— Потому что тебе нужно было отдохнуть, — с готовностью воспользовался заготовкой Гейб, взирая на меня честным взглядом. А у меня проснулось столько ехидства, что как бы Вейлу полы в кабинете не прожечь. — Да, прости, совсем запамятовала, что именно таким образом обычно предлагают отдохнуть взрослому разумному человеку, — я ещё губы поджала и головой покачала удручённо, словно разочаровавшись в своей дырявой памяти. Гейб скривился, будто ему под нос подсунули нечто тухлое. — Я осознаю, что был несколько не прав, — несколько? Ну да, конечно! — Но у меня не было времени, чтобы уговаривать остаться — Рэйвен уже шёл по следу и нужно было… — Минуточку! — я вновь воздела палец вверх, очень уж жест красноречивый получался. — То есть ты просто не хотел, чтобы я увязалась следом, вершить мест? — он кивнул, несколько настороженно. — А с чего ты вообще взял, что меня придётся уговаривать? — Хочешь сказать, ты бы не сорвалась следом? — недоверчиво переспросил. Гейб. Я посмотрела на него, как на дурачка. — Послушай, может я когда-то дала повод думать о себе, как о совсем уж безголовой, а сама не знаю… Но соваться к людям с оружием? Вперёд трёх, точнее четырёх мужиков? Поверь, до такого я бы точно не додумалась. Кажется, слова если не пробили броню его уверенности, то неплохо потрепали её. — Но Фрида поехала. — Фрида — маг, — парировала я. — Но если учесть, что вчера она неплохо так порастратила энергию, или как это там называется, то с её стороны рваться в бой было глупостью несусветной. Я не дура, Гейб. Уж что, а собственная жизнь мне более чем дорога. — Ну всё, всё, застыдила, — со странным выражением лица, вроде нахмурив лоб, но одновременно улыбнувшись уголками губ, сообщил он. А я даже на секунду пожалела, что полезла с нотациями и разбирательствами именно сейчас. Всё же ему, в отличие от меня, возможности поспать не перепало, судя по виду. Даже побриться не успел, только костюм сменить. Но я не могла не отметить, что такая вот небритость весьма ему шла. Пока я любовалась, а со стороны, должно быть, нещадно тупила с ответом. Габриэль решил ковать железо, пока оно горячо. И, воспользовавшись тем, что с завтраком я покончила (кофе с сахаром, значит завтрак), ловким движением сдёрнул со стула и усадил к себе на колени. — Мы не закончили. Пресекая попытку закрыть мне рот поцелуем, я сама проделала примерно то же. — закрыла рот Гейбу, ладонью. Правда на пару секунд, потому как стоило губам шевельнуться, стало слишком щекотно. — Ну, за что ещё я должен извиниться? — иронично поинтересовался он, перемещая одну руку мне на бедро, чтобы не дать соскользнуть на пол. Ну, и переводя мысли в другую плоскость, нежели выяснение отношений, не без этого. — Извиниться? — я качнула головой, как бы говоря, что в этом нет необходимости. — Но если ты планируешь продолжить вот это, — пальцы коснулись его руки, всё ещё лежащей на бедре тонким намёком, — то желательно объясниться. Гейб ткнулся лбом в моё плечо, не менее тонко намекая, что весь этот разговор ему не слишком приятен. Но не я заварила эту кашу, верно? — Ты из тех, кто предпочитает слова, а не поступки, да? — осознав, что жалеть бедненького уставшего демона никто не собирается, переспросил он, вновь выпрямляясь. — Я из тех, кто предпочитает обсуждать спорные вопросы, чтобы они перестали быть спорными, — не согласилась я, но собственную руку убрала, приобняв ею Гейба за шею. — Поэтому или ты рассказываешь, что изменилось с того момента, как ты отослал меня из офиса, а потом отвозишь домой и помогаешь принять душ, или отмалчиваешься дальше, мы останавливаемся на том, что ты начальник, а я подчинённая, и домой я еду одна, — хотелось добавить «и будешь ты опять мистером Роленом», но я решила, что подобное прозвучит совсем уж по-детски. — Хорошо, — помолчав, выдал Гейб. Не иначе как Элвин вчера всех перекусал, заразив этим словом. — Видишь ли, Диметрис, несмотря на твои предубеждения относительно инкубов, я довольно моногамен. А ещё предпочитаю, чтобы между мной и моей женщиной не стояло никого постороннего. Я нахмурилась непонимающе, затем решила уточнить, не ревнует ли он, грешным делом, к Аскуру, но убравшаяся с прежнего места ладонь красноречиво погладила лопатку, как раз в районе метки. — Ты серьёзно? — это было до того глупо, что я не сразу поверила. — Это её косяк, я не имею к этому никакого отношения! Почему я должна отвечать за… Рот мне всё-таки заткнули, воспользовавшись моментом, когда возмущение бурлило так, что быстро среагировать не получилось. И снова погладили по спине, на этот раз успокаивающе. — Вот примерно к тому же выводу пришёл и я, пока сидел в кабинете после твоего ухода, — отстранился он сам, как ни в чём не бывало. — Решил позвонить, прежде чем наведываться в гости, но ты не брала трубку. Приехал — дома никого. Поверь, ты не захочешь знать, что я успел надумать, пока ехал сюда. Вообще-то, я хотела. Но спрашивать не стала, уткнувшись лбом ему в висок. Логика «не хочу, чтобы между нами кто-то стоял», когда никто и не стоял, конечно, не выдерживала никакой критики, но когда я поняла причины его поведения, стало гораздо проще. В конце концов, один раз можно побыть милосердной и простить, а вот в следующий, если он будет, посоветовать применять свои фантазии в другой сфере. Где это пойдёт на пользу нам обоим. Правда тут уже в мою голову пришла мысль, от которой я едва не сверзнулась с чужих коленей. — Который час?! — Одиннадцатый, — извернувшись, чтобы взглянуть на запястье, растерянно отозвался Гейб. — А что? Что? Сам говорит, что его чужая вампирская татуировка смущает, а теперь «что?». — Мы же собирались ехать к этому твоему знакомому. Я сделала попытку встать, но она провалилась, потому как мужчина вдруг усилил объятия, превратив их в оковы. — Дэми… Мне не понравился ни тон, ни, внезапно, само слово, потому как на моей памяти он впервые использовал сокращённую форму моего имени. Но перебивать было некультурно, так что я терпеливо дождалась, пока Гейб соизволит продолжить. — Придётся отложить. — Почему же? — теперь уже точно ничего не понимая, проговорила я. — Из-за твоего проклятия. Фрида. Я прикрыла глаза. Кажется, знамя самой большой болтушки нужно отнять у Ирмы и отдать Фиалке, заслужила. Вот кой чёрт было обещать никому не говорить, а потом разболтать, хорошо, не первому встречному, но точно тому, кому знать об этом было не обязательно. — И как это взаимосвязано? — оставалось только гадать, растрепала ли она всё или ограничилась общими фразами. Но Гейб, похоже, догадался о мыслях и без слов. — Не злись на Фриду, ей пришлось рассказать, чтобы я понял, почему нельзя вести тебя к Занку. Дело в том, что твоей ауре нужно какое-то время на восстановление, иначе последствия будут более серьёзными, чем необходимость отлежаться несколько часов. Ты же не хочешь загреметь в эти гостеприимные стены уже как пациент? Разумеется, я не хотела. Но можно было придумать что-то другое, не менее правдоподобное. Нет, давайте раскроем демону все Надины грязные секретки. — И когда теперь?.. — Посмотрим по обстановке. Скорее всего, до следующих выходных как раз всё нормализуется. Не волнуйся, нас подождут. Нас, ага. Так и говорите, мистер Ролен — вас подождут. Ради меня неизвестный, но несомненно крутой, раз оказывает такие услуги, Занку, и пальцем бы не пошевелил. — Теперь мы можем продолжить? Я взглянула на него заинтересованно, но вслух спросить не успела — зубы осторожно сомкнулись на моей нижней губе, чуть потянув. — Я… — зубы не чистила со вчерашнего утра, попыталась сообщить я, прежде чем Гейб вовлёк в настоящий, глубокий и жадный поцелуй. Да и правда, если это не беспокоит его, почему должно беспокоить меня? Интересно, а эта дверь изнутри закрывается? Часть 3 Глава 1. Где оказывается, что не все знакомства одинаково приятны и полезны Обещание съездить к своему таинственному специалисту по проклятиям Фрида выполнила, правда не в субботу, а в воскресенье. Да и желаемого результата поездка не принесла. Нет, с одной стороны, она что-то там «дошаманила», так что загнуться от устремившейся не туда энергии, в случае чего, мне теперь не грозило. Но совсем избавиться от этой гадости не светило как минимум в ближайшее время, как максимум — никогда. В пояснениях Фиалки вновь фигурировали какие-то непонятные термины, но главное я для себя вынесла — снять проклятие насильно невозможно, при определённом стечении обстоятельств оно должно спасть само. Вот только какие именно должны быть обстоятельства, местный Нострадамус не сказал. Подтвердил только высокую вероятность наших предположений по поводу гиперэмоций и посоветовал действовать в этом направлении. Хороший совет, несомненно. Если логическую цепочку «сильно испугалась — научилась бояться» я ещё могла понять, то как предполагалось, например, разблокировать сострадание? Ходить по приютам для животных? Онкодиспансерам? Прогуляться до паперти? Боюсь тогда представить, что понадобится для любви. Не иначе как бегать за каждым встречным мужиком, в надежде, что именно к нему проявится нужное чувство. Конечно, тридцать лет не появлялось, а тут стукнет молотком по темечку. Пока же я училась жить не только в новом мире, постигая те его отличия от старого, что не сильно бросались в глаза, но всё-таки имелись, но и с новым эмоциональным диапазоном. И если умение злиться проявлялось подспудно и не беспокоило, то нюансы страха доставили немного неприятностей. Так открывшаяся боязнь пауков немало повеселила Аскура, к которому я едва не залезла на колени, заметив шествующего по приборной панели членистоногого. И вроде разум понимал, что это абсурдно — бояться кого-то столько маленького, кого-то, кто не в состоянии причинить тебе вреда, но тело передёргивалось и спешило убраться подальше. Хорошо хоть не визжало… Лисёнок уверенно шёл на поправку, в среду его уже выписали, но исключительно по настоянию брата и ему на поруки. Так что и жил он временно у Вейла, под присмотром мучимой токсикозом невестки, на досуге занимаясь разрисовыванием стен. За это время я как раз при содействии Нарцисса успела оттащить к мусорным бакам не подлежавший восстановлению ковёр и отмыть кровь с линолеума и подоконника. А заодно забрала картину, досыхать в темноте и сухости кладовки, чтобы мистер Ролен, чувствующий себя в моей квартире, как в своей, не заметил её раньше времени. Нельзя сказать, что наши отношения после откровенного разговора рванули с места в карьер, но и застоем я бы тоже их не назвала. А может, это был тот вид застоя, который устраивает обе стороны. По утрам меня по-прежнему забирал Аскур, зато после работы роль извозчика неизменно перехватывал Габриэль, и мы ехали ужинать. Чаще — в Шабаш, параллельно утрясая и уточняя последние детали перед корпоративом, а иногда прямым курсом ко мне, и тогда утоление настоящего голода откладывалось до того момента, как будет утолён голод иного толка. При всём при этом я честно старалась разграничивать личное и публичное, точнее частное и рабочее, так что в офисе вела себя максимально корректно и требовала того же от шефа. У него получалось, как по мне, гораздо хуже — едва ли вызывать секретаря утром в кабинет чтобы получить поцелуй в добавок к кофе, является большим профессионализмом. Правда, чуть позже оказалось, что из меня профессионал тоже так себе, когда среди имеющегося спектра эмоций вдруг подняло голову чудовище с зелёными глазами — ревность.