Глава 2. О том, что если у кого-то лисьи глаза, уши и хвост, то это и есть лиса. Но не факт Наутро надежда, что всё вернётся на круги своя, рассыпалась трухой. Для этого даже не пришлось открывать глаза — под боком чувствовалась обивка чужого удобного дивана, а не продавленный за пять лет пружинный блок моего. Значит, не галлюцинации. Ладно, приняли к сведению. Отбросив одеяло и потянувшись до приятного хруста в позвоночнике, я прямо так, не одеваясь, как привыкла дома, направилась на кухню, чтобы промочить горло. Точнее, собиралась, успев только спустить ноги на пол, да так и застыв со склонённой набок головой. Под окном, отвернувшись лицом к стене, прямо на полу, спал парень. Подложив одну руку под голову и смешно поджав босые ноги. Так, вот сейчас не поняла. Попасть в квартиру без ключей никто не мог, значит это какой-то знакомый блонди индивидуум. Парень? Сомневаюсь, тот бы устроился рядом, а не на тонком ковре. Какой-нибудь родственник? Брат там, не знаю. Гадать было банально лень. — Эй, утро доброе! — позвала я, чуть громче, чем шёпотом, но нежданному визитёру хватило и того. Мальчишка (а юный возраст сразу стал очевиден) едва ли не в воздух взвился, успев одновременно принять сидячее положение и обернуться в мою сторону. А затем стремительно залился краской, да ещё и глаза закрыл. Ладонями. Да уж, детский сад на выпасе. Зато теперь очевидно — точно не парень. Осознав, что пребывая в обнажённом виде ничего конструктивного не добьюсь, я дошла до шкафа, откопав там подобие халата. Натянула, раздражённая чужой дурацкой стыдливостью, и вернулась к дивану, прикрыв ноги пледом. — Всё, смотри уже. Он медленно убрал руки от лица и осторожно приоткрыл сначала один глаз и только потом другой. И уставился, лупая обоими, желтовато-коричневыми, почти как у вчерашней лисы. Кстати, лиса! Хотя, ладно, не скребёт под дверью, значит, подождёт, пока разберусь с этим скромнягой. — Итак, доброе утро. — Д-доброе. Отлично, есть контакт. Осталось придумать, как выведать, кто он такой, не показавшись при этом странной. Хотя, похоже, уже поздно, у блондиночки явно не было привычки разгуливать перед ним нагишом. — Почему ты спишь на ковре? — решила начать с безопасного. — Извините, я… на полу было холодно, и я… И не брат, если только тут не принято обращаться к родственникам на «вы». Тогда кто? Так, ладно. — Кто ты такой? — В-вайс. — Ввайс? — приподняв брови, уточнила я. — Просто Вайс. Вайс Алепо. — Прелестно. И что именно ты, Вайс Алепо, здесь делаешь? — Я хотел уйти, правда! — с жаром отозвался мальчишка. — Но дверь была заперта, а ключи… А ключи я убрала, всё верно. — Меня интересует, в первую очередь, как ты сюда попал, а не почему не ушёл, — что же он тугой-то такой? Хотя бы краснеть перестал, и то дело. — Ну? — Вы не поверите, если я скажу, — вздохнул он, наконец, поторопленный восклицанием, кося в сторону двери и явно полагая, что я не догадываюсь о бродящих в его голове мыслях. Да сейчас, ага. Попытается смыться — поймаю и дам по шее. Нет, лучше по заднице, такую шею и сломать недолго. — А ты попытайся, — предложила, подарив кровожадную улыбочку. — А можно… можно я покажу? — с надеждой спросил паренёк, перетекая из положения «сидя» в положение «стоя на коленях». Молиться на меня собрался, что ли? Не то, чтобы я была против, конечно, но результата не обещаю. Сложно нынче с манной небесной, знаете ли. Мысленно усмехнувшись, я тоже устроилась поудобнее, чтобы вскочить, если что, и дозволительно взмахнула рукой: — Валяй.