Григорий замер, потом вполне мирно сказал: — Спроси, что он имеет в виду? — Дерьмо собачье, — завопил Вадим, слышавший Гришу. Мне пришлось повторить фразу. — Зоя, уведи пса, — распорядился режиссер. Девушка схватила монстра за ошейник. — Пошли, Степонька. Когда они исчезли, я сказала в телефон: — Проход свободен. Дверь в студию приоткрылась, показалась голова Вадима. — Безобразие, — начал возмущаться артист, — вы с ума посходили? Натравили на меня страх побережья Австралии! Я с трудом удержала на лице серьезное выражение. Полканов не играл перепуганного насмерть героя, он на самом деле испытывал ужас. — Рая! — надрывался Вадим. — Откуда в сценарии собака Баскервилей? — Я тебя предупредила, — ответила женщина с наушниками, — Орел удирает, Граф его настигает. — Я думал, он обычный граф, — слегка сбавил тон Полканов. — Де ля Фер?[9] — тут же предположил Григорий. — Со шпагой, в камзоле, шляпе и на коне? — Ну вроде того, — нехотя признался Полканов. — Что дворянину делать в ленте, посвященной браткам, которые сбежали из тюрьмы? — зашипел режиссер. — Не из Бастилии, а из «крытки»[10], в середине девяностых двадцатого века? Вадик, ты перепутал сериалы. Ладно, теперь, когда главный герой наконец-то сообразил, куда его занесла нелегкая творческая судьбина, начнем заново. Орел убегает от Графа! — Никогда, — отрубил Вадим. — То есть как? — опешил Григорий. — Снимаюсь без собаки, — объявил Полканов. — Не хочу работать с псом, он монстр. — Сам ты урод, — прошипели из темноты. — Степа супермастер, не то, что некоторые якобы мужчины. — Молчать! — гаркнул Гриша, потом, наполнив голос медом, он обратился к звезде: — Вадюша, без собачки никак. — Почему? — спросил главный герой. — Граф один из основных действующих персонажей, — пояснила Раиса. — Он живет в камере с заключенными, они его взяли щенком, выкормили, прячут от охраны. Я изумилась, интересно, у них есть консультант? Почему никто не объяснил ни сценаристу, ни режиссеру, что в местах заключения постоянно проводят обыски? Спрятать щенка от проверяющих невозможно, его мигом найдут и уведут. В некоторых СИЗО, впрочем, разрешают держать кошек-крысоловов исключительно для ловли грызунов. Слышала я и о заключенных, которые от скуки дрессируют мышей. Дегтярев рассказывал об одном мошеннике, который научил крыс плясать на задних лапах, кланяться, кувыркаться. На представление сбегалась посмотреть вся охрана и даже следственная часть. Но собака в камере — нонсенс. С псами ходят только охранники, те, кто стережет сидельцев. — Граф раскопал лапами проход, — деловито вещала Рая, — и он же вычислил предателя, Орла. Сейчас мы должны снять момент погони. Без пса не обойтись. Вадик вздернул подбородок. — Нет, и точка. — Заинька, не упрямься, — попросил Гриша. — Или я, или собака, — не пошел на уступки Полканов. — Я хорошо отношусь к животным, но Граф мне не нравится! Конец истории. — Мы замотаем ему морду скотчем! — в порыве вдохновения воскликнула Раиса. — Лучше заклейте пасть актеру, — возмутилась из темноты дрессировщица. — Или я, или он, — твердил Вадик. — Выбирайте! — Партия и Ленин близнецы братья, кто более матери истории ценен? — продекламировал мужчина за камерой. — Мы говорим «партия», подразумеваем Ленин, говорим Ленин, подразумеваем «партия». Оба нужны, и собака, и Вадим. — Молчать! — завопил Гриша. — Так, ваши предложения! Федор? — Так нам заткнуться или петь? — меланхолично осведомился оператор. — Петь и затыкаться, — не растерялся Гриша. — Время, дети мои, уходит. Федя, какие мысли? Оператор зевнул. — Привязать пса на трос, пусть бежит на месте. — Бред, — оценил Гриша. — Рая? — Поставить вместо Вадика манекен на колесах! — оттарабанила помощница. — Хрень кретинская, — разобрался и с этим предложением режиссер, — Вадя, давай еще дубль с собачкой, а? — Ни-ког-да! — по слогам произнес тот. — Нарядите человека овчаркой, — пискнули от стены. — Кто это сказал? — заорал Гриша. В павильоне повисла напряженная тишина. — Кто сказал? — повторил режиссер. — Ау! — Ну я, — прочирикало худенькое существо, появляясь в круге света. — Вера, костюмер. У нас есть наряд, вылитый Граф. Наденем на статиста, и флаг ему в руки, то есть в лапы. — Отлично! — хлопнул в ладоши постановщик. — Вера, тебя за креатив угостят бесплатно чаем в буфете. Неси прикид, наряжай мужика, мы ждем, не зачехляем ружья. Чего ты ждешь? — Парень в наряд не влезет, нужна щуплая тетка. Вот она подойдет, — проговорила Вера, указывая на меня пальцем. — С ума сошла? — подпрыгнула я. — Ерундовое дело, — хмыкнула костюмер. — Пробежишь пару раз на четырех лапах, получишь деньги за съемочный день, как дрессированное животное. Рай, ее можно по ведомости ротвейлером оформить? — Запросто, — кивнула помощница режиссера. — Ставка плюс бесплатная жрачка — пакет сухого корма. — Отличное предложение, — заржал Федор. — Соглашайся, девушка. Многие знаменитости так начинали! Бред Питт цыпленка у ресторации изображал, а теперь кучу миллионов за роль получает. Сегодня собака, затем тигр, а там глядишь, и до медведя дорастешь. Позовут в сказке про Колобка сниматься, сто серий со спецэффектами. Вера скрестила руки на груди. — Вот когда я в детском театре в провинции служила, у нас бюджет урезали. Так в пьесе Колобка заяц сразу сжирал, на волка, медведя и лису ставок не хватило. Укатился от бабки с дедкой, долго не мучился, мигом к косому на зуб попадал. Родители очень негодовали. Заплатили за два акта, а им один показали. Ну да у нас народ всегда всем недоволен. Григорий встал. — Всем заткнуться! Слушать меня! Дарья надевает костюм собаки! Я попыталась возражать, но Рая с Верой налетели на меня и принялись жонглировать фразами, одновременно выталкивая в коридор. — Получишь хорошие деньги, собакам платят больше, чем массовке. — В титрах укажут твою фамилию! — Экая ерунда, туда-сюда пробежать! — Нас уволят, если ты не согласишься! — Дети голодными останутся, устроиться на новое место невозможно! Продолжая давить одновременно на все мои чувства от жадности с честолюбием до жалости и сострадания, тетки быстро раздели меня до белья, впихнули в комбинезон с мехом снаружи и привели в студию. — Вылитая собака! — восхитился Гриша. — Дарья, у тебя талант, — приободрил меня Федор. — Встала на точку! — Кадр сто девяносто семь дубль два! Пошла! Вперед! Даша! Раздался резкий звук.