— Ничего. Просто как-то трудно представить, что доктор Беклер одевается у дорогих дизайнеров. 9 мая, 17.02 — Мне нужна твоя помощь, Энн. — Это ты сейчас, типа, пошутил? Тед качает головой: — Ты же знаешь, я бы никогда к тебе не обратился, если бы совсем не приперло. И еще — я бы тебе был очень благодарен, если ты никому про наш разговор не расскажешь. Вне зависимости от того, откажешь ты мне или нет. — Гарантировать ничего не могу. — Ладно. Договорились. Она ставит пакет на землю. — Если ты меня дуришь… В каком-то смысле, да, дурит. Он всегда ее дурит. Но сейчас не со зла. Теду и вправду нужна ее помощь. И он говорит Беклер — одна птичка на хвосте принесла, что Энн пару дней в месяц работает в бесплатной клинике. — Мне необходимо заглянуть в историю болезни пациентки. Фамилия Рей. Крисс Рей. Мне надо знать, по какому поводу она обращалась. — И кто такая Крисс Рей? — Девушка. — Девушка? Просто девушка? Или та самая? — Та самая. — Как ты узнал? — Ну как-то так… — Она приходила в клинику? — Да. Под этим именем. В воскресенье после случившегося. На следующий день. — А полиция в курсе? — Не думаю. Они задавали вопросы, показывали людям фотографии, но особенно не перетруждались. Беклер снова скептически оглядывает бывшего коллегу. — Хорошо, я тебе намекну, — говорит Тед. — Помнишь группу «Twelve Picassos»? Вокалистку? Беклер выпучивает глаза: — Хетер? Секретарша тебе разболтала? — Она опознала девушку по фотографии. Точнее, бейсболку. Кстати, я поклялся никому не рассказывать, что она со мной говорила. — И теперь хвастаешься своим предательством. Вот за что я тебя люблю, Коган, это за твою способность вызывать доверие. Прямо вот посмотришь на тебя — и сразу хочется доверять людям. Тед улыбается: — Скучаешь по мне, да? Ну признайся, Беклер! Где-то ну очень в глубине души, но ведь скучаешь? Она не покупается. — И что там должно быть? — спрашивает Энн Беклер. — Где? — В истории болезни. — Диагноз. — Который снимает с тебя подозрения? — Вполне вероятно. — Или не снимает. — Может и такое случиться. Нет, расплывчатый ответ она не примет. Ей нужны подробности. И действительно, Беклер поднимает с земли пакет и идет к своей машине. — Энн, подожди! Она оборачивается. — Понимаешь, это палка о двух концах. Тед рассказывает ей правду. Диагноз может снять с него обвинения. А может совсем утопить. Есть вероятность, что девушка переспала в ту ночь с кем-то другим. И видимо, подцепила какое-то венерическое заболевание. Хотя этот факт, даже будучи занесенным в протокол, не обязательно ему поможет. — Почему? Ты тоже от венеры лечился? — И поэтому тоже. — Господи боже! Коган! Недавно? — Нет, несколько лет назад. — А еще почему? Это доказательство. Доказательство того, что она и правда занималась сексом в тот вечер. Лучше и не найдешь. Осмотр врача на следующий день после происшествия. Прокуратура будет счастлива. Беклер внезапно напрягается. — Ты же не станешь меня просить… — Нет, конечно. Я просто хочу знать. Мне надо знать! — И что потом? — Я до этого места еще не придумал. Сейчас я на главе, когда на больничной парковке доктор Коган умоляет доктора Беклер помочь ему. — А она что? — Она соглашается. — С чего это? — Потому что теперь нахальный хирург из травмы, который вечно во все лезет, будет обязан ей по гроб жизни. — Не наглей. — Я не наглею. Я с песней иду на дно. И взбиваю лапками масло. Она снова поднимает пакет и улыбается: — Приятно было повидаться, доктор. Как обычно. — Это моя реплика. — Я знаю. Беклер уходит. Тед смотрит ей вслед, качает головой и морщится. Он провел лучшую свою подачу, а мяч пролетел мимо цели. И теперь Энн что есть духу мчится к первой базе. К победе. Тед так увлекся, что оглядывается в поисках других игроков и, к собственному изумлению, замечает еще одного человека на парковке. Парень в синей рубахе стоит неподвижно и смотрит на больничный вход. Просто стоит рядом со своей машиной и кого-то ждет. Или делает вид, что ждет. 9 мая, 18.45 Мэдден совсем запутался. Он допрашивал доктора Беклер. Она отзывалась о Когане спокойно, без всяких эмоций. Коган ей явно не нравился, но как хирурга она его уважала. Однако Коган заносчивый, у него репутация сердцееда, и он часто ведет себя неподобающе.