– Он… прекрасен, – совершенно искренне ответила я. С этой женщиной просто невозможно не быть дружелюбной. И, пожалуй, это качество Ричард унаследовал от матери. Еще будучи Честером, он с легкостью мог вписаться в любую компанию. И лишь титул наследника рода Уилкинс забрал у парня способность сохранять легкость при любом общении. При осознании этой мысли я ощутила самое настоящее сочувствие к парню. – Как и все поместье. У вас очень тонкий вкус. – Ой, брось, – со смехом отмахнулась леди Уилкинс. – Я просто знаю людей с хорошим вкусом. Если бы не они, тут бы все сияло золотом. Женщина хрипло рассмеялась, заставив меня задуматься: серьезно она сейчас или шутит. И если звезды так сложились, то это ли не шанс поговорить с леди Уилкинс по душам? Так, вдох-выдох… Главное, сделать это осторожно. – Присядем? – Я кивнула на скамейку, где совсем недавно сидела герцогиня, и та с удивлением приняла приглашение. – Я хотела с вами посоветоваться. Прежде чем начать беседу, я взяла драматическую паузу, ощущая серьезные муки совести от того, что приходится так хитрить с довольно приятным человеком. – Я слышала, что у вас с Ричардом тяжелый период… – Леди Уилкинс начала первой, чем несказанно меня удивила. – Я никогда не поощряла это желание мужа все контролировать, но думаю, ни для кого не секрет, что он старается приглядывать вообще за всеми. На долю секунды в ее тоне проскользнуло презрение. Я даже ушам своим не поверила. Хм, может, и не надо искать особые пути, чтобы разговорить мать Ричарда? Вдруг она и сама выложит некоторые факты своей биографии, способные пролить свет на ситуацию в целом? – Эрналия, не воспринимай на свой счет, мой тебе совет. Я знаю, что Ричард очень трепетно и нежно к тебе относится, просто сейчас… Ему непросто. – Непросто? Что-то произошло? – Я ухватилась за подсказку. – Ну-у-у, как сказать… – Леди Уилкинс чуть прикусила губу, словно сомневаясь, стоит ли об этом говорить. – Отец сильно давит на него. Хочет передать ведение части торговых компаний. Ричард пока к этому не готов… Так. Ну то, что мать оберегает сына, вполне закономерно, но почему сам Ричард не готов и переживает на сей счет? Разве это было не очевидно? Как только он предстанет перед светом как Уилкинс, ему придется взвалить на себя это бремя. Вместе со всеми полагающимися привилегиями. Или же… эти торговые компании не устраивают самого Ричарда? Может, он выяснил что-то особенное про своего отца и его дела? Хм. – Леди Уилкинс… – пробормотала я, не зная, как начать. – Можно задать вам откровенный вопрос? – Можешь обращаться ко мне Софи, дорогая. И конечно, задавай вопрос. Мягкий взгляд леди Уилкинс ничуть не придал мне уверенности. – Пожалуйста, не судите меня за любопытство. Я правда хочу разобраться. – Мой голос прозвучал нервно, и аж тошно было от того, что это лишь актерская игра. – Просто… просто скажите: вы любили кого-нибудь до того, как вступить в брак с лордом Уилкинсом? Я сделала вид, что устыдилась собственного вопроса, и опустила взгляд. Сама тем временем наблюдала за реакцией Софи, и она, черт возьми, того стоила. Лишь на миг черты лица леди Уилкинс заострились, женщина нахмурилась, в глазах мелькнула боль. Потом она сумела скрыть это за маской привычной ей улыбчивости и доброжелательности. Это сумела, а вот пятна, появившиеся на щеках, – нет. – Да уж, милая, вопрос совсем не простой, – тяжело вздохнула она. Пальцами вцепилась в обложку книги, уже не заботясь о том, что кто-то увидит ее название. – И… я понимаю твои сомнения. Очень тяжело выходить замуж за другого. Да, мой супруг рассказывал про Дарена Неррса. Даже не удивлена. Впрочем, наши отношения – точнее, их фактическое отсутствие – играют на руку в этом разговоре с леди Уилкинс. – Как мать я могу начать убеждать тебя в том, что мой сын – лучшее, что может с тобой случиться. Говорить, как он будет о тебе заботиться, как будет носить на руках. Это ведь вполне возможно, Ричард сильно отличается от своего отца. Даже внешне… небо и земля. Вот только я бы хотела ответить как женщина. Я ни разу не пожалела о том, что вышла замуж не за того, кого когда-то любила. Но иногда думаю, а не было бы лучше, если бы все сложилось иначе? Понимаешь? – Понимаю, – эхом ответила я. Конечно же, я понимала, что нельзя жалеть об упущенных возможностях, но когда отвечала, думала о другом. В голове звучали слова Софи Уилкинс. Ричард сильно отличается от своего отца. Даже внешне… небо и земля. Вот только Ричард и лорд Уилкинс очень похожего типажа. Цвет волос, изгиб бровей, губы… Еще одно крохотное подтверждение в пользу моей теории. Интересно, как так вышло? Нужно мыслить логически. Есть всего два варианта. Вариант первый: лорд Уилкинс знает об адюльтере, может, он изначально был подставным супругом. В таком случае он с легкостью мог «причесать» собственную внешность под типаж ребенка, роль отца которого ему предстояло играть долгие годы. И второй: лорд Уилкинс ни сном, ни духом. И все было подстроено, кхм, свыше. Боги, кто вообще мог подумать, что настолько нереальная, на первый взгляд, теория будет обрастать все новыми подтверждениями? И все из-за какой-то крохотной детали: из-за существенной схожести родовой магии Карла и Ричарда! Всего лишь схожести, даже не идентичности! И тут бац! – сотня крохотных подтверждений, помогающих составить общую картину. Я почувствовала такое воодушевление, что чуть было напрямую не спросила леди Уилкинс, спала ли она с королем. Лишь в последний момент прикусила язык. Во-первых, она все равно, скорее всего, не сможет ответить. Во-вторых, демонстрировать собственную осведомленность тоже не стоит. Даже с учетом того, что собственную родословную я подозреваю в таком же искривлении… – Спасибо, леди Уилкинс, – произнесла я. – Софи, можно просто Софи. – Женщина грустно улыбнулась. – Была рада помочь советом, пусть даже таким странным. Думаю, пора оставить тебя одну. Тут очень хорошо думается. Леди Уилкинс попала в яблочко, подумать и правда не помешало бы. Я прикрыла глаза и мысленно перебрала все факты, которые стали мне известны за этот долгий месяц: хроники светских раутов, протоколы деловых бесед, мемуары престарелых дам и многое другое – вот, что составляло наши с Неррсом источники. Верить всему с первого раза глупо. А потому мы с Дареном условились, что каждый факт должен минимум дважды находить себе подтверждение. И каково же было наше удивление, когда все сошлось! Слишком просто, если знать, куда смотреть и на что обращать внимание. Итак… Все началось задолго до того, как я появилась на свет. Навскидку, лет тридцать восемь-сорок назад. Нынешний монарх только-только унаследовал корону и вряд ли понимал, как он будет править. И пока советники решали политические вопросы, его величество интересовался тем, чем и полагается двадцатилетнему парню: вином, азартными играми и женщинами. А потом появилась… Она. Как писала некая мадам Н. (кто же будет публиковать сплетни высшего света под своим именем?): «Когда юная леди Роунвесская прибыла ко двору, многое изменилось в поведении его величества. Он стал более собран и обязателен, будто в его жизни появился свет. Она им и была… Нежная, как роза. Умная, словно сурикат. И прекрасная, будто лесная нимфа». Над «сурикатными» метафорами мадам Н., конечно, стоило поработать, но вот и первый факт. Моя бабушка познакомилась с его величеством еще на заре его правления. Когда он под влиянием советников только обручился с почившей ныне ее величеством. Судя по тем крупицам информации, что были в мемуарах мадам Н., нескольких хрониках светских раутов и газетах того времени, леди Роунвесская почти всегда была рядом с королем. И, по сплетням, имела с ним интимную связь. Оговорюсь: читать подобное про собственную бабушку – удовольствие ниже среднего. Особенно когда хронология ее жизни дошла до того эпизода, когда король выдал ее замуж за моего почившего ныне деда. И ровно через шесть (маловато для беременности, не правда ли?) месяцев родилась вполне здоровенькая и доношенная моя матушка. Все, конечно, можно было списать на тот факт, что между моей бабушкой и дедушкой вспыхнула страсть и они не смогли унять свои гормоны, вот только мой старший родственник вернулся из военного похода ровно за две недели до свадьбы с бабушкой. Смотрим далее… Леди Роунвесская оставила имя своего рода, так как являлась наследницей основной ветки; все это время она жила в столице, там же растила и матушку. Они были вхожи во дворец ровно до того момента, пока мама не сделала выбор в пользу мистера Браунса – моего отца. Можно ли предположить, что моя мать – первая дочь его величества? Можно. Стоит ли проверить? Безусловно. Для этого Дарен и создал артефакт. Самая неприятная мысль, которая меня посещала, была о совпадении – и мой дед, и королева умерли примерно в один и тот же период, – но Дарен попросил унять паранойю. Сказал, что будем считать это совпадением, пока не удостоверимся в обратном. С семейством Уилкинс все было куда сложнее. По нескольким причинам. Во-первых, это произошло не сорок, а двадцать лет назад – слишком свежий срок для того, чтобы смело писать о таком в мемуарах, напечатанных чуть ли не штучным тиражом. Во-вторых, в данном случае «мужскую сторону» представляет не вояка, коим был мой дед, а сам первый помощник его величества. Начать стоило с того, откуда взялся лорд Уилкинс. Подтверждение всем слухам удалось раздобыть не сразу. Дарену приходилось пускать в ход все связи, причем делать это максимально незаметно, но настойчиво. Правда скрывалась действительно тщательно, в одиночку я никогда не смогла бы выяснить все то, что узнала при помощи Неррса. Лорд Уилкинс жил на дальних землях, в самой простой семье. И уж не знаю, что там произошло, но мальчику все до одури надоело. Куры, свиньи и прочее хозяйство, судя по всему, его совсем не прельщали. Он отправился в столицу, чтобы испытать судьбу. И, стоит признать, вышло у него неплохо – он устроился слугой при дворе. Король уже достиг расцвета своего правления и потому довольно быстро увидел в пятнадцатилетнем юноше потенциал. Пригляделся, да и приблизил его, возвысив до роли мальчика для особых поручений – донесения тайных посланий, слежки за придворными… Об этом мы можем лишь догадываться. За пять или семь лет (тут данные разнятся) будущий лорд Уилкинс доказал свою верность короне, во многих хрониках отмечали успехи мистера Смитса – именно такое имя тогда носил лорд Уилкинс. И вот появилась… Она. В этот раз не моя дражайшая родственница, а леди Уилкинс, в девичестве Нертонс. В этот раз все происходило не так бурно, но свидетельств все равно достаточно, хоть и весьма засекреченных. Конечно же, его величество был уже женат, а публичный адюльтер не одобрялся высшим светом. И что делать в ситуации, когда душа стремится к одной женщине, а ты при этом женат на другой, которая никак не может дать тебе наследников? Будем помнить, что ты монарх, за которым неустанно наблюдают подданные. И что остается? Правильно, создать для своей очередной любовницы прекрасное алиби. А именно – замужество. За кого попало свою «ту самую» не отдашь, нужен действительно верный человек, который сможет стать солидной ширмой. Таких среди высшего света немного, всех самых удобных уже переженили. И тут на арену выходит тот самый лорд Уилкинс, который является моим фиктивным тестем. Все мы знаем, что по древней традиции рода Уилкинсов наследники веток живут самой обычной жизнью и изучают мир с низов. И вот радость: преемник основной ветки оказывается тем самым мистером Смитсом, которого уже начали уважать при дворе! Искра, буря, уйма эмоций – как же так? Почему от высшего света так долго скрывали наследника основной ветки Уилкинсов? Это же феерия, какой Смитс-Уилкинс молодец, смог многого добиться. Высший свет получает сотню поводов для сплетен. Пресса – сенсацию, которая крутится на первых полосах. А мать Ричарда сохраняет честь и довольствуется завидным холостяком, который впоследствии становится для нее идеальным прикрытием. Все счастливы и довольны. Если бы не одно «но». Лорд Уилкинс, которого назвали отцом мистера Смитса, бесплоден. У них не было детей. Уж не знаю, как Дарену удалось откопать записи лекаря их рода, но именно из-за его стремления записывать историю и ход болезни пациента мы с Неррсом узнали еще и этот факт. Немного поразмыслив, пришли к выводу, что бесплодному лорду Уилкинсу действительно нужен был наследник, чтобы между остальных веток не началась грызня. А потому просьба – или требование! – короля пришлась кстати. Да и сам Смитс, уже столько положивший на алтарь службы монарху, вряд ли был против новой роли сына герцога с будущим наследованием огромного состояния. Леди Уилкинс тоже ничего не теряла: подобное замужество объясняло ее нахождение при дворе и прошлое общение с его величеством. Все рассудили, что добрый король просто прикрывал эту парочку. Что немаловажно, моя бабушка была среди тех, кто активно продвигал эту сплетню. Это, конечно, вызывало вопрос – знала ли она о связи матери Ричарда и короля? И если знала, за каким чертом так настаивала на моем с наследником рода Уилкинсов браке?! В этом еще только предстоит разобраться. История еще не закончилась, ведь… Через год после замужества леди Уилкинс рожает прекрасного сына. Об этом мало кому известно. Как только беременность стала заметна, чета Уилкинсов покинула двор на долгих три года. Глава молодой семьи следовал инструкциям, прописанным в договоре о наследовании – все традиции рода должны соблюдаться в надлежащем качестве. Тайна наследника не должна раскрываться до дня его совершеннолетия. Хочешь входить в топ-пять рейтинга «Морбс»? Правильно, следуй правилам и тогда станешь богат, как… сурикат (не забудем дивные метафоры дорогой мадам Н.). Мы с Дареном вполне могли предположить, что Ричард и правда ребенок Смитса-Уилкинса, если бы не парочка «но».