— Помнишь, там бывают сцены, которые не вошли в фильм? — Ага. — Вот такую сцену я и ищу. И думаю, что знаю, где ее найти. 8 Кинг-Конг 5 мая 2007 года, 10.15 В радиусе пятнадцати миль от дома Кристен только две бесплатные клиники, куда она могла бы обратиться. Одна — центр планирования семьи — находится в Редвуде, а вторая, которая так и называется, «бесплатная клиника», — в Пало-Альто. Светло-зеленое здание расположено в районе с очень оживленным движением, в нескольких кварталах от центра города. И хотя его специально построили во дворах, а не на улице, многие пациенты все же предпочитают парковаться подальше, чтобы их никто не заметил. Клиника в Пало-Альто ближе и удобнее, но Коган решил, что Кристен не рискнула бы ехать туда и отправилась сразу в центр планирования семьи. Тед высаживает Кляйна, звонит Джошу и спрашивает, нет ли у того фотографий Кристен. Он же знает, что у Джоша и Стива целая база данных составлена для их рейтинга популярности. Но Когану нужны хорошие фотографии. Без зерна и в фокусе. Естественно, Джош спрашивает, зачем Теду фотографии. — Это чтобы ее опознали, да? — Да ты прямо Проницательный Билл. — Может, расскажете, что задумали? — Потом, ладно? Вот так они теперь разговаривают. Они отлично понимают друг друга. Коган что-то рассказывает, а что-то нет, и Джош с этим смирился. Ныть и совать нос в чужие дела бесполезно, Коган сразу сворачивает беседу. — Забавно. Вам в каком виде? — спрашивает Джош. — Не понял. — Цифра, бумага? Две на странице? Четыре? Или, может, слайд-шоу? Тед как-то не подумал, что вообще-то существуют цифровые технологии. Интересно, как люди будут реагировать, если он будет им фотографии на планшете показывать? С одной стороны, атмосфера будет более доверительной. С другой — если его застукают с этими фотографиями на планшете, у него будет куча неприятностей. — Вот что, — говорит Джош, прежде чем Тед успевает ответить, — я их на карту памяти скину и покажу, что у меня есть. Вам когда нужно? — Завтра, — отвечает Коган. — Рано утром. 7 мая 2007 года, 14.45 — Останови-ка! — говорит Мэдден, глядя на экран. — Вот же он, въезжает на парковку. Это его машина. — Точно, это твой красавчик, — отвечает Бернс, который держит в руках пульт дистанционного управления. На мониторе время, 11.32. Значит, Коган сначала съездил в центр, а уж потом в бесплатную клинику. А вот он входит в здание. 11.33.21. — Он разговаривает с той же женщиной, что и я, — сообщает Мэдден директору клиники, Ребекке. Она разрешила им просмотреть пленки службы безопасности, но энтузиазма при этом не продемонстрировала. — Как ее зовут? — Это Хетер. В прошлом году она пришла к нам волонтером, а сейчас мы ей уже зарплату платим. Там частичная занятость, но все-таки деньги. — Она сегодня здесь? — Во вторую смену. Минут через двадцать придет. — Смотри-ка, — Бернс показывает на экран, — у него целая куча фотографий. Не меньше четырех снимков. У нас столько нету. Мэдден зачарованно наблюдает за тем, как Коган двигается и ведет себя. Смущенное вступление, пара обаятельных улыбок. Вот гад, он с ней флиртует! Вообще говоря, он всех, кто попадается ему на пути, пытается обаять. Ей же лет двадцать, может, двадцать один, с отвращением думает Хэнк. Подумать только, этому парню разрешали осматривать пациенток в больнице, давали полный карт-бланш. Он трогал молоденьких девочек. В голове не укладывается! — Она покачала головой, — комментирует Бернс. — Вот, еще раз. Мэдден не отвечает. Он борется с подступившей тошнотой. — Хэнк, ты как? — Нормально. — Ощутив, что напарник внимательно его разглядывает, Мэдден достает платок и вытирает лоб. — Все нормально, не парься. Они смотрят пленку дальше. Звука нет. В кадр входит еще одна женщина. Хэнка потихоньку отпускает. Хетер передает ей какие-то бумаги. И снова что-то говорит Когану. Полицейские досматривают пленку до конца. Коган садится в машину и уезжает. — А эта Хетер, — оборачивается к Ребекке Коган, — она вам что-нибудь об этом говорила? — Нет, она об этом не упоминала. — Похоже, он ничего не узнал, — объявляет Бернс. — Посмотрим, что она нам скажет. Через двадцать минут, вы говорите? Директриса кивает и спрашивает: — И что, он может быть опасен? — Мы не знаем, что он задумал. Ладно, подождите, мы скоро вернемся. Пойдемте, мистер Бернс. Я вам латте куплю. 6 мая 2007 года, 11.33 Коган входит и с порога понимает, что девушка на ресепшен ему не поможет. У нее выбриты виски и высветлены волосы на макушке. В каждом ухе как минимум пять сережек плюс по две над бровями. На ее внешний вид Теду наплевать, в больнице он достаточно повидал фанатов пирсинга и татуировок. Нет, дело в том, как она на него смотрит. В лучшем случае равнодушно, в худшем — с раздражением. Явно мысленно спрашивает: ну, а ты какое дерьмо продаешь? — Здравствуйте, — холодно говорит он, решив и вести себя соответственно. — Простите, что беспокою вас. — Здравствуйте, — столь же холодно отвечает девушка. — В чем дело? Так же, как и в центре планирования семьи, Тед достает удостоверение врача, старое, последнее у него отобрали, когда отстраняли от должности. — Я работаю в больнице Парквью. — Тед машет удостоверением где-то на уровне груди. — У меня есть пациентка, которая, вполне возможно, обращалась к вам несколько месяцев назад. А может быть, и нет. У нее сейчас куча проблем. И мы пытаемся установить, приходила ли она сюда. Я понимаю, это давно было, но не согласитесь ли вы взглянуть на пару фотографий? — А что за проблемы? — Личного характера. — У нас тут клиника, — говорит девушка. — Вы же знаете, мы не имеем права предоставлять информацию о пациентах. Коган отвечает, что он все знает, но ведь она может просто взглянуть? Вполне вероятно, что эта пациентка к ним вообще не приходила, и чего тогда огород городить? Прежде чем девушка успевает отказаться или согласиться, Тед вытаскивает большой листок с распечатанными фотографиями и кладет на стойку. На всех снимках Кристен выглядит чуть-чуть по-разному. Если приглядеться, понятно, что с двух фотографий удалили при помощи фотошопа ее друзей. На второй паре снимков ее запечатлели, когда она этого не ждала, хотя на одном из них Кристен пристально и немного сердито смотрит прямо в объектив. Джош использовал зум, когда снимал ее, забравшись на скамейку в школьном дворе. Кристен стоит в толпе, но все остальные повернулись к фотографу спинами. И только Кристен смотрит в его сторону, и этот контраст создает отличный художественный эффект. Смотрит в камеру она и вправду очень серьезно и сердито, так что непонятно, о чем же она думает. Любит она вас или ненавидит? Все равно не угадаете. — Это та самая цыпочка. Тед моргает: — Та самая — это какая? Что вы имеете в виду? — Да про нее полицейский пару недель назад приходил спрашивать. Она отодвигает снимки, но внезапно замирает. Что-то привлекло ее внимание. Девушка смотрит на нижнюю левую фотографию. Единственную, на которой Кристен в бейсболке с логотипом кинофестиваля. — Что такое? — спрашивает Тед. Девушка медленно поднимает голову, и вид у нее потрясенный и испуганный. — А что с ней случилось? — спрашивает она. — Вы ее помните?