– Не-е-ет! – я улыбнулась и укоризненно погрозила пальцем. – Так нечестно! Давай что-нибудь другое придумаем. Возможно, здесь есть другие круглоухие девушки, чтобы я могла с ними общаться? Спросила не без умысла, мне давно хотелось познакомиться с «себе подобными», чтобы составить о них объективное мнение! Да только никак не получалось ни с кем пересечься. А остроухие дамочки хоть внешне и не показывали неприязни, но говорили со мной как с очень глупым ребенком, и старались побыстрей от моего общества избавиться. – Здесь, кроме тебя, таких нет. Я узнавал, – неожиданно признался Ньевор. – Почему? – не смогла сдержать удивления. – Потому что от круглоухих в городе вреда больше, чем пользы. Оставлять одних нельзя, постоянный присмотр нужен, чтобы ничего из техники не сломали и не испортили. Они поэтому в поселениях и живут, где можно без этого обходиться. – Но меня же ты взял… в помощницы. – Я тебя взял для… – резко начал Ньевор. Осекся, поморщился, как от зубной боли, и схватился за голову, окончательно превратив прическу в воронье гнездо. Вздохнул и продолжил, уже не столь яростно, но все равно сердито: – Дея, вот зачем ты мне напоминаешь о моих ошибках, а? Чтобы я лишний раз признал, что и умные могут становиться глупыми, когда в перспективе у них лишь безысходность? Ты жалуешься, что тебе скучно одной, а каково было мне? Я двенадцать оборотов прожил один! Да, когда принял вызов отца, я сам лишил себя семьи, друзей, люб… – он снова себя оборвал на полуслове и изменил формулировку: – Общения. Все это стало мне недоступным, но от этого не перестало быть нужным. И когда увидел тебя в таком же отчаянии, что владело мной, принял решение на эмоциях. Предложил. Ты согласилась. А я потом не раз себя за это укорял. Ведь твое присутствие в квартире могло обойтись мне очень дорого в финансовом смысле, который, сама знаешь, был в то время для меня актуальным вопросом. И если одеть тебя проблем не составило, то необходимость приобретения чего-то более существенного, например, нового волнора, нанесла бы ощутимый удар по моим накоплениям. Он говорил, говорил, говорил… Словно прорвало плотину, до этого сдерживаемую тщательным контролем. Ньевор даже с дивана вскочил и теперь, заложив руки за спину, расхаживал по ковру передо мной, похожий на цаплю. Я же, боясь спугнуть нежданное, но столь важное откровение, сидела как мышь, стараясь даже дышать через раз. Впрочем, остыл рарк так же быстро, как вспыхнул. Резко остановился, развернулся ко мне и, уперев руки в бока, неожиданно рассмеялся: – Ну, Дея! Провокаторша! Это ты мне должна свои мысли рассказывать, а не я тебе душу изливать! – Почему нет? – пожала я плечами. – Дед часто так же поступал. Я слушала. – Оно и видно, – скептично хмыкнул Ньевор. В два больших шага он вернулся к дивану и сел, подтягивая брючины, чтобы не натягивались на острых коленках. Однако расслабиться я не успела, потому что колкий взгляд из-под черной челки впился в мои глаза. Мужчина наклонился, и его лицо оказалось так близко, что я вздрогнула и едва удержалась, чтобы не отшатнуться. Не от отвращения, наверное… от страха. Очень уж порывистыми и непредсказуемыми были его действия. – Вот скажи мне, Дея, почему, когда я с тобой говорю, мне так трудно себя контролировать? Почему, как ни стараюсь сдерживаться, а в итоге все равно рассказываю все то, о чем должен молчать? – Он снова словно рассердился, уже на самого себя: – Жалеть себя и жаловаться недостойно истинного рарка! – Может, не во мне дело? – я осторожно попыталась избежать перехода на личности. – И окажись на моем месте другая девушка, было бы то же самое? Или такая, как я. – С любой вряд ли, – криво усмехнулся Ньевор, наконец отодвигаясь. – А с круглоухой… Хм… Не знаю. Просто ты единственная, я раньше с селянками никогда не сталкивался. И вообще первый раз с дагом Легором с ревизией в провинцию выехал. Теперь он смотрел на меня с изрядной долей сомнения, а я обрадовалась. Получается, ему не с чем сравнивать! Значит, и мои промахи не так заметны. Фух! – Зато теперь у тебя и опыт такого общения есть, и одному не скучно, – весело подвела итог. И рарк заулыбался: – Да уж, польза от тебя несомненная… Он бы наверняка еще что-нибудь сказал, да только не успел. Отвлек переливчатый сигнал в холле, видимо, пришел кто-то. Гости в доме – явление редкое. К нам за все это время лишь однажды зашел тот самый мужчина, что встретил нас в первый день, когда мы сюда прилетели. И визит его был совсем недолгим – он лишь забрал у Ньевора какие-то пластины с записями. А вот кто навестил нас сейчас? Я торопливо вскочила с дивана, едва рарк вышел из комнаты. Подбежав к проему, выглянула в холл, стараясь остаться незамеченной. Как раз вовремя, чтобы увидеть молоденького рарка, который, даже не переступив порога, вручил хозяину квартиры коробку и исчез. Видимо, посыльный. Причем Ньевор его определенно ждал – ничуть не удивился визиту и появлению загадочного предмета. Размер коробки оказался немаленьким, и я с любопытством следила за руками рарка, который, поставив ее на стол, неторопливо вскрывал упаковку. – Что там? – не выдержала и пошла, хотя меня и не приглашали. – Новая униформа, – просветил Ньевор. Скомкал содранную с одной из граней пленку и бросил в утилизатор. – Послезавтра я в командировку еду, там дресс-код другой. – А я? – растерянно пробормотала, проследив за точностью попадания в цель. Оставаться одной категорически не хотелось. – Со мной, разумеется. Не могу же я тебя тут бросить? – успокоил рарк, раскрывая крышку и вытаскивая на обозрение темно-коричневые брюки и белый китель с вышитой на одном из коротких рукавов красной эмблемой. Рассмотреть, что именно на ней изображено, не получилось – одежда вернулась в коробку, а та – в руки Ньевора. – Много вещей не бери, – посоветовал он, направляясь в свою спальню. В проеме остановился, чтобы посмотреть на меня строгим взглядом и напомнить: – И настройся на то, что тебе придется тщательно себя контролировать. Это здесь мы с тобой мало с кем пересекаемся, а на орбитальной станции плотность населения выше. Контингент своеобразный. Не все будут вести себя деликатно. Могут и настойчивость проявить в… намерениях. Ясно? Завороженно кивнув, я наверняка не услышала еще что-то из того, что сказал рарк. В голове билась только одна мысль: орбита! Орбита… Неужели мне наконец-то повезло? Я даже не сразу спохватилась, что не расспросила Ньевора о том, что ему в командировке делать придется. Сообразила, что нужно было бы это сделать, лишь когда совсем поздно было и мы спать легли. А ведь отправляют его определенно не просто так, наверняка что-то тестировать будут или изучать. Возможно даже, это с перемещениями во времени связано. В таком случае мне дважды повезло! Впрочем, от того, узнаю я раньше или позже, уже ничего не изменится. Потому утром приставать к спешно собирающемуся на работу рарку тоже не стала. День потратила на сборы, приготовление ужина, даже волнор успела посмотреть – а вдруг как там в новостях будет какая информация. Однако узнала лишь о том, что правящая тетрада, благополучно завершив инспекцию подведомственных организаций на своих планетах, планирует собраться для проведения очередного совета на Ракисе. То есть меры безопасности, теперь уже для этой планеты, будут максимально высокими. И вот вроде бы обычная информация, а на размышления наталкивает. Такое ощущение, что местные правители очень сильно опасаются не только нападения извне, но и собственных подданных. Боятся покушений? Иначе с чего им с такой тщательностью организовывать свою охрану. Значит, на самом деле недовольных много, а заслуги перед народом явно трансформированы в выгодную для нынешней власти форму. Долго выдерживать напор лавины вопросов и догадок я не смогла. На следующий день за ужином меня «прорвало». Разумеется, я старалась не выйти за рамки моей мнимой глупости, потому подбирала слова тщательно, а выражения – проще. Ньевора мои вопросы смешили и забавляли, но он на них все же отвечал. – Наверное, это повышение, раз тебя так высоко в космос отправляют? – Не повышение, просто рабочие моменты. – А то, что ты будешь делать, это то самое, чем ты хотел заниматься? Этим… проектированием? – Работа по моей специальности, но это уже не проект, а опыт. Помнишь, я тебе про прыжок во времени рассказывал? Вот он был вперед. А мы хотим попробовать то же самое, только назад. – Назад? – изумилась я вовсе не наигранно. – Зачем? – Чтобы вернуть Ракис на то место, где он должен быть. Наверное, в этот момент выражение лица у меня было совершенно непонимающее, поэтому рарк вздохнул и отложил приборы. Осмотрев стол, взял из вазочки несколько разноцветных хрустящих крахмалистых шариков и разложил их перед собой. – Звезда Дэйци. Планеты – Лангост, Вьероп и Тьер. – Тонкий длинный палец указал сначала на центральный голубой шар, затем на три красных, что его окружали. Сместился к двум, что лежали отдельно: белому и коричневому. – Звезда Лидвот и планета Ракис. А это источник нейтронов, – подумав, Ньевор к последним добавил скомканный кусочек салфетки. – Все они движутся в космосе в одном направлении. Допустим, к краю стола. А теперь смотри, что будет, если вернуть Ракис и Лидвот на несколько дней в прошлое… Ньевор ловко подхватил белый и коричневый шарики и перенес их против «хода», присоединив к остальным. – Видишь, как просто? Источник нейтронов останется в настоящем, продолжит лететь по своей траектории, окажется далеко впереди и больше не будет опасен. И ничего не просто! Если бы такой вариант был реальным, то Ракис появился бы в настоящем-прошлом раньше, чем исчез в настоящем-будущем! То есть в какой-то момент времени, существовало бы две одинаковые планеты! С одинаковыми жителями. А это настоящий парадокс! Абсурд. Мне так хотелось рарку возразить, привести доказательства, опровергнуть. Но приходилось молчать. Позволила себе лишь пробормотать: «Вот небывальщина какая…» – Именно небывальщина, – неожиданно согласился Ньевор. – В прошлое вряд ли получится отбросить. Однако затормозить, заставив застыть на месте, в то время как остальные продолжат движение, вполне. Он вернул все на прежние места, а затем сдвинул комок из салфетки вперед и в том же направлении передвинул голубой и красные хрустящие шарики. Итог, само собой, получился тот же, что и в первом случае. Вот только я прекрасно понимала, какой за этим результатом стоит глобальный труд! Это же как точно нужно рассчитать длительность «временного торможения», соотнести его со скоростью движения звездной пары, учесть расстояния… А то ведь ошибешься – и планеты, вместо того чтобы оказаться рядом, просто-напросто столкнутся! Я уже не говорю про технические характеристики устройства, способного на подобное замедление времени! О! С каким удовольствием я бы взялась за такой расчет! – Сложная какая у тебя задача. И ответственная, – старательно подавила и это желание, вовремя вспомнив о своей круглоухости. – Скорее, трудоемкая. Очень четко нужно все рассчитать, чтобы не ошибиться. Ну и ответственность, да, от нее никуда не денешься. – Ты справишься! Я в тебя верю! Последнее, наверное, сказала напрасно. Потому что Ньевор неожиданно поднялся. Пока я лихорадочно соображала, что случилось, он обогнул стол и присел на соседний стул. – А давай-ка вот с этого места поподробнее. – В смысле? – ошарашенно пискнула я. – Насколько сильно веришь? – не снизил напора Ньевор. – И что хочешь взамен, если я твои надежды оправдаю? Ой-ой… Он меня на вызов подталкивает. Вернее, открытым текстом требует его условия озвучить! – Я просто верю, – все же попыталась ускользнуть от прямого ответа. – Разве так нельзя? – Нельзя! – рассердился рарк. – Дея, хватит водить меня за нос и увиливать. Я хочу определенности! Или ты уже забыла, что я жду разрешения за тобой ухаживать? Это я как раз помню. Как помню и свое облегчение, когда выяснилось, что подобные отношения без вызова со стороны девушки мужчине не интересны. Жаль, что Ньевор никак не хочет принять, что он мне нужен исключительно как друг. – Хорошо. Я в тебя верю настолько, что, когда твоя командировка закончится успешно, ты сможешь начать за мной ухаживать, – понимая, что выхода нет, постаралась изобрести для него самый долгий путь к цели… которой к этому моменту уже не будет в наличии! Я все сделаю, чтобы с орбиты улететь на Землю. И на Ракис не вернусь. – Это все? – уточнила, осторожно подняв глаза на замершего в неподвижности собеседника, и вздрогнула. Взгляд из-под челки был колючим, не обещающим ничего хорошего. Видимо, раскусил рарк мою уловку. То есть желание отсрочить неизбежное. Оттого и припечатал резко. – Нет, не все, Дея. Я принимаю твои условия без права ответного вызова. – А-а-а… – его заявления я не поняла, тем не менее ощутив непонятное, удушающее беспокойство. – Что это значит? – Это значит, что вызов, который я тебе сделаю, когда выполню поставленные тобой условия, ты примешь, ничего не потребовав взамен. Упс… Вот я попала! Этак он может что угодно запросить, а у меня прав на отказ не останется. Впрочем… Чего я боюсь? Меня же здесь уже не будет! Мысль эта успокоила настолько, что я улыбнулась. И даже ответила с некоторой долей веселости: – Ясно. На этом мы и разошлись. Я сбежала в ванную, Ньевор в свой кабинет. И утром он вышел из него, а не из спальни, словно и не ложился вовсе. Серьезный такой, сосредоточенный. И, кажется, сердитый, потому что, остановившись на пороге кухни и бросив взгляд на накрытый стол, заявил: – Я есть не буду. Ты свои вещи собрала?