Блеск. Таксисты ко мне ещё не клеились. Впрочем, оно и понятно, синеволосая девица неформального вида куда менее интересна противоположному полу, чем та куколка, в теле которой я сейчас находилась. И в любом другом случае я не преминула бы воспользоваться шансом, но… Только не сейчас, когда происходит чёрт знает, что. Сэйл купюру принял, не моргнув глазом, вполне удовлетворённый выбором. И, стоило только закрыть дверь с внешней стороны и отпустить ручку, тронулся с места, подняв облако пыли. Ну, спасибо. Правильно номер ему не дала. Оставалось только найти нужный подъезд и нужную квартиру. Я надеялась, что блондиночка жила одна, но почти сразу отметила, что и в обратном случае не осталась бы недовольна. По-хорошему, мне всё равно нужно, что называется «взять языка», так почему не использовать для этих целей, например, жениха девчонки или её подругу? Естественно, говорить им всю правду не стоит, не хватало ещё оказаться в дурке, но симулировать небольшую амнезию… Ладно, разберёмся по ходу дела. Обходя дом, чтобы оказаться с нужной стороны, я замерла, прислушиваясь к странным звукам, доносившимся из кустов под окнами. Тихий хруст веток, нечто среднее между тяфканьем и фырканьем, какие-то постанывания. Наверное, следовало просто пройти мимо, тем более милосердие едва ли не последнее из чувств, об отсутствии которого я сожалела. Но мозг уже подкинул идейку героического спасения чьего-то домашнего животного, с последующим возвратом его хозяину и принятием искренней благодарности. Там, в своём настоящем теле, я периодически доставала дурного соседского перса с дерева, взамен регулярно получая баночки с вкусными маринованными огурчиками. Неплохой бартер, кстати, да и царапины на мне заживали быстро. Помянув дурочку-Диметрис за всё те же проклятые босоножки, я, подсвечивая фонариком в телефоне, направилась в кусты. Хорошая новость — это была не собака, которая может укусить. Плохая — это был и не кот. Сверкая жёлтыми глазищами и издавая те самые странные звуки (теперь-то понятно, почему их сложно было идентифицировать), на меня пялилась лиса. Обычная такая, рыжая лисица, довольно небольшая и ухоженная, поэтому идею о том, что она дикая, я отмела сразу. Ну, а что? У нас в последнее время кого себе люди только не заводили, так почему бы и местному оригиналу на приобрести в качестве питомца вот эту красотку? Только не особо понятно, чего она бродит тут одна, да ещё и без ошейника. — Ну, и где твой хозяин? — вслух поинтересовалась я, не особо надеясь, впрочем, что он отзовётся откуда-нибудь по соседству. Или, например, из окон первого этажа, где поголовно царила темнота. Зверёк опять захныкал, дёрнувшись пару раз на месте, но как-то очень уж неуверенно, прижимая обе лапы куда-то под подбородок. Так, не поняла… Переместив телефон чуть вправо, а затем влево, я убедилась, что отблеск вовсе не померещился. Да, ошейника не было. Зато шею животного опутывала проволока, вроде колючей, с торчащими в разные стороны «усиками». Вот уроды! Это додуматься нужно, разбрасывать подобные вещи. Или специально положили? Тоже вариант, в детдоме было полно извращенцев, получающих удовольствие от чужих страданий. Но от человека можно было и огрести, причём неслабо, а вот за бродячую, или даже уведённую у жителей соседских домов, собаку, мало кто заступался. Ну, и что с ней теперь делать? В моей сумке был мультитул с кусачками, в рюкзаке блонди отсутствовали даже маникюрные ножнички. По-хорошему, можно разворачиваться и уходить, благо жалость, среди скудного ассортимента предоставленных мне чувств, тоже не значилась. Но лиса — зверёк явно недешёвый, а значит, от хозяина вполне можно потребовать неплохое вознаграждение, так ведь? — Так, зубы не распускаем, — подбодрив себя этой мыслью, вновь обратилась я к рыжей, пытаясь умостить мобильник так, чтобы свет падал в нужном направлении. И опускаясь на колени, мысленно прибавила к сумме награды счёт за стирку светлых джинсов. Лиса вела себя прилично, будто чувствовала, что я собираюсь помочь, а не мучить её. А может и правда чувствовала, кто их знает, этих животных. Вот только план «сейчас быстренько всё сделаю» оказался провальным. Лапы были не просто поджаты — зверёныш, пытаясь освободиться самостоятельно, запустил их под проволоку, лишь ухудшив ситуацию. И теперь при любой попытке ослабить ловушку, острые «усики» ещё сильнее впивались в плоть. — Ну, ты, блин, гений, — высказалась я снова вслух, покусав твёрдый и, наверняка, не особо чистый ноготь на большом пальце. Лиса подняла прежде слегка опущенную морду, глядя прямо в глаза, и вызывая странные эмоции. Что мне с чужого питомца, верно? Ну, останусь без финансовой благодарности, подумаешь. Только незримо натянувшаяся между нашими взглядами ниточка не давала оставить всё как есть и спокойно идти на поиски квартиры хозяйки тела. Хорошо. Я помассировала переносицу. Ничего, что можно приспособить в качестве нужных инструментов, у меня нет. Седьмая квартира — это максимум первый-второй этаж. Рыжая тушка не выглядит такой уж тяжёлой, надорваться не должна. Правда существует риск, что она начнёт дергаться и тогда точно себя придушит, но если оставить всё, как есть, этот риск всё равно больше. Эх, добрая ты всё-таки баба, Надька. Заранее попрощавшись с тонким шифоном кофты, я переместила ключи в карман, рюкзак на спину, чтобы не мешал, а телефон затолкала во второй карман так, чтобы фонарик продолжал светить. И принялась примериваться, чтобы приподнять хвостатую поудобнее. Та, к счастью, не позволяла себе ни единого лишнего движения, разве что поскуливала, почти неслышно. Ну, взяли. Лисица и впрямь оказалась лёгкая, килограмм десять, не больше. Но то для меня. Для более хрупкого тела блондиночки ноша показалась с пару центнеров как минимум. Скрипнув зубами, я перевернула рыжую, взяв её на руки, как младенца, стараясь при этом не давить на проволоку и, вообще, не дотрагиваться до неё. — Терпи, надеюсь, идти недалеко, — посоветовала, получив в ответ протяжное «фью» и что-то влажное на внутренней стороне предплечья. Кровь? Вот этого только не хватало… Я оказалась права — на первом этаже располагалось восемь квартир и дверь в «мою» обнаружилась почти в углу, по правую руку от входа. Чего стоило извернуться и справиться с замками, не уронив при этом зверька, сложно описать словами. Зато автоматически вспыхнувший в прихожей свет добавил давно ушедшему в минус рейтингу блонди в моей голове пару пунктов. — Я дома! — захлопнув дверь ногой, наудачу предупредила я темноту. Никого? Отлично. Не заморачиваясь с тем, чтобы разуться, я прошла в единственное незакрытое помещение, по пути боднув головой выключатель. Ага, кухня, всё верно. С дизайном потом разберёмся, не до него. Уложив лису прямо на пол у стены, я начала наудачу начала выдвигать все ящики подряд, обнаружив приборы лишь в четвёртом по счёту. Ножницы, конечно, не бог весть какое подспорье, но едва ли в обиталище моего нового тела найдётся нечто посерьёзнее. Да она слово пассатижи наверняка в жизни не слышала. При нормальном свете рыжая выглядела хуже, чем я предполагала. Шкурка на холке пропиталась бурой кровью, под глазами была мокрой, будто животное плакало, а дыхание — осторожным и поверхностным, ведь каждый глубокий вдох грозил отозваться болью. Я вновь опустилась рядом с ней на колени, осматривая проволоку и решая, с какой стороны лучше начать. Она была какая-то странная, на самом деле, то ли алюминиевая, то ли вообще серебряная (кто бы вообще стал делать такие вещи из серебра?), а под лезвиями ножниц сначала мялась, деформируясь, как пластилин, уже потом разламывалась на две части. Размотать сразу не представлялось возможным, приходилось отделять участки по несколько сантиметров и осторожно выпутывать «усики» из шерсти, а иногда и вынимать из плоти, куда те успели впиться. Жесткие волоски в месте соприкосновения с металлом оказались будто припалены чем-то, но сложно предположить, что проволока изначально была накалена или нечто в этом духе. Вряд ли подобное осуществимо, так ведь? На то, чтобы освободить лису ушло минут десять, не меньше. Но, наконец, последний кусок отправился в общую кучу, и я потрепала зверёныша между пушистых ушей, пока она пыталась размять явно затёкшие лапы, выдав целую серию этих своих «фью-фью». — Все, рыжая, жить будешь. Жалко, ты не можешь рассказать, кто это был. Я бы поведала, куда им эту проволоку намотать надо… Мои ноги тоже затекли, так что вставала с пола с кряхтением древней старушки. Покосилась на испачканные в земле колени и коричнево-красные разводы на руке, совершила променад до мусорного ведра, выбросив металлические огрызки, зачем-то заглянула в шкаф с тарелками и кружками. И поняла, что дико хочу спать. Не знаю, сказался ли откат, после какого-никакого выброса адреналина, либо блондиночка рано встала, и её тело теперь жаждало отдыхать… Неважно, в общем-то. Главное найти кровать или диван, на худой конец, и что-нибудь укрыться. А со всем остальным, включая теории произошедшего, буду разбираться завтра. Может, вообще, проснусь утром прежней собой, в больничной палате, с сотрясением мозга и осознанием, что это были такие красочные и правдоподобные галлюцинации. Глюк в лице желтоглазой подружки ткнулся влажным носом в лодыжку. — Так, спишь здесь, с тобой тоже буду разбираться завтра, поняла? — кивок, наверняка показался с усталости, ну да и чёрт с ним. — Наделаешь кучу или лужу, вытру тобой же. Надеясь, что животина всё же понимает, если не речь, так интонацию, я добрела до входной двери, закрыв её на оба ключа и бросив их обратно в рюкзак, разулась-таки, и отправилась на поиски лежбища. Впрочем, найти его в однокомнатной квартире, особого ума не нужно. А потом шустро разделать донага, сбросив грязную одежду неаккуратной кучкой у дивана, и забралась под шикарный мягкий плед, которым тот был накрыт. Подушка… Ай, ладно, без подушки обойдусь. Сон пришёл почти сразу, едва только погасла полоска света из коридора, пробивающаяся под прикрытой дверью. И утихли приглушённые поскуливания рыжей, что бы она там не делала. Наверное, надо было обработать чем-нибудь раны, но при мысли о необходимости встать становилось дурно. Завтра, всё завтра. Не умрёт же она за несколько часов, в самом-то деле.