нет? – Что? – Почему одна? Я немного неловко пожимаю плечами. До сих пор вечер шел прекрасно, но мы не так хорошо знакомы с Джошем, чтобы беседовать о том, почему я не состою в отношениях. И тем более о том, что иногда одиночество меня просто убивает. Особенно по ночам, часа в три. – Ну, ты ведь тоже, – уклоняюсь я. – С чего ты взяла? – Так утверждает моя подруга Мэдисон, а она знает о тебе все, – выдаю прежде, чем мне в голову приходит, что эта фраза, вероятно, покажется Джошуа странной. – Твоя подруга Мэдисон права, – заявляет он. – У меня просто не хватает времени на такие вещи. А у тебя какая причина? Тоже недостаток времени? – Нет, скорее… я не могу встречаться лишь бы с кем-нибудь. – Естественно нет. – А того самого я все еще не встретила. – За непринужденным тоном таится тот факт, что эта тема почему-то заставляет меня чувствовать себя непривычно уязвимой, и чтобы замаскировать эту уязвимость даже перед самой собой, я легкомысленно добавляю: – Идеальные мужчины на дороге не валяются. – Возможно, он не обязан быть таким уж идеальным. – А как же, обязан! Как минимум. – За этот ответ Джошу следует поблагодарить последний выпитый мной бокал виски. И за то, что у меня вырывается дальше, тоже. – Видимо, мне надо было подать заявку в шоу по поиску пары, которое ты вел. – М-да, если бы ты так сделала, то уже была вместе с мистером Идеальным. – Да, чуть-чуть удачи – и кто знает? – отвечаю я и широко ему улыбаюсь. Джош приподнимает одну бровь. – К удаче это не имело бы вообще никакого отношения. – Нет? – Эй, это же была моя программа, и я всегда подбирал правильных людей. – Ну конечно, – подтруниваю над ним. – А также это не имеет никакого отношения к предварительному выбору, сделанному кем-то другим, и совершенно ничего из этого не обсуждалось заранее. – Абсолютно верно. Лишь судьба и моя рука помощи. Вот теперь я по-настоящему хохочу. – Не веришь? – тут же говорит он. – Очень многие из тех пар до сих пор не расстались. – Да, разумеется, – соглашаюсь я, продолжая хихикать. – Они присылают тебе открытки на Рождество? – Во-первых, да, а во-вторых, некоторые даже назвали в честь меня своих детей. – Я знаю собаку по кличке Джоши, ее хозяев тоже ты свел? – Может быть. Все еще смеясь, доходим до «Морских ветров», и когда открываю дверь и мы останавливаемся друг напротив друга в коридоре, я в приподнятом настроении поворачиваюсь к нему. Это был действительно восхитительный вечер. – Это был действительно восхитительный вечер, – замечает Джош, и я ненадолго теряюсь, так как весьма странно слышать, как он говорит то, о чем я только что подумала. – Спокойной ночи. – На мгновение он накрывает своей ладонью мою руку, и в эту секунду я осознаю, что Джош – не только Джошуа Хейс, а кроме того, просто мужчина, который мне очень нравится. – Спокойной ночи, – отвечаю немного резко, – сладких снов. – И тебе. А где именно ты спишь, кстати? – В мансарде. На это он лишь вновь посылает мне улыбку и поднимается по лестнице. Я дожидаюсь, пока не закроется дверь в его номер, прежде чем отправиться следом. Действительно восхитительный вечер, да, так и есть. Я чувствую себя необычайно легко, входя в свою комнату. И продолжаю видеть перед собой Джоша, стоящего возле меня в коридоре. Не сложно мыслями перенестись обратно в этот вечер. Смущает лишь, что представляя то, как через пару недель Джош вновь исчезнет в своем мире шоу-бизнеса, я ощущаю почти незаметное, но болезненное покалывание внутри. Мэдисон и Шивон наверняка будут хохотать, если рассказать им, что после сегодняшнего вечера я могу разделить их одержимость Джошуа Хейсом. Вероятно, в скором времени я даже периодически буду поглядывать его ужасную передачу. Из-за воспоминаний об одном восхитительном вечере. По-настоящему восхитительном. 4 На следующее утро мама откровенно мне грубит. Сначала удивляюсь, а потом соображаю, что вчера забыла принести ей дурацкие беруши. Когда мы с Джошем вернулись, в доме царила тишина, и мне остается надеяться, что кислый взгляд матери связан с моей оплошностью, а не с тем, что Уиллоу и Шейн еще несколько часов не давали ей спать. Сегодня надо обязательно положить эти штучки ей в комнату. Интересно, миссис О’Брайен тоже мешали те звуки? Во всяком случае, когда я приближаюсь к столу, она не выглядит недовольной, и только секунду спустя проясняется почему. – Вы не знаете, есть ли здесь какой-нибудь магазинчик, где я могла бы купить новые батарейки для слухового аппарата? – спрашивает она, ответив на мое пожелание доброго утра намного громче, чем следует. – Еще вчера это заметила, и, к сожалению, без аппарата я не очень хорошо слышу. В лавочке у Мими Фитцджеральд, помимо всего прочего, можно подобрать и батарейки к любому мыслимому устройству для повседневной жизни. – Думаю, я найду их для вас, – произношу я так же громко. – Дадите мне разряженные? – Конечно. Огромное спасибо, это очень мило с вашей стороны. Миссис О’Брайен просит на завтрак черный чай, и пару минут спустя я ставлю заварочный чайничек рядом с ее подставкой для тостов. В этот момент, смеясь, болтая и держась за руки, в столовую входят Уиллоу и Шейн. Слава богу, ледяных маминых взглядов они не замечают. – Доброе утро, – приветствую я обоих, снова направляясь на кухню. – Что будете пить: чай, кофе, какао? – Я возьму какао, – объявляет Уиллоу, – горячий. Последнее слово адресовано скорее ее парню, а не мне, и у Шейна незамедлительно краснеют уши, а Уиллоу начинает хихикать. Боже ты мой, они такие лапочки. – Кофе, пожалуйста, – говорит Шейн и уводит подружку к одному из свободных столов. То, что Джош не ранняя пташка, между строк читалось еще в электронном письме его агентства, поэтому меня не удивляет, что он спускается практически в десять часов. К этому моменту в столовой задерживается лишь сладкая парочка, хотя они уже давно позавтракали. Пока Джош идет к последнему накрытому и еще нетронутому столу, взглядом его провожаю не я одна. Уиллоу так резко теряет дар речи, что Шейн, сидящий спиной к двери, через несколько секунд в недоумении оглядывается, пытаясь понять, на кого пялится его девушка. Ему требуется мгновение, чтобы справиться с потрясением, затем он хватает Уиллоу за руку и поднимает ее из-за стола. Уиллоу наконец захлопывает рот. Проходя мимо, Шейн кивает мне, после чего они скрываются в коридоре, ведущем к лестнице. «На твоем месте я поступила бы точно так же, – думаю я. – Лучше уводи свою подружку подальше от ауры Джошуа Хейса». А тот тем временем уже усаживается и задумчиво смотрит в окно, судя по всему, вообще не обратив внимания на поспешный уход влюбленных. Откашлявшись и одернув футболку над джинсами, я стараюсь изобразить равнодушно-приветливое выражение лица, которое резко контрастирует с моим участившимся пульсом. – Доброе утро. Надеюсь, тебе хорошо спалось? Он дарит мне улыбку. – Замечательно, спасибо. – Потом кивает в сторону сада за окном. – Выглядит очень красиво, там, снаружи. Частично поменявшие цвет листья на сучковатых фруктовых деревьях светятся в лучах утреннего солнца. На яблоне висят широкие деревянные качели, на которых мы с Сюзанной раньше взлетали ввысь; веревки я поменяла только в прошлом году, чтобы с доверчиво присевшими покататься гостями не случился неприятный сюрприз. На клумбах, разбитых перед кустами по периметру сада, цветут красные осенние астры и желтые, белые и розовые георгины. В это время года он превращается в настоящую разноцветную фантазию. – В сад можно попасть через кухню. Чуть подальше, у смородиновых кустов, есть скамейка и стол. Если хочешь, угощайся яблоками и вишней. – Осмотрюсь там попозже. – Ты говорил, что любишь чай. Какой-то определенный сорт? – Черный. «Эрл грей» найдется? – Конечно. – Я тут подумал, – тут же добавляет он, и я замираю, не успев развернуться, чтобы быстренько ретироваться к двери. – Ага? – Да. О том, что ты вчера сказала по пути домой. Мне кажется, ты неправа. – В чем?