Почему я так нервничаю? – Чем ты хочешь заняться, Анастейша? – тихо спрашивает он, направляясь ко мне – дикий, неприрученный тигр. И тихо добавляет: – Я-то знаю, чего хочу. Я пячусь и пячусь, пока не упираюсь в кухонный островок. – Все-таки я сердита на тебя. – Знаю. Он улыбается, криво и виновато, и я таю… Ну, может, не совсем таю, но несколько смягчаюсь. – Хочешь есть? – спрашиваю. Он медленно кивает. – Да. Тебя, – мурлычет Кристиан. Все, что лежит к югу от моей талии, то есть ниже ее, заходится в сладкой истоме. Меня совращает уже один его голос, а уж если к этому добавить взгляд, голодный, жадный – хочу-тебя-немедленно… – о боже! Он стоит передо мной, не касаясь, и смотрит с высоты своего роста мне в глаза. Я купаюсь в жаре, исходящем от его тела. Я вся горю, не чую под собой ног, я опьянела от темного желания, наполнившего мое тело. Я хочу его. – Ты ела сегодня что-нибудь? – бормочет он. – Сэндвич во время ланча, – шепчу я. Мне не хочется говорить сейчас о еде. Он щурится. – Надо есть. – Я, честное слово, не хочу сейчас… есть. – Чего же вы хотите, мисс Стил? – Вероятно, вы догадываетесь, мистер Грей. Он наклоняется, и я опять думаю, что он меня поцелует. Но нет. – Хочешь, чтобы я поцеловал тебя, Анастейша? – шепчет он мне на ухо. – Да, – на выдохе говорю я. – Куда? – Везде. – Говори конкретнее. Я уже сказал, что не дотронусь до тебя, пока ты не попросишь меня об этом и не скажешь, что я должен делать. Я растерялась; это нечестная игра с его стороны. – Пожалуйста, – шепчу я. – Пожалуйста – что? – Трогай меня. – Где, малышка? Он стоит так соблазнительно близко, его запах сводит меня с ума. Я протягиваю руку, и он тут же отступает назад. – Нет, нет! – В его глазах внезапно появляется тревога. – Что? – «Нет… вернись…» – Нет. – Он качает головой. – Совсем? – Я не могу убрать тоску из голоса. Он неуверенно смотрит на меня, и я, осмелев от его колебаний, шагаю к нему. Он отступает, выставив перед собой руки, как бы для защиты. Но улыбается. – Смотри, Ана. – Это предостережение, и он с отчаяньем приглаживает волосы. – Иногда ведь ты не против, – жалобно напоминаю я. – Может, я найду маркер, и мы отметим те места, которые не надо трогать? Он поднимает брови. – Идея интересная. Где твоя спальня? Я киваю в сторону моей комнаты. Он нарочно меняет тему? – Ты приняла таблетку? Ох, блин! Таблетка! При виде моей растерянности он мрачнеет. – Нет, – лепечу я. – Ясно, – говорит он и плотно сжимает губы. – Ладно, давай что-нибудь поедим. – Я думала, что мы ляжем в постель! Я хочу! – Знаю, малышка. – Он улыбается и внезапно бросается ко мне, хватает за запястья, обнимает, прижимается ко мне всем телом. – Тебе надо поесть, да и мне тоже, – бормочет он, пожирая меня горящими глазами. – К тому же предвкушение – ключ к соблазнению, и сейчас я наслаждаюсь отложенным удовлетворением. Хм, с каких это пор? – Я уже соблазнилась и хочу получить удовлетворение немедленно. Ну, пожалуйста. – Мой голос звучит жалобно. Он нежно улыбается. – Ешь. Ты слишком худенькая. – Он целует меня в лоб и разжимает руки. Значит, это игра, часть какого-то коварного плана. Я смотрю на него исподлобья. – Я уже и так злюсь на тебя за приобретение издательства, а теперь к этому добавляется то, что ты заставляешь меня ждать, – бурчу я, надув губы. – Маленькая, злая мадам, ты подобреешь, когда хорошенько поешь. – Я знаю, после чего я подобрею. – Анастейша Стил, я шокирован. – В его тоне звучит легкая насмешка. – Перестань меня дразнить. Это нечестно. Он подавляет усмешку, закусив нижнюю губу. А выглядит просто умопомрачительно… игривый Кристиан, манипулирующий моим либидо. Будь я более опытной соблазнительницей, я бы знала, что делать. Но сейчас меня бесит, что я не могу к нему прикоснуться. Моя внутренняя богиня щурит глаза и задумывается. Нам нужно над этим поразмыслить. Пока мы с Кристианом глядим друг на друга (я – распаленно, с досадой и мольбой, а он – со спокойной улыбкой), я вспоминаю, что в доме нет ни крошки еды. – Я могу что-нибудь приготовить – вот только нам придется купить… – Купить? – Да, что-нибудь. – У тебя тут вообще нет ничего? – ужасается он. Я качаю головой. Ни фига себе, похоже, он рассердился. – Тогда пошли в супермаркет. – Он резко поворачивается, идет к двери и распахивает ее передо мной.