— Вы какая-то странная, девушка, — отозвался водитель, останавливаясь на светофоре. — Я много заплачу, — с тем же серьезным видом сказала Журавль. Мужчина почему-то отказался и добавил: — Ваша подруга, наверное, еще жить хочет? — Хочет, — Нинка расхохоталась. Я не принимала участия в ее веселье. Смотрела в окно, за которым мелькали все те же сотни и сотни спешащих горожан и разноцветный поток машин. Когда уже распустятся листья на деревьях, когда станет зеленым город? Надоело уже смотреть на голые ветки, печально качаемые ветром. Такси внезапно затормозило. Я-то была пристегнутой, и поэтому меня просто дернуло: сначала резко вперед, а потом назад. А вот развалившаяся сзади Нинка едва не упала. — Вы водить умеете?! — заорала она на пожилого водителя, который отчаянно сигналил какому-то мальчишке, выбежавшему вдруг на проезжую часть. Друзья ребенка стояли на противоположной стороне дороги и весело ему махали. Мальчик, только что едва не нырнувший под колеса машины, кричал им что-то в ответ, радостно улыбаясь. — Ребятня развлекается, — проворчал водитель. — Нашли себе развлечение — через дорогу на красный свет бегать! Нинка, не долго думая, открыла окно и, пока наше такси не уехало слишком далеко, прорычала, словно действительно была настоящей демоницей: — Ты, гавнюк малолетний! Отупел? Еще раз на дороге увижу, я тебе голову отрежу! И кровь выпью! Мальчик замер и заморгал. Когда он что-то невнятно замямлил в ответ, мы уже были далеко. — А вы, девушка, даете! — покачал головой пожилой мужчина. — Никому я ничего не даю. Ненавижу детей. Маленькие подонки! Тот, кто придумал поговорку «дети — цветы жизни», наверняка был бездетным. — Ты будешь доброй мамой, — заметила я. — И будет большим счастьем, если твой сыночек или доченька не станут заиками от твоих воплей. Водитель молчаливо поддержал меня. Нинка, осматривая свою «мозольную» ногу, с достоинством ответила: — А то. Но в ближайшие лет пятнадцать мне никаких детишек не светит. И мужа тоже. — Многие девочки в вашем возрасте уже о мужьях мечтают, — встрял водитель, которому было скучно просто так крутить свой руль. — Вон моя Женька, дочка старшая, так очень замуж хочет. Чуть ли не бредит девка. Упоминание о возрасте Нинке не понравилось: — В каком таком возрасте, дядя? Сейчас не модно рано жениться, чтоб вы знали. И вообще охота быть рабыней. — Какой еще рабыней? — не понял пожилой мужчина. — Обыкновенной! — высокомерно сказала Нинка. — Вы у вашей супруги поинтересуйтесь, она вам подробно и объяснит. О, Катька, смотри, дом Альбины торчит слева! Действительно, высокий дом, в котором жила экстрасенс, виднелся над верхушками других зданий. На него падали косые лучи спускавшегося к горизонту солнца, поэтому казалось, что многоэтажка сияет золотом. — Это знак, — восхищенно проговорила подруга, — от высших сил, что Альбинин метод подействует. И тогда я бу…. Машина, взвизгнув всеми четырьмя колесами, опять резко затормозила, лишь каким-то чудом не поцеловав бампер ехавшего впереди «опеля». — Дядя, вы на дорогу смотрите лучше! — взвизгнула Нинка, доставая свою туфлю, улетевшую под сиденье. — Я не хочу ноги протянуть в таком молодом возрасте! — И я не горю желанием, — мне тоже хотелось жить. — Я профессиональный водитель. Не бойтесь, — уже вновь ехал по полосе шофер. Мужик из «опеля» что-то орал ему вслед, высунувшись по пояс из окна. Нинка не сдержала свою хулиганскую натуру, показала мужику неприличный жест и ответила пожилому водителю в нашем такси: — Но я почему-то боюсь! Вы точно права не покупали? — Девушка! — опять обернулся к ней мужчина, оскорбившись. — Если вам не нравится мой способ вождения, садитесь сами за руль! А я, между прочим, вожу машину уже тридцать лет. — Ну-ну, — явно осталась недовольной Нинка. Сама она дико боялась водить автомобили, хотя ее папа и предлагал ей купить какую-нибудь машину вроде «фольксвагена поло» или «пежо 206», которые он считал чисто женскими. Но его младшая дочь была категорически против, предпочитая ездить на такси или эксплуатировать родственников. Кстати сказать, у Нинки, как и у меня, есть не только сестра, но и брат, и подруга, как и я, — второй ребенок в семье. Только у нее сестра старше, а брат младше. В отличие от моего малахольного Эдгара братец Нинки — парень спортивный и веселый и считается первым красавчиком в своей школе, хотя характером он больше походит на избалованного капризного ребенка. Сестра подруги чем-то напоминает мне саму Ниночку: она тоже высокая интересная блондинка с боевым характером. Ирка штурмом берет все лучшие клубы города и околачивается там едва ли не сутками. В дневное время, когда клубы закрыты, эта мадам оккупирует все местные магазины и бутики. От младшей сестры Ирина отличалась большой нелюбовью к учебе и знаниям, не обладает такой же отличной памятью и ай-кью, зато редко притворяется и говорит прямо в глаза, что о ком думает, а не придумывает коварные планы подставы для потенциальных врагов… Когда мы вышли из такси, водитель облегченно вздохнул. Кажется, мы ему порядком надоели. — Ну, вот он, «Горизонт», — поглядела вперед Нинка. Прямо перед нами высилось большое, в три этажа, темно-синее здание клуба с огромной округлой вывеской, говорящей, что это и есть популярный ночной клуб, в котором постоянно проходят одни из самых лучших вечеринок города. Ночью он красиво освещался голубой и розовой, плавно мигающей иллюминацией и, казалось, находился в какой-то таинственной дымке, скрывающей собой что-то загадочное и притягивающее одновременно. В тот единственный раз, когда я была здесь, я запомнила бесконечно глянцевые и переливающиеся стены и потолок, в которых ярко отражались бесконечные зелено-сине-фиолетовые неоновые огни, мигающие в такт громкой, энергичной музыке, отдающейся в легких. На трех этажах этого модного здания размещались большой и вместительный концертный зал на тысячу двести человек, два изолированных друг от друга танцпола, три или четыре бара, кухня, ресторан и бильярдный клуб. По словам Нинки, «Горизонт» — самый прогрессивный и модный клуб города. Наверное, это так. И, по-моему, здесь можно встретить кого угодно. От фанатов неформальных групп до любителей какого-нибудь хауса и электромузыки. — Нам сюда, — царственно повела рукой Нинка, накидывая на плечи снятую в такси короткую кожаную курточку. — Кстати, завтра ночью тут будет неплохой диджей-сет… И сегодня, по-моему, тоже. Жалко, что ты темная и не хочешь ночью танцевать. — Ночью я спать хочу. — Да, точно — не слыша меня, воскликнула подруга, углядев афишу, — сюда же «Меллаут» приезжают! — Какой аут? — не расслышала я. — Молчи, темнота. «Меллаут» — это крупнейшие представители синти-попа. Да, я знаю, что ты не в курсе, что такое синти-поп, поэтому давай ты не будешь меня и дальше раздражать своей неграмотностью! Не спорь со мной, — не давала она мне и рта раскрыть. — Видишь, я нервничаю! И нога… ай, нога моя болит! Кать, пошли. Она заковыляла к сверкающему клубу. Я поспешила за ней. — Как же больно! — шипела Нинка, поднимаясь по невысокой лестнице, которая вела не к главному входу, а к другому… — Я сейчас сдохну! — Ниночка, может, тебе обувь все же поменять, купить что-нибудь другое? — нахмурилась я. — Нет, я выдержу эту пытку. — А почему мы, собственно, не к главному входу пошли? Подруга с кряхтением ответила: — Там уже эти… как их там… тупые фанаты собираться начинают. Автограф-сессия же была… Поэтому журналистам здесь удобнее входить будет. Клубу принадлежат несколько залов для пресс-конференций, которые часто арендуют. И вход в них — именно здесь. — А ты откуда знаешь? — про себя засмеялась я. Как будто Журавль сама — не одна из этих фанатов. Наверное, в своих мечтах подруга захомутала несчастного Кея и считает своей собственностью. — Я все знаю, — со стоном потрясла ногой в воздухе Нинка. — Как же больно… Ой, я бедненькая… Малышка, — приказала она сама себе, — соберись, нам предстоит дело. И она снова захромала. Но как только мы переступили порог, подруга тотчас изменилась. Расправила плечи, на лице ее появилась очаровательная улыбка, походка стала легкой, будто бы никаких мозолей и в помине не было. Я только удивлялась выдержке этой полусумасшедшей влюбленной. Если, конечно, фанатизм по отношению к парню из рок-группы так можно назвать. За дверью наши персоны ждал непонятно чему радующийся охранник. Когда он увидел нас, обрадовался еще больше. — Куда? — спросил он, откровенно рассматривая Нинкины ноги. — А вы как думаете? — излишне ласково спросила она у него. Как вы поняли, она не слишком жаловала незнакомых людей, которые не могли оказаться ей полезными. — Я думаю… — начал, было, охранник, но подруга перебила его и заявила: — Вам не нужно думать, это трудно. Вам нужно охранять. Вот, — ткнула она ему под нос добытый с таким трудом журналистский пропуск, — мы — пресса. Я молчаливо показала охраннику и свое удостоверение, которое тут же поспешно повесила на шею. — Проходите, пресса, — недовольно буркнул охранник, найдя наши фамилии среди списка приглашенных. Как я помнила, Нина и ее Сеточкин заранее договаривались насчет нашего с ней прибытия в клуб. Обстановка вокруг была совсем не клубной и не праздничной, а напротив, мы словно попали в офис. Светлые стены и пол, горизонтальные крупные жалюзи, кожаные диванчики, полукруглая бело-голубая стойка ресепшн, за которой находились две девушки в одинаковых матовых блузах. — Подойдем к ним, — мигом сориентировалась подруга. А я почувствовала чей-то внимательный взгляд и обернулась. Возле одной из дверей, скрестив руки на груди, стоял, прислонившись к стене, парень с темно-синими волосами и с пирсингами в губе и бровях. Довольно высокий, худощавый, но с развитой мускулатурой и широкими плечами. Лицо у него было нахальным и миловидным, с высокими скулами, волевым, как говорится, подбородком и слегка асимметричными изломанными посредине бровями. На секунду мне показалось, что если бы придать его волосам естественный цвет и убрать проколы, то его лицо стало бы даже благородным. Я замедлила шаг, глядя на него с большим интересом. Ничего себе волосы у человека! Это нужно до какой ручки дойти, чтобы выбрать себе такую краску? — Нин, посмотри на парня, — дернула я подругу за руку, но она уже не слушала меня, а подошла вплотную к стойке. Одна из девушек щебетала по телефону, вторая вежливо с нами поздоровалась: — Чем могу быть полезной?