— Попытаться стоило, — не расстроился блондин, возвращая находку откуда взял. — Ладно, думай, где тут можно что-то интересное найти. Судя по всему — где угодно. А документы и вовсе могли быть при Кэми и кануть в небытие, но хотелось надеяться на лучшее. — Ладно, — повторила я. — Поищи в ящиках под телевизором, а я в шкафу. Начинающий фетишист показательно-расстроено вздохнул, покосившись на лифчик, но послушно присел в указанном месте, выдвигая верхний ящик. Ну что, поехали. За неполный час мы успели основательно переворошить всю квартиру, за исключением разве что вентиляции и бачка унитаза, но ничего заслуживающего внимания так и не нашли. В отличие от всё той же педантки Диметрис, её подружка с сортировкой не заморачивалась — всё валялось везде. И если пачка сигарет по соседству с тарелками удивила не сильно, то огромный кухонный тесак на полке с чистым постельным бельём был вот как-то совсем не ожидаем. — Засада, — подытожил блондин, устроившись на несобранной, а лишь прикрытой пледом постели на диване. — Засада, — согласилась я, присаживаясь на край журнального столика. — И что делать? Нарцисс возвёл глаза к потолку, пошевелил губами и выдал: — Что-что? Придётся опять ехать в этот задрипанный магазинчик и очаровывать работницу. Кстати, теперь только послезавтра, когда там другая сотрудница будет. Речь явно шла о магазине, где работала Камиль, а вот смысл остальной части фразы от меня ускользнул. Я сощурилась, поймав его взгляд: — В смысле — опять? Аск?! — А ты думала, мне адрес квартиры, которую она даже снимает не официально, с неба упал? — прищурился, а скорее сморщился он в ответ. — И кто из нас наивный, а, Эспаро? — То есть ты хочешь сказать, что получил его от коллег Кэми, за красивые глаза? — О, ты тоже оценила? Спаси-ибо, — приложив руку к груди, мило произнёс Нарцисс. — Вообще-то, я получил его за свой большой, — я приподняла одну бровь, — восхитительный, — вторая бровь присоединилась к первой, — магический дар, — закончил довольный произведённым эффектом засранец. — Гипноз? — Ничего подобного. Просто я умею уговаривать. Хочешь, проверим? — и он подарил мне выразительный взгляд. Сказала бы обольстительный, но, вот беда, в сексуальном плане Аскур был для меня абсолютно непривлекателен. — То есть ты девушек не соблазняешь, а уговариваешь? — парень открыл рот, чтобы выбраться из ловушки, в которую сам же себя неосторожно загнал, но я уже поднялась, подхватывая сумку. — Идём уже, Казанова, какой смысл тут торчать? Ему хватило ума и выдержки ограничиться ещё одним взглядом, на этот раз многообещающим, и тронувшей губы усмешкой. О, кто-то собирается мстить за поруганную честь? Всегда пожалуйста, это может получиться интересно. Дверь за спиной щёлкнула автоматическим замком, ограждая от нас стены чужой квартиры. Я настолько забила себе голову мыслями о вещах отнюдь не рутинных, что к вечеру воскресенья хотелось чего-то максимально простого и тривиального. И подвернувшийся под руку Лисёнок оказался вытащен на променад. Впрочем, слово «вытащен» здесь не совсем уместно — сопротивляться он, и не думал, поддержав идею с энтузиазмом, а по выходу из дома даже предложил руку лёгким, будто отработанным движением, при этом умудрившись почти не смутиться. Для меня оказалось приятным сюрпризом, что мальчишка так быстро совершенствовался. Так, глядишь, через месяц можно будет обсуждать с ним что угодно, не опасаясь вогнать в краску или ступор. Впрочем, конкретно сейчас я со всей возможной в таком случае внимательностью слушала рассказ Вайса о первой части той самой игры, которой вчера было посвящено несколько часов. Фонтанирующий эмоциями Лис вещал что-то про устаревшую за пять лет графику, но обалденный сеттинг, а мне приходилось лишний раз напоминать себе, что ему девятнадцать, хоть большую часть времени — дитё дитём. На подходе к палатке с мороженным, куда мы свернули практически не сговариваясь, монолог оказался прерван телефонным звонком. На этот, не иначе как ради разнообразия, самолётной турбиной ревела трубка Вайса, упрятанная под клапан кармана тёмно-зелёных шорт. Ойкнув от неожиданности и извинившись, мальчишка на пару минут отвлекся на разговор, убеждая кого-то на другом конце провода, что у него всё хорошо, он не голодает и приезжать вовсе не обязательно. А сбросив вызов, демонстративно утёр рукой несуществующий пот на лбу. — Мать? — Брат, — качнул он головой, хотя я считала вопрос почти риторическим. Вот это уже было занятно. Обычно такими, слегка инфантильными, вырастают единственные дети в семье, а здесь, глядите-ка, умудрился при брате, насколько понимаю старшем, остаться мальчиком-цветочком. — Беспокоится, значит? А родители? Желтовато-коричневые глаза забегали по сторонам, длинные пальцы нырнули в волосы, да и вообще вид у Лисёнка стал какой-то нервный и неуверенный. Я даже подумала, что отвечать не станет, но нет. — Онисомнойнеобщаются, — скороговоркой пробубнил он, по-прежнему глядя куда угодно, только не на меня. — Не общаются? Серьёзно? — ладно я, но Вайс, этот почти хрестоматийный пример идеального сыночка… Не понимаю. Было видно, что мальчишка и сам не рад заведённой теме, но мне было слишком любопытно, что же такого он мог натворить, дабы заработать родительское неодобрение. — Они врачи, оба, — когда я уже было подумала, что ничего не расскажет, начал неуверенно Лис, уводя меня всё дальше от вожделенного мороженного, — мама — стоматолог, папа — остеопат. И брат тоже. Он не хотел, планировал на инженера поступать, но дома такой скандал разразился, что предпочёл сдаться. Потом, правда, понял, что это прямо его, сейчас уже хирургом работает, но… Ну, какой из меня врач, Триш?! Я крови боюсь… Я машинально погладила его запястье пальцами лежащей на нём руки.